Я и сам до недавних пор просыпался в холодном поту от ужаса, что я бегу по пылающему дому и не могу никого найти. Но вот уже месяц старый кошмар не возвращался.
И когда я задал себе вопрос почему, в чём причина, то ответ на него был очевиден.
Всё дело в маленькой мисс докторше.
Сперва она меня жутко раздражала. Потом я и сам не понял, как вдруг начал заниматься её делами. Да что там, лучший разведчик, которому в принципе нельзя иметь никаких привязанностей, тоже начал приглядывать за мисс Лейлой.
И в последний раз, когда я понял, кто забирает её из больницы, я, чёрт подери, взревновал.
Специально поехал, чтобы раз и навсегда выяснить, что всем этим выпускницам приютов нужно только одно, богатые покровители, чтобы они там не говорили, и был удивлён, когда понял, что мисс Лейла занималась там частной медицинской практикой.
Когда попытался поддеть, что у неё нет диплома доктора, чтобы этим заниматься, то она не испугалась. Уверена в том, что делает. Девушка-загадка. Как же хочется разгадать.
Но в целом настолько обрадовался, что чуть было не раскрыл личность Александра.
Потом прочитал его рапорт, что в разработке находится именно Майкл Джерард, банкир и бизнесмен. Задание Александра было, как и обычно долгоиграющим, быть в круге лиц, которые могут оказывать воздействие на экономику государства и контролировать их изнутри.
И какого было моё удивление, когда в другом его рапорте я прочитал, что как виконт Эрли он инвестирует в фармацевтический проект, в котором фигурировало имя мисс Лейлы Кроули.
А сегодняшнее выступление Лейлы было потрясающим. Я чуть было не предложил ей вакцинировать дочь, настолько она была убедительна. Но доктор Уислер прав, пока недостаточно доказательной базы.
Зато пригласил её на свидание. Пусть думает, что на деловое.
Глава 43
Доктор Роберт, как и обычно, был в своей лаборатории.
Сегодня мне ещё удалось проверить всех тех, на ком в травме испытывала дозировку пенициллина. Результаты были шикарные. Даже у тех, у кого было сильное воспаление с нарывами и с абсцессом, всё заживало на глазах.
Наверняка, работало ещё и то, что здесь у людей нет резистентности* к антибиотикам.
(*резистентность — это сопротивляемость (устойчивость, невосприимчивость) организма к чему-либо).
Так что лекарство вполне готово. И я вошла в лабораторию с намерением его забрать. Но, помимо этого, вовсю шёл процесс подготовки шовного материала. Я проверила и поразилась, что вымоченное и очищенное сырьё уже нарезали на ленты.
— Пришлось привлекать механиков, — сказал доктор Тиндаль, и с гордостью добавил, — я когда перечитал ещё раз, как вы описали процесс очистки, долго думал, чем мы можем это сделать, — доктор сделал паузу, вероятно, чтобы мы с принцем прониклись значительностью момента, — и придумал.
И доктор Тиндал рассказал, что обратился на инженерный факультет и дал описание процесса и материала.
— И представляете, мисс Лейла, эти головастые ребята, за полдня соорудили вот этот аппарат.
И доктор Тиндал подвёл нас с принцем в дальнюю часть лаборатории, которая теперь скрывалась за ширмой, а там стоял станок, и принцип его работы заключался в том, что по конвейерной ленте подавался материал, а внутри были расположены скребки и щётки. Конечно, пока конвейерная лента приводилась в движение вручную, но на мой взгляд это уже был прототип станка для промышленной линии.
— Завтра начнём отбеливать в пергидроле и будем уже крутить нити, — закончил отчитываться доктор Роберт, и тут же накинулся на принца.
— Ваше Высочество вы же понимаете, что мы получим совсем немного материала, и чтобы обеспечить всех, нам будет необходима поддержка. Ресурсов моей лаборатории не хватит.
Я слушала и понимала, что Роберт Тиндаль прав, как только все поймут ценность кетгута, спрос на него вырастет. Значит надо готовиться к этому уже сейчас.
Принц всё записал, пообещал просчитать или найти того, кто просчитает.
А я почему-то подумала про Йена, ведь он же в качестве виконта Эрли интересовался инвестициями в медицинское дело. И решила спросить его об этом, когда он появится.
У меня в больнице было двое детишек, очень плохих, с коклюшем. У обоих были очень сильные приступы кашля, с кровью. А ещё был совсем молодой парень, лет семнадцати, которого привезли с воспалением лёгких.
Я сперва не подумала о том, что можно ночью заехать в больницу, если его высочество согласится, и сделать инъекцию. Но теперь, мне показалось, что это отличная идея, на утро уже можно будет увидеть результат, да и больным облегчение. А у парня с пневмонией счёт вообще может идти на часы.
Хотела сразу об этом сказать принцу, но решила сделать это после ужина.
И когда мы вышли из лаборатории, и принц сказал:
— Наконец-то мисс Лейла мне удастся вас накормить, а то все эти вечерние перемещения заставляют меня думать, что вы вообще ничего не едите.
— Ха, Ваше Высочество, вы просто не знаете миссис Элис. Даже, если я прихожу домой поздно, я получаю тарелку горячей еды, и пирог.
— Да, вы счастливица, мисс, — улыбнулся принц, — когда я прихожу поздно, то во дворце все уже спят, и мне приходится самому искать себе еду, и очень часто это уже совсем не горячее.
— Да уж, — рассмеялась я, — оказывается непросто быть принцем.
Через пару кварталов принц остановил автомобиль. Я с удивлением смотрела на достаточно потёртую дверь. Но когда мы вошли внутрь, то я ощутила вкусный аромат еды, пахло какими-то специями и чем-то мясным.
В помещении маленького ресторанчика было всего четыре стола, за двумя кто-то сидел. Принц прошёл к самому дальнему, в углу. Столик был так расположен, что мы могли видеть тех, кто входил в ресторан, но нас видно не было, с одной стороны стола стояла ширма с резным узором, и принц сел как раз к этой ширме и, если меня ещё можно было рассмотреть, то его высочество теперь вообще никто, даже, наверное, официант увидеть не мог.
— Как хорошо, что такой стол оказался не занят, — сказала я, оценив удобство. В таком месте можно было и поесть, и поговорить, не опасаясь, что прибегут какие-нибудь репортёры и начнут охотиться за сенсацией.
Принц раскрыл тайну. Оказалось, что владелец этого итальянского ресторана его друг и этот столик всегда свободен для принца.
— Ага, — сказала я, — значит вы лукавили про то, что ложитесь спать голодным во дворце.
Принц улыбнулся и стал советовать, что взять поесть.
Я вспомнила, что когда-то я обожала итальянскую кухню, а особенно пасту с баклажанами, и, о, чудо она была в меню
Принц даже подозрительно на меня посмотрел:
— А откуда вам известно фирменное блюдо Марио?
Я пожала плечами:
— Не знаю, просто название блюда звучит очень вкусно и поэтично: «Паста алла норма»
Принц усмехнулся:
— Да у итальянцев всё так звучит, Лейла
Посмотрел мне в глаза:
— Можно я буду вас называть просто по имени?
Я кивнула, подумала: «А почему нет?»
— Вы тоже можете называть меня по имени, когда мы вдвоём, — между тем продолжил принц
Я решила на всякий случай уточнить:
— Надеюсь, что это не будет выглядеть, что я согласна на что-то кроме делового сотрудничества, сэр
— Нет, Лейла, я помню ваши принципы, — ответил принц и снова улыбнулся.
Вскоре нам принесли еду и стало не до разговора. Потому что это было потрясающе вкусно. Вручную изготовленная паста, в ароматном томатном соусе. С обжаренными в чесночном масле кусочками баклажанов. От этой еды было не оторваться.
Я так увлеклась, что только после того, как проглотила последний кусочек баклажана пришла в себя и заметила, что принц смотрит на меня с улыбкой, а возле стола стоит невысокий полный мужчина, и вправду очень похожий на итальянца.
— Знакомься, Лейла, это мой друг Марио, и он создатель этого шедевра, который так тебе понравился, — с довольной улыбкой проговорил принц
Я даже смутилась, и сама удивилась, что съела всю порцию, хотя она была немаленькая.
— Макс, ну что ты смущаешь такую bella ragazza*, — наполовину на итальянском проговорил Марио
(*красивая девочка, итал.)
— Grazie, signor, era tutto molto buono* — не удержалась я, и тут же мысленно прикрыла глаза, поймав весьма удивлённый взгляд принца
(*спасибо синьор, это было очень вкусно, итал.)
После чего мы с Марио обменялись ещё несколькими фразами на итальянском, в основном про блюдо. Он сказал, что это их семейная тайна, но мне он готов выдать её.
Самое главное в этом блюде, помимо баклажан, конечно, это то, что сверху Марио посыпает пасту копчёной рикоттой. Он два раза подчеркнул, что именно копчёной и, чуть наклонившись шепнул:
— Но это большой секрет, сеньорита
Я провела пальцем возле губ, показывая, что мой «рот на замке».
Мы с Марио рассмеялись, а принц, который, похоже тоже неплохо знал итальянский удивлённо смотрел на нас.
В результате я получила от Марио комплимент в виде десерта, а когда он отошёл, небольшой допрос от принца.
— Вы не перестаёте меня удивлять, Лейла, — разглядывая меня, словно впервые увидел, сказал принц, — а итальянский-то вы откуда знаете?
— Я люблю учиться, Максимилиан, — сказала я, воспользовавшись правом назвать принца по имени
Не знаю, удовлетворил ли Его Высочество мой ответ, но больше в этот вечер мы к этому вопросу не возвращались.
После ужина я попросила принца отвезти меня в больницу
Он удивился, но повёз.
— Вы же сегодня не работаете, Лейла, — сказал принц
— Я бы хотела попробовать сделать инъекции полученного лекарства нескольким пациентам. Им срочно надо.
— А вы быстро освободитесь? — спросил принц
— Боюсь, что нет, Ваш… Максимилиан, я бы хотела два-три часа понаблюдать за больными.
— Я вас подожду, — вдруг заявил принц, — и потом отвезу до дома.
А я подумала: — «А кто сегодня дежурит?»
В эту ночь дежурили в больнице доктор Варчовски и Итан Рамзи. Оба были вовлечены в команду по разработке вакцины от коклюша и между нами были доверительные отношения.