Полк входил в село, а отряд поднимался без дороги, по размокшему чернозему на возвышенность. 47 штыков (наличный состав 7-й и 8-й рот), три номера при каждом пулемете и 60 всадников. Скоро пулеметные лошади выбились из сил, и пришлось принять крайнее решение: пулеметы снять с двуколок и тащить одной лошадью каждый; оставить с собой одну подводу с пулеметными лентами, с двойной лошадиной тягой; двуколки же отправить в село.
Когда отряд подошел к дороге, он был обстрелян конной заставой противника. Вскоре появилась колонна красной кавалерии и впереди ее лава. Пулеметным огнем кавалерия была остановлена. Но по отряду был открыт огонь батареи с поразительной точностью. К счастью, часть снарядов не рвалась, а отряд применился к местности: лег в грязь.
Наступали сумерки – и стрельба прекратилась.
Вскоре сотня была отозвана в село. Ждали отзыва и марковцы, и только в полночь они получили ожидаемое распоряжение. В село они спустились до того уставшими, что, не пытаясь даже искать районы своих частей, завалились спать в ближайших домах. И только наутро они нашли свои районы и своих, еще спящих крепким сном. Но что за вид был у них: покров грязи облеплял всех с ног до головы, все исхудали, едва произносили слова. Они выделялись среди проведших спокойно ночь, хотя и те выглядели отчаянно. К тому же в течение недели никто не брился.
22 декабря. День прошел совершенно спокойно, и даже не было выставлено охранение. Сказался большой успех, одержанный конницей генерала Врангеля. Ее удар, направленный на центр расположения Благодарненской группы красных, по известным марковцам селам – Шишкину и Медведскому, стоил последним больших потерь: до 1000 пленными, 12 орудий и 65 пулеметов. Кроме того, разобщил на две части группу красных, значительно тем ослабив ее. С этого дня генерал Врангель вступил в командование группой Добровольческой армии, в которую вошел и 1-й армейский корпус.
За день марковцы хорошо отдохнули и привели себя в сравнительный порядок. Отношение к ним жителей было в высшей степени внимательное и радушное. К красным же жители относились с открыто высказываемой ненавистью. Впоследствии немало мобилизованных Ставропольской губернии служило в марковских частях и они на деле проявляли эту ненависть.
23 декабря. За ночь подморозило, и, когда утром наиболее численно сильному 1-му батальону приказано было перейти в с. Грушевка, занятое частями генерала Врангеля, он собрался и выступил в довольно бодром настроении. 20-верстный переход, хотя и через высокую возвышенность, не был утомительным.
Придя в село, батальон нашел там валявшихся на его окраине 20 офицеров и 6 солдат, убитых и еще не погребенных крестьянами. Это были убитые и расстрелянные красными в бою 16 декабря. Их скромно похоронили на кладбище.
Вечером выпал большой снег, а затем температура стала быстро падать и установился настоящий трескучий мороз.
24 декабря. Рождественский сочельник. 2-му и 3-му батальонам хорошо в теплых домах. Мечтали провести в них, среди крестьянских семей, хотя бы первый день Великого Праздника, но пришло приказание: выступить в с. Кононовка с задачей выбить из него красных. Мечта оказалась разбитой, однако сейчас же родилась другая: встретить праздник во взятом селе.
Мороз до 20°. С утра густой туман. Переход в 20 верст. Выйдя из Ореховки и идя в гору и по снегу, через несколько верст колонна расстроилась. Мороз подгонял. Все покрылись инеем и стали неузнаваемыми, представляя собой каких-то сказочных рождественских гномов.
Ожидаемого боя не произошло. Красные, увидев приближающиеся колонны (в село шел и Кубанский стрелковый полк), очистили село. Марковцы расположились на восточной его части, на южной и западной стали кубанцы и выставили охранение.
Как бы то ни было, хотя и в боевой обстановке, но праздник Рождества Христова удалось встретить в тепле и при радушном внимании крестьян.
25 декабря. Рождество Христово. Мороз и опять густой туман. Ночь прошла спокойно, спокойно начался и день. Однако туман заставляет беспокоиться: «Не хотелось бы плавать в тумане».
Приближалось обеденное время, и тем более приятное, т. к. хозяйки готовили праздничный обед не только для своих семей, но и для «гостей». Однако…
– В западной части села артиллерийская стрельба! – сообщили случайно выходившие на двор. Ожидание обеда сменилось приготовлением к бою. Вскоре и короткое приказание: «Строиться!» – и через несколько минут часть рот с пулеметами шли на выстрелы.
Бой был недолгим: ворвавшаяся в село кавалерия красных была выбита стрелками с подошедшими марковцами. Вечером из Грушевки пришел 1-й батальон.
26—30 декабря полк спокойно стоял в селе, неся охранение. Объяснение этому было такое: красные уже не могут вести активных действий, и другое: генерал Врангель готовит новый удар в тыл противнику, за которым последует новый скачок вперед.
За эти дни в полк вернулось около 200 человек, выздоровевших от ран и от обмораживания, но ушли из него 30 пулеметчиков в учебно-пулеметную команду при формирующемся в Ставрополе запасном батальоне полка. Кадр последнего составлялся из выздоровевших от ран, а состав пополнялся пленными. В Ставрополе же была окончательно сформирована хозяйственная часть полка.
31 декабря полк сделал «скачок» вперед, в с. Александровское, занятое конницей генерала Врангеля. Здесь он встретил Новый —1919 год, с определенными надеждами на скорый конечный успех на Северном Кавказе и поход уже не на юг, а на север.
1—2 января 1919 года. Новый «скачок»: полк, после короткого боя, занял с. Саблинское, а на следующий день одним батальоном – с. Греческое. Он вошел в район, где еще не были части Добровольческой армии, – в район глубокого тыла красных. Оба села, в значительной их части, были заняты тысячами раненых и больных красных, оставленных без медицинской помощи и без какого-либо за ними ухода. Помочь этой массе полк ничем не мог, да и держался он от них изолированно, чтобы тифозная зараза, уже вырывавшая из его рядов свои жертвы, не охватила сильнее его.
3—4 января неожиданно батальоны полка выступали, но не в южном направлении, а в западном и собрались в с. Нагута, ближе к ст. Минеральные Воды, около которой в это время вел бои 3-й армейский корпус.
5 января 2-й батальон перешел в поселок при ст. Нагута, а 6 января он и батарея построились: им будет делать смотр генерал Деникин. С возбужденной радостью выстраивался батальон в 200 штыков (человек 15—20 осталось на квартирах из-за слабости и состояния обуви), с 6—8 пулеметами. Внешний вид бойцов был потрепанный и усталый. Шинели еще не освободились от покрова грязи; еще не были зашиты на них дыры, оставленные пулями. Сапоги, ботинки нечищены. Но бойцы сохраняли свой высокий и твердый дух.
Генерал Деникин обходил фронт выстроившихся, глядя в глаза каждому своим проницательным и грустным взглядом. И чувствовалось всеми, что он старается проникнуть в глубину их переживаний, ощущений, понять их дух. Он сказал приблизительно следующее:
– Я с глубокой радостью и в то же время и с глубокой скорбью следил за боевой работой вашего полка. С радостью потому, что с каждым боем вы вписывали в историю своего полка беспримерные страницы жертвенности и доблести в обстановке исключительно тяжелой; и скорби потому, что ряды ваши с каждым боем заметно редели, пополнять их было некем, но вы продолжали, невзирая на свою малочисленность, упорно делать свое дело.
Теперь настало время заслуженного вами отдыха. За полтора-два месяца отдыха, который будет у вас, вы отдохнете и пополнитесь, а затем откроете большую Московскую дорогу. Передайте мой привет всему полку.
Громким, искренним и полным преданности «ура» ответили бойцы своему Вождю. Ободренные и оживленные разошлись они по своим квартирам. Радовались они не столько оценке их походов и обещанному отдыху, сколько скорому своему выходу на «большую Московскую дорогу».
7 января привет Главнокомандующего 2-й батальон передал 1-му и 3-му батальонам, также пришедшим на ст. Нагута. Походы и бои на Северном Кавказе для 1-го Офицерского генерала Маркова полка окончились. В этот день была взята станция Минеральные Воды и полк находился уже в глубоком тылу – свыше 40 верст от фронта.
150-тысячная Северо-Кавказская XI армия красных отступала по всему фронту, от Кавказских гор до реки Маныч, а через месяц от нее остались жалкие отряды, искавшие лишь спасения. Исключительную заслугу в одержанной победе генерал Деникин приписывал генералу Врангелю, которого 10 января назначил Командующим Добровольческой армией.
После вывода из боев 1-го Офицерского генерала Маркова полка стали выводиться и батареи 1-го артиллерийского дивизиона. 1-я и 3-я батареи остановились на ст. Минеральные Воды; взвод 2-й батареи, дошедший с 1-м Офицерским конным генерала Алексеева полком до города Георгиевска, также перешел на ст. Минеральные Воды. Надолго, до первых чисел февраля, задержалась на фронте лишь 1-я легко-гаубичная батарея, приданная Кубанскому стрелковому полку и участвовавшая с ним в усмирении непокорных аулов Ингушетии.
Задержана была надолго на фронте 1-я Инженерная рота, получившая еще 8 декабря шефство имени генерала Маркова. Она продолжала обслуживать Владикавказскую железную дорогу и ответвления от нее на Святой Крест, на Кисловодск, на Ставрополь и далее – ветки на Дивное и Благодарное. Ее железнодорожный взвод, помимо налаживания связи и движения по железным дорогам, своими вспомогательными поездами все время принимал участие в боевых действиях. У ст. Петровское вспомогатель № 1 вывел, едва не попавший в руки красных, бронепоезд «Адмирал Непенин».
С началом января прекратила свое существование 1-я пехотная дивизия в том составе, в котором начала поход на Кубань. Вышел из ее состава доблестный Кубанский стрелковый полк, с марта, еще в 1-м походе, бившийся совместно с 1-м Офицерским полком, под командой генерала Маркова. Вышел и славный Особый конный дивизион 1-й пехотной дивизии, сначала, при генерале Маркове – «особая сотня», всегда называемый «Марковским» и носивший черные, марковские погоны. Он был влит в Кубанскую казачью дивизию генерала Шкуро и с малочисленным Партизанским полком этой дивизии составил 1-й полк, приняв название Партизанский, но оставив для себя и всего полка черные марковские погоны, в память генерала Маркова. Полком стал командовать героический командир бывшего «Марковского» дивизиона, полковник Растегаев.