— Магия? — устало посмотрела на мужчину.— Родь, хочешь сказать, я действительно сама перенеслась из гостиной в твой погреб?
— Абсолютно верно. Без чьей-либо помощи.— Гарахи взлохматил свои волосы, сел рядом, опираясь спиной о противоположный стеллаж.— Я почувствовал эту магию сразу же, как только пришел в себя после перехода. Заинтересовался, думал, что разберусь сам, но всё-таки решил посоветоваться с Эскелем. Тебе даже говорить не стал, не думал, что у немага может появиться что-то магическое. Только вот час назад ко мне в душ ворвался Эскель с раздраженным ворчанием, что его посреди ночи вытряхивают из постели, потому что ты упала в портал.
— Эскель? — нахмурилась, ничего не понимая.— А он-то при чем? Снова ему что-то привиделось?
— Ага, привиделось,— хохотнул Оркус.— Твой муж ему привиделся. Наяву. Внаглую вломился к Эскелю в спальню и потребовал тебя найти. Или дать возможность связаться с тем, кто вытащил тебя из пыточной. То бишь со мной. Эскель, понятное дело, напрямую соединять не стал, явился ко мне сам. В итоге я такими же мгновенными порталами оббежал уже и тот особняк, в который нас с тобой перенесли, и мой дом, и площадь у летней императорской резиденции. Даже в магазине одежды был. Короче, везде, где ты успела побывать за два дня. Перенесся сюда уже от безысходности. И что я вижу?
— Что? — хмыкнула, с вызовом глядя в глаза.
— Повод наконец пойти спать, предварительно сдав тебя на руки разносящему все и вся Хэлмирашу.
— Разносящему? — не поверила.
— Именно,— кивнул Оркус.— Или ты думаешь, что каждый встречный может заявиться в спальню к Эскелю и остаться при этом в живых? Да ещё и заставить его что-то сделать. Нет, Хэлмираш в бешенстве — страшен.
Я только хмыкнула в бокал. Бешеный Хэлмираш меня не пугал. Скорее наоборот: меня бесстыдно радовало то, что мое исчезновение вызвало у него такие эмоции. Но это вино, наверное, будь я трезвой, поторопилась бы к стражу, а так…
— Слушай, а можешь меня не Хэлмирашу сдать, а просто в мой старый дом в гостиную обратно вернуть? Хочу прикончить эту бутылку у камина.
— Не вопрос,— хмыкнул Гарахи, встал, помог подняться мне.
И я во все пьяные глаза смотрела на то, как по повелению его руки перед нами образовалась черная дыра портала. Только края у неё были синие. Шагнув в неё в погребе, вышли мы уже в гостиной.
— До встречи,— шепнул Оркус и тут же исчез в черной дыре.
— Спасибо,— проговорила ему вслед.
Сама же с удовольствием устроилась на диване, поставила на столик рядом только начатую бутылку, которую, как и бокал, продолжала прижимать к себе по время перехода. Отбирать ее у меня Оркус почему-то не стал. Налила в бокал, откинулась на спинку дивана, уставилась на огонь в камине. Кто-то явно подбросил в него ещё дров, потому что горел он довольно ярко. Если на мгновение отрешиться от происходящего, то можно подумать, что я никуда и не исчезала.
Заслышав скрип двери, я даже головы не повернула. Дождалась, пока в моем поле зрения появится вошедший. Пожала плечами, но вставать при виде остановившегося посередине комнаты Ликаарда не стала. А он, подумав, свернул к шкафу, чем-то там позвенел и вынырнул со вторым бокалом и квадратной бутылкой с янтарной жидкостью. Все это поставил на столик.
— Можно? — кивнул демон на диван.
Я хмыкнула, мысленно закопала топор войны и похлопала ладонью по обивке рядом. Пусть это уже давно не маленький мальчик, но он все ещё мой Ли.
Ликаард от души плеснул из своей бутылки в бокал, вальяжно откинулся на спинку дивана. Я протянула свою посудину к его, сын не стал отказываться и со звоном ударил своим бокалом по моему.
Молча выпили. Я искоса рассматривала спокойное лицо Ликаарда.
— Рада, что они выросли такими, какими ты и хотел,— вырвалось вдруг у меня.
На недоумевающий взгляд сына я указала на рога:
— Ты все переживал, что рога не растут. А я показывала на дядюшек и…
— И спрашивала, какие я хочу,— как-то хрипло проговорил Ли, отводя глаза.
— А ты говорил, что хочешь такие, как у дяди Трига. Чтобы прямые и длинные. Потому что с такими, как у Даара, спать на пышной подушке будет слишком неудобно. А ты любил пышные перины,— открыто улыбнулась, уже не прячась за бокалом.
Поставила его пустой на столик. Ли тут же оттолкнулся от спинки, взял бутылку и наполнил бокал вином, галантно протянул мне.
— Спасибо.
— Я и сейчас люблю пышные перины,— со смешком проговорил демон, возвращаясь в прежнюю позу.— Только очень редко удается на них поспать. Такая кровать у меня только дома, а бывать здесь мне последнее время не приходится.
— Да, ты теперь большая шишка,— хмыкнула, отпивая из бокала.
Ли только головой покачал в ответ. И вдруг повернулся ко мне.
— Ты сказала, что для тебя прошло только два года… ты это серьезно?
Глава 7
Я отставила бокал, прямо посмотрела на сына.
— Да, Ли. Твой отец вернул меня в мой мир, когда я умерла в этом. Мне… мне было очень тяжело жить там без вас. Без моей семьи,— сглотнула вставший в горле ком.— Хотя то, что там были мои родители, немного облегчало существование. Потом я встретила Родьку. Он когда-то был магом в этом мире. И смог связаться с местными, чтобы нам помогли вернуться обратно. Два года мы готовились к этому. И вот я здесь. Ожидала увидеть своих детей ещё… детьми. А меня встречают совсем взрослые,— улыбнулась, чувствуя, как подрагивают губы и зарождаются слезы в уголках глаз. Подняла руку, провела кончиками пальцев по темной щеке сына. Ликаард отстраняться не стал, только внимательно следил за моими действиями.
— Знаешь,— проговорил он вдруг, как-то по-шальному улыбнувшись.— Я решил, что был неправ,— демон отсел подальше, но тут же наклонился и улегся на диван, кладя голову мне на колени, лицом к камину.— Мать мне действительно уже не нужна. Но вот от человека, с которым бы можно было выпить и поговорить, да ещё он бы не стремился загнать мне нож в спину — я бы не отказался. Отец для этого, сама понимаешь, плохо подходит.
— Да, у Хэла с алкоголем разговор простой — пять-семь бокалов в ряд, и на боковую,— хмыкнула, опуская ладонь на макушку сына, стараясь на поцарапаться об острые края рогов. И как только Хэлмираш в свое время с моими так ловко управлялся?
Ли от моего прикосновения вздрогнул и замер. А я продолжила гладить его короткостриженую голову. И, поддавшись желанию, чуть хрипло тихо запела. Старую, даже древнюю колыбельную демонов, которой меня в свое время научила Зарра. Я знала лишь примерный перевод, но он мне очень нравился. А ещё под неё раньше прекрасно засыпал Ли, даже если капризничал перед этим. Поэтому я, ломая язык, выучила всё-таки всю ее на древнем языке демонов. Конечно, сейчас у меня голос был далеко не такой низкий и не совсем подходил для подобного исполнения. Да и Ли давно не ребенок. Но мне все равно хотелось спеть ее сыну. Я слишком долго мечтала об этом в своем мире.
Горло перехватывало от слез, но я продолжала петь, не переставая даже тогда, когда почувствовала горячие капли на коленях. Пусть Ли и не всхлипывал, по одному дыханию я могла понять, что сын плачет. Мой взрослый, храбрый и самостоятельный ребенок, которому пришлось вбить себе в голову, что мать ему не нужна. Просто потому, что ее у него не стало. И Ли, видимо, решил не оставлять себе выбора.
— Прости,— сдавленно проговорил он, когда колыбельная закончилась, и я замолчала.— Я много лишнего наговорил.
— Ничего. Все хорошо,— погладила широкую спину сына, прижалась лбом к его плечу.— Теперь все хорошо.
Какое-то время мы молчали, смотря на пламя в камине. Но вот Ликаард глубоко вдохнул и заговорил уже нормальным голосом:
— Отец ходил на твою могилу каждый день. После вечерних занятий. Он сначала приходил к тебе, только потом возвращался домой. Я знаю, потому что просил его брать меня с собой. И мы молча сидели около твоей плиты минут по двадцать. Потом Триг забрал меня на тренировки, и отец стал ходить один. Конечно, со временем он там стал появляться все реже, но раз в неделю — железно. А потом… мы поссорились,— Ли мотнул головой.— Я молодой — шебутной был. Мы не могли найти общий язык с ним в то время, часто ругались, до рукоприкладства доходило. Помню, отец в тот раз меня дома запер, а сам снова к тебе пошел. Только вот вернулся уже через несколько минут, заперся в кабинете и напился. Я его таким пьяным никогда не видел. Я-то в кабинет пробрался, замок вскрыл, думал — он там уже спит, как обычно. Что я смогу разблокировать амулет, который он на меня напялил, да смоюсь по-быстрому из дома. А он сидит, пьянющий, но при этом как ни в одном глазу. Бутылки пустые ещё кругом валяются. Я тогда знатно перетрусил, спросил, что случилось. А отец сказал, что сходит с ума. И что больше он на твою могилу не пойдет. У него трое детей, ему нельзя. Это я уже потом от Даарена узнал, что ему привиделось, будто на его слова о моем поведении, ты посоветовала отдать меня на воспитание в Цитадель. Мол, всю дурь из меня там выбьют.
Я, начавшая улыбаться уже в середине рассказа, не выдержала и расхохоталась.
— Ты чего? — дернулся сын.
— Хэл не сходил с ума,— с улыбкой проговорила.— Это действительно я ему посоветовала тебя дядькам отдать на воспитание. Я помню это. Мне тогда Хэлмираш приснился. Ещё так живо показалось, как будто действительно поговорили. И именно с того, что я рассказала про этот сон Родьке, и начались наши научные изыскания способа вернуться обратно. Жизнь прекрасна и удивительна,— хмыкнула.
Ликаард какое-то время лежал, пораженный, а потом заржал конем, очень живо напомнив мне Трига.
— Вот это номер! То есть то, что я отбился от отцовских рук, в итоге вернуло тебя? Пламя Хараша! А он ведь даже на день памяти бывать на твоей могиле перестал, мы с Даареном или Тригом в сопровождении выбирались.
Я покачала головой. В этом весь Хэлмираш.
— Твой отец все правильно сделал. У него были маленькие вы, ему нельзя было сходить с ума. Даже если очень хотелось.