только одна мысль: я выдержу! Все выдержу, лишь бы спасти дочь. Даже если меня снова разберут на атомы и соберут заново! Но боль окутывала страшная, хуже всего была эта жадная темнота, которая заволокла глаза. Она, казалось, пожирала саму мою сущность, стремясь растворить меня в себе. Со временем даже той единственной мысли в голове не осталось, ничего не осталось. Я боролась, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, чтобы не потерять себя, но в темноте было пусто. И в сознании сам собой сработал аналитический рефлекс:
— Говори!
Не знаю, закричала ли в действительности, но в этой темноте я вдруг ощутила чье-то присутствие. А потом увидела слабенькую горящую точку. От моего внимания она все увеличивалась, стал очевиден ее оранжевый цвет. И рядом с ней вдруг проявился ещё и синий, менее яркий, но все равно видимый огонек.
— Говорите!
Огни дрогнули, начали разгораться. А я засмеялась, формируя себя заново и защищая сознание памятью, которая подкинула мне картинку недавнего прошлого и моего вторжения на посвящение Маалара. Так вот что он чувствовал. Нет, уверена, что его боль была на порядок сильнее, но мне и этой доли ощущений было достаточно. Я рванула к моим огонькам, которые, может, и не сулили избавление от боли, но спасали от глухой и вязкой темноты. Врываясь в них, поняла, что абстрактная боль, которая ощущалась везде, стала позиционироваться. Сильнее всего болели руки, на креплениях которых повисло беспомощное тело…
— Кровь! Быстрее собирайте ее кровь и делайте привязку!
Это были первые слова, в реальности которых не сомневалась. Затем моего разгоряченного лба коснулась большая холодная ладонь:
— Все получилось, Таши. Спи.
И я провалилась в темноту, но на этот раз она уже не претендовала на мое сознание.
Первой мыслью, которая пришла в мою голову, было: Вот теперь я понимаю, почему демоны отлеживаются после принятия цвета. А вторая уже была о Майе и о том, как все в итоге получилось, успели ли мы… Я попыталась подскочить на кровати, но только со стоном смогла кое-как сесть, судорожно разлепила веки и… выдохнула. Потому что на кресле рядом, свернувшись калачиком, спала дочь, закутанная в плащ с чужого плеча. От моей возни она проснулась, подняла на меня заспанные глаза.
— Мама! — Майя тут же подскочила, чуть не запнувшись за полы плаща. Подлетела ко мне, обняла, запрыгивая с ногами на кровать.
Я сжала дочь, мысленно вознося благодарности всем местным богам, братьям и шаману.
— Как ты себя чувствуешь? — Майя отстранилась, обеспокоенно заглядывая мне в глаза.
— Превосходно,— проговорила, с трудом узнавая в этом низком хрипловатом голосе свой.
Дочь глянула на меня с сомнением, но возражать открыто не стала.
— А ты? — тут же уточнила я.
— Все в порядке. Прости,— прошептала она вдруг.
— За что? — с улыбкой погладила ее по светлой голове.— Все хорошо, тебе не за что извиняться.
— А это? — Майя взяла в свои руки мою ладонь и протянула, предлагая рассмотреть более детально.
Послушно опустила взгляд и на несколько секунд выпала из реальности. Потому что по бледной коже вились демонические татуировки. Мои татуировки. Ровно те же, что были на старом теле. Только на этот раз они были черными. Ну и брачный браслет на правой руке никуда не делся, только видоизменился, теперь у меня ещё и на тыльной стороне ладони красовалась круглая ажурная татуировка, как у всякой приличной замужней демонессы.
— Остановите Землю, я сойду,— только и смогла выдать. Хотя, собственно, с Земли-то я как раз давно сошла, но, как видите, не помогло.
Глава 19
Кое-как собралась с мыслями, которые так и норовили, как тараканы, разбежаться по темным углам.
— Ритуал с привязкой смогли провести? — решила уточнить наперво обстановку.
— Да,— Майя опустила глаза.— Я очнулась уже в комнате дяди Трига. Мне рассказали, что ты сделала для меня…
— Отставить чувство вины! — рыкнула недовольно. Учитывая мой изменившийся голос, вышло довольно внушительно.— Я — твоя мать, и, если что-то могу сделать для тебя, я делаю. Так что сказала «спасибо», и больше об этом не вспоминаем!
— Спасибо,— дочь улыбнулась, потерлась о мое плечо носом.
— Вот и умница,— прижала ее к себе. Но некоторые вопросы не давали покоя.— Слушай, а какого цвета у тебя стали глаза в собачьей ипостаси, тебе не сказали?
— Я спросила у дяди Трига, он сказал, что серые.
— Серые? — с удивлением посмотрела на Майю.
Та кивнула, закусив губу.
— Сказали, что Энсаадар все объяснит, но не раньше, чем ты проснешься.
— А можешь за кем-нибудь из них сходить? — информацию бы хотелось получить как можно скорее. Мало ли что дорабатывать придется.
Дочь тут же без лишних вопросов соскочила с кровати и скрылась за дверью, а я задумалась. Была у меня версия, из чего мог получиться серый цвет, но лучше все равно выслушать профессионала. И хотелось бы ошибиться… А то меня за такие оттенки серого как бы не покарали к Харашу. Пока ждала хоть кого-нибудь из «взрослых», разглядывала свои руки, ноги, живот. И хмыкала, с удовольствием проводя пальцами по таким привычным раньше рисункам. Да, я скучала по ним, что уж тут скажешь. От прострелившей мысли судорожно провела ладонями по голове, выдохнула. Спасибо, что на этот раз у меня всё-таки не выросли рога! На человеческой голове они смотрелись бы вдвое неуместней, нежели раньше. И, кто-нибудь, дайте мне зеркало, я хочу увидеть свое лицо!
Словно в ответ на мои мысли, в комнату зашел Триг, растянул губы в усмешке и кинул мне на колени небольшое зеркальце.
— Ты — лучший! — я тут же подхватила добычу, чуть поморщившись от боли отозвавшихся на резкое движение мышц. Но тут же с жадностью уставилась на собственное отражение. Да, и на шее, и на лице татуировки тоже были ровно теми же, что и раньше. Смотрелось все это… непривычно. Я бы сказала, что они несколько не сочетались с человеческим лицом, но, скорей всего, это по старой памяти. И, что было довольно любопытно, кроме стандартных татуировок, у меня на правой щеке красовался все тот же знак правой руки Правителя Южной Цитадели.
— Хм,— с прищуром посмотрела на Трига и ткнула пальцем в свою щеку.— А это каким образом тут снова оказалось, если сие звание теперь твое?
— Тем же образом, что и все остальное,— пожал плечами брат, присаживаясь на мою кровать.
— Мило,— хмыкнула.— Надеюсь, разногласий с твоими подчиненными на эту тему не будет.
— Скоро я сам стану Предводителем, будешь числиться моей правой рукой,— хмыкнул демон.
— Нет уж, увольте, найди себе настоящую правую руку! — буркнула, скорчив рожу. Спасибо, к официальным боевым частям я, как и раньше, не хочу иметь никакого отношения.
— Ты нас там напугала,— проговорил он вдруг, накрывая мою ладонь своей ручищей.
— Напугать Советника и почти Предводителя? Это я мощно,— не уставала улыбаться. Мне вообще становилось все лучше и лучше, как будто в теле появилась лишняя энергия, а за спиной выросли крылья.— Чем напугала-то?
— Ты потребовала, чтобы мы говорили с тобой.
Улыбка перешла в легкий оскал. Значит, это действительно сработало. Спасибо Маалар, я поменяла свое мнение о попадании на твой ритуал повышения цвета! Теперь я этому рада.
— Так было проще пережить все это.— Пожала плечами. Раскрывать секрет Правителя, естественно, не собиралась. Хотя, не исключено, что тот же Энсаадар и так в курсе этого. У меня постепенно складывалось ощущение, что этот шаман знает вообще все.
— Иди сюда,— вздохнул брат, вытягивая руки.
Я с удовольствием перебралась на его колени и пригрелась, прижавшись к горячей груди.
— Как тебе твой новый внешний вид? — поинтересовался демон, шевеля дыханием волосы на моей голове.— На этот раз рога не выросли.
Я хохотнула, отмечая, что мыслим мы с братом похоже.
— Да нормально мне мой внешний вид. Главное, чтобы Хэл не испугался.
— Думаю, он оценит,— усмехнулся Триг в ответ.
Тут в комнату зашли Энсаадар, Даарен и Майя. Окинув меня взглядом, шаман повернулся к девушке:
— Выйди, девочка, нам надо поговорить с твоей матерью о вещах, касающихся только демонов. Тем более что Зарра не знает, какую тебе подобрать одежду, сходи к ней, разберитесь с этим вопросом.
Дочь ответственно кивнула, даже не думая обижаться на демона. Махнула мне и скрылась, аккуратно притворив за собой дверь. Триг помог выпутаться из простыни, подняться, встать перед испытующим взглядом Энсаадара. Шаман внимательно осмотрел мои татуировки, его губы дрогнули в короткой улыбке:
— Узнаёшь?
— Да, всё те же рисунки,— подтвердила.— Мои. Одного понять не могу: как они вообще смогли проступить на коже человека? Ведь, если раньше они противоречили только закону о том, что на теле демонессы их быть не должно, то теперь вообще выходит что-то странное, я же к демонам не имею никакого отношения.
— Расхожее заблуждение,— вздохнул Энсаадар.— Татуировки — это лишь физическое проявление связи тени и сущности. Ты можешь быть хоть в теле аллара, но твоя сущность уже связана с определенной тенью. Тем более что твоя подаренная тень все ещё живет во мне. Я просто отдал ту часть, которую твое тело способно поглотить. Вливать новую было бы болезненнее.
Меня передернуло: куда уж болезненнее-то?! И так чуть не померла там.
— Отдал? — дернулась к шаману, зашарила обеспокоенным взглядом по его лицу и телу, выискивая изменения.
— Успокойся, Таши, тело у тебя действительно человеческое, часть тени, которую оно может впитать — ничтожна по сравнению с той, что ты, при цвете Предводителя, передавала мне.
Я облегченно выдохнула. Всё-таки не хотелось бы, чтобы Энсаадар снова стал тем высохшим и искореженным стариком. Опустилась на кровать, накинула простыню. С некоторым содроганием пробежалась по своим воспоминаниям о сегодняшнем ритуале. И поняла, что меня смутило.
— Тогда почему передача тени от Ма…— замялась и с удивлением осознала, что не чувствую давления на ногу. Опустила глаза, осмотрела рисунок на правой лодыжке. Странно, но не заметила, чтобы татуировка, что была нанесена тенью Маалара, особенно уж выделялась из моей старой вязи. Так, пара штрихов добавилась, а в остальном мои рисунки перекрыли и заставили метку Маалара измениться.