— Тогда зачем им похищать президента и привлекать к себе внимание?
— С недавних пор об Инфокалипсисе много говорят. Может, они решили сделать ловкий финт, сами возглавить следствие и представить отрицательные выводы. Это ослабит давление со стороны конгресса и, возможно, со стороны СМИ. Тем самым слухам об Инфокалипсисе будет положен конец. Представь только, что будет! «Телефонный узел» и АНБ, скорее всего, не допустят к следствию посторонних… Они станут судьями и присяжными на собственном процессе!
— Может быть, ты и прав. — Его предположение имело столько же смысла, сколько и любая другая версия. — Вот на такие фокусы эти ребята тратят миллиарды!
Внутренняя Застройка
Лондон
Центральная Англия
Реал
Реальное время: 8 часов 41 минута после контрольной точки
Я добрался до станции Норидж, где сел на «Сити-экспресс», идущий до Ливерпуль-стрит.
Через несколько минут после того, как я покинул коттедж «Роза», я заметил за собой хвост: мужчину и женщину в большой черной машине «дженерал моторс». Дурацкий выбор; в такой махине очень трудно слиться с окружением на узких пустых улочках Норфолка. И все же, чтобы проверить мои подозрения, я нарочно поехал в Норидж кружным путем. Все подтвердилось; хвост болтался сзади, всегда на одном и том же расстоянии — видимо, они считали его безопасным.
Машину я оставил на многоярусной парковке и, поскольку уже купил билет заранее, сразу сел в стоящий у платформы экспресс. Выбрал себе место в хвосте вагона первого класса и стал наблюдать за пассажирами. Почти следом за мной в вагон зашла женщина под пятьдесят, не уродина, остролицая, похожая на добермана. Она нашла место в другом конце вагона; мне стало весело. Может, подойти к ней и представиться? Хотят поиграть — пожалуйста!
Но через несколько минут я раздумал. Вот я увижу ее ошеломленное лицо, когда она поймет, что я ее раскусил… и что дальше? А может, все наоборот. Может, они и хотели, чтобы я понял, что за мной следят.
Через проход от меня села еще одна пассажирка. Вытащила из сумочки виртуальные очки, надела, включила наушники и стала смотреть новости.
— Есть что-нибудь интересное? — спросил я ее через пару минут, когда она ненадолго сняла устройство.
Она покачала головой:
— Одно и то же. Болтают, болтают… Ничего особенно не меняется, правда?
— Я слышал, похитили президента США.
Моя соседка рассмеялась:
— Неужели вы верите, что это правда? Да они на все готовы ради саморекламы! Наверное, Тедди Диксон опять угодил в неприятности с какой-нибудь девицей. Первый раз, что ли?
Она снова надела очки и стала смотреть более длинную программу — кажется, очередную серию «Улицы Коронации».[10] Ее создал еще один из моих клиентов. Теперь мыльный сериал можно не просто смотреть. Можно перенестись во Второй мир, на студию, где его снимают, и принять участие в постановке — сыграть любую роль.
Поездка длилась час; понаблюдав немного за соседкой, я углубился в собственные мысли.
Сверхскоростной поезд на электромагнитной подушке скользил по зеленому сельскому Норфолку, постепенно набирая скорость. На двухстах милях в час он почти плыл по воздуху. Правда, полет быстро закончился: на подъезде к Лондону поезд замедлил ход из соображений безопасности.
Я люблю сельскую местность; здесь так хорошо! Всегда одно и то же, все постоянно и надежно. Времена года, жизнь животных, растений и обитающих здесь людей не менялись на протяжении многих веков. В последнее время увеличились скорости, а по сути все остается прежним. Несмотря на генно-модифицированные продукты и усовершенствованные агротехнические приемы, сельская местность по-прежнему эволюционирует в своем темпе. Зима, весна, лето и осень по-прежнему сменяют друг друга, и у здешних жителей нет иного выбора. Они вынуждены подчиняться этим фазам.
Скоро я окажусь в Застройке, сначала Внешней, потом Внутренней. Сердце цивилизации. Как же, черта с два! Застройка тянется от южного побережья и занимает всю центральную Англию, связывает все старые промышленные крупные города в один переполненный крупный город.
Моя соседка негромко рассмеялась. Хоть кому-то сейчас хорошо… Кому какое дело, если президент вдруг исчезнет?
В Застройке свой собственный, более теплый и влажный, климат, отчего здесь постоянно моросит дождь. Вдали показались плотные облака; поезд приближался к Лондону. Показались первые строения Внешней Застройки, по стеклам застучали первые теплые капли моросящего дождя. Яркая, сочная зелень и относительная свобода остались позади.
Свет в вагоне стал ярче в полумраке городского дня. Женщина, которая за мной следила, упорно притворялась, будто не замечает меня, а соседка в виртуальных очках была целиком поглощена своим сериалом.
Ехать еще двадцать минут. Все дома, пробегающие мимо, похожи как близнецы. Мы миновали Колчестер, Челмсфорд, затем Ромфорд. Все они выглядели одинаковыми: ряды за рядами похожих экологичных, экономичных домов: окна одного размера, одинаковые крошечные садики. Правда, каждый домовладелец норовит хоть в чем-то отличаться от соседей: другая расцветка, другие кусты, купленные, правда, в одном и том же садовом центре, разные гаражи для одинаковых машин. Они лезут из кожи, стараясь хоть в чем-то выделиться, отличиться от других, а результат получается прямо противоположный: все дома и садики кажутся точными копиями друг друга.
«Сити-экспресс» замедлил ход, когда мимо поплыл старый Ист-Энд. Уайтчепел, Финсбери-Парк, Олд-Кент-Роуд… Здесь живут самые неимущие — экономические иммигранты последней волны. Дешевые магазинчики, товары по сниженным ценам…
До чего же я это все ненавижу!
Скоро мы очутились во Внутренней Застройке. Квартиры, апартаменты, двухэтажные квартиры, офисы, магазины, руины человечье-крысиного существования сгрудились вместе. Здешние обитатели теснились в своих крошечных конурках — и еще гордились тем, что могли считаться «настоящими лондонцами», искушенными и знающими жизнь.
Ирония судьбы!
Когда мы, наконец, въехали на Ливерпуль-стрит, дождь пошел сильнее.
— Вам определенно понравилось то, что вы смотрели, — заметил я, когда соседка встала и взяла сумку.
— Да, — ответила она, — неплохо развлеклась.
Радуясь, что лондонцы еще не разучились разговаривать друг с другом, я следом за соседкой вышел из поезда. Женщина, которая следила за мной, специально задержалась в вагоне и выждала, пока я не пройду половину платформы. Дождавшись, когда она пристроится за мной, я остановился и стал ее ждать.
— Я направляюсь в офис корпорации «Тема», — объявил я, когда она поравнялась со мной.
— Простите, что? — удивилась она.
— Не очень-то хорошо у вас получается, верно?
— Не понимаю. — Она изобразила смущение.
— Корпорация «Тема», — повторил я. — В Сохо, на Уордор-стрит.
Я направился к стоянке такси. Садясь в машину, я заметил, как она машет рукой кому-то на другой стороне площади. Я даже не дал себе труда посмотреть, кто там. Они знают, куда я еду. Приемчик, конечно, дешевый, но я радовался своей маленькой мести. Так поступали герои старых фильмов.
Электротакси вписалось в плотный поток машин.
«ПанкиМы»
6М432К5733, «Изумрудный город»
Второй мир
Реальное время: 8 часов 49 минут после контрольной точки
Когда вошли Энди и Тибор, Джим уже ждал их за столиком. Он приветствовал их широкой улыбкой, Энди поцеловал в щеку, а потом заказал всем то, что они хотели.
— Итак, — сказал он, когда им принесли напитки, — в интересное время мы живем!
— Джим, кто это сделал? — без предисловий спросила Энди. — Кто посмел?
— Кто знает? Кстати, и без вас не обошлось… Вы тоже внесли свой вклад… Невероятно!
— Но мы так ничего и не выяснили, — заметил Тибор. — Они постоянно на шаг опережали нас.
— Они его возьмут.
— Кого «его»?
— Того, кто это сделал. Кем бы он ни был. Им необходимо постоянно следить за ним.
— Значит, рано или поздно они явятся за нами! И спросят, что нам известно! — Энди встревожилась не на шутку. — Мы ведь ПВП, так что нам может грозить опасность.
Джим улыбнулся, успокаивая ее:
— Расслабься. Они не отправляют ПВП назад, в Реал. Так нельзя. Запрещено резолюцией ООН. Если вас станут допрашивать, расскажите им все, что вам известно. А потом мы вас заберем.
— «Мы»?
— Я. Я ведь обещал, что позабочусь о вас.
— Вот и Конор постоянно твердит то же самое, — вмешался Тибор.
— Он хороший человек, у него хорошая репутация. Дело поручили самому лучшему Мастеру игры, в этом нет сомнений.
— Он много спрашивал о… — Тибор осекся.
— О чем, Тибор?
— Обо всем.
— Что он спрашивал обо мне, Тибор? — Улыбка не сходила с лица Джима, но глаза его пронизывали мальчика насквозь.
— Немного.
— Ты говорил, что я — ваш друг?
Тибор кивнул:
— Ты мой лучший друг — ты и Энди. Что тут такого?
— Ничего… Все нормально. — Джим повернулся к Энди.
Он по-прежнему улыбался, но холодок в его глазах пугал ее; Энди невольно вжалась в спинку стула.
— Он тебе нравится, — продолжал Джим. — А ты нравишься ему. Энди, что ты ему обо мне рассказывала?
— Джим, мы оба ему помогали. Мы хорошо поработали. Да, он правда спрашивал о тебе, и мы сказали, что ты наш хороший друг, что ты заботишься о нас. Мы бы вообще не упомянули о тебе, если бы ты нам запретил, — оправдывалась она. — Ты всегда говорил, что мы должны защищать друг друга. Если бы ты велел не общаться с ним, мы бы не стали. Но ты нам ничего не запрещал.
В глаза Джима вернулась теплота. Он снова повернулся к Тибору:
— Тибор, зачем ты рассказал ему о «Темных зонах»?
От изумления мальчик широко разинул рот; от страха у него отнялся язык. Он так боялся огорчить Джима… Так боялся остаться без друга!
— Расскажи подробно, что произошло, — настаивал Джим.