Оттуда — к высоко поднимающейся горе, которую называют Сумайра216. На ней есть удивительные изображения и чудесная резьба217, исполнение которых, как рассказывают, Хосрой Абарвӣз поручил Фархāз̱у218 Мудрому. За этим местом находится большой, изумительной постройки мост через глубокую реку219.
Затем, от этого моста ты идешь до большого, богатого, изобилующего всякими благами селения, называемого Абӯ-Аййӯб 220, по имени его строителя — некоего мужа из || (189А) банӯ джурхум221, кунья которого — Абӯ Аййӯб. В селении — огромное возвышение из скал. Какой-то курд222 разбил часть скалы и построил из нее на горе, нависающей над этим селением, большую крепость, которую называют Сармāх̮223.
После этого места — самый большой и самый прочный мост из всех упомянутых ранее; он известен под названием Мост ан-Ну‛мāна 224. Причина его постройки такова: во время одной из своих поездок к Хосрою 225 ан-Ну‛мāн ибн ал-Мунз̱ир 226 проезжал через большую и очень глубокую реку с трудным спуском и подъемом. И в то время как он разведывал ее, он нагнал женщину с ребенком, которая, желая переправиться, задрала платье, а ребенка посадила себе на шею. Когда подошла его свита, она от испуга и смущения опустила платье, ребенок сорвался с ее шеи и утонул. Ан-Ну‛мāна опечалило это, он проникся к ней жалостью и дал обет построить на этом месте мост. Он просил разрешения Хосроя на это, но тот отказал ему, дабы не было никаких следов арабов в стране персов. Когда же Бахрāм Джӯбӣн227вышел сражаться против Абарвӣза, он обратился за помощью к ан-Ну‛мāну. Тот оказал ему помощь на некоторых поставленных им условиях. В эти условия входило то, что Бахрāм назначит ему половину хараджа с Бирса 228 и Кӯсы 229 и что ан-Ну‛мāн построит мост, о котором мы выше говорили. Бахрāм Джӯбӣн согласился на это, а когда он удалился, ан-Ну‛мāн построил упомянутый мост.
От этого моста ты идешь к селению, известному под названием Дастаджирд Кисравӣйа 230, в котором есть удивительные здания — дворцы и айвāны. Все они построены из обтесанных кусков скалы, и тот, кто на них смотрит, не усумнится в том, что это одна вытесанная скала.
Оттуда — к другому селению, называемому Валāшджирд231, богатому источниками; говорят, что в нем тысяча источников, воды которых сливаются в одну реку.
Оттуда — в Мāз̱арāн 232, а это озеро, из которого вытекает вода в таком большом количестве, что она вращает сто различных, разнообразных жерновов. Возле озера — величественный замок Хосроя, а перед ним — пруд233 и большой сад.
Оттуда — в К̣ас̣р ал-Лус̣ӯс̣234. А постройка этого замка весьма удивительна. Дело в том, что он находится на каменной площадке, высота которой около двадцати локтей от поверхности земли. Замок имеет айвāны, киоски || (189Б) и сокровищницы, внушительностью и вышиной превосходящие все, что до сих пор упоминалось 235; его постройка и красота резных украшений изумляют взоры. Этот замок благодаря обилию дичи, приятности его воды, красоте его лугов и степей служил крепостью и местом увеселений Абарвӣза. Вокруг этого замка расположен большой город с соборной мечетью.
От него до места, известного как Мат̣бах̮ Кисрā 236, — четыре фарсаха. А этот Мат̣бах̮ — огромная постройка в степи; вокруг него совсем нет возделанных мест. Абарвӣз, как мы упоминали, останавливался в К̣ас̣р ал-Лус̣ӯс̣, а сын его, Шāхмардāн237 — в Асадāбāде 238; между Мат̣бах̮ом и К̣ас̣р ал-Лус̣ӯс̣ — четыре фарсаха, а между ним и Асадāбāдом — три фарсаха.
Когда царь хотел есть, рабы выстраивались в два ряда от К̣ас̣р ал-Лус̣ӯс̣ до места Мат̣бах̮а, — а между ними четыре фарсаха, — и блюда для него передавали один другому. Точно так же — от Мат̣бах̮а до Асадāбāда, а между ними три фарсаха. Асадāбāд назван по имени Асада ибн З̱ӯ-с-Сарва ал-Х̣имйарӣ 239.
Оттуда — в Хамадāн. Хамадāн — город Дāрā сына Дāрā. В середине Хамадāна — древняя мадӣна240. Это большой город, построенный на [каменной] площадке вышиной в тридцать локтей; у него четверо высоких сводчатых ворот. Облюбовав это место, Дāрā построил город; а оно было болотистой зарослью, изобилующей дикими зверями, и оставалось таким, пока не сошла оттуда вода и не построили там город.
Рассказывают, что город этот был древним и что Дāрā, когда двинулся против него З̱ӯ-л-Карнайн241, просил совета у своих везиров относительно укрепленного города, в котором он мог бы сохранить свою семью и сокровища. Один из них сказал ему: «Я знаю заброшенный город меж высоких гор и труднопроходимых дорог; если царь отстроит его и поместит в нем на сохранение свои сокровища, поручив его защиту четырем тысячам своих верных [воинов], то он будет недоступен для любого, кто будет пытаться на него напасть», — и он описал ему город. Дāрā отправился туда и, осмотрев его, удостоверился, что город будет недоступен для всякого, кто пожелает им [овладеть]. Он отстроил его, устроил потайные хранилища для своих богатств и сокровищ и, собрав в нем свою семью, поручил его своим надежным [войскам].
Когда между З̱ӯ-л-Карнайном и Дāрā произошли [известные] события, З̱ӯ-л-Карнайн послал против Хамадāна большое войско, и оно стояло около него некоторое время, не будучи в силах взять город, и [военачальник] задумал отступить. Тогда его советники сказали ему: «Напиши царю (т. е. З̱ӯ-л-Карнайну) о твоем отступлении и осведоми его, как обстоит дело с городом». || (190А) И он написал об этом З̱ӯ-л-Карнайну, последний же написал своему воспитателю Аристотелю, сообщая ему, как обстоит дело с городом. Тот ответил ему: «Изобрази мне город с его дорогами, горами и реками». Он это сделал и отослал ему план. Тогда Аристотель написал, приказывая ему преградить его реку на [расстоянии] около одного фарсаха на год, сделать эту преграду в виде плотины и укрепить ее; когда пройдет год, открыть воду, [а для этого] связать друг с другом быков, буйволов, мулов и лошадей и пустить их в воду, и они откроют плотину; и когда они откроют плотину, вода хлынет на город, разрушит его стену, и ему удастся вступить в город. Он так и сделал. Когда плотина была открыта, вода своей яростью снесла стену города и притащила огромные скалы, которые поныне лежат на улицах Хамадāна. А когда вода снесла стену, воины З̱ӯ-л-Карнайна вошли в город242.
Почва Хамадāна вся золотоносная, только там мало угля, и на него тратится столько же, сколько получается дохода, и в этом нет прибыли. В городе нет ни горячих источников, ни ископаемых, кроме места добычи камня сунбāз̱адж243, которое поддерживает их (жителей).
За селением Абӯ Аййӯба, известным под названием ад-Дуккāн 244, на расстоянии одного фарсаха, лежит селение, в котором находится озеро, с виду небольшой величины, но дна которого невозможно достать. Говорят, что в нем утонул какой-то персидский царь и его мать отправилась туда, имея при себе много денег, и она обещала щедро одарить того, кто вытащит его [тело] или что-либо из его костей; водолазы сделали все, что было в их силах, но не смогли достать дна озера. Когда она увидела это, приказала засыпать озеро, и принесли столько земли, что невозможно себе и представить; ее бросали в озеро, но оно не высыхало. Когда ей не удалось засыпать его, она удалилась, а около озера — ужасающий огромный земляной холм, который, как говорят, был принесен за один раз: она оставила его для того, чтобы люди узнали, как много земли было принесено и брошено в озеро, но все было напрасно 245.
Вода этого озера сливается с водой ад-Дӣнавара 246, и они вместе впадают в реку247, которая протекает мимо горячего источника, бассейны которого расположены уступами. Вода [источника] бьет в самый низший бассейн 248, а когда вода в реке прибывает и заполняет низший бассейн, вода горячего источника бьет в бассейн, расположенный выше него, и таким образом дело доходит до последнего бассейна. Когда [речная] вода убывает из самого верхнего бассейна, бьет вода, находившаяся