Глава 22Ночная схватка
На открытом и продуваемом холме каравану ничего не угрожало, и люди, вооруженные разнообразной оптикой, покидали автотранспорт и занимали удобные позиции. Фазе тоже стало интересно. Он вырулил лихой дугой, загнал машину на косогор и с биноклем выскочил наружу.
На первый взгляд внизу не происходило ничего особенного. С бугра дорога опускалась к речке и упиралась в узкий брод, отмеченный полосатыми шестами-вехами. На противоположном берегу дорога поднималась вверх и уходила в город, который их колонне предстояло пересечь.
Столь примитивный способ переправы через речку объяснялся разрушенным мостом, который находился совсем рядом. В стороне, ниже по течению, в бинокль просматривался другой мост, но тоже с разрушениями, так что вела в застройку всего одна дорога. Через брод. Но и она оказалась перекрытой.
На середине реки застыл гусеничный трактор Т-150 с кустарно сделанной кабиной. Неизвестные умельцы демонтировали старый кузов и вместо него установили просторную коробку, сваренную из металлических листов, превратив тем самым скромного трудягу в монстра, напоминающего танки Первой мировой войны.
Он и погиб в реке как танк, а не как трактор. В районе двигателя виднелись две аккуратные пробоины от кумулятивных ракет или снарядов, оттуда струился слабый дым, а сорванная гусеница указывала на то, что по трактору стреляли больше чем два раза. Рядом валялся грузовик с железным кунгом, дымили два микроавтобуса, а груженный непонятными мешками самосвал слетел на глубину вперед кабиной. Из воды торчала оранжевая крышка его кузова с проплавленной дырой посередине. Кто-то не поленился сделать явно бесполезный и ненужный выстрел. И зараженные. Зараженных шевелилось там не меньше сотни – они жрали убитых караванщиков, отрывая куски мяса вместе с лоскутами камуфляжа.
– Ну, сейчас начнется, только поворачивайся!
Фаза вздрогнул от неожиданности. Подошедший незаметно Гиря стоял рядом и рассматривал побоище в похожий на половинку бинокля или подзорную трубу монокуляр.
– Не понял, что начнется? Вот это все – еще не началось? – Фаза мотнул головой в сторону речки, но Гиря в ответ только улыбнулся:
– Да нет, еще не началось. Караван на переправе раздолбали внешники ракетами, видишь дыры сверху на капоте трактора? То вертолет сработал, сто процентов! А с вертолетчиками у нас отношения особые…
Оказывается, с внешниками борьба на уничтожение велась только на земле, а вот насчет вертушек существовали негласные договоренности. С вертолетов удобно расстреливать земные цели, но как избежать возмездия самим? Про ударные или хотя бы хорошо бронированные машины никто не слышал, а то, что летает и долбит караваны, вполне сбивается из тяжелых пулеметов и зенитных установок. Кроме того, в каждом солидном караване есть непременно парочка переносных зенитных комплексов с теплонаведением, которые принято иметь с собой всегда – на всякий случай.
В итоге между сторонами сложился своеобразный паритет. Вертушки уничтожали монстров и не трогали иммунных, а иммунные их старались не замечать с земли. Впрочем, пролет над караваном или поселением считался провокацией, и вертолет мог получить вдогонку очередь с КПВТ. Но то, что произошло на переправе… Это не просто нападение – это прямое объявление войны, караванщики наверняка уже сели на рации, и вертухи начнут гасить везде, кто из чего только сможет. С ответкой у внешников наверняка не заржавеет, а это значит…
– А это значит, Фаза, что снова понеслось говно по трубам, и начинается война до очередного договорного перемирия. Четвертая на моей памяти. Вон, кстати, посмотри, что я и говорил…
Гиря показывал рукой на рефрижератор, рядом с которым уже крутился боец с похожей на гранатомет трубой. Вот только примерял он на плечо переносной зенитный комплекс, но какой конкретно, непонятно. Фазе стало интересно, и он хотел подробно расспросить Гирю, но в стоящей сзади «ниве» заговорила рация. Караванщики намеревались прорываться дальше и инструктировали, кому и что предстоит делать.
Для начала по копошащимся на переправе тварям дали провоцирующую очередь из ручного пулемета. Те, решив, что явилась новая добыча, плотным стадом пошли вверх и нарвались на дружный залп из множества стволов. Из монстров ни один не выжил. Фаза с Гирей в отражении атаки тоже приняли участие, а потом все караванщики разбились на три части. Пулеметчики у тяжелых пулеметов слушали и наблюдали небо, мужики во главе с Гирей растаскивали бронетранспортером завал на переправе, а Фаза в компании с тремя бойцами отстреливал зараженных, которые выскакивали из города на шум.
Опрокинутые машины зацепили тросом и вытащили на берег. Почти утонувший самосвал проезду не мешал, а вот с трактором пришлось немало повозиться. Ничего не получалось до тех пор, пока не догадались завести домкрат под гусеницу. Затем трактор приподняли, и бронетранспортер опрокинул его на глубину. Разбитая колонна оказалась слабо вооруженной – без тяжелых пулеметов. Но в одном из грузовиков нашли цинки с автоматными и пулеметными патронами, которые оказались весьма кстати.
Пока работали, стемнело, вражьи вертушки себя не проявляли, что неудивительно. Ночью летающая техника работает только со специальным оборудованием, и совсем не факт, что оно у внешников имелось. Расчистку переправы Гиря с товарищами успешно завершал, и только группа прикрытия, в которой воевал Фаза, пахала на износ. Переправу осветили прожекторами, и на их свет с города сбегалась нечисть, которую с трудом успевали отбивать. Фаза уже закинул автомат за спину и лупил по прыгающим тварям картечью из гладкоствольной «сайги», и их группе выделили три человека усиления. Но наконец Гиря скомандовал отбой, и стрелки отошли назад, под прикрытие пулеметов бронетранспортера.
Переправе и дальнейшему прорыву через город ничего больше не мешало. Караванщики попросили всех приготовиться к броску и дали час на отдых, чистку оружия и пополнение боеприпасов. Патроны раздавали в одном из стальных кунгов, и Фаза с Гирей воспользовались случаем пополнить оскудевшие запасы. Особенно порадовало, что на каждую машину выделили несколько дымовых гранат и гранат со слезоточивым газом, предупредив, что неиспользованные придется после боя возвратить.
– Давай, Фаза, для смелости махнем немножко на дорогу. Сейчас в городе на свет фар весь зоопарк сбежится.
– Давай махнем. Мне не по себе чего-то. Как думаешь, очень трудно будет?
– Кто его знает. Как повезет. Но вообще, неприятный городок. Он небольшой, плотный, с многоэтажными домами, грузится быстро, и одна главная улица – проспект. Днем со стрельбой, но продавить можно, а ночью на свет фар с окрестностей вся погань соберется. Так что внимательней и про тормоза не забывай. У нас машинка крепкая, но будет неприятно, если заглохнем или застрянем. Караван ради нас двоих может и не остановиться, там все зависит от ситуации.
– Элита, как ты думаешь, возможна? – Фаза задал мучавший его вопрос, и Гиря сразу стал серьезным.
– А черт знает, разумеется, возможна. Но если элитник нарисуется, то вся мелкая шушера со страху разбежится, что уже неплохо, согласись? Так что или куча мелкой дряни, которая в окна лезет и на колесах виснет, или всего один элитник. Они в стае редко ходят и точно не в этом паршивом городишке.
– Внимание, колонна! Выдвигаемся на переправу! – Голос в рации заговорил так громко, что оба вздрогнули. – Первым бронетранспортер, за ним автобус с пулеметами, потом два рефрижератора. Тачанка замыкающая, остальные вписывайтесь в середину и соблюдайте дистанцию между машинами. Греем движки, и ровно через десять минут тронулись. Конец связи и удачи всем!
Гиря ткнул Фазу в бок, и тот все понял правильно – завел «ниву» и занял место сразу за вторым рефрижератором.
Колонна вкатывалась в город по широкой улице, стараясь держаться ее центра. При скорости сорок километров в час броневичек с башенками разворачивался, объезжал по обочине караван и помогал огнем из пулеметов в самых критических местах. БТР, в отличие от броневика, по сторонам не рыскал, а шел строго прямо и прорубал дорогу. За ним двигались в кильватере два беззащитных рефрижератора, оставить которые без внимания нельзя ни на секунду.
Фаза вел машину, судорожно вцепившись в руль, и чувствовал, что находится на грани срыва. Его психика оказалась не готовой к подобным перегрузкам, мозг успевал обрабатывать только часть поступавшей отовсюду информации. Его слепили фарами машины каравана, включенная на прием рация разрывалась воплями и матерщиной, от грохота выстрелов закладывало уши, а Маруська рядом захлебывалась лаем. Гиря метался по заднему сиденью, стрелял в бойницы, высовывался в люк на крыше и палил оттуда, пока крышку не выдрали вместе с креплениями. На их машину заскакивали твари, засовывали в люк головы, Гиря выдавал каждой по заряду, и вскоре голова и плечи Фазы покрылись отвратительной вонючей жижей. Творился ад.
Машины останавливались, темп движения из медленного превратился в рваный, и сразу вылезли наружу тактические просчеты караванщиков. Если морду первого рефрижератора успешно прикрывал бронетранспортер башенными пулеметами, то кабина второго оказалась беззащитной от атак, и он остановился. К нему шустро подбежал броневичок и отбил тварей, но защищать остальную колонну не вернулся и вынужденно занял позицию между двумя фурами.
Головной БТР рванул быстро, за ним прибавили газ и остальные, но Фаза в зеркале заметил, что за их «нивой» никто не едет. Половина колонны встала, и там шла сплошная свалка. Замыкающая тачанка захлебывалась огнем и не справлялась. Ей на подмогу вернулся броневик, бой закипел с новой силой, а бронетранспортер, не сбавляя скорости, продолжил выводить фуры из города. Выводил недолго. «Вольво», за которым они ехали, остановился и заглох. Фаза тоже притормозил, и до него дошел весь ужас ситуации, в которую они попали.
БТР с рефрижератором уехали вперед, сзади гремел бой, и караванщики, судя по крикам в рации, почти отбились. Фаза уже начал разворачиваться, намереваясь присоединиться к основной части колонны, но у Гири оказалось совсем другое мнение. Он решительно тряхнул его за плечи, приказав жестом ехать вслед за бронетранспортером, и Фаза, как робот, приказ послушно выполнил. Они объехали остановившийся грузовик, но проехали вперед не более ста метров, и Фаза, снова подчинившись настырному напарнику, машину развернул и осветил фарами заглохшую беспомощную фуру.