— Нобу, это отвратительно, пожалуйста, просто убей меня.
Вот это да. У неё завязаны глаза, но она всё равно узнала меня по голосу. Либо у неё феноменальный слух, либо я настолько часто прошу людей не убивать меня, что мой голос стал узнаваемым брендом. Как реклама стирального порошка — услышал и сразу понял, о чём речь.
— В конце концов, как следует из моего имени, я Игрушка Серии 101. Моё имя состоит из 10 и 1, или, иначе говоря, есть ещё 101 я. Одна погибшая сущность ничего не значит.
— Это ложь, не так ли?
Я прищурился. Математика у неё хромает — если она номер 101, то остальных должно быть 100, а не 101. Но указывать на это казалось мелочным придирательством. Как поправлять грамматику в предсмертной записке.
— Ну что же, сейчас мне не приказано не лгать тебе, — она усмехнулась, — но может, я говорю правду? По крайней мере, это очень умная игра слов, верно? Фу-фу…
Солдат рядом со мной покачал головой с видом человека, который пришёл на комедийное шоу, а попал на лекцию по квантовой физике. Я его понимал — каламбур с цифрами действительно не переводился на местный язык. Это как пытаться объяснить мем человеку без интернета.
— Про эту игру слов тебе рассказала Леона?
— О, значит, вы знаете… — её голос стал заинтересованным. — Не могли бы вы объяснить мне, что, чёрт возьми, это значит? Честно говоря, я тоже этого не понимаю. Я спрашивала об этом Леону, но она мне не сказала. Разве не было бы хорошо, по крайней мере, узнать значение моего имени, прежде чем я умру?
Трагично. Представьте: вас назвали в честь какой-то шутки, которую вы не понимаете, и теперь вы собираетесь умереть, так и не узнав, в чём соль. Это как умереть, не досмотрев сериал до конца. Только хуже.
— Ну, мне очень жаль, что приходится тебя огорчать, но я тоже не знаю.
— Эй, эй! Это ведь невероятно, не правда ли? — она рассмеялась с истерическими нотками. — Из всех людей Нобу сказал, что он не понимает японского языка, ахаха!
Что в этом смешного? Её смех звучал как скрип несмазанной двери в фильме ужасов — жутко и совершенно не к месту. Я попытался прочитать выражение её лица, но это было всё равно что пытаться определить эмоции покерного стола. Даже её уши и хвост не дёргались. Либо у неё железные нервы, либо она принимает какие-то серьёзные успокоительные.
— Ну что ж, начнём допрос, — я решил перейти к делу. — Если ты посмеешь солгать, я прикажу этому рабскому ошейнику задушить тебя.
— О, неужели? Позвольте мне опробовать его. — Она выпрямилась с энтузиазмом человека, тестирующего новый гаджет. — Сахар острый, соль сладкая, я настоящая… хмм, странно, не правда ли? Этот ошейник не стал туже. Они использовали дефектный?
Я молча уставился на неё. Либо она каким-то образом взломала магическую систему ошейника, либо у нас действительно проблемы с контролем качества в производстве магических артефактов. Учитывая, что это средневековый мир с магией, я склонялся к первому варианту.
— Ты преступница, которая пыталась свергнуть строй в этой стране, — я попытался надавить. — Я считаю, что если ты продолжишь вести себя подобным образом, ты можешь потерять одну или две конечности.
— О, теперь вы пытаетесь играть грубо? — она наклонила голову, и я мог поклясться, что услышал в её голосе улыбку. — В таком случае, пожалуйста, наслаждайтесь мной в своё удовольствие. Было бы прекрасно, если бы вы отрезали одну или две конечности, а в это время я должна буду плакать и протекать из всех своих отверстий, верно? Я слышала, что у некоторых аристократов есть такой фетиш.
Окей, стоп. Полный стоп. Это начинало выходить за рамки обычного допроса и переходить в территорию, для которой нужна отдельная возрастная маркировка. Я покосился на солдата — тот выглядел так, будто проглотил лимон целиком.
— Эй, а у вас есть магические инструменты для обнаружения лжи? — я решил сменить тактику. — В этой стране должен быть такой, чтобы допрашивать преступников, верно?
— Да, сэр, есть… — солдат кашлянул. — Но поскольку ошейник не сработал, я сомневаюсь, что он сработает на ней.
Логично. Если она может обмануть один магический инструмент, то почему не два? Это как с компьютерными вирусами — если один антивирус не справляется, вряд ли поможет второй.
— Тоя, тело передо мной просто двойник?
— О боже? Это первое, до чего вы смогли додуматься? — она хихикнула. — Я это настоящая я. Просто я решила это сделать. Тоя есть «игрушка», её будут использовать до тех пор, пока она не сломается и не будет выброшена.
Философия одноразовых вещей. Весело. Ничто так не поднимает настроение на допросе, как экзистенциальный кризис.
— Зверолюдская черта верности, да? — я прищурился. — Только почему ты так предана Леоне?
— Потому что раса зверолюдей создана руками Леоны.
Я моргнул. Потом моргнул ещё раз. Это было как узнать, что твой сосед по комнате не просто играет в «Симс», а реально создаёт новые формы жизни в ванной.
Эта Леона… Я представил, как она смотрит на этот мир и думает: «Хм, чего-то не хватает. А, точно! Девушек с кошачьими ушами!» И просто взяла и создала целую расу. Потому что могла. Потому что скучно было.
Поскольку я уже активировал [Божественный Будильник], может, стоит снять с неё повязку? Хотелось бы видеть её реакции, читать эмоции… Хотя с другой стороны, учитывая её склонность к театральности, это может только всё усложнить.
Впрочем, у меня появилась идея получше.
От лица Тои
— Это ни к чему не приведёт. Давайте сделаем перерыв и подумаем, что делать.
Нобу вышел из комнаты вместе с солдатом, оставив меня наедине с моими мыслями. Прошло немного времени — может, минут пятнадцать, судя по ритму капающей где-то воды — и дверь снова открылась.
— О? Время для перерыва законче… но?
Мой нос уловил знакомый запах. Сердце забилось чаще. Это было невозможно, но…
— Привет, Тоя. Как ты себя чувствуешь?
— Леона! Ах, Леона, Леона!
Запах, биение сердца, тяжесть шагов, вибрация воздуха — всё кричало, что передо мной стояла моя создательница. Даже с завязанными глазами я не могла ошибиться. Это как спутать солнце с лампочкой — теоретически возможно, но только если ты совсем ослеп.
Меня захлестнула волна эмоций — радость, сожаление, восторг, отчаяние. Всё смешалось в один большой коктейль чувств, от которого хотелось одновременно смеяться и плакать. Слёзы потекли из глаз, пропитывая повязку. Наверное, даже просочились наружу — я чувствовала влагу на щеках.
Ноги задрожали. Цепи звякнули, напоминая о моём положении. Если бы не эти проклятые оковы, я бы уже ползала у её ног, умоляя о прощении. А потом бы улыбнулась и показала живот в знак полного подчинения. Классика жанра для зверолюдей.
— Я в порядке, — я попыталась говорить ровно, — но зачем, зачем вы пришли сюда? Я больше не нужна вам, верно? Неужели я, неумелая личность, которая разрушила игровую площадку с Нобу, теперь больше не бесполезный кусок мусора? Я вижу, Леона ещё не выбросила меня!
— Что? Нет, я тебя выбросила. — Её голос был спокоен как всегда. — Ты это прекрасно знаешь.
— Ун… уннн…
Боль от этих слов была почти физической. Как удар под дых. Но даже боль от Леоны была сладкой.
— Но потом мне пришла в голову хорошая идея с рециклингом!
Она радостно рассмеялась. Я не знала, что означает это странное слово, но если Леона была довольна, значит, всё было хорошо. Я терпеливо ждала, затаив дыхание.
— Тоя, ты взбунтуешься против меня.
— Да, я понимаю, Леона!
Взбунтоваться. Пойти против. Предать. Я мгновенно поняла суть приказа — исполнить его, показав своё непослушание через послушание. Какой изощрённый парадокс. Это как приказ «не думай о розовом слоне» — чем больше стараешься, тем хуже получается.
Но для меня это было высшей формой служения. Исполнять прихоти своего Бога, даже если они противоречат сами себе. Вот для чего существуют игрушки!
— Правильно. Слушай всё, что тебе расскажут Нобу и Ханни, — продолжила она. — А моя информация… ну, расскажи им всё, что знаешь обо мне. И рассказывай сразу, ничего не скрывая. Сделай всё, что в твоих силах, чтобы окончательно настроить меня против себя. Придумай что-нибудь, чтобы саботировать меня, хорошо?
— Да, Леона!
— Хорошая девочка. Вот она, моя игрушка.
Её рука коснулась моей щеки. О, чистое блаженство! Мозг плавился как мороженое на солнце. Глаза под повязкой закатились от удовольствия, слюна потекла из уголка рта. Хвост бешено замолотил по воздуху, создавая небольшой ураган.
Можно ли быть настолько счастливой и не умереть от передозировки эндорфинов?
— Ку-фу-фу, кюнн…
— Что же, прощай.
— Ах…
Рука исчезла, оставив холодную пустоту. Расставание было как вырывание части души — больно и неправильно.
— Отныне ты будешь считать меня своим врагом, а не хозяином, — её голос стал серьёзным. — И тебе больше никогда не нужно подчиняться моим словам, ясно? Ты была подвержена рециклингу. Ты сама можешь решить, кто будет твоим следующим хозяином, ну… кроме меня, конечно? Ммм, я с нетерпением жду этого. Покажи мне, как ты собираешься встать у меня на пути.
— Да! Я поняла! — я выкрикнула с энтузиазмом новобранца. — Леона с нетерпением ждёт этого! О, Леона, только потерпите! Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы противостоять вам!
Игрушка приняла близко к сердцу миссию «Восстать и Развлечь» своего Бога. Парадоксальную, противоречивую, но оттого ещё более прекрасную…
…Через несколько минут Нобу вернулся. Я почувствовала его приближение — шаги были другими, запах тоже. Но после визита Леоны всё остальное казалось блёклым и неважным.
— Эй, я собираюсь возобновить допрос.
— Я буду говорить с вами о чём угодно, — я улыбнулась так широко, что щёки заболели. — Я помогу вам во всём. Хотите, я стану вашей игрушкой? Давайте, делайте со мной всё, что пожелаете.
И я произнесла это с абсолютной искренностью. В конце концов, это был прика