Хорошо, что в восемь часов, кто-то позвонил разъярённому командиру отряда. Скорее всего, это был хозяин «быков». Он велел подчинённым снять охрану с конторы и немедленно уехать из здания.
Возможно, что среди крупных самарских преступников нашёлся один человек, знакомый с проектной работой. Или, на них надавили знакомые шефа, которым владелец конторы звонил целый вечер? Об этом никто никогда не узнал.
Как бы то ни было, но руководитель налёта исполнил приказ, пришедший откуда-то сверху. Он заскрипел золочёными фиксами, скрепил своё чёрное сердце и дал команду «быкам» – Едем домой!
Инженеры облегчённо вздохнули и проводили недобрыми взглядами небритых архаровцев. Проектировщики вернулись в свои кабинеты. Все, как один человек, они написали заявления на увольнение и утром нового дня уже не пришли на работу. В конторе остался только хозяин и главный бухгалтер.
Как потом слышала Верочка, бандюкам пришлось взять незавершённый проект и передать его другой проектной компании. Может быть, там они вели себя более сдержанно?
Филармония
С раннего детства Верочка относилась к тому, редкому виду людей, которые составляли всего двадцатую часть населенья земли. Имеются в виду, любители серьёзной классической музыки.
Остальные девяносто пять процентов всего человечества предпочитали совершенно другие формы и стили искусства. Начиная с жёсткого рока с попсою и кончая горловым пеньем бурятов и тамтамами антропофагов.
Несмотря на свою исключительность, Верочка всегда была чрезвычайно общительной девушкой. У неё имелось очень много подруг. Среди них встречались и такие особы, у которых, как говориться, медведь потоптался на ухе.
Однако, девушка не унывала и продолжала везде рекламировать своё увлечение. Она сильно надеялась, что в ком-то проснётся любовь к симфонической классике. Поэтому, очень старалась затащить всех в филармонию. Вдруг человеку там очень понравится, и он начнёт туда заходить, хотя бы время от времени?
Одна из её старых подруг – Татьяна Марьянова тоже увлекалась слушаньем музыки. Но только той, что попроще. Ну, там роком, эстрадой, попсой и всем прочим, подо что можно устроить современные танцы.
Она много раз приглашала подругу на концерты рок-групп и другие тусовки того же порядка. Несколько раз, Верочка собирала в кулак свою железную волю и ходила на громоподобные мероприятия подобного рода.
Нельзя сказать, чтобы девушка являлась противницей «лёгкомысленных» жанров. Хотя тяжёлый рок и хеви-металл трудно отнести к такому направлению музыки. Как говаривал один литератор, такие концерты не отдых, а развлеченье. После них, пару дней нужно в себя приходить.
Ведь кроме огромного числа децибел, разрывающих печень и прочие органы, часто присутствует ещё и площадка под танцы. В этом случае зритель, только держись. Там уже страдает всё тело, начиная с перепонок в ушах, и кончая икроножными мышцами.
После двух походов с Татьяной, Верочка начала уклоняться от её предложений. Она с большим интересом слушала рассказы подруги о том, что стоит сходить на какой-то «обалденный» концерт, но каждый раз не решалась этого сделать. Ушные перепонки дороже.
Сама же, по-прежнему не оставляла попыток «развить взыскательный вкус» у любимой институтской подруги. Она зазывала Татьяну туда, куда её постоянно тянула душа.
Шло время, Таня потихоньку взрослела. Характер у неё становился не столь импульсивным. Подруга стала прислушиваться к восторженным описаниям Верочки. Особенно, если та говорила о божественной классической музыке. Дело дошло до того, что однажды, Татьяна сама попросила сводить её в филармонию.
Верочка тотчас согласилась. Подруги договорились о том, что, как только в Самару приедёт какой-нибудь хороший артист, они созвонятся и вместе пойдут на концерт. И этот день, наконец, наступил.
Так уж случилось, что Среднюю Волгу посетил очень известный Маэстро. Великий скрипач Российской Республики, лауреат, дипломант и так далее. Кумир продвинутых молодых исполнителей, а так же любимец филармонических дам бальзаковских лет.
Верочка отпросилась с работы пораньше и примчалась в билетную кассу. Оказалось, что за вход в зрительный зал берут от двух сотен до трёх тысяч рублей с человека. Там действовал принцип, чем больше уплачена сумма, тем ближе от кресла до сцены.
Девушке очень хотелось сидеть в первом ряду. Но, как бы Верочка не любила музыкальную классику, всему есть предел. Отдать пятую часть от своей зарплаты за месяц, даже она не могла.
Просто у девушки не поднималась рука. Слишком дорого обошлась бы эта любовь к месту в портере. Тем более, что в кошельке завалялось всего пятьсот с небольшим, а зарплату дадут дня через три.
Кресла в средней ценовой категории были успешно распроданы. Оставалось купить билет на балкон за две сотни российских целковых. Так Верочка сразу и сделала. После чего, она позвонила подруге.
Таня сильно порадовалась её сообщению. Она сидела дома одна. Не знала, как убить свободное время и, наконец-то, решилась на то, чтобы сходить в филармонию. Правда, когда Верочка стала взахлеб объяснять, какой Маэстро великий скрипач, подруга пошла на попятную.
Верочка успокоила девушку тем, что концерт для скрипки с оркестром, а Маэстро будет играть попсу симфонической музыки. То есть классические произведения, известные всем образованным людям.
Обе подруги имели строительный институт за плечами. Не желая казаться «отсталой провинцией родины», Таня подавила сомнения и согласилась пойти в филармонию.
Они договорились о том, чтобы Верочка купила билет, а подруга подъехала к началу концерта. Девушка немного помялась, но всё же, смирила гордыню и тихо спросила, сможет ли Таня сразу отдать ей двести рублей?
– Конечно! – сказала подруга: – Жди. Скоро буду. – и бросила трубку.
Верочка кинулась к кассе и успела купить ещё одно кресло по самой низкой цене. Нужно заметить, что оно оказалось последним из самых дешёвых. После этого, у билетерши остались лишь супердорогие места, от двух тысяч и более.
Облегчённо вздохнув, Верочка ждала дорогую подругу и с большим интересом рассматривала прибывавшую публику. Меломаны Самары делились на три категории. Первую, наиболее громкую, составляли юные разнополые люди, одетые «кого во что угораздило».
Судя по богемному виду, это были студенты института культуры, стоящего рядом с храмом искусств. Вела молодежь себя очень шумно и весело. Весь их вид говорил, они тут «в доску свои». Лишь по какой-то нелепой случайности, сегодня оказались в зрительном зале, а не на подмостках филармонической сцены.
Ребята кидались друг к другу с объятиями и поцелуями, словно не виделась множество лет. Всех отличала раскованность хиппи, исчезнувших во мраке истории. Не хватало лишь расклешённых штанов и длинных волос, как у «битлов» в шестидесятые годы.
Вторую группу ценителей музыки составляли холёные дамы, разряженные, словно на бал к королю. Несмотря на будний день рабочей недели, они оказались облачёны в длинные вечерние платья.
Их сопровождали дородные седовласые дядечки. Орлиные профили говорили о том, что практически все они относились к, так называемой, «титульной нации» Великой России. Их окружал незримый барьер богатства и власти.
Показывая всем свою значимость, каждый вёл себя чинно и важно. Можно было подумать, что если он и не являлся хозяином всей филармонии, то числился спонсором визита Маэстро.
Пузатые завсегдатаи хорошо знали друг друга, но приветствовали знакомых солидно и сдержанно. Все прочие граждане, даже «отвязная» молодежь института культуры, слегка сторонились вальяжных господ.
Была в филармонии ещё одна, третья группа людей. Самая многочисленная, хотя, и совсем незаметная. Она состояла из пожилых измученных тёток. Когда-то, очень давно, они являлись хребтом «советской культуры».
Их слегка разбавляли милые девушки из офисов современных контор. Мужчин среди зрителей почти не встречалось. Вся эта «серая масса» держалась в сторонке. В ярмарке большого тщеславия она выполняла роль тихой бессловесной массовки.
Время летело совсем незаметно. Вдруг раздался первый звонок. Верочка всполошилась и в тревоге рванулась на улицу. Благо, что было тепло, стояла сухая ранняя осень. Люди ещё не надели тяжёлые плащи и пальто.
У остановки тормозили небольшие маршрутки и городские автобусы. Затем, проехал старый, разболтанный, сильно дребезжащий трамвай. Подруги всё не было.
Минут через пять раздался новый сигнал. Верочка заметалась перед дверьми филармонии. Перед третьим звонком у тротуара остановилось такси. Из него появилась Татьяна.
Выглядела она, как металлист, собравшийся на выступление группы «Black Sabbath». На ней была чёрная «боевая» косуха и кожаная юбка в заклёпках. Их дополняли ботфорты, достигавшие середины бедра. Яркий макияж на лице соответствовал ярой поклоннице данного жанра.
Подруга выбралась из жёлтой машины и огляделась по сторонам. Сразу стало понятно, если она и была в филармонии, то очень-очень давно. Скорее всего, в нежные детские годы, когда мама водила её на новогоднюю елку.
Верочка подхватила товарку под руку и потащила в фойе. Оказавшись возле дверей, она сунула билеты бабульке, стоявшей при входе. Та оторвала контроль и прошипела: – Скорее двигайтесь деточки. Сейчас будет третий звонок.
Судя по тому, как озиралась удивлённая Таня, стало понятно, что от былых впечатлений в её памяти ничего не осталось. Верочка взяла управленье в свои крепкие руки и потащила подругу туда, где они должны были сесть.
Девчонки бегом преодолели пять лестничных маршей, и влетели на верхний балкон. К удивлению Верочки, он оказался совершенно пустым. Видно администрация продавала мало дешёвых билетов. Директор хотел впарить зрителям кресла, которые стоили намного дороже.
Верочка регулярно ходила в храмы культуры и знала многие тонкости, которые неизвестны всем прочим. Как истинная завсегдатайка, она подошла к парапету и глянула вниз.