Ого-о. Оказывается, павильон покрыт светоотражающей гравизавесой. Выделяясь в смарткоме, она подсвечивается тусклым силуэтом. Сначала пассажиры проходят сквозь эту завесу, затем окунают ноги в бесцветную жижу и ступают к центральной колонне.
Интересненько.
Тоже окунаю ноги в густой гель. Тот моментально застывает и превращается в резиновые галоши. Найдя свободное креслице, проворно занимаю место и вижу через смартком всплывающий слой с надписью лафропорт, а также вопросом про точку переноса. Тыкаю случайную – в глазах внезапно-ослепительный взрыв.
░▒▓█ ВСПЫШКА █▓▒░
Сместилась куда-то далеко. Здесь поодиночке бродят люди в промышленных костюмах. Авиационные техники какие-то. Они с вопросительным любопытством меня разглядывают, но затем подоспевает их очередь, и люди мгновенно исчезают. Улетучиваются.
Машу рукой тем, кто ещё здесь, и кричу:
– Работягам привет!
Сначала они не соображают, что происходит. Но потом, видимо, их смартком считал мою весёлую фразу, и ребята приветливо со мной здороваются. Точнее: должное почтение
Встаю с кресла и, перешагнув синюю борозду, ношусь по внутреннему периметру терминала. Система антистолкновения сходит с ума. Ей трудно предугадывать мои перестановки.
→↗↗↔←←→↗↗←↔→↖↖←←↔↖↖←
– Ой. Сорри.
Чуть не врезалась в костлявого серенького человечка с залысинами: нация•гурандер°северо-восточная нить
Выскочив за границу посадочного терминала, покидаю его через овальное отверстие в пологой скале. Сам он находится в русле давно высохшей реки и опоясан горами Кьюбика с отвесными склонами. В одном месте часть горы осыпалась, и оттуда вытекает бурая жижа. По запаху – болотистое болото.
Судя по смарткому, я на обратной стороне планеты. Кроме заснеженных гор, на волнистом горизонте маячит шпиль трёх небоскрёбов. С одного из них к наполовину спрятанному за облаками Фиблиону уходит яркий жёлтый луч.
Тут и впрямь довольно прохладно. Сыпется мокрый снег. Кристаллики льда эффектно искрятся и переливаются радужными цветами, когда через них проходит свет местной звезды.
Одной ногой стою ещё на мягком полу, а другой уже на твёрдой поверхности Кьюбика. Накидываю капюшон, как вдруг ко мне подбегает Лœрн:
– Ты это. Ну даёшь. Еле отыскал. Такая резвая. Кажись, изобрела новые. Движения. Кругообразные, да. Для гравипотока.
Парень учащённо дышит. Видимо, остывает после продолжительных суперполётов. Спрашиваю:
– А что это за местечко такое?
– Разборка.
– Разборка?
Наблюдаю, как инопланетянин торопливо хватает воздух ртом. Переведя дух, отвечает:
– Да, сюда отправляют в последний путь звёздные крейсеры.
– Вау. Хочу-хочу-хочу повидать настоящий вселенский корабль!
– Саша. Эм. Знаешь. Сюда не прилетают гулять. Это не безопасно.
– Ну ты тогда тут меня подожди, ога, – кричу фиолетовому парню и вымахиваю за границу. Теряю его из виду.
Не безопасно. Ага. Как же. Ну-ну. Побывал бы он в моём родном городе. Пф.
Лечу сломя голову вперёд и, свернув на каменистую тропинку, осторожно ступаю по заросшей сорняками дорожке. Пройдя метров сто, утыкаюсь в хлипкий пластиковый забор.
взмах ↓
смартком • навигация
Атмосфера индустриально-рабочая. Похоже на металлургическую фабрику в промышленной зоне. Над головой вьются железные трубы и гремучие желоба, а под ногами коричневая почва с экзотическими растениями типа кактусов. Слева и справа авиаремонтный завод. Водопадов не видно.
Перепрыгнув через прямоугольную планку-заборчик, приближаюсь к высоченной горе из бесформенных кусков радиоактивного металла.
У смарткома автоматически срабатывает дозиметр, но я смахиваю тот на второй слой и осматриваюсь.
Впереди колоссальный, размером с шестнадцатиэтажку, ржавый скелет космического корабля. Через секунду загорается название: класс°бократир
Часть обшивки разобрана, виден обнажённый каркас. На покатой корме четыре кольца одинакового размера и одно просто гигантское. В половину высоты самого корабля.
Задерживаю взгляд на самом верхнем выступе этой разваленной громадины. Тыкаю в него пальцем, и смартком строит туда маршрут: → ▪ ↗
Прочитав на дополнительном слое информацию об объекте, выясняю, что огромные кольца – это хвостовые двигатели. Стрелочки ведут меня через них вовнутрь корабля.
Шагаю по дополненным подсказкам и, миновав занесённые снегом останки красно-бурого каркаса, захожу внутрь почерневшего сопла. Оно местами обгорело, в нём сквозят разломы и решётчатые переплетения, сквозь которые проглядывает Фиблион с падающими атмосферными осадками.
▬ ↲
Навигационный треугольник указывает на огромный куб, преградивший дорогу. Кусок монолита посреди рваных стальных обломков. Засмотревшись, узнала бывшее предназначение объекта:
– Эй, там, внизу, – окрикивает меня Лœрн с верхушки обугленного кубика.
– Как ты обошёл меня?
– Ты же на моей планете, – парень подаёт мне руку. – Я знаю обходные приёмы.
– Небось штучками своими фабрикаторными балуешься? Ну да ладно, помоги залезть.
Схватившись за светло-фиолетовую ладонь, я упираюсь ногой в основание подъёма, где валяется поперечная перекладина, и залезаю на палубу. Кажется, мы не единственные, кто сюда наведывается.
Путь продолжается по вытоптанной дорожке из почерневших стержней, а заканчивается внутри пустого помещения, где воняет костровым пеплом и подгоревшей кашей.
Раньше здесь размещался авиационный ангар величиной с футбольное поле. Заметны очертания посадочных прямоугольников. Схожие я видела в фильмах про авианосцы. Оттуда ещё самолётик выезжает перед вылетом.
После пары шагов случайно наступаю на железяку, изрезанную трещинами. Она прогибается, звонко лопается, и по внутренностям корабля проносится эхо:
ШПЫГС!—Шпыг—пыкс—пык—пы—ы—ь
Отскочив пять раз, жутковатая волна затихает. Смартком заново сканирует дорогу и, перестроив трассу, выводит обходной путь.
Мы идём влево от сломавшейся железяки. Перешагнув три объёмных резервуара, прикреплённых ко днищу крейсера, дальше двигаемся по изменённому маршруту.
Так, переступая через открытые люки и торчащие отовсюду гнилые балки, заходим внутрь высоченной шахты со свисающими проводами. Излучение Фиблиона сюда практически не попадает, поэтому нас ведёт визуализация в смарткоме, помогая не напороться на какой-нибудь колючий прут, коих тут немало.
Мы неуклонно поднимаемся по сохранившейся скрипучей лесенке и минут за двадцать достигаем вершины корабля. По пути разговариваем о фильмах. Пришли к выводу, что это местечко чем-то смахивает на "Титаник", если тот вытащить из воды и бросить в пыльную пустыню.
Перескочив одним прыжком бездну космического мусора, я выбираюсь из вертикальной шахты и попадаю в изогнутую надстройку. Раньше здесь располагался жилой отсек с иллюминатором.
Лœрн помогает мне выбраться наружу. Он первым залезает в смотровое окно, подаёт руку, и мы вдвоём оказываемся на корпусе космического корабля, куда сверху падает колючий снег и сияющий свет Фиблиона.
Отсюда, с открытой возвышенности, разворачивается впечатляющий вид на всю долину. Свалка не заканчивается даже на горизонте. Там покорёженные остовы летательных кораблей: идеально круглые, заострённые, поломанные… Целое кладбище.
В уши залетают атмосферный вихрь и звуки сброса крупногабаритного мусора:
дамп-думс-трщь
Созерцаю вдали цепочку промышленных кораблей, вываливающих целые горы космических отходов. Фиолетоветянин встаёт рядом и смотрит со мной в одном направлении.
– Обалдеть… А что это за штуковины? – спрашиваю у парня, указав на золотой мерцающий луч. Тот уходит в пасмурные небеса, затянутые бледновато-розовыми облаками.
– Синхронизаторы телепортаторной плазмы.
Лœрн отсылает непонятную графику со сложными чертежами. Смахнув всплывающее окно на второй слой, задаю вопрос:
– Э-эм. И что это такое?
– После изобретения телепортации корабли старой конструкции оказались ненужными. Тут перерабатывают оставшиеся. Разбирают, утилизируют и преобразуют в сетриджи, а луч для этого берёт энергию напрямую из нашего солнца.
– Классно, – разглядываю небоскрёб, а затем всматриваюсь в звезду через заснеженное небо. – Сколько ещё у вас на планете подобных местечек?
– Больше, чем свободного времени. Но знаешь… – он таинственно замолкает. – Я бы с удовольствием посмотрел, каково у тебя дома.
– А разве ты этого не можешь? – поворачиваюсь к парню и обвожу взглядом его лицо.
– Боюсь, что нет, – неуверенно отвечает Лœрн, опустив глаза сливового цвета.
– Ну, знаешь. Раньше тоже не могла вообразить, что буду вот так лично стоять и глядеть на другую планету. А сейчас я здесь и безмерно счастлива. Спасибо, что позволил отведать всё это, – указала рукой на космическую свалку. – Ты же наверняка не хочешь моего улёта, да?
– Хочу того, что будет лучше для тебя. А за меня не беспокойся.
– Если вернусь на Землю, когда мы опять встретимся?
Парень незначительно изменился в лице. Пусть мимика фангаридонцев выражает гораздо меньший спектр эмоций, я вижу, что мой вопрос пришёлся ему по душе.
Лœрн вежливо улыбается, потом делает нейтральное лицо и говорит:
– Мне запрещено в течение года и примерно четырёх месяцев прилетать в незнающие системы.
– То есть через полтора года мы снова увидимся?
Отойдя от иллюминатора, делаю шаг по наклонной площадке.
– Да, – произносит инопланетянин и уверенно встаёт за здоровенной железякой. Упирается в неё коленом.
– А ты будешь по мне скучать?
– Конечно же, буду.