Максимилиан нас не заметил, он сидел за столом, на нас была повёрнута пострадавшая часть его лица, и я заметила, что на месте страшных красных рубцов теперь были где-то совсем незаметные полоски шрамов, а где-то ещё оставались белые линии, оставшиеся после иссечения профессиональным скальпелем.
Принц бы задумчив, и, когда княжна к нему подошла, встал, предложил ей руку, княжна тут же ухватилась за принца, и так под ручку они и направились к выходу.
Глупое моё сердце сбилось с ритма, и голова у меня закружилась.
Я смотрела вслед уходящей паре, а слышала стук железнодорожных колёс.
Глава 68
Несколько месяцев спустя. Княжество Лихтенштейн.
Я слушала стук колёс трамвая и вспоминала, как несколько месяцев назад мы вместе с Тиной переехали сюда. Что удивительно, здесь всё и вправду оказалось именно так, как обещал Франц фон Мекленштейн — лучший ректор лучшего университета, как его называли все без исключения студенты.
Я сдала практический экзамен, самостоятельно осуществив вскрытие, и хотя даже в прошлой жизни патологическая анатомия не была моей сильной стороной, профессоров местного университета, так же и тех, кто пришёл просто поглазеть, я поразила.
Конечно, нашёлся один вредный дядечка, но когда ему господин Франц сказал, что это я разработала терапию с применением антибиотика, то и он расписался в ведомости.
Так я получила диплом врача общей практики. И теперь работаю в клинике дэ Гранжет, в столице Лихтенштейна, Мекленбурге. Том прожил с нами месяц, потом уехал, сказав:
— Разжирею я здесь с вами, на всём готовеньком, а там брат без меня, мамка с отцом.
Том, конечно, убедился сперва, что здесь безопасно. Он очень нам помог. Мы с ним вместе выбрали дом, в который мы с Тиной и заселились.
Дом имел отдельный вход, находился в спокойном районе, окна квартиры выходили на набережную реки Рейн.
Тину мы устроили в женский пансион, где давали образование, и школьное, и профессиональное, и готовили к поступлению.
Тина прошла тесты, уровень образования оценили, как средний, и предложили проучиться год, чтобы подготовиться к поступлению и параллельно получить специальность.
Тина учиться дальше пока не собиралась, её больше привлекала возможность получить профессиональное образование. Девушке очень нравилось шить, но не просто одежду, Тина мастерила сумки. И в пансионе была возможность освоить эти навыки.
Я втайне надеялась, что Тина немного повзрослеет и всё же решит пойти учится дальше, но не настаивала, пусть сама решает.
Так что, в течение недели Тина ночевала в пансионе, возвращаясь домой в пятницу на выходные.
— Тебя всё равно никогда нет дома, — сказала мне подруга, ставшая сестрой, — а в пансионе весело, там занятия, кино, подружки, — хитро блеснула глазками Тина.
С отъездом Тома и мне так было спокойнее, всё же в выходные я не всегда работала, и нам удавалось с Тиной проводить время вместе, а в будние дни, я иногда приходила поздно, а иногда вообще оставалась на дежурстве в больнице.
Всё, что обещал Франц фон Мекленштейн, всё было сделано. Я действительно получила должность заведующей педиатрическим отделением старейшей больницы княжества. И, как я и предполагала это было только что созданное отделение.
Но мне же не привыкать. Сейчас, спустя три месяца, наше отделение в больнице занимает половину этажа. Не хватает врачей, я до сих пор провожу интервью, набирая тех, кто готов и может работать с детьми.
Помимо клиники, занялась наукой. В общем делаю всё, чтобы не думать и не вспоминать.
Но разве когда-либо что-то в жизни шло так, как мы планируем?
***
Обычно утром я езжу на работу на трамвае, остановка находится в пяти минутах от нашего с Тиной дома. В Мекленбурге очень симпатичные трамвайчики, едут не быстро, но в них всегда чисто, даже как-то уютно, с утра всегда мало людей.
Несколько остановок и я в центре города, где и располагается клиника. Обычно газет я не читаю, но сегодня зайдя в трамвай увидела, что кто-то оставил на сиденье газету. Меня заинтересовал заголовок. Мне было видно только половину газеты, где на первой полосе, было изображен Букингемский дворец и было написано «сенсационная новость».
Я подумала, что, в Британии что-то произошло, а я так увлеклась новой жизнью что совсем перестала следить за новостями, и развернула страницу.
С газетной полосы на меня смотрел Максимилиан, рядом с которым счастливо улыбаясь стояла великолепная блондинка, и было написано, что на первое ноября назначена помолвка ненаследного принца Максимилиана, герцога Кентского и наследницы Оранского княжества, княжны Августы Гессен-Кассельской.
Газета была датирована сегодняшним днём, двадцать шестым августа.
Я смотрела на фото Макса, было впечатление, что они взяли старое фото, я такое видела в доме Белтонов, где он молодой кронпринц, без следов ожогов и без нахмуренных бровей.
Я вспомнила, как пыталась разгладить эту морщинку, а Макс смеялся, говорил: — «Это то, что ты не сможешь вылечить».
«Я и не смогла, а она смогла, на фото в газете нет морщины между его бровей»
Мне вдруг перестало хватать воздуха. Трамвай остановился, до клиники ещё оставалось пару остановок, но я решила, что время есть, я лучше пройдусь, мне срочно надо на воздух.
Выпрыгнула из трамвая и подбежала к ограде набережной озера, стараясь как можно глубже вдохнуть.
Я думала, что мои чувства вдали от Макса уже утихли, но это оказалось не так, просто пока я знала, что он там, мне, вероятно, казалось, что он всё ещё мой. Глупая!
Глаза наполнились слезами, я подняла глаза вверх, чтобы посмотреть на небо, здесь почти всегда чистое и голубое небо, но это не помогло, слёзы всё-таки полились из глаз. Я вцепилась руками в ограду и мне хотелось не только плакать, но и кричать.
Почему? Почему всё-так не справедливо?! У него обязательства, у меня снова работа. Всё понимаю… Но почему мне так больно…
— Девушка, что с вами? Вам плохо? — раздался вдруг приятный мужской голос из-за спины.
Я отрицательно покачала головой, не в силах повернуться. А как повернуться, когда слёзы продолжают литься из глаз и губы искусаны.
Но мужчина не собирался уходить, и даже пошутил:
— Что бы ни случилось, поверьте, это не лучший способ решать проблему, да и с этой стороны мелко, даже вам будет по пояс
У меня даже слёзы пересохли, сначала от возмущения, потому как захотелось повернуться и сказать, «не дождётесь», а потом и от смеха, когда я поняла, что это была шутка.
Я развернулась.
Напротив меня стоял высокий импозантный мужчина. Не юный, на висках седина, но подтянутый и моложавый. Одет в дорогой костюм, на руке золотые часы, дорогая обувь.
— Ну и как? — раздался вопрос от мужчины
И я с ужасом поняла, что всё это время стояла и бесцеремонно разглядывала его.
— О! Простите, пожалуйста, — я даже зажмурилась
— Ну что вы! Мне даже приятно, особенно если вам понравилось, — великодушно улыбнулся мужчина.
— Да, — ляпнула я, — ой, то есть…, вы очень хорошо выглядите, — наконец, смогла я собраться и сформулировать.
— Первого ответа было достаточно, — снова улыбнулся мужчина.
Улыбка ему очень шла, я даже залюбовалась, как простая эмоция меняет жёсткое и холодное лицо, делая его более мягким и тёплым.
— Генрих Лифорш, — вдруг произнёс мужчина, и пристально посмотрел на меня, то ли ожидая, что я представлюсь в ответ, то ли отслеживая мою реакцию на его имя.
Но его имя мне ни о чём не говорило, поэтому я представилась:
— Лейла Кроули
— Какое красивое имя, — произнёс мужчина, а мне вдруг стало неприятно слышать от него какие-то банальные комплименты.
Взгляд мой упал на башню с часами, и я с ужасом поняла, что до начала рабочего дня осталось около восьми минут, а бежать мне ещё две остановки.
— Простите, что-то я не рассчитала время, — несколько холоднее, чем собиралась, произнесла я, — мне надо бежать.
— Так давайте я вас подвезу, — мужчина жестом показал на автомобиль, припаркованный здесь же на набережной у него за спиной.
«Боже мой, — подумала я, — у него даже автомобиль той же марки, что и у Макса»
— Да что вы, не стоит, я здесь недалеко работаю, — мне стало неловко
— Садитесь, — мой новый знакомый уже открывал дверцу автомобиля.
И действительно уже через три минуты он высадил меня возле здания клиники.
Вышел сам, открыл мне дверцу, и взяв за руку спросил:
— Мисс Лейла можно я буду к вам так обращаться?
— Конечно, — улыбнулась я, и попыталась вытащить свою руку из его руки
Но мужчина не отпустил, наклонился и поцеловал запястье с внешней стороны, там, где был край перчатки.
— До свидания, мисс Лейла
— Прощайте, — кивнула я, и добавила, — простите, мне надо бежать.
Я пробежала три ступеньки потом сообразила, что забыла поблагодарить мужчину, и оглянулась, но автомобиль уже разворачивался, чтобы уехать.
Глава 69
Лондиниум. Кабинет главы государственной безопасности принца Максимилиана.
— Не пойму, это что, всё? — голос принца был холоден, даже Александре Эрли, привыкший к тому, что ему вечно сходит с рук постоянная язвительность, был серьёзен.
Дело, которое начиналось с того, что кто-то попытался воздействовать на решения королевы, третируя участников её личного проекта, вдруг выросло в огромную проблему, связанную с саботажем на государственном уровне. И, как сегодня выяснилось, началось всё задолго до того, как появилась эта девочка, Лейла, ради которой принц вдруг сам влез во всю эту историю.
Первой «птичкой» стал доктор Листер, которого просто затоптали, причём не иностранные коллеги, а свои же, маститые члены Королевского научного общества Лондиниума.
Были и ещё случаи, когда талантливых и прогрессивных докторов или учёных «дружно» начинали выпихивать, не пропуская их идеи, и, их самих ставя в такие условия, что проще было либо уехать в другую страну, либо перестать этим заниматься.