Он предложил парням сначала поужинать, что было поддержано с энтузиазмом.
Игорь, отменный кулинар, как всегда, оказался на высоте. Поскольку он проживал в качестве квартиранта у Алексея на Смоленке (где детектив и сам обитал до рождения детей, до их свадьбы с Александрой), то и холодильником заведовал. В нем нашлась тушеная говядина с гвоздикой и корицей, и они, подварив к ней молодой картошки в мундире, навернули втроем за милую душу, запив ужин зеленым чаем.
После ужина они уселись в машину Алексея и тронулись в смеркающиеся подмосковные дали. Роман по-хозяйски расположился за рулем, и Алексей блаженно вытянул ноги. Термос с кофе гнездился у его ног, тихо журчала какая-то приятная мелодия, шелестели шины, теплый, душистый ветерок лился в открытые окна, и рядом с ним были люди, которых он любил. А потом он вернется домой – к Саше, к малышам, – к людям, которых он любил…
Жизнь была прекрасна. Наполнив крышку термоса кофейком, Кис подумал, что он самый счастливый человек на земле.
Машину они оставили у въезда в поселок, к даче с готическими башенками подошли пешком, тихонечко, стараясь не попадать в поле обзора камеры наблюдения. Повинуясь жесту детектива, парни, пригнувшись, двинулись влево, вдоль ограды, по узкой тропинке, разделявшей забор Тароватого и соседнего участка.
– Остановимся здесь, – проговорил негромко детектив. – Камера от ворот это место просмотреть не может, а других я не вижу.
– Ладно, – отозвался Роман, – проверим!
Игорь подставил ему сцепленные руки, и Роман в одно мгновение взлетел на стену. Спрыгивать во двор, как они договорились, он не спешил: сел на стену, благо на торце не оказалось ни битого стекла, ни колючей проволоки. Они затаились: будет какая-то реакция или нет? Протекла минута, пошла другая.
– Ну что, я спрыгиваю во двор? – прошептал Роман, свесясь вниз.
– Нет. Рано, – ответил Алексей.
И сразу же, словно по команде, раздался лай собак. Ромка, не медля, сиганул со стены обратно, едва не промахнувшись мимо поддерживающих рук Игоря.
– Там псов целая свора, черт! Доберманы!
Собаки заливались за стеной, прямо в том месте, где находилась троица.
– Быстро линяем! – скомандовал детектив.
Они рванули к машине. Очень вовремя, надо сказать, – так как ворота распахнулись, и двое человек неспешно вышли из них, огибая ограду, направляя лучи мощных фонарей на забор и смежное с ним пространство.
– Что будем делать, Кис? – спросил Игорь в машине.
– Не знаю пока.
– А что тебе подсказывает интуиция, па?
Интуиция. Это особа ветреная, доверять ей на все сто нельзя… Но Кис не стал разочаровывать парней.
– Что пленники тут, – ответил он.
– Я тоже так думаю, – заявил Игорь. – Все эти башенки готические… так и наводят на мысль об ужасах инквизиции!
– Так что теперь, каждого, кто обзавелся башенками, – а таких уйма! – подозревать в любви к инквизиции? – возразил детектив.
– Тоже верно, – вынужден был согласиться ассистент. – Плохой вкус еще не свидетельствует об отклонениях в психике.
Некоторое время все трое молчали. Необходимо найти зацепку, как выразился Серега, – ту, которая поможет ему получить ордер на обыск! Да только как это сделать?
Уехать ни с чем детектив не мог. Там Юля – мама Михаськи, которую он обещал вернуть мальчику…
– Давайте подождем глубокой ночи, – предложил Роман. – Мало ли, вдруг у них в это время охраны меньше…
– А собаки? Они-то всю ночь могут бегать! – возразил Игорь.
То-то и оно! Кис пребывал в тупике.
Он подлил себе кофе из термоса, молча выпил.
– Па, – прорезался вдруг Ромка. – Давай купим мясо, а в него заложим снотворные таблетки! Я читал, так делается в детективах!
– Так то в детективах.
– Нет, слушай, па, я с собаками дело имел, ты же знаешь, и я тебя уверяю: они мясо сожрут и таблетки с ним тоже!
– А если собаки мясо не едят? А только специальный корм, сухой?
– Сомневаюсь. Сторожевые собаки должны получать сырое мясо. Иначе они потеряют тонус, перестанут быть агрессивными.
– Собак мы, может, и усыпим… А охрана? – возразил Игорь.
Неожиданно для себя Алексей поддержал предложение сына.
– Там посмотрим! Главное – быть начеку и вовремя смыться… Поехали за мясом!
– И за снотворным! – добавил Ромка. – Все равно нам нужно ждать глубокой ночи, так что время у нас есть! Если собак вырубим, а охраны и впрямь глубокой ночью меньше… То у нас есть шансы!
И они двинулись в ближайший городишко, в расчете найти там круглосуточный магазин.
Таковой обнаружился. По общему решению они закупили несколько кусков свежей говядины и печенки. После чего отправились на поиски открытой в столь позднее время аптеки.
Первая, которая им попалась, не работала, но зато на ее двери они увидели картонку с адресом дежурной. Отыскали ее без особого труда, после чего Кис откомандировал в ее недра Игоря: как знать, вдруг снотворные отпускаются только по рецепту? Алексей ими никогда не пользовался, Александра тоже, отчего процедура отпуска данных средств была ему неведома. Стало быть, не исключено, что придется полагаться на личное обаяние и актерские таланты. Хоть и то, и другое наличествовало у обоих пацанов, у Игоря все же опыта имелось побольше – обучился за годы работы с детективом! Кроме того, его интеллигентная речь (профессорский сын как-никак!) всегда производила благоприятное впечатление… Тогда как Роман прошел иную школу жизни, в которой изысканным оборотам речи не обучали…
Через десять минут Игорь показался в дверях дежурной аптеки, потрясая маленьким пакетиком: удалось!
Пока суд да дело, время перевалило за два часа ночи. Вернувшись в поселок, они нашпиговали куски мяса и печенки таблетками и снова подтянулись к даче Тароватого. Осторожно продвигаясь вдоль забора, они методично забрасывали наживку по всему периметру. Урчание по ту сторону стены свидетельствовало о том, что затея их удалась.
Оставалось подождать немножко. Во-первых, снотворное действует не сразу, минут пятнадцать на это придется отвести. Во-вторых, охрана может засечь глубокий собачий сон и поднять тревогу, то есть еще контрольные десять-пятнадцать минут ожидания. Если все будет тихо, то тогда…
Все было тихо. И полчаса спустя, в которые их одолевали злобные комары – похлопывать себя по рукам и лицу пришлось почти беспрерывно! – Кис отправил на подвиги Игоря. В бой, как водится у мальчишек, рвались оба, – но Игорь был постарше, поопытнее… И, главное, владел двумя видами борьбы, карате и кунг-фу.
Парень вскарабкался на стену, лег на нее.
– Собаки дрыхнут… Будто трупами все усеяно! – доложил он. – Мы их не отравили случаем, а?
– Мы их усыпили, только и всего! – ответил Роман, знающий толк в собаках.
– Что там еще, защитник животных? – спросил Алексей.
– Охранников не видно…
– На собак полагаются, а сами небось порнушку смотрят, – проговорил Роман. – Или в картишки дуются. Или в «игрушку» на компе!
Кис согласился: грешок такой за охранниками всех сортов водится.
– Давай тогда во двор, – тихо скомандовал он Игорю. – И имей в виду: чуть что, ты даешь деру! Ни в разговоры, ни тем более в драки не вступать!
– Я тоже, па! Подставь мне руки!
Алексей колебался. Двоим всегда сложнее улизнуть в случае опасности, чем одному!
– Я просто на стене посижу, понаблюдаю, – понял отцовские сомнения Ромка. – И Игорю помогу на стену обратно забраться!
Алексей согласился с доводами, сцепил руки замком и, ощутив тяжесть тела своего сына, подивился, какой он большой…
…Игорь не возвращался долго, очень долго, минут двадцать. Наконец он показался над стеной, уцепившись за руку Романа. Даже в темноте было заметно, как он бледен.
– Там, – произнес он, прерывисто дыша, – там… я видел, в малюсенькую щель между занавесками… Тонкая такая женщина… кудрявая, волосы темные, – это ведь Юля?
– Юля, – мрачно отозвался Кис. – Костюм спортивный на ней брусничного цвета…
– Я ее не целиком смог увидеть… Прямо в щель ничего нельзя разглядеть, но если совсем близко к окну подойти и направо скосить глаза… то там немножко видно… брюки на женщине… да, такие розоватые, – брусничные, наверное… Света мало, только настольная лампа… А на лице ее кровь… ручейки текут… по лицу и по груди… голой… Она к стулу привязана… Она даже утереть кровь не может, у нее руки за спинкой стула связаны!.. – потрясенно бормотал Игорь.
Алексей понимал его потрясение. Игорь никогда не видел, чтобы женщину били. И не мог понять, как такое возможно. У парнишки наличествовал опыт, и печальный, прямо скажем, – он свою девушку из морга вынимал, из холодильника![4] Но все же ему не пришлось столкнуться с людьми, способными избивать женщину. Вот почему он был бел, как девственный лист бумаги, вот почему он с трудом находил слова для описания увиденного.
Детективу хотелось ему сказать что-нибудь утешающее… Но ничего утешающего у него не нашлось. Они имели дело с бандитами, с другими, нечеловеческими законами, по которым этот род (или отродье?) людей функционировал.
– А Гарик, он там? – только спросил Кис.
– Я больше ничего разглядеть не смог… Щель совсем маленькая, да еще сетка от комаров, и лампа только одна, настольная, – потому что стул, к которому Юля привязана, у стола стоит, – так что ни левее, ни правее ничего не разглядеть…
Роман слушал и хмурился. У него в отличие от Игоря опыт совсем иной, он-то как раз видел, как бьют женщину. Да не вообще женщину, а его собственную мать… Тот мужчина, которого он долго считал своим отцом[5].
– Почему они Юлю… Зачем им Юля, не понимаю!!!
Роман произнес эти слова с таким протестом, словно если он сейчас сумеет доказать нелогичность подобного поведения бандитов, то тем самым спасет Юлю.
– Гарик должен быть там. И они издеваются над Юлей, чтобы выбить признание из ее мужа…