– Ещё одна сложность, которая нас озадачивает. Нам ведь нужно наладить канал связи с конкретным человеком, – сказал Володя.
– Для понимания этой стороны задачи нужно снова вернуться к Богу.
Володя и Ричард опять молча посмотрели друг на друга, а потом на академика.
– Вы когда-нибудь были в церкви? – спросил Александр Викторович. – Подавали записки с именами за упокой своих близких? В таких записках мы ведь не указываем паспортные данные человека. Фамилию, возраст, место рождения. Только имя. Но мы не сомневаемся, что наше обращение доставят по назначению. Нужно думать именно об этом человеке, и тогда он вас услышит.
Есть ещё одно соображение. Насколько я понимаю, не в последнюю очередь в этом проекте вам нужно общение с устранённым свидетелем, не так ли? Как правило, такой свидетель сам хотел бы поделиться полезной информацией. И ему в его нынешнем положении уже поздно бояться, что его убьют ещё раз. Это увеличивает ваши шансы на успех.
Успеха, коллеги, я вам от души желаю!
Виктор подошёл сзади к Веронике, взял её двумя руками за плечи, не давая ей перемешивать салат.
– Скажи мне, моя драгоценная бабушка!..
– Так, интересное начало. Что же ты хочешь услышать, прадедушка?
Виктор вздохнул:
– Я придумал интересное начало, чтобы разбавить неинтересное продолжение. Хочу задать тебе вопросы на неприятную для тебя тему.
Теперь и Вероника вздохнула.
– Ты совсем не годишься на роль генерала разведки. Генерал разведки не должен жалеть бабушку, даже если ей неприятны вопросы, от ответов на которые зависит безопасность страны. Зависит?
– Зависит, – кивнул Виктор.
– Ну?
– Вспомни, пожалуйста, всё, что связано с чипами: твоим и Макса. Когда, как, где, кем устанавливались. Когда и что могло корректироваться. Опять же – где и кем.
– Сейчас буду вспоминать. Параллельно давай ужинать, хорошо?
– Я могу сказать точно, что в первый раз меня «сосчитали» в восемнадцать лет. Это было в клинике того местечка, где я родилась. А Макса – когда ему было десять, то есть в 2034 году. И это было уже в лучшем медицинском центре Флориды, центре доктора Левандовского.
– Это не тот ли Левандовский, который был на «Шерхане» главным судовым врачом?
– Да-да, он был на «Шерхане». Он, кстати, лучший доктор из тех, кого я встречала.
– И чем он тебе так понравился? Ты лечилась в его клинике?
– Он очень эрудированный человек. Приветливый, общительный. Ему легко рассказывать про любые свои болячки… В его центр вблизи города Орландо приезжают люди не только со всего полуострова Флорида. И он лечит не только богатых, иногда и вовсе бесплатно. Так, во всяком случае, говорили. В его клинике я была два или три раза со своими небольшими женскими проблемами. Это, кажется, было в 2037 или 2038 году.
– Так он просто воплощение добра. Но как он тогда попал в число пассажиров «Шерхана»?
– Наверное, потому и попал, что хороший доктор.
– Возможно. А что с вашими чипами было дальше?
– Честно говоря, я не помню, чтобы кто-то ими ещё специально занимался.
– Погоди, как же тогда их запрограммировали?
– Но я не знаю! Да, и ещё. Ещё мы с Максом были в рекламном круизном путешествии в 2039 году. Прямо на корабле была сделана вакцинация, но через неё прошли все пассажиры и экипаж. Правда, нас с Максом как организаторов круиза окружили особой заботой. Нас попросили сутки не выходить из своих кают, приносили еду.
– Еду приносили? – задумчиво повторил Виктор, глядя на уже пустую тарелку. – Есть, есть над чем поразмыслить. Спасибо, дорогая бабушка, за рассказ. Надо и с Максом поговорить. Слишком важная тема, любая мелочь может оказаться полезной.
– И ты за важностью темы даже не обратил внимания.
– На вкусный ужин? Неправда. Ещё как обратил!
Бумажная версия архива «Глобал Трэвел Корпорейшн» 2037–2041 годов поместилась в трёх больших коробках, перетянутых ремнями. Электронная версия по непонятным причинам оказалась испорченной – ни один файл не открывался.
Сейчас, через пятнадцать лет после того, как эти коробки переехали на всякий случай в Москву, Макс отдал должное аккуратности Гретты. Папки подписаны, документы рассортированы. Макс и Света уже два вечера целиком посвятили поиску любой информации, которая могла бы указать на происхождение чипов-выключателей. Но третью коробку ещё даже не открывали.
– Макс, посмотри, я, кажется, нашла. Апрель 2039 года, круиз Майами – Панама – Эквадор – Перу – Чили – Фолклендские острова – Бразилия – Майами. Списки пассажиров. Вот и ты с мамой. Мы ищем медицинский персонал?
– Да, вот вижу. Доктор Гарри Роут – впервые слышу это имя. Ты умница!
– Я знаю. Я ещё и красавица, но ты редко стал мне об этом говорить.
– Разве редко? Говорил три дня назад!
– Четыре! И ты хочешь сказать, что это часто?.. Подожди, надо смыть с себя эту архивную пыль… Как здорово, что ты оставил себе функции учредителя и сопредседателя Совета и работаешь с «ГТК» на расстоянии. Сейчас летаешь туда три-четыре раза в год, а пришлось бы жить там половину времени. Половину нашей жизни – отдельно! И ты ещё раздумывал!
– Ну, я недолго раздумывал, если ты помнишь. Часа полтора. И всего лишь месяц ушёл на согласование и утверждение нового председателя.
– Нас ещё и сейчас прошлое из «ГТК» не отпускает. А теперь и Володю затягивает. Макс, мне страшно! Ты уверен, что это когда-нибудь кончится?
– Уверен. Зря, что ли, столько усилий?
Коллега Джеральда, шеф отдела по борьбе с киберпреступлениями в системе Интерпола полковник Фрэнк Дуглас, не возражал против предложенного места встречи.
– Привет, Джеральд. Как поживаешь? Пожалуй, если бы я на эту встречу отправил одного из своих помощников, они бы здесь привлекали к себе излишнее внимание. Мой первый помощник совсем чёрный, а второй – мулат.
– Да, Фрэнк, я помню. Но мне и хотелось, учитывая уровень проблемы, именно тебя увидеть.
Они, оставив всю свою одежду, кроме сандалий, аккуратно сложенной двумя кучками возле толстенной сосны, не спеша прогуливались по дорожке. Дорожка извивалась метрах в семидесяти от береговой линии острова Коверсада, повторяя её изгибы. Они не удалялись от одежды больше чем на сорок-пятьдесят метров и практически не выпускали её из виду, время от времени вращая головой. Там же остались их мобильные средства связи.
На острове сегодня было много людей, абсолютно все были совершенно голыми, но среди них не было ни одного негра или мулата. Только розовые тела разной степени обгорелости.
– Был здесь два раза, последний – четырнадцать лет назад, – говорил Джеральд. – Но здесь ничего не меняется. Сосны, скалистые пляжи. Немцы, шведы, немного россиян. А старый Врсар вообще застрял во временах десятивековой давности. Только яхты в гавани всегда самые современные.
Он наклонился, поднял с дорожки сосновую иголку.
– Нигде больше не встречал таких больших сосновых иголок. На глаз вижу, длина этой – не меньше 225 миллиметров. Спорим?
– Верю на слово, – улыбнулся Фрэнк. – Но я знаю ещё одно место, где есть сосны с такими большими иголками. В парке в пяти милях от моего дома в Калифорнии.
– Придётся и мне поверить на слово. Вот, возьми.
Полковник развернул маленькую записку.
– Флорида, Орландо. Медицинский центр доктора Левандовского, – прочитал он; потом строчкой ниже: – Доктор Гарри Роут.
– Есть основания считать, – сказал Джеральд, – что один из них умеет вживлять чипы, имеющие функцию ликвидации человека, который этот чип носит. Чипы-выключатели. После того как в 2041 году завершился Процесс с «Глобал Трэвел Корпорейшн» – помнишь? Корабль «Шерхан»?
– Конечно, помню. Мне тогда было двадцать семь, я уже был капитаном. Мы этот Процесс так и называли: «Суд над „Шерханом“».
– Так вот, тогда казалось, что мы поймали в один невод всех врагов человечества. Всех виноватых наказали, а зачинщиков уничтожили. Оказалось – нет. Первым серьёзным сигналом стала ликвидация в 2046 году первого помощника управляющего «ГТК» Джона Барроги в ответ на то, что он попросился в Россию. Его досрочно освободили и тут же убрали. Потом опять вроде стало тихо. И вот сейчас кто-то активно внедряется в наши исследования по робототехнике. Убирая свидетелей и похищая исполнителей. Я дам тебе фото девчонки, которую в качестве приманки вывезли из России… Куда – не знаем. Зачем – можем догадываться. Чтобы помешать человеку – как ты понимаешь, её парню – работать у нас и заставить работать на себя. Кроме двух этих фамилий, пока у нас ничего нет. Только догадки. Поможешь выяснить, в нужном ли направлении мы копаем? Тем более что копать надо будет в вашем огороде.
– Дело нужное, постараюсь, – ответил Фрэнк. – Сам знаешь, не всё от меня зависит. Маякну.
– Пока некоторые ездят загорать по курортам, у нас происходят новости, – сказал Виктор Сергеевич, глядя, конечно, на Джеральда.
– Опять?
– Да, теперь нашли сисадмина Андрея наполовину погружённым в ручей. Той стороной, где голова.
– Уже и ручей испортили, – поморщился Володя.
– И, кстати, кто угадает с трёх раз, где Андрей проводил отпуск в прошлом, позапрошлом годах и ещё один раз пять лет назад?
– Неужели в Майами? – предположил Джеральд.
– Но я же просил с трёх раз!
– Реорганизация Центра «Орион» идёт полным ходом, – сказал Ричард. – На место Андрея я поставил своего человека, его, кстати, тоже зовут Эндрю. Я ему полностью доверяю. Твой новый начальник охраны, – он посмотрел на Джеральда, – уже заменил штат, они приступили к работе. Ну и завтра примет присягу новый начальник Центра. – Теперь он посмотрел на Владимира.
– Может, ну её, эту присягу? – сказал Володя. – Спать некогда. Хочу уже попробовать выйти на связь с потусторонним миром.
– Нет, – сказал Виктор Сергеевич. – Важно и то и другое. Ты в «Орионе» не один будешь работать, и не надо отворачиваться от коллектива… Ещё. Мы должны встретиться наконец с Константином – со спонсором, который проспорил Вячеславу пари с Корешем. Он вчера вернулся из командировки.