Простучала все стены, со всех сторон осмотрела небольшой деревянный столик, проверила несколько книжек, которые рядком стояли на здесь же на столе. Всё безуспешно. Потом вспомнила, что наиболее часто для тайников используются различные углубления в полу. Стала простукивать и…нашла.
Пол был выложен короткой паркетной доской и под одной из дощечек явно слышалась пустота.
Поискала, чем бы подковырнуть, нашла старые полностью металлические ножницы, вспомнила, что когда-то давно у меня тоже такие были.
Под дощечкой обнаружилась небольшая, вручную сшитая из листов, тетрадь, в которую была вложена потрёпанная карта, и маленький кошелёк. В кошельке было около пяти монет. Такую же монетку мне подарила Тина. Её я тоже положила в кошелёк.
Убрала тетрадку и кошелёк во внутренний карман серого из грубой шерстяной ткани платья, которое надела, обнаружив его в шкафу.
Нашла маленькое зеркальце, попробовала себя рассмотреть. Показалось, что похожа на себя в молодости. Вроде бы светлые волосы, светлая кожа, голубые глаза. В маленькое зеркальце было сложно увидеть весь образ. Но я порадовалась, а ведь могла бы вот так вот очнуться кем-то ещё.
И самой стало весело. Вдруг поняла, что снова живу, снова молода, а то, что снова впереди трудности, так теперь у меня есть преимущество в виде знаний и опыта.
Пока время было решила почитать найденную тетрадку и карту. Порадовало то, что и читать я тоже могла. Было полное ощущение, что это тот же самый язык, на котором я разговаривала всю свою жизнь.
Это, как я и предполагала, был дневник. В нём девочка записывала свои мечты и мысли. Девочка хотела стать врачом. И мечтала лечить детей. На карте были отмечены точки. Я сопоставила с теми адресами, что были на карте и поняла, что это были больницы.
«Спасибо, Лейла, — мысленно поблагодарила я несчастную девочку»
Я подумала, что я обязательно исполню её мечту, потому что лечить детей, это именно то, что я умею делать лучше всего. Там же были написаны адреса больниц и напротив каждой стоял либо плюс, либо минус.
Я предположила, что Лейла готовилась покинуть приют и уже начала подбирать себе работу.
На последней странице был адрес, напротив которого было написано, что одна ночь стоит две кроны.
«Кроны? Неужели так здесь называются деньги? — подумала я, — хорошо бы, если бы так, в этом случае я быстро разберусь достоинстве монет. А по поводу адреса я решила, что это вероятно какой-то пансион, в котором Лейла планировала жить.»
Часов у меня не было и поэтому я, захватив с собой чемоданчик, пошла искать место, где здесь обедают. Есть мне совершенно не хотелось, да и горло ещё немного болело, но я знала, что неизвестно когда мне в следующий раз удастся поесть и поэтому решила использовать свой шанс на последний обед в приюте.
Пока шла навстречу попадались девочки разных возрастов в таких же серых платьях, что было на мне. Многие улыбались и поздравляли. Откуда-то выскочила Тина:
— Лейла, куда ты идёшь? Я думала, что ты будешь на обеде.
— Я и хочу на обед, просто мадам Стинк попросила освободить комнату, вот я и собралась, — ответила Тине
— Тогда пошли — улыбнулась Тина
Обед проходил в большом светлом зале, в котором были большие прямоугольные окна, и я увидела, что сейчас лето, потому что деревья стояли зеленые, но было пасмурно, хотя дождя не было.
В зале стояло несколько длинных столов, за которыми рассаживались девушки, с подносами в руках.
Тина подтащила меня к одному из столов, под который я поставила чемоданчик, и мы пошли к раздаче.
На обед полагалась тарелка похлёбки, какая-то запеканка и стакан с напитком.
Всё было съедобно, хотя белка, конечно, было маловато.
Девушки были разных возрастов, некоторые смотрели на меня так, словно мы никогда не общались, но три девушки подошли и присели к нам с Тиной.
— После обеда уходишь? — спросила одна из них
Я кивнула.
— Всё-таки решила попытать счастья в больницах? Смелая ты, а если заболеешь? Говорят, что там иногда бывают заразные больные, — спросила невысокая рыженькая девушка со смешными веснушками на лице.
А третья, которая всё это время молчала, вдруг как-то с отчаяньем в голосе сказала:
— Ага, так тебе и дали дойти до больницы, мадам Лестар свою добычу не выпускает.
Тина тут же ей ответила:
— Зачем ты так, Дана, всё у Лейлы будет нормально.
— Тогда пусть поторопится, чтобы до темна успеть устроиться в свою больницу, — зло сказала девица, которую Тина назвала Даной, встала и не прощаясь ушла.
— Что с ней? — спросила я у оставшихся девушек
— Она боится, — ответила рыженькая.
И вдруг раздалось:
— Лейла Кроули, тебя ждёт директриса, поторопись
Тина встала вместе со мной:
— Я тебя провожу и подожду, чтобы проводить тебя до ворот
В голосе у неё звучали слёзы.
— Верь мне Тина я вернусь за тобой, — ещё раз повторила я
— Да я буду ждать тебя двадцать первого мая, — проговорила Тина, и добавила, — ведь ты же не забудешь, что мой день рождения двадцать первого мая?
— Конечно нет, — успокоила я девушку, и встала чтобы взять чемодан, и вдруг вспомнила про зеркальце. Достала его из кармана и протянула Тине.
— Вот, смотрись в зеркальце и говори всё, что ты хочешь сказать мне, и я услышу, — сказала ей улыбнувшись
Тина посмотрела на меня вытаращенными глазами, но потом облегчённо выдохнула и улыбнулась:
— Шутишь
— Конечно…шучу, — ответила я, и мы пошли.
Глава 2
В кабинет директрисы я вошла, как и была с чемоданом в руке, хотя Тина и предлагала его посторожить.
Помимо директрисы там находилась богато одетая женщина в зелёном костюме с приталенным жакетом и удлинённой юбке. Я бы назвала это «макси». Под пиджаком была светло-розовая блуза с довольно большим треугольным вырезом. На голове женщины была маленькая шляпка с вуалью. Если это мадам Лестар, то она не смотрелась вульгарно, я бы даже сказала, что наоборот. Женщина смотрелась стильно. Туфли были на небольшом каблучке, а на руках были кружевные перчатки под цвет блузки.
Женщина стояла, директриса тоже стояла рядом со своим столом, за которым сидел немолодой лысоватый мужчина в очках.
«А это, наверное, нотариус, — подумала я»
Увидев, что я вошла, директриса нарочито ласково спросила:
— Лейла, как ты вовремя, а мы только что собрались, чтобы подписать все необходимые документы.
Мужчина, сидящий за столом, поднял голову и довольно жёстко проговорил:
— Мадам Стинк, я должен попросить вас оставить нас с мисс Кроули одних, этого требует нотариальная процедура
У меня внутри даже радостно задрожало: «Неужели я смогу всё выяснить без свидетелей в лице мадам Вонючки и мадам Лестар, которая в этот момент вдруг сделала вид, что она просто один из предметов мебели»
Мадам Стинк поджала губы, но направилась к двери.
А мужчина между тем продолжил:
— Я бы попросил выйти всех, кроме мисс Кроули
— Николас, я что тоже должна выйти? — грудным с лёгкой хрипотцой голосом произнесла мадам в шляпке.
— Да, мадам Лестар, вы тоже, и прошу вас не фамильярничать, — всё так же жёстко произнёс нотариус.
Когда все «лишние» вышли я присела к столу напротив мужчины.
— Николас Петифо, — представился нотариус и вытащив бумаги из тонкой серой папки, сообщил:
— Начнём, пожалуй
— Итак, мисс Кроули, вы ознакомились с договором? — задал мне вопрос господин Петифо.
— Нет, — чётко ответила я, и господин Петифо вздрогнул, потому как он уже вытягивал из папки бумаги, видимо, намереваясь передать мне их на подпись.
Он взглянул на меня более пристально, будто бы пытаясь что-то разглядеть. Я решила не давать ему повода усомниться в моём ментальном здоровье и произнесла:
— Прошу вас разъяснить о каком договоре идёт речь, а также рассказать мне обо всех вариантах моего выпуска из приюта.
Глаза нотариуса буквально «вылезли» над очками. Ну или это очки съехали на нос.
Но надо отдать ему должное, господин Петифо довольно быстро совладал с собой, положил бумаги обратно в папку и, сложив руки под подбородком, посмотрел на меня, но совсем другим взглядом. Уже не было во взгляде нотариуса такого выражения, которое я бы описала, как «давайте уже всё подпишем, и я побежал».
Теперь в его взгляде была некая заинтересованность.
— С чего хотели бы начать?
«Какой, однако, хитрый крючкотвор, — подумала я, — но не на ту напал.»
И вслух сказала:
— Договор с заведением мадам Лестар мне не интересен, прошу вас озвучить только то, что мне полагается при выпуске из приюта.
И тоже посмотрела на нотариуса взглядом: «Ну, что теперь скажешь?»
Нотариус хмыкнул, чему-то улыбнулся, и я не поняла, хорошо это или плохо, и достал из большого коричневого портфеля другую папку, чёрного цвета.
Вытащил лист бумаги и передал мне.
Это была… опись, очень похожая на «обходной лист». Только на ней на печатной машинке было напечатано:
«Настоящим мисс, далее шёл длинный прочерк, его, надо было заполнить вручную, удостоверяет, что ею получено. И далее шёл список того, что выдавалось выпускнице приюта.»
Я внимательно прочитала и оказалось, что мне полагалось практически приданное: постельное бельё, гигиенический набор, который включал в себя два куска мыла, мочалку, расчёску, швейный набор и набор для вязания, и самое главное, что мне полагалась выплата в размере десяти крон.
Я перечитала два раза, опасаясь подвоха, но не нашла ничего, что было бы написано «мелким шрифтом». Посмотрела на нотариуса, который всё то время, что я изучала документ, видимо, наблюдал за мной.
— Я согласна подписать этот документ и получить всё мне причитающееся, — сказала нотариусу.
— Мисс Кроули, — начал мужчина
«Ну вот, как всегда есть но, — пришла в голову невесёлая мысль»
— Повелением королевы, которая курирует все приюты государства, приют не может вас выпустить без договора о работе или о жилье. У вас же есть вариант работы или жилья?