— Не поверишь, то же самое, что и ты — поздравляю Гарахи,— хмыкнул уже знатно поддатый мужчина.
— С чего это вдруг? — что-то не припоминала, чтобы между ними особая дружба водилась.
— А его конкурентом на этот пост был мой дядюшка,— оскалился в улыбке Рейнгар.
— Он злорадствует, что глава его рода с треском провалился,— пояснил Эскель, лениво прикрывая глаза.— Устраивайтесь, угощайтесь.
Я потерла руки, выбрала себе место на диванчике, Хэлмираш приземлился рядом. Отобрал у меня из рук непочатую бутылку, посмотрел укоризненно и открыл сам. Ну да, куда руки вперед мужчины тяну, когда он под боком. Вишневая жидкость разлилась по бокалам, мы все вместе чокнулись.
— За твое новое назначение, Эскель,— произнесла с искренней улыбкой.— Успехов тебе на новом поприще!
Гарахи благосклонно склонил голову, мы выпили. Мне, как только что отпахавшей на полигоне, вино практически сразу дало в голову, так что уже веселеньких выпивох догнала быстро. Расслабленно откинулась на диване, хитро посмотрела на Эскеля:
— А как ты преподавание совмещать будешь с новой должностью? И неужели свои эксперименты с дварфами задвинешь в дальний угол?
— А сама-то как думаешь? — на меня посмотрели снисходительно.
— Что кшора с два ты хоть от чего-нибудь откажешься,— ответила, улыбаясь из-за бокала. Которого уже по счету? Без понятия. Качало меня уже сидя. А Хэлмираш почему-то без возражений подливал в мой пустеющий бокал. Много ли при этом пил сам страж, я не смотрела. Но у меня от этого вина сил только как будто прибавлялось. Предполагала, как пару бокалов выпью, так и отъеду. Ан-нет.
— Правильно думаешь,— чуть растягивая гласные, проговорил Эскель.— Место советника открывает мне дополнительные возможности на поставки. Ты не представляешь, что мы тут задумали… М-м-м, пальчики оближешь! Майя будет в восторге, можешь мне поверить.
— Ты мне давай дочь ни на что незаконное не подталкивай,— шутливо погрозила Гарахи пальцем.
Эскель усмехнулся, театрально приложил руку к груди и опустил голову.
— Обещаю, что твоя дочь будет действовать сугубо в рамках закона.
— Родька,— повернулась к Оркусу.— Ты мне скажи, твой брат пьяный уже или нет? Насколько его слова сейчас действительности соответствуют?
— Да его слова действительности всегда соответствуют. Просто если в рамки закона его желания не уложатся, он раздвинет рамки,— расхохотался Оркус.— Но нет, ещё трезвый. Он пусть и не перенял увлечения отца в плане коллекционирования вин, но некоторый иммунитет к опьянению ими имеет.
— М-да, ну-ка, Рейн, налей ему ещё, а то чего это, отмечаем его новые… погоны, а он трезвый!
— Действительно! Непорядок! — поддержал Вэйджер, икнул, потянулся за бутылкой и налил старшему.
Эскель только усмехнулся, но молча и послушно опрокинул ещё один бокал в себя.
— Вином так его долго поить,— вздохнул Оркус, разглядывая напиток в свете ярко горящего камина.— Вот если бы абсент из твоего мира… Помогло бы. Быстро бы пошел вертолеты ловить. С крепкими напитками у вас хорошо, лучше чем у нас.
— А эта, как ее…— я нахмурилась, пытаясь вспомнить название.— Чем демонов спаивают.
— Хэдра-то? Не-е, она только для демонов,— покачал головой младший Гарахи.
— А у Хэлмираша желудок что ли лужёный? — повернулась к невозмутимому стражу.— Ты же ее пил с нами!
— Нервы у него лужёные,— подал голос Рейн со своего места, каверзно улыбаясь.— От хэдры у других рас, кроме демонов, галлюцинации сильные. Нервная система переходит в крайне возбужденное состояние, там что угодно может быть. Так что пил он ее от большой любви к тебе,— хохотнул мужчина подмигивая.
Взглянула на Хэлмираша, тот вдруг усмехнулся как-то по-доброму, пожал плечами и кивнул. Умилившись, потянулась, провела рукой по серым волосам. Чокнулась своим бокалом с его.
— Но вина у вас делать не умеют,— продолжил мысль Оркус.— Вообще. Никто. Та ослиная моча, что у вас принимают за вино, называться таковым права не имеет.
— Ну ты прям совсем-то уж не хами,— даже обиделась.— Ты, может, просто хорошего не пил. Я вот у вас много что пила, так по вкусу не особо отличается.
— Значит, у тебя нет вкуса,— поморщился мужчина.— А пил я всякое. И элитное, и выдержанное. И из супермаркета за триста рублей. Все едино — непотребно. Специально даже выписывал коллекционные бутылки — без толку. А зарплата позволяла мне такие покупки, что тебе и не снились.
— Ой, богач, молчал бы уж. Сколько на мою зарплату жил, дармоед,— фыркнула.
— Как ты вообще там работу нашел? — с интересом спросил Эскель, открывая очередную бутылку.
— Как-как,— Оркус нахохлился.— С трудом! Ты бы знал, как мне там тяжело было! — он патетично взмахнул руками, расплескав остатки вина на ковер.— Да я в этом мире беспомощен был, как новорожденный! Очнулся непонятно где, ладно хоть тело было привычное. Я ж никогда не верил, что могу лишиться магии! Даже когда приговор огласили, был уверен, что это все вранье. А тут стою в чем мать родила посреди какого-то парка. Мимо парень шел в длинном таком пальто, я думаю: дай-ка заберу, хоть прикроюсь. Встал перед ним, в глаза смотрю и говорю, что мне нужна его одежда. А он заржал, говорит: «А мой мотоцикл тебе не нужен?».
Я расхохоталась, чуть не подавившись бутербродом. Да уж, на знаменитого робота-убийцу Оркус не походил совсем. А потом бросила аккуратный взгляд на Рейна: а Вэйджер вообще в курсе, кто сейчас перед ним? Рейнгар ответил мне спокойным и уверенным взглядом, понятливо кивнул. Ага, значит, они тут без нас успели поговорить и разобраться. Отлично, меня это полностью устраивало.
Хэлмираш вдруг склонился ко мне, обдавая ухо горячим дыханием, тихо спросил:
— Что такое «мотоцикл»?
— Это двухколесное средство передвижения с мотором,— прошептала, поворачиваясь к нему.— Уу, ты бы смотрелся на нем просто шикарно! Только на нормальном, а не спортивном варианте…
Совсем уплыть в свои фантазии не успела, Оркус продолжил рассказ:
— Так что и в ночлежке я успел побывать, и в местном отделении милиции. Хотели в вытрезвитель отправить, да тест алкоголя или наркотиков не показал. Но повезло: в ночлежке мне попался один бывалый господин, который подсказал, как выправить документы. Он же рассказал про местные реалии. Мне пришлось и дворником поработать, и уборщиком, и много ещё кем. Но все свое свободное время я тратил на библиотеки: оказалось, что, пусть у меня не было магии, но возможности памяти моего мозга превышали вашу норму в десятки раз. Просто впитывал знания. Я понимал, что руками работать больше не хочу, а потому усиленно работал головой. Наскреб денег на первый аттестат, поступил с ним в училище, где не особо заморачивались с документами. Получил экстерном первый подлинный документ и уже с ним сунулся в университет. Выбрал философию, как самое теоретическое направление из имеющихся. На кафедре уже познакомился с одним очень интересным старичком-профессором, который рассказал мне про азы гипноза. Он меня на каких-то своих приборах проверял, сказал, что у меня очень странный мозг, от него идут какие-то волны, но считать их техника не позволяла. И я понял: пусть магии тут нет, но какое-то воздействие оказывать всё-таки могу. Вот и решил развиваться в этом направлении, разобрался с различными техниками, подстроил под себя.— Оркус перевел дух, требовательно протянул опустевший бокал. Эскель тут же налил в него, всем хотелось послушать, что было дальше. Даже мне, потому что Оркус никогда не рассказывал о своей жизни до того, как мы встретились.— Казусов избежать не удалось, далеко не с первой попытки у меня получилось загипнотизировать хотя бы одного человека. Но я организовал курсы по теории гипноза и на них без зазрения совести тренировался на доверчивых студентах.
— И студентках,— хмыкнула я.
— И студентках,— не стал отрицать младший Гарахи, расплываясь в пьяной улыбке.— Не всем давалась философия, а я уже тогда вел пары как аспирант. Да и вы, люди того мира, беззащитные абсолютно. Редко когда можно было встретиться с серьезным сопротивлением. Как будто прямо жаждете, чтобы вами управляли,— с этими словами Оркус на мгновение исчез в портале, и тут же появился из него с новой партией бутылок: — Доставка!
Я закатила глаза, состроив недовольную моську. Конечно, великий и ужасный гипнотизер, прям миром управлял. Только что-то дальше места преподавателя никуда не ушел. Ни семьи, ни привязанностей, ни полноценной жизни. Видимо, заметив мое выражение лица, Эскель хитро спросил:
— Ну и чего ты смог добиться, управляя людьми?
— Чтобы вместо меня писались все требуемые статьи, учебные планы и прочая необходимая преподавателю лабудень. Зато меня никто не трогал, и я спокойно жил, изучая людей в свое удовольствие,— пояснил маг, пытаясь справиться с пробкой очередной бутылки.
Эскель прижал руку к лицу, скривился.
— Олух,— выдал он, наконец снова посмотрев на брата.— Как есть олух. Огонь небесный, в твоих руках была власть! Неконтролируемая и непресекаемая! Если бы туда перенесло меня…
— О, Эскель, упаси Хараш Землю от тебя, вот честное слово! — тут же замахала я руками, забыв, что в них бокал с вином.— Уж лучше метеорит уронить!
Старший Гарахи рассмеялся, закидывая голову, от этого серые волосы взлохматились ещё сильнее. Таким расслабленным и непосредственным я его ещё не видела. Видимо, и до него градус-таки добрался. Всё-таки мы тут, по-моему, уже литров пятнадцать перевели. Только и успевали до уборной бегать. Странно, что ещё не поотключались все. Рейнгар вторил ему смехом со своего места.
— Во-от,— протянул Эскель, возвращая голову на место.— Дела надо вести так, чтобы вот такая реакция была! — довольный мужчина кивнул на меня.— Род Гарахи — это не пустой звук.
— Иди ты! — обиделся Оркус.— Не всем тут охота рядом с императором отираться!
— Под-держиваю! — уже с трудом ворочал языком Рейн.— Не всем!
— А тебя никто и не зовет,— ехидно усмехнулся Эскель.
— Но студенты его действительно любили, без всякого гипноза,— решила поддержать Оркуса.— У Родьки на всех рабочих столах компьютеров и в рамках на столе были фотографии его с любимыми группам