— Ну здравствуй, Фадаар,— грустно улыбнулась, проводя по гладким остаткам черепа.— Ты уж прости, что мы так долго. Теперь тебя откопают, похоронят по-нормальному. А твое сердце мы заберем. Оно слишком ценное, чтобы лежать среди гниющих костей, согласись. У тебя вырос хороший сын, ты можешь им гордиться. Хотя, ты, наверное, и так об этом знаешь,— не планировала что-то говорить заранее, но слова лились сами собой.
Я свободно протиснула ладошку между больших ребер, зашарила пальцами по земле. И наткнулась на что-то с четко оформленными гранями. Осторожно вытащила, чуть раздвигая ребра. В моей руке, отражая магический свет, вдруг заиграл бликами небольшой, с половину моей ладони камень… яркого желтого цвета. Если бы в этом мире был янтарь, то я бы сказала, что это он.
— А разве кровавый камень не должен быть черным? — вырвалось у меня.— Ну или красным на худой конец?
— Мой — нет,— с улыбкой произнесла Валли, протягивая ко мне ладошку.
Киран помог выбраться из ямы, я разжала его ладонь и вложила камень, заставила сжать.
— Это — сердце твоего отца. Прямое доказательство того, что он умирал пусть и медленно, но его не терзали боль, страх или сожаления,— поймала взгляд демона, заставляя смотреть на себя. Помня свои мысли на первых в жизни похоронах, мне казалось, что это важно. Что это может принести облегчение, если внутри вдруг зародится боль.
Киран кивнул, уже сам сжал камень и вдруг стремительно меня обнял, утыкаясь рогатой головой в плечо.
— Всё хорошо,— я погладила широкую напряженную спину.— Вернешься домой, расскажешь маме, что сердце Фадаара до сих пор живет. И будет жить.
Киран кивнул, выпрямился, насколько позволила высота хода.
— Закройте глаза,— я требовательно посмотрела на Атиса и Валли.
Девочка послушалась сразу, а вот мужчина несколько секунд смотрел на меня недоверчиво, но всё-таки смежил веки. Я сосредоточилась, создавая портал домой. И через секунду мы были в гостиной. На полу в месте портального круга с нас тут же насыпалась горстка земли. Атис, распахнув глаза, был не на шутку удивлен, но лишь смерил меня каким-то нечитаемым взглядом, ничего не говоря.
— Итак.— Я устало опустилась на ковер около не горящего камина,— Камень у нас есть. Что дальше по плану?
— Нужно попасть ко мне домой,— ответил Атис.— Там у меня есть записи по проведению ритуала вживления.
— Ты хранишь подобные записи в доме? — у меня даже не было сил возмущаться.— Прекрасно. При мне все уничтожишь, как закончим.
Мужчина хотел возразить, но замолк, проследив направление моего взгляда: я наблюдала за тем, как Киран бережно передает камень в вытянутые ладошки Валли. Как она с вдохновленной светлой улыбкой прижимается к камню щекой, как к чему-то живому.
— Ты же понимаешь, что твоя дочь стала… особенной,— тихо спросила.
— Она и раньше казалась мне слишком добрым существом для этого равнодушного мира,— выдохнул Атис.— Но теперь это стало заметнее. Я продолжу ее оберегать, как и всегда.
— Теперь это станет сложнее, стазис-то на нее больше не действует,— иронично хмыкнула.
Мой юмор не оценили, смерив презрительным взглядом.
Глава 28
Наскоро перекусив тем, что нашла на кухне, я перенесла всех обратно в деревеньку на ту же пыльную дорогу. И там чуть не слегла, откашливаясь: всё-таки столько прыжков за небольшой промежуток времени, да ещё и с грузом — это многовато. В глазах все поплыло, пришлось сесть на землю, ноги на мгновение перестали держать.
— Таши! — бросился ко мне Киран.
Но я покачала головой, успокаивающе погладила демона по руке и поднялась: такое со мной уже случалось во время обучения у смотрителя, так что ничего нового. Продышалась, проморгалась и пошла дальше.
Когда вошли в дом Атиса, мужчина поспешил в свою комнату, а мы вернулись в ту, где спала Валли. Девочка забралась на кровать с ногами, сжалась в комочек под одеялами. Она не проявляла никаких эмоций, только улыбалась сжимаемому в ладошках камню.
— Вот, здесь все подробно описано. Я, правда, не совсем понимаю, как это работает…— вошедший Атис протянул мне записи.
Я пробежалась глазами по странице, исписанной где-то наполовину убористым почерком. М-да, а ритуал-то прост, как не знаю что. «Подробное» описание состояло буквально из пяти предложений, что меня даже немного порадовало: хоть к этому Маалар не придерется, если что — никаких тайных сакральных записей у Атиса не было. Делаешь надрез от основания шеи до середины грудины, вкладываешь туда камень и заливаешь свежей кровью демона. А вот дальше все делала магия крови, камень сам должен был вживиться в тело и заставить поврежденные ткани регенерировать. Я бы сказала, что это не особенно правдоподобно звучит, если бы не видела, на что способна магия целителей высокого уровня. Возможно, тут что-то подобное.
— Ты сам резать будешь? — подняла глаза на мужчину.
Тот чуть нервно кивнул.
— Тогда начинай, времени мало,— ощущение, что кто-то наступает нам на хвост так никуда и не делось.
Атис подошел к дочери, наклонился и нежно поцеловал в лоб. Затем положил руки на голову Валли и что-то зашептал. Девочка доверчиво прижалась к отцу, и вскоре ее дыхание выровнялось, глаза под веками замерли, а ослабевшие руки выпустили камень. Мужчина коротко выдохнул, буквально вынул дочь из горы одежды, сбросил все на пол, а девочку уложил на кровать. Достал из сумки несколько склянок и простейшие хирургические инструменты, из одной баночки ополоснул руки, смочив вату жидкостью из второй тщательно протер место надреза и скальпель. Шумно выдохнув, Атис повел острием по груди дочери.
Я, замершая в паре шагов от кровати, внимательно наблюдала за процессом. И сразу отметила, что кровь у Валли из раны не течет, а практически сразу сворачивается. Не из-за этой ли особенности маги крови, не получившие кровавого камня, не могут жить на поверхности, а только в горячих пещерах?
Между тем мужчина сделал надрез нужной длины, осторожно приподнял края раны и вложил в неё заранее обработанный настойкой камень. Поднял голову, посмотрел на Кирана. Демон без слов подошел, взял скальпель у мужчины из рук и глубоко рассек собственную ладонь, сжимая ее над раной девочки и щедро заливая черной кровью. Так, что ни разреза, ни камня в нем видно не стало.
Смотрела на все это и никак не могла отделаться от ощущения, что мы сошли с ума. Полные психи. Потому что сейчас своими руками создаем мага крови, который сможет жить среди людей. Пламя Хараша, мы делаем монстра, который является одним из самых опасных врагов демонической расы! Маалар годы потратил на то, чтобы всех их истребить. Их, их семьи, соседей, друзей... И самым правильным бы сейчас по логике вещей было сделать два решительных шага, вырвать камень из груди девчонки и переместиться прямиком к Маалару. Но я не двигалась с места, стояла и смотрела, как черная кровь течет по красной коже. И все из-за ее глаз. Точнее, из-за выражения лица. Как будто смотря на этот мир, она видела что-то другое. Более тонкие материи, недоступные простым смертным. Чувствовала же она зов камня крови и безошибочно привела нас к костям Фадаара. И представить, что когда-нибудь она вдруг захочет кому-то навредить, я не могла. У меня было стойкое ощущение, что, потеряв эту девочку, мир лишится чего-то важного. Ровно той же уверенности было и другое чувство — я ещё пожалею о том, что нахожусь здесь.
На импровизированном операционном столе ничего не происходило, Киран выжал последние капли, пока рана на ладони не начала затягиваться, убрал руку. Атис нерешительно смотрел на дочь, залитую демонической кровью, и кусал губы.
— Чего ты ждешь? — решила уточнить.
— Надо смыть все и посмотреть, получилось ли. Рана должна была затянуться, а…
— Даже у демонов не настолько быстрая регенерация,— протянула я с сомнением.
А в следующую секунду мы все шарахнулись назад от резко распахнувшей глаза Валли. Из ее открытого в крике рта раздалось шипение, позвоночник выгнуло дугой, приподнимая тело над кроватью. Пальцы скрючились и заскребли по груди, размазывая кровь. Атис дернулся было к дочери, но не осмелился прикоснуться. А между тем по ее телу вдруг поползли черные линии, очерчивая вены под кожей. Валли забилась в судорогах, бессмысленные черные глаза таращились в потолок. Но вот спустя несколько мгновений черные линии посветлели и как будто растворились в теле, кожа стала стремительно менять цвет, пока не приобрела нормальный человеческий оттенок. Я сделала пару шагов, заглянула в глаза девочки — белки стали белыми, а радужка приобрела темный карий цвет. Постепенно судороги ушли, тело обмякло на кровати. Я решительно провела рукой по груди Валли, стирая кровь и почувствовала, как в удивлении мои брови пытаются залезть на лоб как можно выше: на груди ничего не было. Ни следа от надреза, ни камня. Как будто никто тут никаких манипуляций и не делал. Камень даже не прощупывался, под моими пальцами ощущались только ребра, обтянутые кожей.
— Фантастика,— выдохнула.— Эй, Валли, ты меня слышишь?
Взгляд карих глаз стал осмысленным, обратился на меня.
— Слышу,— она слабо улыбнулась бледными губами.— Не волнуйтесь, все будет хорошо.
— И это мне говорит девочка, в чью грудь только что камень вживили,— хмыкнула.
— Валли! — Атис неверяще провел пальцами по щеке дочери, девочка прильнула к большой отцовской ладони.
Я же отошла к Кирану, чтобы не мешать им, попросила наклониться, чтобы можно было говорить как можно тише.
— Ну и что мы с тобой теперь будем делать? — внимательно посмотрела в глаза демону.— Ты просил помощи, я помогла. Но решать этот вопрос придется тебе. Ты знаешь, как Маалар относится к магам крови. И мы должны что-нибудь придумать, пока…
— Поздно,— перебил меня демон, вздрагивая и как-то серея.
— О чем ты? — нахмурилась.
— Он уже здесь.
— Кто? — мой голос заметно сел, рефлекторно обернулась к двери, чувствуя, как волосы становятся дыбом. Нет, пусть это будет не тот, о ком я подумала, пожалуйста!