— Не боись, брат. Кадавры тупые. Мы умные. Автоматы есть, пистолеты. Перестреляем всех.
— А если тот чистильщик уже не нулевка? Вдруг сильный стал?
Амир повернулся к нему, в его глазах сверкнуло.
— Я сильнее. Понял? Я Амир Сабиров. В Дагестане меня все знали. Здесь тоже знают. И скоро узнают еще лучше.
Стрелок кивнул, отвернулся. Амир снова уставился в окно, но думал о контейнере. Что там внутри? Папаша из-за него с ума сходит. Может, оружие какое? Или сверхспособность? В любом случае, теперь это будет принадлежать Амиру. Как и все остальное.
— Стоп! — крикнул Амир, когда, судя по карте, сразу за поворотом последний участок дороги вел к электростанции. — Всем стоп!
Колонна остановилась. Амир вылез из джипа, достал бинокль. Все тихо. Никого не видно. Даже трупов филов. Странно… Может, Рокот и компания спрятались? Или убежали? Нет, контейнер тяжелый, далеко не унесешь. Жаль, инфравизора нет. Амир умел чуять опасность звериным чутьем. Сейчас ему казалось, будто кто-то наблюдает из засады, аж спину сводило.
Амир напрягся, ждал выстрелов, но было тихо. Только птицы пели в джунглях. Может, правда люди Рокота убежали? Или ждут внутри здания? Хотя чего ему бежать или ждать? Откуда он знает про планы Папаши, когда о них не знают филы, которых Рокот мог допросить?
— Что будем делать, командир? — спросил командир пикапа по рации.
— Поедем прямо. Но осторожно. Если засада — стрелять сразу.
— Понял.
Колонна медленно двинулась по старой дороге к электростанции. Вдруг земля под колесами джипа провалилась. Машина резко накренилась, нос ушел вниз. Амир среагировал мгновенно, выставил руки, уперщись в торпеду, и сразу же шарахнулся, вжался в сиденье: пробив лобовое стекло, рядом с правым плечом в сиденье вонзился заостренный бамбуковый штырь. Второй сломался напротив груди Амира, которого прошиб холодный пот. Потому что, если бы штырь не сломался… Он скосил глаза на водителя, который дергался, кашляя кровью, нанизанный на такой же штырь.
— Сука! — выругался Амир, выбираясь из перевернутой машины. — Яма!
Он посмотрел вниз. Глубокая яма, метра полтора, а на дне — острые колья. Амир ругнулся еще раз. Значит, Денис действительно готовился. Ничего, все равно не поможет.
— Командир! — крикнул стрелок из пикапа. — Что случилось?
— Ловушка! Яму вырыли, суки! Осторожно ехать! Один идет и проверяет, остальные едут!
Из минивэна выскочил боец, ломанулся посмотреть яму… Все произошло мгновенно. Что-то хрустнуло. Он всплеснул руками, роняя пистолет. Взметнулись прутья, листья, земля… Окрестности разорвал истошный крик.
— Б…ь! — Амир понял, что там была яма поменьше, тоже со штырями, а значит, к их встрече приготовились серьезно. — Все из машин! Пешком идем!
Минус двое за минуту! И враги еще не вступили в бой! Амир скрипнул зубами, взял прут, который использовали для маскировки ямы, и принялся ощупывать почву перед собой. Все сделали так же.
Все двигались предельно осторожно. Правильно делали. Страх — это хорошо, делает осторожными.
— Не боись! — крикнул он. — Идем дальше! Это только начало!
Его прут уперся в пружинящую почву, он ковырнул ногой предполагаемую ловушку, увидел прутья и сказал с некоторым облегчением:
— Вот, видите? Главное, будьте внимательными.
Он не встретил следов борьбы или тел филиппинцев. Значит, они не нападали на лагерь, и это хорошо. Отсюда следует, что они живы, и у Рокота нет огнестрела.
Вскоре еще одна ловушка сработала — боец наступил на доску, она перевернулась, гвозди вошли в пятку. Парень захромал, но идти мог. Ничего страшного не произошло, раны исцелятся, когда претенденты повысят уровни, а щас надо просто кончить гадов.
Вдруг в воздухе раздался страшный вопль. Страх обрушился волной, сбил с ног, потащил, лишая разума. Амир зажал уши руками, упал на колени. Потом вскочил, заметался, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. Крикуны. Заткнуть! Спасаться! Смерть! Бежать! Убить!
— Стоя-а-ать! — заорал он разбегающимся бойцам, на бегу выстрелил очередью наугад. — Су-ука-а-а! А-а-а!
Крик сам рвался из горла, так было легче сохранить клочки разума. Он мало что соображал. Но видел, как трое бойцов, уронив оружие, улепетывали. Один ногой угодил в ловушку, пытался выдрать ее оттуда, гонимый паникой. Двое, у которых уровни повыше, сопротивлялись панике и палили вокруг наугад, у одного, того самого латиноса, текла кровь из ушей.
Наконец крикун смолк, и по телу будто бы разлилась волна блаженства. Амир обнаружил себя стоящим на четвереньках, вскочил и невольно сделал шаг в сторону, сглотнул вязкую слюну.
Из джунглей полезли твари. Гигантские амбалы. Нюхач — то ли богомол, то ли человек. Жирные гиганты. Это не обычные кадавры. И их много. Очень много.
Горло враз пересохло, стало шершавым и горячим. Бойцы замерли кто где стоял. Двое дезертировали и побежали к машине. Выматерившись, Амир дал по ним очередь:
— А ну стоять, суки! Завалю на!
Не попал, а суки уже залезли в джип с пулеметом и начали разворачиваться. Промелькнула надежда, что они вернутся на выручку… Хрен там.
Ногу неудачника, угодившего в ловушку, видимо, нанизало на штыри. Он метался, молил о помощи и истерично орал. К нему подбежал нюхач, занес руки-пики для удара, в долю секунды пронзил жертву и разорвал, разведя конечности в стороны, как африканский богомол — лягушку. Пару секунд башка бедолаги сипела, разевая рот.
Двое самых верных бойцов сместились к Амиру, который дрожащими пальцами снаряжал магазин. Они стояли втроем, спиной к спине.
— Стрелять! — крикнул Амир. — Все — стрелять!
Автоматы застрочили, но зомби были быстрые. Огромный черный амбал прыгнул на одного бойца и разорвал пополам. Из-под земли, как ракета, что-то выскочило, ударило второго в живот гарпуном… Языком, бля! И уволокло в нору.
Амир попытался использовать силовые оковы. Светящийся кнут выстрелил в сторону маленького амбала, обмотался вокруг шеи. Амбал тут же свалился, парализованный. Амир добил его серией ударов кинжалом в лицо.
Но кадавров было слишком много. Кромсая на лоскуты мелкого щелкуна, Амир вдруг понял, что остался один. Зомби окружили его, но не нападали. Ждали чего-то. Он заметался между ними, паникуя и не зная, работать ли кнутом или лучше поливать тварей свинцом.
Строй бездушных дрогнул одновременно, и твари атаковали, сомкнули кольцо — Амир не успел опустить кнут, как его выбили из рук. Амбал отобрал автомат, сбил с ног.
— Что вам надо, уроды? — бормотал Амир, лежа на спине.
Он ответил на свой вопрос, когда строй расступился, открывая путь Рокоту. Амир похолодел, осознавая, что не он один такой умный: проклятый нулевка… Уже не нулевка, лох второго уровня заберет у него все ровно так же, как он собрался сделать сам! А еще зомби его не трогают… Они… Они. Его. Слушаются!
В руках у него была странная то ли бейсбольная бита, то ли дубинка. На лице — усмешка. Взгляд спокойный, слишком даже. Не тот испуганный чмошник, которого Амир резал неделю назад.
— Салам аллейкум, Амир, — сказал он. — Как дела?
От авторов
Друзья, до 5 июля авторы уходят в отпуск. Данияр летит на родину, в Казахстан, к родителям, а Денис едет на Кавказ. В эти дни график выкладки отменяется, будем радовать новыми главами по мере написания. Спасибо, что остаетесь с нами!
Глава 16Маст дай!
— Издеваешься, Рокот? — прохрипел Амир, инстинктивно отползая от меня, елозя ногами по земле.
— Проявляю гостеприимство. Наше, исконное. Слышал: «Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет?» Ну вот.
— Издеваешься и имеешь право. — Он мазнул взглядом по рядам зомби, снова посмотрел на меня. — Как ты это сделал? Почему они тебя слушаются?
Я не ответил. В глазах Амира плескался страх, и сдержать его он не мог. Скорее всего, пугала моего недруга не смерть, с мыслью о ее неизбежности после Жатвы все мы свыклись, а мои бравые бездушные во главе с сержантом Бабангидой. Зомбаки топтались вокруг Амира, но не бестолково, как обычно в режиме ожидания, а кряхтя и алчно постанывая. Как если бы голодные волки кружили вокруг раненого оленя, выжидая, когда вожак даст команду: «Жрать!»
Но такой команды они не дождутся. Логика подсказывала, что убийство чистильщика — это не претендентов крошить, это что-то весомое, что-то, что перелопачивает баланс. Эндрюс, павший после группового избиения в «Кали», своей смертью доказал, что обычное убийство хоть и не принесло бонусов убийцам, зато создало в локации контролера. Велика вероятность, что, если чистильщик кончит чистильщика, это тоже не останется без последствий… или без плюшек для победителя.
В общем, как чистильщик должен убить себе подобного, чтобы, к примеру, получить все его плюшки, я понятия не имел, потому решил перестраховаться и вызвать Амира на дуэль.
Естественно, ни в какие диалоги с Сабировым я вступать не собирался. Даже после того, как мои зомби обезоружили его и немного потрепали, он оставался чертовски опасным.
Его надо было прикончить быстро и без пафоса, не рискуя попусту. Оружие жнецов Амира себя исчерпало, огнестрела у него нет, но может быть припрятан нож, а значит, у него все равно остается шанс.
— Не убивай, Рокот… — словно преодолевая гордость, прошептал он, продолжая пятиться. — Мамой клянусь, верным псом твоим стану, лично тебе голову Папаши принесу! Всевышним клянусь!
— Чего стоят клятвы правоверного неверному, а, Амир?
Еще час назад ненависть заставляла думать, что я быстро и с удовольствием разделаю его, и, может, даже помочусь на его останки. Ну, не в прямом смысле — скорее, отдал бы приказ бойцам сожрать труп.
Но, глядя, как он отползает от меня на четырех костях, как его монобровь вопреки логике встает «домиком», какой ужас плещется в глубине черных глубоко посаженных глаз, я испытывал отвращение.
Не так-то просто прикончить безоружного человека.
Не человека — чертовски опасную бешеную тварь. Разве человек будет кайфовать от вида кишок? Но все равно просто взять и прикончить существо своего вида — задача та еще. И куда ненависть девается?