– Не-ет! – взревел кваз, и Гиря со сталкерами тревожно встрепенулись. Перс заметил их беспокойство и заговорил громким шепотом, но порывисто и темпераментно: – Нет, не надо человеком. Пока Оливьера с Чомбой не достану – не надо. Я зарок дал, пророком поклялся, что пока не отомщу – я кваз. Зубами рвать, их резать буду, они меня убил и растоптал, душу выжег…
По ноге Перса отчаянно царапала когтями Маруська, одновременно виляя хвостиком, повизгивая и просясь на руки. Она его узнала и любила даже в таком виде.
День прошел весело и заполошно. Вместе с Персом и Гирей прибыло еще пять человек, ящики в «Урале» вскрыли, и народ, перешучиваясь, вооружался. Разбирали ручные пулеметы, примеряли разгрузки и рассовывали по карманам и рюкзакам осколочные и светошумовые гранаты. На Перса с хохотом напялили изготовленный по спецзаказу броник, представляющий собой огромный фартук из брезента, обшитый спереди пластинами из толстого титана. Весило изделие килограммов сорок, доходило гиганту до колен, и в бронежилете он сильно смахивал на рыцаря, загрузившегося в Улей прямо с королевского турнира. Вооружиться мечом или булавой кваз отказался и предпочел древнему оружию вполне себе современный пулемет «Корд» в пехотном исполнении.
Но на бронежилете издевательства не кончились. Кроме пулемета, на него напялили огромный станковый рюкзак, сваренный умельцами Ремтехники аргоном из дюралевой трубы. Со стороны казалось, что средневековый рыцарь за спиной таскает раскладушку. Имелась и сделанная под заказ каска, размером с пятнадцатилитровую эмалированную кастрюлю и внешне на нее похожая. Каска хорошая, двухслойная – снаружи легированная сталь, внутри титан, но Перс отказался ее брать и даже мерять. Не тут-то было. Неугомонный Паштет не успокоился и привязал безобразное корыто к раме рюкзака, убеждая кваза, что лишний груз выкинуть никогда не поздно.
Вечером решили собраться коллективом, посидеть перед дорожкой, и для этой цели арендовали в столовой самый маленький из трех имеющихся залов. Общий стол накрыли из того, что нашли в стабе. Все уселись, и Гиря встал, намереваясь толкнуть тост. Он прокашлялся, осмотрел примолкших в ожидании товарищей и поднял руку со стаканом. Но тост так и не прозвучал. На улице оглушительно взвыла сирена, и почти сразу заработали зенитные орудия.
Глава 28Атака на Серпантин
Первым, кто сообразил, что нужно делать, был, как ни удивительно, Паштет. Он ураганом пролетел мимо застывшего истуканом Гири и, проорав что-то нечленораздельное, кубарем выкатился на улицу. Следом за Паштетом рванул Чалый, за Чалым – пришедший в себя Гиря, кто-то бросился в другие двери, и приготовленный к банкету зал опустел за несколько секунд. Сработал механизм испуганного стада, включилось коллективно-бессознательное, усиленное наработанными навыками, и каждый делал то, что делать следовало.
Им повезло. Им невероятно повезло в том, что они уже вскрыли ящики со снаряжением и успели разобрать патроны и оружие. Сейчас оставалось только расхватать приготовленные рюкзаки с разгрузками из кузова «Урала». Фаза подхватил свой рюкзак с «Валом», помог управиться с винтовками Агате и, вооруженный, соскочил на землю, ловко увернувшись от вломившегося за своим барахлом Перса.
Рядом оглушительно бабахнуло, и все попадали на землю, Гиря отчаянно заматерился, а Перс открыл огонь из новенького, лоснящегося от не убранной до конца заводской смазки «Корда». Его немедленно поддержали ручные пулеметы сталкеров, Фаза решился оторвать от земли голову и заметил, что ближайшая к нему зенитка завалилась набок и дымит черным густым дымом. Взрывов прозвучало еще несколько, на стоянке ярким пламенем вспыхнул один из грузовиков. Мелькнула мысль, что их обстреливает артиллерия, но его товарищи стреляли вверх и сразу во все стороны. Фаза завертелся, осматриваясь более внимательно, и вскоре понял, что атакуют базу дроны. Да, на них летела стая крылатых беспилотников, и похоже, что каждую из маленьких машинок начинили изрядной порцией взрывчатки.
Дистанция до припаркованной напротив гостиницы бронированной «нивы» не превышала метров пятьдесят, которые Фаза преодолел одним спринтерским броском. Добежав, он упал на землю и закатился под машину, мысленно поблагодарив конструкторов за высокий клиренс. Почувствовав себя нормально защищенным сверху, уложил рюкзак, удобно пристроил на него ствол «Вала» и начал бить очередями по два патрона в ненавистные атакующие дроны. Опустел первый магазин, второй, третий…
Одну машинку он сбил точно, еще одну повредил, и та сдвинулась с курса. Вместо здания гостиницы дрон влепился в дерево и с грохотом взорвался. Фаза вошел во вкус и вгонял в гнездо четвертый магазин, но его сзади железной хваткой взяли за ногу и с силой вытащили волоком из уютного гнезда.
– Гиря, куда ты меня тащишь? Ты что, рехнулся, дядька?
– Да нет, Фаза, думаю, что на этот раз рехнулся ты. В войнушку в детстве не наигрался или боевиков пересмотрел? Твое дело не нарываться, прятаться и беречь свое бесценное туловище от неприятностей в виде пулевых отверстий.
Нравоучения Гири он слушал на ходу, болтаясь вниз головой на плече спецназовца и для надежности прижатый сверху его мощной дланью. Со спины их прикрывала крупная фигура Перса, который умудрялся быстро пятиться назад и прицельно постреливать из пулемета. Рюкзак Фазы с торчащим автоматом болтался на левом плече кваза и казался игрушечными по сравнению с его размерами.
Гиря подбежал к гостинице с горящей крышей, нырнул в выбитую дверь и устремился к лестнице, ведущей на второй этаж. Фазу наконец поставили на ноги, но Гиря сразу его утянул в угол, где располагался один из входов в подземное убежище с распахнутыми створками. Гиря крикнул, снизу отозвались, и по глазам ударил узкий луч тактического фонаря. Они спустились вниз по крутой лестнице, кваз подал вещи Фазы и развернулся, возвращаясь в гущу боя. Он не пошел следом, что неудивительно. Ширина и высота прохода габариты квазов явно не учитывали.
Внизу Фаза надел рюкзак, разгрузку, включил тактический фонарь на своем «Вале», и унизительное послевкусие от путешествия на спине Гири испарилось. Он снова почувствовал себя бойцом, но во избежание подобных казусов решил в дальнейшем слушаться более опытных товарищей. А товарищ, подсвечивая фонариком, протискивался по узкому проходу, собирая на себя грязь со стенок и отчаянно ругая тех, кто «понарыл тут крысиных нор». Гиря в габаритах Персу сильно уступал, но и среднего человека превосходил прилично.
Тесный коридор закончился, и они вывалились в галерею, ширина которой позволяла свободно разъехаться двум грузовикам. Неровные и грубо обработанные стены, высокий потолок… Нет, это не линия метро и не военный бункер, а скорее штольня, в которой добывали известняк или ракушечник. Старожилы Серпантина ее неплохо обжили и приспособили под свои нужды. Впереди, по ходу их движения, горел свет, и в стены уходило много боковых проходов.
Внизу было оживленно. По потолку и стенам метались лучи света, сновали озабоченные группки сталкеров, и Фаза, опасаясь потеряться, старался не отставать от Гири, который чувствовал себя в подземном бардаке весьма уверенно. Они прошли по штольне, свернули в один из боковых проходов и оказались в ярко освещенной комнате-пещере, напоминающей командный пункт. Столы, стулья, мониторы на столах, много народу. Сильно накурено, но дым поднимался в вентиляционное отверстие, где гудели два мощных вентилятора. Заметив за одним из мониторов Агату и склонившегося сверху Чалого, Фаза обрадовался и устремился к ним.
Молодцы командиры Серпантина, здорово придумали! Наверху грохочет схватка, за которой можно наблюдать через множество видеокамер на поверхности. И не просто наблюдать, а еще и управлять боем, направляя отряды в наиболее проблемные места. Подобный штурм для местных наверняка не первый, и на лицах операторов и наблюдателей Фаза не заметил ни малейших следов паники. Только деловая озабоченность и желание ничего не упустить.
– Чалый, что там наверху? Наши побеждают?
– А, это ты, Фаза… Наверху ничего хорошего. Воздух, кажется, отбили, но теперь ждем наземную атаку. Вон, посмотри сам, чего творится. Агата, разверни ему картинку.
Чалый отошел в сторону, уступая место, Агата сформировала изображения с камер, но обзору сильно мешал дым. Горело все. Столовая, где они оставили накрытый стол с закуской и напитками, гостиница, машины на стоянке. А вот «нива» Гири не горела – она стояла, засыпанная обломками подбитого и рухнувшего вертолета, у которого чадил лежащий рядом хвост. И развалины… Дымящие развалины, в которых, как казалось, нет ничего живого. Но появился одинокий беспилотник, и руины сразу вспыхнули огнем. Дрон долго не летал. Его разорвало в воздухе на мелкие кусочки, и Фаза понял, что сражение вовсе не закончено. Поселок враг разрушил, но понес сопоставимые потери в технике, и сдаваться Серпантин не собирался точно.
– Чалый, что там с Персом? На мониторе я его в упор не вижу, а с его габаритами не так просто спрятаться.
– Нормально с Персом, – буркнул в ответ Чалый. – Мы его вниз на грузовом лифте опустили, он сейчас патроны к своему «Корду» получает. Меня больше Паштет с ребятами волнует. Они там наверху застряли. Как только их найдем и вместе соберемся – немедленно уходим. Не надо забывать, что у нас свои задачи.
Массив штольни ощутимо вздрогнул, свет мигнул и загорелся снова, по мониторам пробежала рябь, но изображение восстановилось быстро. Командный пункт дружно взвыл от радости. Выбивший центральные ворота танк остался в них навечно. Под его брюхом сработал предусмотрительно заложенный фугас. К неподвижной стальной туше потянулись шлейфы противотанковых ракет из ручных гранатометов, и мониторы ослепила очередная вспышка. В танке сдетонировал боезапас.
Но радовались сталкеры недолго. Пехотный миномет-лопата в ближнем бою – оружие точное, а в умелых руках – опасное и эффективное. Взрывы мин накрыли территорию плотной ровной сеткой, что указывало на наличие у атакующих грамотного корректировщика. Минометный обстрел длился не меньше получаса, и ситуация поменялась не в пользу осажденных. Под землю начали опускать раненых. Фаза с Гирей помогали их таскать в пещеру-госпиталь, где двое знахарей с помощниками зашивали и обрабатывали раны. В госпитале отыскался и тяжело раненный Паштет. Он лежал весь белый, без сознания, а сквозь бинты на голове обильно проступала кровь.