нием горных снегов в других местах, но рядом с ними не было покрытых снегом гор, которых можно было бы опасаться.
Соответственно, когда на них обрушилась огромная волна воды, опережаемая там, где она захлестнула еще не очищенные районы пустыни, огромными облаками кружащейся пыли, которые затмили воздух и напомнили старые дни симума, они были захвачены врасплох. Но когда вода поднялась выше, они отважно попытались спастись. Они были прогрессивными людьми, и у многих из них были аэроаппараты. Кроме того, две или три линии аэроэкспрессов пересекали их страну. Все, кто мог это сделать, немедленно сели в дирижабли, некоторые бегут в Европу, а другие слоняются вокруг, в отчаянии глядя на растекающиеся воды под ними.
По мере того, как вторжение моря становилось все более и более серьезным, эти полеты на воздушном корабле стал обычным зрелищем во всех низменных частях Европы и на Британских островах. Но в самый разгар его небеса открыли свои шлюзы, как это было в Новом Свете, и тогда аэроаппараты, залитые дождем и раскачиваемые соперничающими порывами ветра, поникли, затрепетали и сотнями упали в быстро набегающие волны. Туманность воздействовала на них!
Тем временем те, кто построил ковчеги того или иного вида, отчаянно пытались безопасно спустить их на воду. Все суда, которым удалось покинуть свои причалы, были битком набиты беглецами. В ход пошли всевозможные лодки, и те немногие, что уцелели, вскоре плавали над местами, где находились затонувшие дома их обитателей.
Пока не стало слишком поздно, Ив де Боушам и его друзья спустили на воду свою подводную лодку и погрузились в пучину потопа.
Глава XIII. СТРАННЫЕ ПРИЧУДЫ ТУМАННОСТИ
Мы возвращаемся, чтобы проследить за судьбой Ковчега Космо Версаля.
После того, как он так удачно подобрал сумасшедшего миллиардера Амоса Бланка и трех его спутников, Космо приказал капитану Армсу взять курс на юго-восток, попрощавшись с затонувшими берегами Америки, и плыть прямо над нижней частью Манхэттена и западным Лонг-Айлендом. Навигация была нелегкой, и если бы Ковчег не был удивительно плавучим судном, он бы долго не продержался. Вначале сильный и непрерывный дождь сдерживал волны, и поверхность моря была сравнительно гладкой, но через некоторое время стало наблюдаться любопытное явление. Внезапно появлялись огромные волны, обрушиваясь на Ковчег то с одной, то с другой стороны, наклоняя его под опасным углом и омывая почти до вершины огромного эллипсоида купола. В такие моменты любому было трудно удержаться на ногах, и среди пассажиров царил великий ужас. Но Космо и крепкий капитан Армс оставались на своем посту, часто сменяя друг друга и никогда не доверяя управление судном одному из своих лейтенантов.
Сам Космо Версаль был озадачен происхождением могучих волн, поскольку казалось невозможным, что они могли быть подняты ветром, несмотря на то, что временами он дул с ураганной силой. Но, наконец, объяснение пришло само собой.
И Космо, и капитан случайно оказались на мостике вместе, когда увидели впереди нечто, похожее на огромную колонну, черную, как чернила, стоящую вертикально на поверхности воды. С первого взгляда было видно, что она находится в быстром движении и, более того, приближается по прямой линии к Ковчегу. Менее чем через две минуты она обрушилась на них.
В тот момент, когда она встретилась с Ковчегом, ужасающий рев оглушил их, и округлая передняя часть купола перед их глазами исчезла под потоком низвергающейся воды, такой плотной, что взгляд не мог проникнуть сквозь нее. Еще через полминуты огромное судно, казалось, ушло на дно моря. Если бы не своеобразная конструкция укрытия мостика, его обитатели утонули бы на своих постах. А так они промокли насквозь, как будто их сбросили за борт. Непроницаемая тьма окружила их.
Но чрезвычайно плавучее судно встряхнулось, перекатилось с боку на бок и, пошатываясь и начало подниматься, пока не стало казаться, что оно балансирует на вершине водной горы. Сразу же наступила полная темнота, ужасный ливень прекратился, хотя дождь все еще лил потоками, и Ковчег начал катиться вниз с ошеломляющей скоростью, как будто он скользил по жидкому склону.
Прошло немало времени, прежде чем двое мужчин, цепляясь за опоры мостика, смогли сохранить равновесие в достаточной степени, чтобы произнести несколько связных слов. Как только он смог говорить достаточно внятно, Космо воскликнул:
– Теперь я вижу, что вызывает волны, но это явление, которого я никак не мог был предвидеть. Это все из-за туманности. Очевидно, в ее строении есть какие-то нарушения, которые вызывают образование в атмосфере почти твердых масс воды, так сказать, взвешенных озер, которые затем обрушиваются вниз всей массой, как будто с неба льется сто тысяч ниагар.
– Эти внезапные приливы воды поднимают огромные волны, которые расходятся во всех направлениях, и это объясняет волны, с которыми мы столкнулись.
– Что ж, эта навигация по туманностям превосходит весь мой опыт, – сказал капитан Армс, вытирая воду с глаз. – Однажды в Индийском океане на меня обрушился смерч, и я думал, что это самый кульминационный момент в жизни, но это был сущий пустяк, по сравнению с этим. Дайте мне свободный путь, и мне все равно, какой ветер дует, но разрази меня гром, если я хочу попасть под еще какие-нибудь озера в небе.
– Нам придется принять все, что будет, – ответил Космо, – но я не думаю, что есть большая опасность попасть во многие из этих ливней, как мы попали в этот. Теперь, когда мы знаем, что это такое, мы, возможно, сможем обнаружить их достаточно заблаговременно, чтобы уклониться с их пути. Во всяком случае, у нас под ногами хороший корпус. Все, что угодно, кроме ковчега из левия, ушло бы под воду навсегда, и если бы я не накрыл сосуд куполом, у него не было бы ни единого шанса выжить.
На самом деле, Ковчег больше не сталкивался с колоннами нисходящей воды, но частые волны, которые встречались, показывали, что они неслись по поверхности вздувшегося моря во всех направлениях.
Но была и другая беда иного характера. Отсутствие солнца и звезд лишило их обычных средств определения своего местоположения. Они могли только приблизительно догадываться о направлении, в котором шли. Значительную помощь им оказали гиростатические компасы, и у них были совершенные хронометры, но эти последние бесполезны без каких-либо небесных наблюдений.
В конце концов Космо изобрел способ ведения наблюдений, которые имели достаточную ценность, чтобы частично выполнить свою задачу. Он обнаружил, что, хотя диск солнца был полностью скрыт в водянистом небе, все же можно было определить его местоположение с помощью различий интенсивности света.
Там, где было солнце, появилось концентрированное свечение, постепенно затеняющееся со всех сторон. С бесконечными усилиями Космо, которому помог опыт капитана, удалось определить центр максимального освещения, и, предполагая, что для представления истинного местоположения солнца, они получили что-то вроде наблюдений за высотой и азимутом, а капитан Армс даже нарисовал на своей карте "линии Самнера" чтобы определить положение Ковчега, хотя он улыбнулся при мысли об их абсурдной неточности. Тем не менее, это было лучшее, что они могли сделать, и это было лучше, чем вообще ничего.
Они также вели журнал, хотя, как указал капитан, было не очень полезно знать, с какой скоростью они двигались, поскольку они не могли знать точное направление в пределах целого пункта компаса, а возможно и нескольких пунктов.
– Кроме того, – заметил он, – что мы знаем о течениях? Это не старая Атлантика. Если бы я мог почувствовать Гольфстрим, я бы знал, где нахожусь, но эти течения приходят со всех сторон, и человек с таким же успехом может пытаться плавать в ванне с кипящей водой.
– Но мы можем, по крайней мере, продолжать держать курс на восток, – сказал Космо. – Моя идея состоит в том, чтобы сначала сместиться достаточно на юг, чтобы добраться до широты пустыни Сахара, а затем двигаться прямо на восток, чтобы пересечь Африку, где нет гор, и где мы будем уверены, что у нас под килем достаточно воды.
– Затем, оказавшись где-то в окрестностях Суэца, мы можем направиться в район Индийского океана и обогнуть Гималаи с юга. Я хочу следить за этими горами и оставаться около того места, где они исчезают, потому что это будет первая часть земли, которая выйдет из потопа, и именно там мы в конечном итоге создадим колонию.
– Ну, мы делаем в среднем восемь узлов, – сказал капитан, – и с такой скоростью мы должны быть на долготе африканского побережья примерно через двадцать дней. Как высоко тогда будет стоять вода?
– Мои приборы показывают, – ответил Космо, – что регулярный подъем составляет точно то же самое, что и в начале – два дюйма в минуту. Конечно, извержения увеличивают количество на местном уровне, но я не думаю, что они вносят существенный вклад в общее усиление потопа. Два дюйма в минуту – это 4800 футов за двадцать дней. Этого будет достаточно, чтобы обеспечить нам безопасное плавание по всей северной Африке. Мы должны быть осторожны при выходе в район Индийского океана, потому что с обеих сторон есть горы, которые могут доставить нам неприятности, но более высокие хребты все еще будут в поле зрения, и они будут служить для указания местоположения нижних хребтов, уже затопленных, но недостаточно глубоко, чтобы обеспечить безопасный переход через них.
– Хорошо, – сказал капитан Армс, – ты коммодор, но если мы не разобьем наш шпангоут об горы Луны, или Альпы, или старый Арарат, то я морская свинья. Почему вы не можете продолжать кружить на безопасном расстоянии посреди Атлантики, пока все эти рифы не накроет приличная глубина воды?
– Потому что, – ответил Космо, – даже если мы продолжим путь прямо сейчас, вероятно, потребуется два месяца, с учетом задержек при обходе опасных мест, чтобы оказаться в пределах видимости Гималаев, и за два месяца наводнение поднимется почти на 15 000 футов, скрыв таким образом многие ориентиры. Если бы мы задержались здесь на пару месяцев, прежде чем отправиться на восток, к тому времени, когда мы туда прибудем, в поле зрения не осталось бы ничего, кроме одной высочайшей вершины на земном шаре, и это была бы не более чем скала, так что с неопределенностью нашей навигации, возможно, мы вообще не сможем ее найти. Я должен знать место, где Тибет тонет, а затем суметь удержаться в его окрестностях.