Кривящееся лицо Дугана тут же сделалось сосредоточенным. Он поглядел наверх, туда, откуда снова доносился странный рев, перемежаемый на этот раз, как заметил Палин, воплями и криками.
— А... моя... э... команда, — проговорил гном, грустно покачав головой,— она... ну... вам лучше самим увидеть, парни.
Развернувшись на каблуках своих вычурных башмаков, Дуган направился к веревочному трапу, но неловко споткнулся о блуждающий сундук, когда судно неожиданно ринулось в противоположную сторону.
— Ох! Это мне напоминает... — начал он, выругавшись и растирая ушибленную ногу. — Что в них мы засунули ваше снаряжение. — Он стукнул кулаком по крышке сундука. — Мечи, щиты, доспехи и прочее. Вам оно понадобится, особенно там, куда мы направляемся! — бодро добавил гном.
Поймав раскачивающийся трап, он медленно вскарабкался по нему и скрылся в люке, крикнув напоследок:
— Не копайтесь там долго!
— И что нам делать? — спросил Стурм, осторожно вставая — только для того, чтобы упасть вперед, когда корабль качнуло. Лицо молодого человека позеленело, на лбу выступили капли пота.
— Мы возьмем мечи, — мрачно сказал Танин, ковыляя в сторону сундуков.
— И выберемся из этого зловонного места, — добавил Палин, прикрывая нос и рот рукавом. — Нам нужен свежий воздух, и я хочу посмотреть, что делается наверху.
— Хочешь поспорить? — пошутил Танин. Грустно улыбаясь, Палин сумел добраться до посоха Магиуса, который все еще стоял у переборки. Из-за магических ли свойств или просто оттого, что посох оказался в руке, но молодой чародей почувствовал себя лучше, едва к нему прикоснулся.
— Подумай только об опасностях, какие видел этот посох и из которых выбрался вместе с прошлыми владельцами, — прошептал Палин. — Его держал Магиус, когда сражался вместе с Хумой. Мой дядя держал его, когда вошел в Бездну, чтобы встретиться с Темной Королевой. А эта ситуация его, вероятно, вообще не беспокоит.
Крепко держа посох Магиуса, юноша собрался лезть по веревочному трапу.
— Постой, Маленький Брат, — сказал Танин, поймав Палина за рукав. — Ты не знаешь, что там, наверху. Ты сам признал, что не можешь сейчас воспользоваться заклинаниями. Почему бы тебе не пропустить вперед меня со Стурмом?
Палин остановился, удивленно глядя на Танина. Старший не стал приказывать ему, как сделал бы раньше. Юноша почти слышал, как это должно было прозвучать: «Палин, ты глупец! Жди внизу, сперва пойдем я и Стурм». Танин обратился уважительно, представил логические доводы, после чего позволил Палину решать самому.
— Ты прав, Танин, — сказал он, отступая от лестницы, но дальше, чем хотелось, потому что судно качнулось, и он снова потерял равновесие.
Средний подхватил младшего, и все трое принялись ждать, пока корабль не выправится, и только затем полезли по трапу.
Сильная рука Стурма вытянула Палина на верхнюю палубу. Юный маг с радостью глотнул свежего воздуха и принялся щуриться на солнце, стараясь не обращать внимания на пульсацию в голове. Глаза едва начали привыкать к яркому свету, когда за спиной он услышал рев — ужасный звук, смесь воя, визга, скрипа и шипения. Палуба под ногами загудела и задрожала. Встревоженный юноша начал оборачиваться, чтобы встретиться лицом к лицу с чудовищем, но услышал, как Танин кричит:
— Палин, берегись!
Старший всем весом толкнул младшего и, сбив с ног, повалил на палубу как раз в тот момент, когда что-то темное и ужасное прогромыхало над головой с диким хлопающим шумом.
— Ты в порядке? — с тревогой спросил Танин. Поднявшись, он протянул брату руку. — Я не хотел так сильно тебя толкать.
— Думаю, ты переломал мне каждую кость! — прохрипел Палин, пытаясь отдышаться, и поглядел в сторону носа судна, где чудовище исчезло за бортом. — Во имя Бездны, что это было? — требовательно спросил он Дугана.
Гном, тоже несколько смущенный, как раз поднимался с палубы, и лицо его было таким же красным, как бархатные штаны. Встав, Дуган принялся счищать с себя опилки, кусочки пеньки и морскую пену, как вдруг его окружила орда что-то лопочущих маленьких существ, старающихся помочь ему.
— Эй вы! — раздраженно заорал гном, отмахиваясь от доброхотов. — Отойдите! Отойдите прочь, я сказал! Занимайтесь своими работами!
Подчинившись, существа разбежались, однако кое-кто все же задержался на пару секунд, чтобы поглазеть на братьев. Одно из них даже подошло к Палину и нетерпеливо протянуло ручку, чтобы потрогать посох Магиуса.
— Назад! — закричал юный маг, прижимая артефакт к себе.
Фыркнув, существо отступило, но продолжало жадно пожирать взглядом посох. Затем, проворчав что-то неразборчивое, убралось восвояси.
— Гномы-механики! — в ужасе проговорил Стурм, опуская меч.
— Э... да, — пробормотал Дуган смущенно. — Моя... э... команда головорезов.
— Спасите Боги! — взмолился Танин. — Мы на корабле гномов-механиков!
— А что тогда так грохочет? — Палину было страшно задавать этот вопрос.
— Это... э... парус, — промямлил Дуган, выжимая бороду. Потом сделал неясный жест. — Он снова вернется через несколько минут, так что... э... приготовьтесь.
— Что, во имя Бездны, делает почтенный гном на корабле гномов-механиков? — спросил Танин.
Дуган смутился еще сильнее.
— Да... так...— пролепетал он, накручивая ус на указательный палец.— Это длинная история, может, потом у меня будет время ее рассказать...
С трудом удерживаясь на качающейся палубе при помощи посоха, Палин осмотрел море. У него возникло подозрение — и настроение его начало портиться примерно с такой же скоростью, с какой ныряло на волнах судно. Солнце находилось сзади — они направлялись на запад на корабле гномов-механиков с капитаном-гномом...
— Серая Драгоценность! — пробормотал Палин.
— Да, паренек! — воскликнул Дуган, хлопнув юного мага по спине.— Взял ящерицу за глотку, как говорят овражные гномы. Именно поэтому я на этом... э... несколько уникальном судне, и именно такова,— продолжил он, выпятив объемистый живот,— цель моих поисков!
— Что? — недоверчиво спросил Танин.
— Братья, — сказал Палин, — кажется, мы отправляемся в путь в поисках легендарной потерянной Серой Драгоценности Гаргата.
— Не на поиски, — поправил Дуган. — Я ее уже нашел! Мы отправляемся на поиски, чтобы прекратить все поиски! Мы идем забрать Серую Драгоценность и... парни, берегитесь!
Гном сноровисто шлепнулся на палубу.
— Парус приближается, — прохрипел он.
Глава третья«Чудо»
Парусник гномов-механиков представлял собой настоящее чудо техники. (Чудом, как выразился Стурм, было то, что корабль остается на плаву, а не то, что он скорее движется!) Годы ушли на разработку (а еще больше времени — на рассмотрение Комитетом), и потом целые столетия труда гномов-механиков — на его изготовление. И вот ужас дальних морей был готов.
Это вполне соответствовало действительности. Большинство кораблей в ужасе бежали при виде флага гномов-механиков — золотого винта на темно-коричневом фоне, но это происходило потому, что их паровые котлы имели неприятную привычку взрываться. Гномы утверждали, что однажды напали на пиратское судно минотавров и потопили его. На самом же деле минотавры, обессилевшие от хохота, слишком близко подошли на своем паруснике к их кораблю, и тогда те в панике выпустили из котлов пар, при помощи которого управляли судном. Мощный взрыв разметал корабль минотавров в щепы, а гномов-механиков сбил с курса на двадцать миль.
Но, хотя другие расы издевались над ними, гномы-механики знали, что их корабль опережает время по практичности, экономичности и внешнему виду. То, что он продвигается по воде медленнее всего способного плавать, развивая при спокойном море и сильном попутном ветре примерно пол-узла, ничуть гномов не беспокоило (Комитет как раз рассматривал эту проблему и, как ожидалось, должен был принять решение не позже следующего тысячелетия).
Гномы-механики знали, что у всех кораблей есть паруса. Парус необходим, чтобы корабль считался кораблем. Поэтому их посудина тоже имела парус. Однако, изучив суда, построенные другими, менее разумными расами, механики решили, что захламлять палубу мачтами, тросами и парусиной — это непозволительная трата места, а ставить и убирать паруса, пытаясь поймать ветер, — ненужный расход энергии. Таким образом, корабль карликов использовал один гигантский парус, который не просто ловил, а буквально затягивал в себя ветер.
Он-то как раз и делал конструкцию этого судна революционной. Громадное сооружение из крепчайшей парусины, с бимсом размером в десять крепких дубов, парус стоял на трех смазанных деревянных рельсах, два из которых проходили по бортам и один — посередине палубы. Огромные канаты, протянутые вдоль судна, передающие усилия от гигантской паровой машины, находящейся внутри, приводили в действие это чудо современной морской техники, на большой скорости протаскивая парус по смазанным деревянным рельсам. Тот, проносясь вдоль корпуса, создавал собственный ветер и двигал судно вперед.
Когда парус завершал свой грандиозный пробег над палубой и достигал кормы...
Все-таки существовала крошечная проблема. Судно невозможно было развернуть. Поэтому корма имела такой же вид, как и нос. Гномы-механики преодолели этот недостаток конструкции, сделав так, чтобы парус двигался, в зависимости от необходимости, в обе стороны, и приделали к судну две ростральных скульптуры гномских дев — одну спереди, другую сзади. Каждая держала в руке шуруп и решительно смотрела вдаль.
О чем это мы?
Ах да. Когда парус достигал кормы, он аккуратно сворачивался и проходил под днищем судна к носу корабля, там выскакивал из воды, опять разворачивался и с грохотом проносился над палубой.
По крайней мере, именно так он вел себя на чертежной доске и в многочисленных испытательных ваннах. В действительности же рычаги, управляющие механизмом сворачивания, почти сразу заржавели в соленой воде, и парус часто ударялся о воду либо частично, либо полностью развернутым. В таком виде он проходил под днищем, развивая огромное усилие, которое иногда оттаскивало судно назад на большее расстояние, чем то, на которое оно продвинулось вперед. Однако считалось, что это маленькое неудобство полностью компенсируется непредвиденным преимуществом. Когда развернутый парус двигался в воде, он действовал как сеть, зачерпывая целые косяки рыбы, которая дождем сыпалась на палубу, обеспечивая обед, ужин и иногда — ушиб головы, если в кого-нибудь, к несчастью, попадал тунец.