-Пока что нет, - покачала головой богиня Рек. – Попади он в воду, я бы узнала сразу. А так… Говорят, люди видели падение огненного шара где-то на границе Красных и Черных земель. Но я пока не уверена.
-Я слетаю, проверю, - щедро предложил бог Ветра. – У меня быстрее твоего выйдет.
-Слетай, - согласилась Эфсиния. – Только будь осторожен. Если это снова те твари…
Богиня Рек передернулась. По ее телу прошла мелкая дрожь от нахлынувших воспоминаний.
-Не знаю, что мы станем делать, если это снова они! – тихо и с горечью произнесла богиня. – У нас даже героев теперь нет. Я не готова потерять и этот мир тоже!
-А толку от героев было в прошлый раз? – хмуро произнес Энель. – Чтобы было над кем поплакать? Маги, разве что… У меня есть несколько сильных жрецов. Но если снова будет Нашествие… то мы не готовы. Это надо признавать.
-Что же нам остается? – с болью прошептала богиня Рек.
-Попросим помощи у других, если дойдет до этого, - предположил Энель. – Конечно, шансов на то, что они успеют или соизволят прийти, если это снова случится, немного. Но прямо сейчас иного варианта нет. Нас слишком мало.
-Нам нужны новые демиурги, которых никто не хочет учить! – с печалью усмехнулась Эфсиния.
-Ты же первая и не хочешь! – огрызнулся на невысказанный упрек Энель.
-Как и ты.
-Как все мы, - Энелю совершенно не хотелось развивать эту тему, но он все же добавил. – Был один перспективный паренек из послушников, Талэм. Так Заффруа меня чуть за один намек не сожрал. Сказал, что ему хватает могилы Азинора.
Эфсиния печально кивнула. Им всем хватало пустых могил. Учеников, что так и не возродились после гибели их мира. Стран, стертых с лица планеты вместе с изрядной частью самой поверхности.
-Будь осторожен, - повторила Эфсиния, прежде, чем уйти. – Когда будешь искать, если это и впрямь они, прошу, Энель! Не подходи к ним близко! Справиться с такой тварью тебе не по силам!
«Свои силы меряй!» - едва не ляпнул было самонадеянно бог Ветров, но вовремя прикусил язык.
-Говорят, что их создали, - отвернувшись от уходящей Эфсинии, бросил Энель в никуда. – Один из демиургов или старших богов.
-Не могло же такое завестись во Вселенной само! – передернулась Эфсиния. – Может, хотел кто создать оружие, чтобы захватывать чужие миры. Наставник рассказывал, что встречаются и такие…
-Но это ведь не их вина, - Энель все-таки обернулся на уходящую богиню Рек. – Если их такими создали.
-Не их, - легко согласилась Эфсиния. – Их вина в том, что они уничтожили наш мир. И мы сделаем с ними тоже самое, если представится такая возможность.
Она покинула Дворец Ветров, а Энель еще долго стоял на залитой светом Солнечной Террасе, заложив руки за спину. Наконец он услышал тихий стук, доносившийся снизу из-за стены. Спустившись с террасы во двор, он коснулся рукой тумана, возвращая ему былую форму. Но выпускать Улэ наружу не стал. Вместо этого сам зашел в покои существа.
-Ты все слышал! – сказал Энель, нарочно сделавший стены покоев Улэ проницаемыми для звуков, чтобы он смог узнать, о чем они беседовали с Эфсинией.
-Твои собратья ненавидят таких, как я, - спокойно отозвалось существо, устроившееся на своем излюбленном небольшом облачке. – Это не новость. Я их и сам ненавижу.
Улэ был самым слабым в своей стае. Он вечно поспевал к сгусткам элефира, на которые натыкались его сородичи в космосе последним. Его было легко оттолкнуть от них. На нем же чаще всего более сильные особи вымещали свою досаду – за что угодно. К тому же… Улэ отличался чем-то еще, кроме уступавшего остальным размера. Ему было недостаточно просто дрейфовать по космосу, пожирая и уничтожая то, что найдут.
Однажды, улетев достаточно далеко от сородичей, Улэ нашел небольшой астероид. Оторвавшийся, видимо, от своего скопления. Он был в чем-то, как и сам Улэ. Одинок. Существо провело на его поверхности много внутренних циклов, изучая то, что его сородичи давно бы уничтожили. Как сказал бы Энель, «ради забавы». Хотя это было что-то другое. Внутренне чувство, побуждавшее их так делать. То, что в народ Улэ заложил их создатель. Не иначе, как «с дуру» по словам все того же бога Ветров.
К сожалению, Улэ улетел от своей стаи недостаточно далеко. Они нашли его. Ведомые инстинктом объединяться и в то же время обуреваемые ненавистью «к не такому как все». Улэ захотел защитить свой астероид. Он и сам не знал, зачем. Ему просто нравилось бродить по пустынной поверхности, представляя… Что-то давно забытое. Зеленый мир с голубым небом, какие-то штуки, в которых теперь он бы опознал растения… Его нашла не вся стая, а только группка разведчиков, но и этого было достаточно. Они прогнали Улэ с его астероида и стали преследовать, почуяв, что он изменился. На этот раз слишком сильно, чтобы быть принятым обратно в стаю. Улэ заговорил с ними о том мире, что они потеряли. О первом из их миров. Его импульсы с картинами, что удалось вспомнить, взбесили сородичей настолько, что они решили убить Улэ. И им это почти удалось. Если бы ни помощь Энеля.
-Остальное ты знаешь, - смиренно произнесло существо, сложив за спиной подрагивающие блестящие крылья. – Думаю, мне хотелось сделать тот астероид живым. Только я еще не знал этого.
Сидевший на облаке напротив него Энель подпер подбородок скрещенными пальцами.
-Самое ужасное в том, что остальные боги просто не поверят в твое существование, – вздохнул он. – Ты не возможен, Улэ.
-Наверное, я просто ошибка своего творца? – предположил Улэ.
-Или лучшее, что он создал… Нечаянно.
Заффруа крался между белоснежных колонн, ощущая себя практически вором. Впрочем, так оно и было в некотором роде. Он пришел в чужой храм – бога Войны. И планировал украсть из него кое-что без его ведома. Так что да, как бы неприятно ни было это сознавать, но в глазах жрецов, чьи шаги то и дело раздавались в боковых коридорах, находившихся по обе стороны главного зала, Заф был сейчас самым настоящим вором!
Притаившись за одной из колонн, бог Грома подождал, пока верховный жрец храма принесет свои воздаяния к огромной золотой статуе Воина. Наряженный в красное длиннополое одеяние, подпоясанное золотой тесьмой, старик положил еду на золотое блюдо у ног статуи. Поклонился своему божеству в очередной раз и вышел, оглаживая длинную седую бороду.
-Люди! – усмехнулся Заффруа, подумав о том, что Воин не слишком-то жалует виноград, а именно его на золотом подносе было вдоволь.
Интересовал, впрочем, бога Грома вовсе не он. А прозрачно-голубой шар, что статуя держала в левой руке. В правой, ясное дело, у нее было длинное копье. Большой округлый шит с выемками по краям был прислонен к золотой ноге воина, а на поясе красовался меч в дорогих, изукрашенных драгоценными камнями ножнах. Полюбовавшись статуей, Заффруа поднял взор вверх, чтобы встретиться с золотыми глазницами в прорези остроконечного шлема.
-Тебе это сейчас не нужно! А мне позарез! – проговорил Заффруа, извиняясь.
Убедившись, что в зале никого нет, бог Грома взлетел и забрал из руки статуи, вдвое превышавшей человеческий рост небольшой в сравнении с ее размерами шар. Считалось, что жрецы храма нашли его в незапамятные времена и решили принести в дар своему богу. Альтернативная версия гласила, что таинственный шар Воин самолично принес сюда и водрузил на раскрытую ладонь статуи.
Опустившись вниз обратно на пол из серого мрамора, Заффруа зашипел, зажав свободной рукой заболевшее плечо. Постарался сынок на славу! Усевшись подле ног статуи, бог Грома коснулся полупрозрачными шара пальцами, так, что они прошли сквозь тонкую поверхность и коснулись элефира, плещущегося в глубине. Не успел он отведать божественное угощение, как раздались шаги. Запоздало вскочив, Заффруа не успел скрыться, прежде, чем в зал снова вошел старый жрец с новой порцией подношений. На этот раз это было свежеподжареное мясо, выложенное на серебряном блюде. Жрец застыл, с ужасом глядя на незнакомца, сжимавшего в руках реликвию храма. Старик хватал воздух открытым ртом, явно намереваясь позвать охрану.
-Подожди! – попросил его Заффруа. – Ты все не так понял, смертный! Я – бог Грома! И мне нужно содержимое этого шара. Будь Воин здесь, он бы не стал возражать.
-Стража! – истошно завопил старый жрец, немного придя в себя.
Швырнув поднос в Заффруа, он промахнулся. Но вместо того, чтобы остановиться на достигнутом, накинулся на бога Грома, с неожиданным для его седин проворством.
-Ах ты! Ворье! – прорычал старик, вцепившись в руку Заффруа, которой тот сжимал шар, мертвой хваткой. – А ну отдай! Тебя казнят на рыночной площади за такое! Четвертуют!
-Кто кого еще четвертует! – прорычал бог Грома, которому как раз досталось свободным кулаком старика по раненному плечу.
О своем мимолетном милосердии, не позволившем испепелить старого жреца на месте он уже пожалел. Прибежавшие на крик старика стражники набросились на Заффруа, пытаясь заломить ему руки за спину. Один даже расквасил нос богу Грома. Рассвирепев, Заффруа расшвырял их, позволив своей силе вырваться наружу. Полыхнули ярко-синие молнии, поразив стражей. Пораженный старик упал на колени, глядя, как таинственный незнакомец тяжело привалился спиной к статуе и запустил пальцы внутрь засветившегося шара.
-Сказал же: «ты все не так понял»! – проговорил Заффруа с досадой оглядывая трещины и пятна копоти на колоннах и мраморном полу, оставленные его молниями. – Мне теперь Воин всю плешь за это проест! Его любимый храм, между прочим!
-Правда… любимый? – робко спросил старый жрец.
-Думаешь, почему ты до сих пор жив? – бог Грома приложил шар к губам, чтобы допить остатки чужого элефира. – Если помимо того, что слопал его запасы на черный день, я еще и тебя прикончу, он потом мне это три столетия припоминать будет!
Пораженный старик молча смотрел, как плечо незнакомца начинает светиться, а затем и все его тело. Окутывавшее Заффруа сияние разгоралось все ярче, а затем он взмыл в воздух.
-Благодарю за гостеприимство! – язвительно сказал бог Грома, бросив к ногам старика опустевшую оболочку шара.