Неужели мои бойцы нарушили приказ? Им строго-настрого запрещено заниматься самодеятельностью. Выпорю каждого, включая женщин!
В ворота, распахнутые убежавшими рабами, влетел грузовик… Чужой грузовик! А за ним — два квадроцикла. Незваные гости открыли огонь по моим зомби!
Я велел уцелевшим отступать, глянул на часы. Идеально было бы, чтобы Витас спел, но он еще не восстановился…
В игру вступила Эстер, расстреляла пассажиров квадроцикла. Ей ответили шквальным огнем из грузовика.
Так… Похоже, мой выход. Закидаю гостей коктейлями Молотова, а потом в игру вступят мои живые бойцы, Сергеич и команда, и да поможет нам бог!
Я отстегнул рацию от пояса, попытался связаться с нашими… но она оказалась сломанной! Повредил ее и несколько «зажигалок», когда прикрывал Лизу.
Проклятье!
— Кажется, запахло жареным, — прошептал я.
Словно услышав мои мысли, бешено заревел Бабангида, и в следующее мгновение его грудь расцвела множеством фонтанчиков крови от нескольких автоматных очередей.
— А вот Бабана вы зря… — выплюнул я сквозь зубы.
Надо было срочно что-то решать, как-то связываться с нашим, но как, если рация сломана? Не орать же на всю ивановскую: «Помогите, убивают!» — да и не услышат они.
— Кто это? Твои друзья? — насторожилась Лиза.
Я ничего не ответил, увидел только, что ее «активность» остановилась на 72%. Мысли будто застыли в янтаре. Я ж считал себя победившим! А теперь, скрипя зубами, смотрел, как расстреливают и теснят моих неживых бойцов и ни хрена не мог придумать. Казалось, что это конец, бесславный, тупой и нелепый.
Взгляд остановился на встревоженной Лизе…
И вдруг меня осенило, как переломить ситуацию. Нет, это не конец. Это только начало!
Глава 20Пленных не брать!
Один я всех врагов не перебью даже со всеми моими талантами. Втроем с Эстер и Дитрихом — тоже скорее нет, чем да. Единственное, если оставшихся полудохлых зомбаков отвести в безопасное место, где они восстановятся, а потом натравить снова…
Потому я направил уцелевших бездушных, в том числе раненого Бабана, в тоннель, вырытый Опарышем и Копателем. Пока они восстановятся, пройдет минут пятнадцать. Но ведь и чистильщики восстановятся, мать их так, и эта музыка будет вечной. Еще ж есть куча рабов, которые непонятно, как себя поведут и чью сторону примут, скоро они убедятся, что опасности в виде зомби нет, Папаша их вооружит, и они вылезут.
Судя по тому, что филы затаились в своих машинах и палили наугад, Эстер была жива и нагоняла на них страх. Дитрих пропал куда-то, надеюсь, он просто затаился.
С появлением филов шанс на победу все еще есть, но уже минимальный. Как ни крути, нужно звать наших и самим не плошать. Но рация сломана…
Однако есть еще одна. Та, по которой со мной связывалась Лиза.
— Это конец, — как-то равнодушно констатировала она.
— Где рация? — спросил я.
Лиза не поняла, запрокинула голову, всмотрелась в мое лицо. Времени на объяснения не было, и я затараторил:
— Где та рация, которую я тебе давал? Ты должна была ее спрятать. В засаде сидят мои друзья, вооруженные до зубов, и ждут сигнала. Но я не могу подать им сигнал, потому что рация сломалась.
Лиза посветлела лицом.
— Возле забора, под кривым колом закопана, в коробке, обернутая целлофаном.
— В какой это стороне? — спросил я.
Она махнула на юг.
— Там, чтобы дозорный не увидел. Там такой кол, с зазубринами, кривой, его несложно найти и узнать. И закопано неглубоко…
— Как ты себя чувствуешь? Перемещаться можешь? Вижу, что должна мочь.
— К чему вопрос?
— Я туда не пойду. Пойдешь или ты одна, или мы вместе.
В глазах Лизы промелькнул ужас. Хотелось сказать, что знаю я, как большинство женщин ориентируется в пространстве. «Там» может быть и не на юге, а «кривой кол», скорее всего, и вовсе не такой. Пока буду искать его, всех наших перебьют.
Грузовик филов остановился. На землю спрыгнули двое, прицелились в сторону сгоревшего здания, за которым пряталась Эстер. Я прицелился в них, палец на спусковом крючке задрожал.
Не глядя на Лизу, я скомандовал:
— Иди и свяжись с нашими. Скажи, чтобы приезжали. Как я понял, в той стороне сейчас никого нет и тебе ничего не угрожает. А я пока прорежу ряды врага, подготовлюсь к приезду наших. — Поймав ее полный ужаса взгляд, я сказал: — Возвращаться не надо. Просто спрячься там и сиди. Я понимаю, как тебе тяжело, но другого выхода нет.
Я скосил глаза на Лизу, бледная, еще не восстановившаяся после ранения, она сжала губы, у нее дергался глаз, но она упрямо кивнула головой.
— Сделаю.
Встав на четвереньки, она юркнула в банановые заросли, а я наконец выстрелил очередью. Йес! Минус двое!
И сразу же в мое убежище полетели арбалетные болты. Чую, недолго мне здесь прятаться. Пластик и пленка в куче мусора снова начали дымиться.
Очень хочется верить, что крик Волошина утонул в треске пожара, но вдруг его услышали? Если так, скоро тут будут люди Папаши.
Или не будут?
Если раньше я торопился, потому что действие «Сокрытия души» как-то слишком быстро заканчивалось, и я боялся потерять контроль над зомби, сейчас, выключив талант, сидел и тянул время, изредка постреливая по колесам филиппинских машин — просто чтобы показать рабам, что тут небезопасно, и выходить еще рано.
Весь Папашин запас огнестрела на пороге сгоревшего админкорпуса… Надеюсь, Эстер успела его перепрятать.
В мозгу будто бы крутился фильм, что сейчас делает Лиза. Вот она прорывается сквозь заросли.
Вот крадется вдоль забора.
Вот, воровато оглядевшись, начинает раскапывать рацию.
А сейчас, наверное, уже вызывает наших.
Что будет, если что-то пойдет не так, я думать боялся.
Что, если ее расстреляют?
Если возьмут в плен?
Если загрызет недобитый зомбак, который не успел уползти и уже не подконтролен мне?
«Все будет хорошо, хорошо, хорошо», — думал я, зажмурившись от едкого дыма и снаряжая магазин. Закончив, я прищелкнул его к «Скорпиону», посмотрел на часы. «Сокрытия души» осталось на тридцать семь минут. Если взять за основу, что все идет по плану, мне надо подготовить почву для приезда наших. Двоих я уже подстрелил, вон они валяются.
Самая большая угроза — грузовик. Но у меня еще четыре коктейля Молотова. Правда, я сам в зажигательной смеси, но руки-то не испачканы, придется рисковать. Оставаться здесь нельзя, стоит высунуть нос, как летят арбалетные болты.
Потому я сказал Керстин, вжимающейся в землю:
— Давай за мной!
И юркнул в банановые заросли. Пожилая немка поползла за мной.
Заканчивались заросли с одной стороны возле сгоревшего здания, с другой там, где сосредоточились силы врага. Грузовик стоял между зданиями. Одно сгорело, другое полыхало вовсю — хорошо! Мне просто надо атаковать неожиданно, оттуда, откуда никто не ожидает.
Пришлось, сидя в засаде и обливаясь потом, призывать оставшегося шаркуна, чтобы отвлек внимание врагов. Автоматные очереди и крики известили о том, что он появился. Ну все, надо действовать.
— Лежи здесь и не высовывайся, — велел я Керстин. — С богом!
Выхватив «зажигалку», я включил «Ветер» и ринулся к грузовику. Мир как будто бы смазывался при каждом рывке. Рывок. Еще рывок. Звук стрельбы становился то четче, то доносился будто из трубы. Я перемещался зигзагом, надеясь, что доспех чистильщика защитит меня от пули.
До грузовика я добрался в две секунды. Пришлось останавливаться, чтобы зажечь коктейль Молотова, становясь видимым и уязвимым. Все, что я успел увидеть перед следующим рывком — расширенные глаза водителя, его разинутый рот.
— Нахум Панганибан! — крикнул я, метнув коктейль Молотова в лобовое стекло, и метнулся в сторону.
Грохот стрельбы смазался. Вспыхнуло силовое поле доспеха, известив, что в меня попали. Перед глазами мелькнул текст о снизившейся защите доспеха, но я смахнул его.
Остановился сзади грузовика. Это был самосвал, в кузове сидели двое, которые сразу же навели стволы на меня. Опять рывок. Бросок коктейля в раскрытую дверь, оттуда вылезал водитель.
Йес! Минус грузовик!
Рывок. Прыжок. Перекатиться. Еще рывок…
Снова попали, но доспех снова поглотил урон.
— А вот хрен вам, а не я! — прошипел я, падая в заросли бамбука и отползая.
На голову посыпались срезанные пулями побеги.
Я прислушался, силясь сквозь треск рушащейся постройки и грохот очередей услышать шум моторов. Где там наши? Удалось ли Лизе связаться с ними?
Потом пополз в сторону админкорпуса, на ходу проверяя, что там с защитой. Силового доспеха осталось чуть меньше половины, но он, пусть и очень медленно, но восстанавливался. «Ветер» сел на часовой откат. Не только враги, но и я тоже израсходовал часть своих талантов.
Бамбуковая роща находилась по другую сторону двора, напротив моего недавнего убежища, и я видел, как к нему на полусогнутых приближаются силуэты с арбалетами. Рабы повылезли? Похоже на то. И что с ними делать? Там Керстин затаилась…
Я прицелился в этих людей.
И тут один обернулся, что-то сказал, и все трое рванули в кусты. Дезертиры! Молодцы! Как бы их сманить на свою сторону? Так появился бы шанс перебить папашинцев. Но я велел Лизе и Керстин не высовываться… Нет, плохая идея, они не станут стрелять по братьям по несчастью.
Из админкорпуса выпал кусок горящего перекрытия и осветил порог. Огнестрельного оружия там не наблюдалось. Ай да молодец Эстер!
Но где же, черт побери, наши?
Папашинцы, вон, толпятся на пороге. Интересно, снесли зомби хотя бы половину прочности Папашиного щита? Нате, вот вам!
Я выстрелил очередью по скоплению людей — надеюсь, хоть кого-то зацепил. Следом непонятно откуда выстрелила Эстер.
Ненадолго я замер, снаряжая магазин и думая, где же наши, почему не едут и все ли в порядке с Лизой. Вдруг она вообще в обморок упала по дороге…
И вдруг — оглушающий выстрел совсем рядом, еще один. Текст перед глазами… Я инстинктивно шарахнулся, стреляя наугад очередью в источник звука.