Доктор понял, что в одиночку ему не удастся противостоять несговорчивому «семейству», и пригласил Елену на встречу с главным врачом. Гартош и Алеандра заявили, что «сестру» одну не отпустят, и они так же хотят взглянуть, где держат их «племянницу». От слова «держат», доктора передернуло, и он дал добро на то, чтобы пропустили троих.
Санаторий находился посреди соснового леса, и корпуса были разбросаны на приличном расстоянии друг от друга. Если это действительно санаторий, то отдохнуть, или поправить здоровье, здесь было одно удовольствие.
Главный врач, женщина бальзаковского возраста, о которых говорят, со следами былой красоты на лице. В стиле своей одежды она пыталась воплотить одновременно, строгость, жесткость, и женственность. И ей это неплохо удавалось. Первое впечатление о ней складывалось благоприятное. Главврач была осведомлена о визите гостей, и явно к нему подготовилась — она буквально светилась благожелательностью.
— Здравствуйте, — приподнялась она из-за стола. — Меня зовут Мария. Мне сообщили о том, что вы хотели бы забрать Софийку. Если позволите, я объясню вам, что с ней сейчас происходит.
— Первым делом, мы бы хотели её увидеть, — не менее дружески промурлыкала Алеандра. — Если это возможно, конечно.
— Не вижу причин вам отказать, — с трудом оторвав взгляд от глаз вампирессы, ответила Мария.
Она кивком отдала распоряжение, и лечащий врач, имени которого Гартош либо не запомнил, либо не расслышал, с недовольным видом вышел из кабинета. Разговор с начальницей взяла на себя Алеандра, у которой имелся самый большой опыт в переговорах. И не смотря на неполное знание здешних реалий, она с успехом их провела. Мария пыталась уговорить родственников не забирать девочку, так как лечение даёт положительные результаты, оно полностью безопасно, и прерывать его опасно, и безответственно. На что Алеандра нашла свои контраргументы: помощь и любовь семьи. А так же то, что София находится в этом уважаемом учреждении уже давно, и особой пользы не видно.
А что пользы не видно, стало понятно тогда, когда Софию привели в кабинет главврача. Осунувшееся личико, отсутствующий взгляд, полная апатия ко всему. Елена заплакала, и обняла дочь, на что та вяло отреагировала. Гартош подошел к своей крестнице, присел рядом, и повернул её лицо к своему.
— София, это я, дядя Алекс. Помнишь меня?
Он поймал её взгляд, и постарался не отпускать. Между ними словно проскочила искра, и вернула сознание в худенькое тельце. Девочка заплакала:
— Дядя Алекс. Почему ты ушел? Почему долго не возвращался? Почему разрешил отдать меня сюда?
— Прости моя девочка, — пустил слезу и носитель. — Я не знал. Я заберу тебя отсюда. Все будет хорошо.
— Вам нужны ещё какие-то доказательства, что ребенку лучше с семьей? — тихо спросила Алеандра.
— Лечение не закончено, — вяло пыталась протестовать Мария.
— Это просто замечательно, что вы не успели закончить лечение, и окончательно угробить ребенка, — встав, жестко сказал Оскол. Алеандра пыталась жестом остановить друга, она бы уладила вопрос мягче, но Гартоша понесло. — Если вы немедленно не отпустите Софию с нами, мы привезем прессу, и вам придется на всю страну, а возможно и на весь мир рассказывать, какие эксперименты вы проводите здесь над детьми.
Очарованная было обаянием Алеандры Мария, пришла в себя, и так же показала, что может быть жесткой и решительной.
— Я готова отвечать перед любыми журналистами, перед любыми комиссиями за свои действия. И мы не проводим над детьми никаких экспериментов. Мы лечим их от того состояния, к которому их доводят собственные семьи. И никого мы не держим взаперти. Мне очень жаль, и я категорически против, если вы собираетесь забрать Софию. Но если вы настаиваете, и подпишете заявление, мы её отпустим. Тогда вся ответственность за её состояние ложится на вас.
— Мы берем на себя такую ответственность, — как можно мягче сказала Алеандра.
Мария еще порывалась что-то сказать, но в последний момент передумала, достала из стола бланк, с готовым заявлением, и дала на подпись, Елене:
— Я очень сожалею, что вы приняли такое решение, и надеюсь, вы не доведете Софию до окончательного безумия. Но в любом случае, в случае обострения, мы снова готовы принять вашу дочь в нашем учреждении.
Елена быстро, пока никто не передумал, в том числе она сама, подписала заявление, и прижалась к дочери, которая, словно маленький ребенок, влезла на руки к Гартошу, и не желала слезать с надежного убежища. За вещами девочки пошли втроем: Елена, София и Гартош, Алеандра осталась пообщаться с Марией. Ну и заодно присмотреть за начальницей, чтобы она не наделала глупостей.
Носитель и София пребывали в приподнятом настроении, им не терпелось поскорей покинуть это заведение. Елена тискала время от времени дочь, и очень надеялась, что не совершила ошибку. И только лечащий врач всем своим видом показывал своё недовольство, и даже презрение к взрослым, и жалость к девочке.
С Алеандрой встретились возле ворот, куда подошли одновременно. Но только когда выехали на трассу, Гартош окончательно расслабился. София быстро оживала (не без помощи живительного зеленого луча), и со всеми перезнакомилась. Вампиресса села возле носителя, и поделилась своими наблюдениями:
— Похоже Гартош, там действительно простая лечебница, а не нечто большее. Либо я вообще не разбираюсь в людях и текущей обстановке.
— Очень на это надеюсь. Я уже боялся, что девочку придется забирать с боем, преследованием, и возможными жертвами.
— Не надо драматизировать Гартош, — рассмеялась герцогиня. — Ты слишком зациклился на тайных силах. У меня с самого начала закрепилось устойчивое предчувствие, что все обойдется мирно.
Но не успели спасатели далеко отъехать от санатория, как Софье стало плохо. Елена запаниковала, и уже стала жалеть о своём решении, забрать дочь. Оскол свернул на поляну в глубине леса, и подключил атраты.
— «Последствия лечения, — быстро определила Венера. — Оно не совсем безопасно, как утверждала та женщина. Нужно срочно вывести и нейтрализовать всю ту гадость, которой её пичкали несколько месяцев».
К выведению и нейтрализации приступили немедленно, благо для семьи атратов это не являлось сложной задачей. С помощью магии, и естественных физиологических процессов, София избавилась от негативных последствий лечения. Вскоре она вполне жизнерадостно смотрела на окружающий мир, и была готова бодро собирать цветочки на поляне. Она радостно щебетала о чем-то незначительном, и смотрела на всех влюбленными глазами.
— «Совсем как щенок, только что покинувший логово, и впервые увидевший траву», — мысленно буркнул Аруш.
София замерла, и неверяще уставилась на каррлака.
— «Он разговаривает. Опять голоса».
Оборотень зевнул, и хитро уставился на девочку:
— «Голоса, моя дорогая, ты теперь будешь слышать часто, здесь все, кроме твоей мамы, умеют общаться мысленно. Так что привыкай».
София перевела изумленный взгляд на Гартоша, тот утверждающе кивнул:
— «Он прав София. Это не проклятие и не болезнь. Это дар. И мы теперь, будем его в тебе развивать».
— «Ну что, София, приветствую тебя в мире магии», — с улыбкой выдала в «магический эфир» Милена, и создала в ладошке светящийся шарик.
Шарик видели все, кроме Елены, и она непонимающе смотрела на людей, которые чему-то улыбались, и перебрасывались чем-то невидимым. Гартош положил руку ей на плечо, и мать Софии так же приобщилась к миру магии. Спасенная от ненужного лечения девочка счастливо смеялась, ловила шарик и перебрасывала его дальше — она сейчас находилась среди своих, таких же наделенных даром созданий, как и она сама.
Елена была рада за свою дочь, но немного боялась того, что она только что увидела, и еще ей стало грустно от того, что она такими способностями не обладала.
Пробыв в Киеве несколько дней, Гартош отправил Елену домой. Она больше не возражала, чтобы её дочь обучалась и развивала свои способности. Она поняла, с дочерью ничего страшного не происходит, просто у неё есть способности, которые большинству людей недоступны. Расставание Елены с Софией было грустным, но не горестным. София не отправлялась на войну, или в опасное путешествие. Её определяли в особую школу, где будут учиться такие же дети, как и она сама. А где эта школа не так уж и важно, главное, чтобы дочь была счастлива.
Убедившись, что с Катаном все в порядке: средства на жизнь имеются, квартира снята, внимание ненужных структур и организаций не привлечено, Гартош с компанией покинул Землю, и вернулся на Иктив.
18
Все опасения Гартоша насчет Софии не сбылись. Она прекрасно перенесла путешествие между мирами. Также девочка с легкостью приняла существование разных миров, и множества различных существ. Раньше она создавала различные миры в своей собственной голове, в своём воображении, а оказалось, что подобные миры существуют на самом деле. И все это сейчас перед ней открыто. Правда, пока она может путешествовать по мирам только в сопровождении тех, кто уже научился такому виду передвижения. Но дядя Гартош, обещал, что София и сама со временем научится путешествовать, не только внутри одного мира, но и между ними.
Лорд Руткер не возражал, чтобы в их семейство добавилась еще одна очаровательная девочка. Особенно если она будет прилежно заниматься магией. А то, что Софию пытались лечить от магии, возмутило Первого Мага империи не меньше чем Милену. Возник вопрос: где обучать Софию. Руткер предлагал определить девочку в одну из магических студий Виктании. Гартош колебался. У него имелась мысль, отправить свою крестницу учиться на Ляурейс — мир магии, где обучались разумные существа из разных миров. Решили показать девочке эти разные миры, разные учебные заведения, а там пусть она сама решает, где учиться.
Времени у носителя имелось мало, существовал еще один мир, где требовалась его помощь, поэтому он провел Софье краткую экскурсию по Иктиву. Показал дивных дриад и нимф, с которыми девочка на удивление быстро нашла общий язык, словно и сама в прошлой жизни была одной из них. Русалки с сиренами показались землянке слишком бесстыжими, особенно по сравнению со своими лесными родственницами. А вот черные единороги привели её в восторг. Ментальный диалог с боевыми волшебными существами она установила сразу, не прибегая ни к чьей помощи. И Гартош с Миленой (которая часто сопровождала свою новую знакомую, практически, сестру), в очередной раз убедились, что у девочки удивительный дар, даже по меркам Иктива, где магия развита повсеместно, а не то что, по меркам Земли.