– Ладно. Но сперва я хочу осмотреться.
Мелани явно примеряет на себя костюм криминалиста. Впрочем, я не сильно волнуюсь. Ничего порочащего меня она здесь не найдет.
Я выношу сырную тарелку и крекеры во двор и ставлю их на столик, который теперь всегда ассоциируется с Тедди. На очереди лимонад и стаканы. Пятница, вечер. И я теперь тоже общаюсь с друзьями, принимая у себя свою ровесницу.
– Ты такая аккуратная! – доносится из глубины дома голос Мелани.
– Полагаю, что так, – отвечаю я, и в этот самый момент во двор запрыгивает Тедди с уоки-токи, словно у заправского телохранителя, в руках.
Бросив взгляд на еду на столе, Тедди кричит:
– Да-а-а-а!
(Открою секрет: я приготовила сырную тарелку больше, чем нужно было для двоих.)
(Еще более страшный секрет: мое сердце запрыгивает куда-то под ребра на задниках его кроссовок.)
– Я буквально… – начинает Тедди, но его прерывает треск уоки-токи. – Умираю с голоду.
– Ты оставил свою дверь незапертой, – упрекаю я Тедди. – Мелани только что к тебе вломилась. Что ты здесь делаешь? У нас частная вечеринка.
– Там нечего брать, – пожимает плечами Тедди, и я уже собираюсь ему возразить, но не успеваю.
– Сообщи, где находишься, Панда. – Из уоки-токи раздается пронзительный голос Ренаты. Не получив ответа, она делает вторую попытку. – Я говорила ему, что это не сработает. Прием, Панда. Уточни свое местоположение. Конец связи.
Через пару секунд над нами пролетает стая птиц.
Тедди испускает тяжелый вздох и нажимает на кнопку сбоку:
– Утвердительно, Жертва Моды. Вас понял. Я могу немного задержаться. Малышка Рут выставила огромную тарелку сыра и винограда, а еще крекеры. Есть даже третий стакан. Как раз для меня. Конец связи.
Я слышу ответ Ренаты:
– Сырная вечеринка в пятницу вечером. А вино есть? Опиши, какие сорта сыра. Конец связи.
Я поспешно ухожу внутрь, когда Тедди начинает описывать Ренате сыр: твердый, желтый, похож на дверной стопор; липкая белая хоккейная шайба; зернистый, с загадочными вкраплениями… – и обнаруживаю Мелани, перебирающую вещи на комоде в моей спальне.
– Тедди здесь.
– Хорошо-хорошо, – рассеянно отвечает Мелани. – И это вся твоя косметика?
Она открывает ногтем коробочку с тенями, словно пытается снять крышку с чашки Петри.
– Не знаю. Может, в ванной еще что-то есть, – не слишком убедительно вру я.
– Я там уже смотрела. О’кей, бо́льшая часть твоей косметики уже такая старая, что ей прямая дорога в мусорное ведро. – (Она не ошибается. Я красилась этим тенями еще перед выпускным вечером.) – Мне понадобится взглянуть и на твою одежду. На третьей неделе реализации Метода Сасаки.
– Давай не будем входить в детали Метода Сасаки в присутствии Тедди, – понизив голос, говорю я. – Пусть просто посидит с нами, пока ему не надоест и он не свалит.
– Хороший план. – Мелани выходит во двор. – Привет, Тедди! Ух ты, сыр!
Они начинают резать сыр, поскрипывая ножами и добродушно подтрунивая друг над другом.
– Пока мы разговариваем, Рената заводит скутер. – Тедди набирает полную пригоршню крекеров, один из которых торжественно вручает мне.
– Думаю, тебе лучше уйти. – Я говорю предельно мягко, но у Тедди сразу становится такой вид, будто его смертельно обидели. – У нас тут чисто личные дела.
– А разве мы не друзья? – (Все, он меня достал!) – Если ты боишься, что я настучу на тебя папе или Сильвии, то я буду нем как рыба. Я только хочу помочь.
– Ой, да пусть остается! От него все равно не избавиться. – Мелани протягивает мне лист бумаги. – Но сперва я хочу, чтобы ты это подписала.
Похоже на документ об отказе от прав.
– «В ходе участия в Методе Сасаки (далее именуемом как Метод) Рути Мари Мидона… – так вот зачем Мелани просила меня назвать мое второе имя… – подтверждает, что делает это добровольно. Она имеет возможность отказаться от участия в любой момент реализации Метода».
– Но я надеюсь, что ты этого не сделаешь, – перебивает меня Мелани.
Я продолжаю читать:
– «В случае отказа Рути Мари Мидона освобождает Мелани Сасаки от любых обязательств, включая те (но не ограничиваясь ими), что вытекают из применения Метода».
Затем я зачитываю вслух перечень последствий, от претензий по поводу которых освобождается Мелани:
• задетые чувства;
• несбывшиеся ожидания;
• смятение чувств или душевные страдания в результате знакомства по Интернету;
• убийство во время свидания вслепую (услышав это, Тедди чуть не подавился);
• расходы, связанные с внеплановой беременностью (теперь уже я чуть не подавилась);
• различные расходы, связанные с рекомендованными улучшениями внешних данных, далее именуемыми как Смена Имиджа;
• любые расходы, связанные с неизбежной свадьбой, которая станет результатом участия в Методе.
– Подпишись под каждым пунктом, – инструктирует меня Мелани.
Я долго раздумываю над «задетыми чувствами»:
– Ты очень креативная личность. Где ты взяла этот образец?
Мелани смотрит на мою ручку, замершую над линией, где должна стоять подпись:
– Нашла в Интернете и слегка модифицировала. Но самая важна часть – та, где ты признаешь, что делаешь все совершенно добровольно. А внизу, как видишь, я поставила копирайт Метода Сасаки. То есть я имею в виду, что сделала бы это, если бы знала как. Короче, ребята, я хочу сказать, не вздумайте украсть мою потрясающую идею. В один прекрасный день она позволит мне разбогатеть.
– Я с удовольствием это подпишу. – Я стараюсь, чтобы мой голос не звучал слишком сухо. – Но в договоре должен быть пункт о конфиденциальности.
– У меня здесь такого нет.
Я смотрю на сына Джерри Прескотта. Тедди сидит с закрытыми глазами и, вполне довольный жизнью, жует.
Затем я вношу в договор изменение: «Вся информация относительно участия Рути Мари Мидоны в Методе должна оставаться строго конфиденциальной».
– Мы все подпишем договор. И что бы ни случилось, я хочу, чтобы это оставалось строго между нами. Я также собираюсь добавить пункт, согласно которому мы не имеем права обсуждать Метод или участвовать в нем в рабочее время. Никакие подсобные средства из офиса не должны быть использованы.
– Упс! Слишком поздно, – отвечает Мелани. – Я стащила восемь листов бумаги и пол-ложки чернил. Извини, Тедди. Я верну деньги твоему папочке. Но биндер я купила на собственные деньги.
– Расслабься. Я ничего ему не скажу. – Тедди берет ручку и, когда приходит его очередь, ставит подпись возле моих исправлений. У него удивительная подпись, очень взрослая, которая выглядела бы вполне органично на договорах купли-продажи недвижимости. – Или мне все-таки следует это сделать? А вдруг я шпион корпорации, которого прислали сюда расследовать все мелкие случаи кражи писчей бумаги?
Тедди, похоже, проверяет, смеюсь я над его шутками или нет. Заставив меня улыбнуться, он с довольным видом откидывается на спинку стула и начинает есть виноград. Мы с Мелани тоже подписываем документ.
– Нарушитель! Нарушитель! – оживает уоки-токи. – Приближается Жертва Моды. Конец связи.
– Лично я не против, – доверительно говорит мне Мелани. – Благодаря Ренате я поняла, что стареть не так уж и страшно.
– Я, пожалуй, принесу еще сыра.
– У тебя есть еще? Значит, можно себя не ограничивать? – спрашивает Тедди с набитым ртом; на руке, в которой он держит нож, наколото «БЕРИ».
– Это так-то ты себя ограничиваешь?
– Рути Мари, ты выйдешь за меня замуж? – проглотив сыр, на полном серьезе спрашивает Тедди.
Мелани демонстративно закрывает папку:
– Все. Я свою работу сделала. Запомни, сиреневое платье подружки невесты.
– Даже тот сыр, который мне показался зернистым, на самом деле вовсе не такой, – говорит Тедди, когда я направляюсь на кухню за добавкой. – Это просто сливочный сыр с грецкими орехами и медом. А я надену сиреневый галстук в тон ваших платьев.
Я прислоняюсь к кухонному прилавку, чтобы внутренне собраться.
– Даже и не мечтай жениться на Рути, – напускается на Тедди Мелани. – Мы собираемся разработать специальную анкету, но, как только я тебя увидела, мне все стало ясно. Ты не ее тип мужчины.
Я их не вижу, но, судя по тону, Тедди улыбается своей белозубой озорной улыбкой:
– Мой тип подходит любой женщине.
– Ты выдаешь желаемое за действительное. И это в очередной раз подтверждает, что ты определенно не ее тип. Но возможно, ты станешь следующим кандидатом для использования Метода Сасаки, – заявляет Мелани.
Я замираю возле холодильника. На секунду на меня накатывает неподдельный ужас. Тедди выходит в большой мир. Тедди, веселый и очаровательный, встречается с девушками. Конечно, он всегда был веселым и очаровательным. Но теперь, когда мы познакомились поближе, мне вовсе не хочется, чтобы он оставался таким. Ой, нет!
Мелани тем временем продолжает сыпать соль на мои раны:
– До меня только сейчас дошло, что у тебя нет девушки. А если есть, тебе должно быть стыдно.
– Как думаешь, стал бы я лежать на допотопном матрасе непонятно где, если бы у меня была девушка?! И есть… – хрум-хрум-хрум – салат, который я свистнул у черепах.
Когда я возвращаюсь во двор с новыми закусками, из-за угла выруливает Рената с бутылкой вина в корзине скутера и чистым бокалом в руке.
– Я здесь. Открой бутылку! – с ходу приказывает она Тедди.
– Привет, Жертва Моды. По-моему, у вас парик съехал набок. – Мелани совершенно права: у Ренаты над ухом свисают спутанные пряди.
– В моем возрасте мне и кособокий парик сойдет. – Рената подъезжает к столу, явно не собираясь спешиваться. – Этот самый приличный из всех. Что я пропустила?
– Вы пропустили волнующий момент, когда я зачитывала очень креативный договор с отказом от всех прав. Мы собираемся приступить к первой неделе Метода Сасаки. Если, конечно, Мел объяснит, что это значит.
Мел, сосредоточившись, достает новую страницу из секретной папки: