— Оставьте нам хоть копья! — взмолился Стурм. Это тоже не подействовало.
— Им нужны копья, — сказал Танин, — для того, чтобы мы сделали ноги к кораблю.
— Да, ты прав, парень, — заявил Дуган, вглядываясь в деревья. — Они следят за нами. И там останутся до тех пор, пока... — Он прервался.
— Пока — что? — холодно спросил Палин. Вспомнив ухмылку гнома и его беззвучные слова, он вздрогнул, несмотря на жару.
— Пока не убедятся, что мы возвращаемся, правильно? — спросил Стурм.
— Да ну, парни, мы вернемся, — успокаивающе произнес Дуган, поглаживая бороду. — В конце концов, с вами я. А ведь мы — товарищи...
— «Все делим пополам»,— хором закончили Танин со Стурмом.
— Прежде всего надо изготовить какое-нибудь оружие, — предложил Танин.
Вокруг сплошной стеной стояли джунгли. Всевозможные, странного вида деревья, оплетенные лианами с яркими цветами, подбирались почти к самой стене. И там обрывались.
— Даже растения не подходят к этому месту, — проговорил старший. — Палин, дай мне свой кинжал.
— Хорошая мысль, — сказал юный маг. — Я и забыл о нем.
Засучив белый рукав, Палин принялся возиться с кинжалом на хитром ремешке, который крепился к предплечью и, как предполагалось, при быстром движении кистью выпускал лезвие так, что оно оказывалось в руке хозяина. Но ремешок оказался хитрее, потому Палин никак не мог его отцепить.
— Вот, — сказал он, краснея, и протянул руку брату, — сними сам.
Тщательно скрывая улыбку, Танин отцепил кинжал, затем, встав рядом со Стурмом, принялся срезать ветки. Из них, заострив концы, братья быстро сделали примитивные копья.
День медленно догорал, небо темнело, становясь болезненно-серым.
— Ты что-нибудь знаешь о Лорде Гаргате? — спросил Танин у Дугана, затачивая конец зеленой палки.
— Нет, — ответил гном, неодобрительно наблюдая за ними.
Делать или нести деревянное копье он отказался, прорычав:
— В хорошем виде я предстану перед Реорксом, если меня убьют! С палкой в руке! Нет, мне не нужно оружие, пока у меня есть руки!
Теперь он потирал подбородок и расхаживал взад-вперед вдоль странной стены, которая на данный момент была сделана из блестящего черного мрамора.
— Я ничего не знаю о настоящем Лорде Гаргате, кроме того, что смог выведать у тех трусов. — Дуган высокомерно махнул в сторону давно ушедших воинов.
— Что они говорили?
— Что он такой, каким ему и следует быть, если учесть, что он находится под влиянием Серой Драгоценности многие годы! — сказал гном, раздраженно глядя на Танина. — Он безумный сумасброд! Способный на великое добро и великое зло, в зависимости от настроения или сиюминутного влияния Драгоценности. Некоторые говорят,— тихо добавил Дуган, переводя взгляд на Палина, — что он маг-ренегат, не примкнувший ни к Белым, ни к Черным, ни к Красным Мантиям. Он живет лишь для себя... и Драгоценности.
Поежившись, юноша сильнее сжал посох. Ренегаты отказывались следовать законам и постановлениям Конклава Магов, законам, передающимся через столетия для того, чтобы поддержать магию в мире, в котором ей не доверяют и презирают. Все маги, идущие злым или добрым путем, подписывались под этими законами. Ренегаты представляли собой угрозу для всех, потому за голову каждого полагалась награда.
Это долг Палина как мага Ложи Белых Мантий — попытаться образумить ренегата или, если это не удастся, заманить в ловушку и доставить Конклаву для суда. Это будет трудной задачей даже для могущественного архимага, не говоря уж об ученике. Черным Мантиям предлагался более простой путь...
— Ты, дядя, просто убил бы его, — прошептал юноша, прижимаясь щекой к посоху.
— Как ты думаешь, что он сделал с женщинами? — тревожно спросил Стурм.
Гном пожал плечами:
— Использовал в свое удовольствие, бросил в кратер вулкана, принес в жертву во время какого-нибудь мерзкого ритуала. Откуда я знаю?
— Мы готовы, надеюсь,— уныло проговорил Танин, собирая с земли связку копий. — Кажутся игрушками, — пробормотал он. — Возможно, гном и прав. Если мы идем против безумного злого мага, то можем умереть, сражаясь с достоинством, а не играя, как мальчишки, в рыцарей и гоблинов.
— Оружие есть оружие,— деловито произнес Стурм, беря в руку копье. — По крайней мере, оно дает нам немного преимущества...
Трое братьев и гном подошли к стене, которая все еще меняла свой вид так часто, что кружилась голова.
— Думаю, нет смысла искать тайный ход, — сказал Танин.
— К тому времени, как мы найдем его, он уже превратится в главные ворота, — согласился Дуган. — Если подождем здесь подольше, то что-нибудь откроется.
Так и произошло. Хотя и не такой, какой они ждали, но вход действительно появился.
Они разглядывали стену из плотно пригнанных друг к другу камней («Гномская работа», — восхищенно заметил Дуган), как вдруг она превратилась в водопад, который с грохотом лился из ниоткуда и обдавал их дождем брызг.
— Мне кажется, мы можем пройти сквозь нее! — Стурм едва перекрикивал шум. — Я вижу замок на той стороне!
— Да, а вдруг там пропасть? — возразил Танин.
— Подождите, — сказал Палин. — Ширак!
Едва он произнес магическое слово, как кристаллический шар на конце посоха вспыхнул.
— Как жаль, вождь этого не видит, — задумчиво сказал гном.
Палин сунул посох в водопад, желая осветить то, что находилось за стеной. К его удивлению, вода в то же мгновение расступилась. Обтекая посох, она образовала арку, через которую можно было пройти, даже не замочив ног.
— Будь я проклят! — воскликнул испуганный Танин. — Ты знал, что так получится, Маленький Брат?
— Нет, — робко признался Палин, думая о том, какие еще способности заложил Рейстлин в посох.
— Ладно, слава Паладайну, что так вышло, — сказал Стурм, глядя сквозь образовавшуюся арку. — Тут безопасно, — доложил он, сделав шаг внутрь. — Действительно,— добавил средний, когда Палин, Танин и Дуган, не спускавший жадного взгляда с посоха, прошли следом, — тут трава! — Он удивленно вглядывался в серую темноту, разгоняемую светом посоха.
За их спинами водопад снова изменился, сделавшись стеной из бамбука. Впереди простиралась длинная ровная лужайка, полого поднимающаяся прямиком к замку.
— Сейчас это трава, но в любой момент она может превратиться в вулкан с лавой, — заметил Палин.
— Ты прав, Маленький Брат, — прохрипел Танин, — бежим!
И они побежали: Палин, подобрав белую мантию, толстый гном — пыхтя и фыркая, в трех шагах позади. Действительно ли они успели добежать до цели, прежде чем лужайка превратилась во что-нибудь зловещее, или на траву распространялись особые правила, они не узнали. Как бы то ни было, путники достигли стен замка как раз тогда, когда черные ночные тени сомкнулись.
— Теперь все, что нам нужно, — сказал Стурм, — найти путь внутрь...
Гладкая серая стена из мрамора, мерцающая в свете посоха, изменилась, и в ней появилась деревянная дверь с железными петлями и железным замком.
Танин поспешил подергать ее.
— Заперта накрепко, — сообщил он.
— Вот когда пригодился бы кендер, — со вздохом произнес Стурм.
— Кендер! Прикуси язык! — пробормотал с отвращением Дуган.
— Палин, попробуй посохом, — приказал Танин, отходя в сторону.
Маг неуверенно коснулся ярко светящимся кристаллом замка. Тот не просто отомкнулся, а буквально растаял, образовав у ног Палина лужицу жидкого металла.
— Парень, — заявил гном, проглотив слюну, — твой дядя, должно быть, был замечательным человеком. Вот и все, что я могу сказать.
— Интересно, что еще он может делать? — Палин посмотрел на посох со смешанным чувством страха, гордости и печали.
— Этим вопросом мы займемся позднее! Внутрь! — велел Танин, распахнув дверь. — Стурм, входи первым. Палин — за ним, освещай путь. Дуган и я пойдем сразу за тобой.
Они обнаружили, что столпились на узкой винтовой лестнице, уходящей вверх. Со всех сторон их окружали стены, и они не видели ничего, кроме исчезающих в темноте ступеней.
— Ты понимаешь, — произнес вдруг Палин, — что дверь обязательно...
Он обернулся и осветил ровную стену.
— ...исчезнет, — мрачно закончил Танин.
— Пути назад нет! — Стурм, поеживаясь, осмотрелся.— Эта лестница может измениться! В любой момент нас может замуровать в камне!
— Не останавливаемся! — принял решение старший.
Поднимаясь по крутым ступенькам как можно быстрее, путники ожидали в любой момент ощутить под ногами что угодно — от раскаленных углей до качающегося моста. Они забирались все выше и выше, до тех пор, пока толстый гном не выдохся.
— Мне надо отдохнуть, парни, — проговорил он, тяжело отдуваясь, и привалился к каменной стене, которая по необъяснимым причинам оставалась стеной.
— Внутри, кажется, ничего не изменяется, — пролепетал Палин, сам уставший от непривычных упражнений.
Он с завистью поглядел на братьев. Их загорелые мускулистые тела блестели от пота при свете посоха. Но ни старший, ни средний не запыхался.
— Палин, посвети тут! — приказал Танин, вглядываясь в темноту впереди.
Превозмогая боль в ногах и сомневаясь, сможет ли шевелить ими, младший, однако, заставил себя сделать шаг, освещая посохом поворот лестницы.
— Здесь дверь! — тихо, но радостно произнес Стурм. — Мы добрались до верха!
— Интересно, что за ней? — угрюмо спросил Танин. Его прервало не что иное, как хихиканье.
— Почему бы не открыть и не узнать? — раздался из-за двери смеющийся голос. — Она не заперта.
Братья переглянулись. Дуган нахмурился. Палин позабыл о ломоте в теле и, сделав усилие, сосредоточился на том, чтобы прочитать заклинание. На скулах Танина заиграли желваки. Сжав копье, он протолкался мимо Дугана и Палина, чтобы встать рядом со Стурмом.
Оба воина осторожно положили руки на дверь.
— Раз, два, три, — шепотом сосчитал Стурм.
На счет «три» они дружно навалились на створку, распахнули ее и ворвались внутрь, держа копья наготове. Палин вбежал следом, воздев руки и готовясь прочесть заклинание огня. Сзади раздался боевой клич гнома.