Юля не только с наслаждением умылась, но и – пока в доме никого не было – обтерлась до пояса полотенцем, смочив его в воде. Затем майку свою от крови почти совсем отстирала и надела ее, мокрую, на себя, – другой одежды у нее не имелось, а Колдуньины вещи она трогать не хотела. Но было так жарко, что мокрая ткань только приятно холодила кожу.
Обнаружив маленькое зеркало в одной из комнат, она полюбовалась на красочный пейзаж на своем лице, усмехнулась. К травмам и боли она привычная – спорт приучил не обращать на них внимания… даже в тех случаях, когда они портили внешность. Хотя ментов это, кажется, слегка шокировало: они отводили от нее глаза, в которых сквозило неловкое сочувствие.
Только Громов, когда впервые увидел Юлю на свету, не отвел от нее взгляда и никакого шока, похоже, не испытал. Или умел его скрыть.
Когда, после гигиенических процедур, Юля вышла во двор, Сергей заметил ее, подошел, держа в руках большой кожаный рюкзак.
– Вот тебе провиант. Бери, что хочешь.
Пристроившись на лавке во дворе дома, Юля наблюдала за действиями оперов, уплетая сыр прямо из упаковки, без хлеба, и запивая его какой-то сладкой газировкой из металлической банки. Несколько раз к ее лавке подходили менты: тот, что подкрался к Гарику, вроде Костей его звали, потом другой, совсем молодой, салага, и еще один, усатый, – и тоже запускали руку в рюкзак, что-то в нем вылавливали и отчаливали, жуя на ходу. Оголодали, бедные. Особенно Костя: он к рюкзаку наведывался несколько раз и его содержимое изучал пристрастнее, чем остальные…
Юля рассеянно слушала переговоры оперов. Только один раз ее внимание привлекли слова: «…рука из болота торчит. Надо бы выяснить, что за рука такая, чья!»
Ее передернуло. Она хотела было вскочить с лавки, расспросить… Но не стала. Слишком много ужасов выпало ей за последние две ночи, – хватит с нее. Ей бы только до Михаськи с бабушкой добраться…
Это все, что сейчас занимало ее чувства и мысли.
Часть 3
Роман перезвонил через две минуты.
– Пиши, – и он продиктовал номер джипа.
– Ты где?
– Стою в конце улицы.
– А бандиты?
– В данный момент они как раз проезжают мимо моей машины…
– Все, оставайся на месте! Жди меня, я скоро подъеду!
Кис, не теряя времени, связался с Громовым, обрисовал ситуацию, сообщил номер джипа.
– Скажи Ромке, что он молодец! И не дергайся, Кис, мы сейчас операцию «Сирена» объявим! Слышь, не дергайся, все будет хорошо, говорю! – произнес Серега и отключился.
Если бы он мог еще сам себя заверить, что все будет хорошо… Серега посмотрел на Юлю, устроившуюся на скамейке в ожидании, когда он отвезет ее к бабушке и сыну, и сердце его заныло.
Он знал – не умом, а неким иным знанием, – что этой ночью между ними что-то произошло, что-то случилось. Они вошли в эту темницу незнакомыми, а вышли из нее… близкими, что ли… людьми.
Сергей никогда бы не нашел слов, чтобы самому себе объяснить, что именно он чувствует к Юле, – но она стала ему за эту ночь дорога… И сейчас ее сын в руках бандитов!
Сын, Михаська, он ее часть, – и если с ним что-то случится, то…
То Серега себе этого никогда не простит.
…Последние километры Алексей пролетел с такой прытью, что старушка-«девятка» наверняка удивилась: не ожидала, что способна на подобные скорости.
Джипа на их улице уже не видать, что понятно. Но и Романа тоже, что непонятно. Алексей не всегда знал с точностью, на какой тачке в данный момент разъезжает его сын: Ромка часто менял машины, что было ему не сложно, с учетом его работы в автосервисе. Однако на улице не просматривалось ни одной машины, никакой.
Куда он подевался?!
Набирая на ходу номер сына, он отворил калитку, взошел на крыльцо… Дверь дома не заперта…
Телефон Романа не отвечал, и Алексей дал отбой.
Что он увидит на даче? Труп бабушки?
Нет, только не это!.. – застонал он.
Кис вошел в сени.
– Любовь Михайловна? – ни на что не надеясь, позвал он.
В ответ ему донеслось мычание.
Кис бросился на звук.
Любовь Михайловна обнаружилась в одной из комнат. Она была привязана к стулу, рот ее заклеен пластырем. На коленях у нее свернулась калачиком рыжая кошка с рваным ухом и сладко спала, радуясь, что никто ее с колен не гонит.
Алексей отодрал пластырь резким движением.
Любовь Михайловна, как только рот ее освободился, начала кричать, звать Михаську.
– Его нет, – тихо произнес Алексей.
– Увезли? Увезли, да?!
Слезы потекли по ее морщинистым щекам.
– Увезли… Увезли… – повторяла она, покачивая головой.
Кис сходил на кухню, взял нож и принялся резать веревки.
В этот момент – Алексей увидел в окно – подъехала машина областной милиции, старый «жигуль», заляпанный грязью. Из нее вывалился толстый человек в форме – всего один, хотя Кис предупреждал о возможном (на тот момент еще только возможном) нападении бандитов!
Этот самый один человек вошел в дом и, завидев Любовь Михайловну, еще не до конца отвязанную от стула, и детектива с ножом в руках, навел на него пистолет.
– Сдавайся, гад! Милиция!
«Это ты гад! – подумал Кис. – Ты что делал все это время? Досыпал? Жрал свой завтрак? Почему только сейчас появился здесь?!»
– Я детектив, частный… – Кис осторожно вытащил свое удостоверение и протянул его местному менту. – Почему вы так долго ехали? Вам сигнал поступил уже с час назад!
– Так я спал, когда пришел вызов… – без всякого смущения сообщил ему мент. – Я ж не ванька-встанька, чтобы в одну секунду!
Детектив перебрал в уме всю матерную лексику, которой владел. Озвучивать ее не имело никакого смысла: этому дремучему человеку подобный расклад представлялся вполне естественным. Он даже не подозревал – ну совсем, никак не подозревал! – что его пост обязывает к НЕМЕДЛЕННОМУ реагированию! Нет, он искренне полагал, что имеет право спать, неспешно завтракать, не суетиться: не ванька он встанька, чтобы бежать по вызову!
Да дело не в дремучем человеке – сама система дремучая. Менталитет. Назвать милицию «полицией» можно зараз, а вот сколько десятилетий потребуется, чтобы изменить менталитет?
– И потом, это мой участок, я тут всех знаю, люди у меня спокойные живут, ничего такого случиться не должно.
То есть сюда прислали участкового? Против вооруженных бандитов? Кис не верил своим ушам.
– Да и дороги развезло, – продолжал толстяк, – дождь-то какой шел! Мой ишак, – мотнул он головой в сторону окна, за которым виднелся «жигуль», – в грязь залез, и ни тпру ни ну. Насилу выбрались… Так кто здесь скандалит?
Детектив уставился на мента. О чем он?
– Ну, ссорится кто тут? – пояснил участковый, видя недоумение на лице Киса. – Бабульку кто к стулу привязал?
– Бандиты.
– Бандиты? А где… Где бандиты? – он встревожился и принялся осматриваться по сторонам.
– Уехали. Похитив ребенка.
– Тю… А дежурный сказал, что скандалят на даче…
Алексей только скрипнул зубами. Отвечать смысла не было.
– Любовь Михайловна… – обернулся он к бабушке, которую уже полностью освободил от веревок, – вы бандитов видели? Сколько было человек, какие из себя?
– А я одного сковородкой по голове ударила! – гордо заявила Любовь Михайловна.
– И что… тут кто-то без сознания лежит?
– Ох, господи… – она прижала руки к лицу. – Михаська! Мальчик мой, Михаська!..
Неожиданно бабушка сорвалась со стула и засеменила в сторону двери так быстро, что детектив едва успел ее перехватить.
– Любовь Михайловна, голубушка, придите в себя, пожалуйста… – он успокаивающе поглаживал женщину по плечу. – Постарайтесь вспомнить, сколько…
– Их четверо было! Ворвались к нам, Михаську схватили! Я одного огрела сковородкой… Он упал… Ну, не упал, а присел… и сразу вскочил… А меня в отместку огрел кулаком… – она пошевелила пальцами в седых волосах, – сюда вот… А после примотали меня к стулу, рот заклеили, потому что я ругалась страшно… И Михаську унесли! А ты, детектив, клялся, что мы тут в безопасности!
И она вдруг набросилась на Алексея, дробно осыпая его грудь ударами сухоньких кулачков.
– Ты обещал, ты клялся, мошенник, ты обещал! – выкрикивала она бессвязно.
Кис ухватил ее за кулачки, усадил, подавляя желание привязать ее к стулу снова.
В многочисленных баулах бабушки должна непременно найтись валерьянка или что-то в этом духе! Алексей спросил, получил ответ, нашел валериановые капли, принес Любови Михайловне стаканчик.
Затем опять принялся набирать Романа, поглядывая на безмятежно-невозмутимую рожу местного шерифа, в которую ему по-прежнему очень хотелось съездить.
Роман не откликался.
Где он, что с ним?!
Он с досадой дал отбой… Как вдруг телефон зазвонил.
– Па, – услышал он приглушенный голос Ромки, – я слышал твои звонки, но связи не было…
– Ты где?!
– Тут, недалеко… Я просто решил посмотреть, куда бандиты двинули…
– Роман! Ты мне обещал оставаться на месте!!!
– Так я совсем чуть-чуть, чтобы узнать их направление…
Ругать его бесполезно. Все равно сделает по-своему. Большой он уже мальчик, опоздал Алексей его воспитывать…
– Хорошо, – взяв себя в руки, спокойно произнес он, – объясни, где ты находишься.
– В лесу. У вас тут дорога есть, старая просека, мы еще вместе по ней гуляли, помнишь? Вот, джип по ней трясется, а я у него на хвосте.
Кис хорошо знал эту просеку. Они не раз ходили с Сашей по грибы, и лес вокруг дачи был ими изучен вдоль и поперек. Вела эта просека в большое село, километрах в десяти, из которого по вполне приличной асфальтированной дороге можно было выехать на шоссе и шоссейки.
– Роман, теперь слушай меня внимательно. В джипе – бандиты. Бандиты, понимаешь? И они видят, что ты едешь за ними. При этом вполне догадываются, что ты не по своим делам едешь, а именно за ними следишь! В силу чего они могут открыть стрельбу по тебе.