Мятежники свалились в кучу на палубе, и тотчас же Космо, включив все огни, последовал за ними. Его люди, у которых не было оружия, хватали все, что попадалось им под руку, что могло послужить для нанесения удара, и следовали за ним.
Заговорщики были ошеломлены внезапностью и яростью нападения.
Четверо из них были убиты на месте, а пятеро ранены, причем один был настолько серьезно ранен, что прожил всего несколько часов.
Быстрая и ошеломляющая победа Космо была обусловлена тем фактом, что мятежники, поднимаясь по ступенькам, не могли видеть его и его людей в тени, и когда автоматическое оружие, которое производило три выстрела в секунду при повторном нажатии на спусковой крючок, из магазина, содержащего двадцать один патрон, разрядилось в них, они ничего не могли сделать под градом пуль, особенно когда столпились на ступеньках.
Кампо был единственным, в ком еще оставалась хоть капля борьбы. Он нанес Космо удар по голове, который свалил его с ног, а затем выскочил на переднюю часть купола, пробежал по бутсам и добрался до вершины.
Космо через секунду был на ногах и бросился в погоню, за ним следовал Джим Уотерс. Беглец побежал к вантам, ведущим к наблюдательному посту на центральной мачте. Он карабкался по ним, как белка, а человек в вороньем гнезде, пораженный открывшимся перед ним зрелищем, уставился на приближающегося мятежника, не в силах издать ни звука. Кампо, у которого, как показал лунный свет, теперь был нож в зубах, быстро приближался и впередсмотрящий съежился от ужаса. Но прежде чем Кампо смог добраться до матроса, яркий свет ослепил его глаза. Космо прокричал Петерсону приказ бежать обратно на мостик и направить прожектор на мачту. Затем Кампо услышал громовой голос снизу:
– Сделай еще один шаг, и я сдую тебя в море!
Он посмотрел вниз и увидел, что Космо и Уотерс целятся в него из сових пистолетов.
– Ни шагу больше! – снова взревел Космо. – Слезай, и я устрою тебе испытание на всю твою жизнь.
Кампо колебался, но, видя, что его могут просто убить, и найдя проблеск надежды в словах Космо, он повернулся и медленно спустился. В тот момент, когда он коснулся палубы, его схватили Уотерс и еще один человек, и, по указанию Космо, его руки были связаны за спиной.
Десять минут спустя все члены экипажа, пойманные мятежниками на сходнях, были освобождены, а затем Космо взломал дверь своей каюты, ключ от которой был потерян или выброшен Кампо, и капитан и Джозеф Смит были вызволены из плена.
– Что ж, мы их поймали, – мрачно сказал Космо капитану. – Мятеж подошел к концу, и по-другому никогда не будет.
Тем временем многие пассажиры были разбужены непривычными звуками, хотя выстрелы были недостаточно громкими, чтобы их можно было услышать с того места, откуда они были произведены. Головы в ночных колпаках появлялись со всех сторон, а некоторые, в скудной одежде, бродили по коридорам, спрашивая, в чем дело. Космо, капитан и Джозеф Смит успокоили их, сказав, что опасности нет, и что произошедшее будет объяснено утром.
Пленников, а в конце концов удалось захватить целых пятнадцать человек, заперли в надежном помещении куда был послан хирург, чтобы перевязать их раны. Космо Версаль и капитан вернулись на свои привычные места на мостике, где они обсудили это дело, и Космо рассказал о своих планах на завтра.
– Я устрою ему испытание, как и обещал, – сказал Космо в заключение, – и ты увидишь, каким оно будет. Мятеж на борту этого Ковчега! – и он нанес сильный удар кулаком по перилам.
На следующее утро, сразу после завтрака, Космо созвал всех пассажиров и экипаж в большой салон, где они обменялись удивленными взглядами и задали множество озадачивающих вопросов. Когда привели мятежников со связанными за спиной руками и множеством веревок на руках и ногах, послышались возгласы изумления, и некоторые из робких в страхе отпрянули.
Космо не терял времени на предварительные приготовления.
– Эти люди, – сказал он, заняв свое место на платформе, – взбунтовались и попытались захватить Ковчег. Этот парень, – он указал на Кампо, – был организатором и руководителем заговора. Он намеревался сбросить меня, капитана Армса и всех вас, кого он не хотел удерживать для своих дьявольских целей, в море. Но Небеса предали их в наши руки. Я обещал им испытание, и они получат его. Но это будет суд, в котором правосудие не будет обмануто. Я нахожу, что моральный яд проник в эту избранную компанию, и я уничтожу его раз и навсегда.
Выражения изумления и тревоги удвоились по насыщенности.
– Профессор Абель Эйбл, профессор Иеремия Мозес, сэр Уилфрид Ательстоун, Костаке Териаде, – продолжил Космо, – пожалуйста, выступите в качестве членов жюри, членом которого я также называю себя. Я буду здесь и судьей, и присяжным заседателем, но я выслушаю, что скажут остальные из вас.
Названные мужчины выступили вперед с некоторыми признаками смущения, и Космо с полной серьезность уступил им места рядом с собой. Затем он приказал, чтобы заключенные предстали перед судом присяжных, и под усиленной охраной их повели к выходу.
Жестокость лица Кампо никогда не поражала пассажиров, которые видели его раньше, как сейчас. Он выглядел настоящей тюремной птицей. В то же время он, очевидно, боялся за свою жизнь. Он пробормотал что-то, чего никто не понял.
Космо, который узнал обо всех обстоятельствах от Уотерса и, расспросив других в частном порядке, убедился, что весь план мятежа был придуман Кампо, и что они были втянуты в это исключительно его убеждениями и угрозами, приказал Уотерсу говорить. Моряк рассказал правдивую историю о том, что он слышал и видел. Затем Космо сам рассказал о событиях той ночи. Закончив, он повернулся к Кампо и предоставил ему слово.
Кампо снова что-то пробормотал себе под нос, но не сделал попытки защититься, просто сказав:
– Ты обещал мне испытание.
– И разве я не устроил тебе испытание? – спросил Космо с горящими глазами. – Ты думал, что держишь весь мир в своих руках. Это я держу его в своих руках, а не ты! Ты собирался заставить нас "пройти по доске". Это ты собираешься пройти по ней! Это и есть вердикт суда? (поворачиваясь к четырем присяжным).
Некоторые из них кивнули, некоторые просто уставились на Космо, удивленные горячностью его поведения.
– Довольно, – сказал он. – Что касается вас, – обращаясь к другим заключенным, – вы получили свой урок; смотрите, не забывайте его! Освободите их и отведите Кампо на прогулочную палубу.
Никто не думал, что Космо буквально выполнит свою угрозу и заставит мятежника пройти по доске, но, как он сказал капитану Армсу, они его не знали. Они были близки к тому, чтобы увидеть, что в Космо Версале у них был не только пророк, лидер и судья, но и неумолимый учитель.
Была подготовлена доска и установлена наклонно от перил.
– Иди! – твердо сказал Космо.
Ко всеобщему удивлению, Кампо, с завязанными глазами, немедленно начал подниматься по доске, быстрым, уверенным шагом прошел по всей ее длине и, спрыгнув с конца, исчез в море.
Многие отвернулись, не в силах смотреть, но многие в то же время наблюдали трагедию до конца. Затем послышался глубокий вздох всей компании зрителей. Когда они отвернулись, разговаривая благоговейными голосами, они почувствовали, как никогда раньше, что мир сузился до размеров Ковчега и что Космо Версаль был его диктатором.
В тот же день Космо устроил одну из своих "конференций", и никто не осмелился отсутствовать, хотя все умы были еще слишком взволнованы, чтобы следить за дискуссиями, которые мало кто мог понять. Но, наконец, Костаке Териаде сосредоточил их внимание диким взрывом красноречия о чудесах межатомных сил. Сэр Ательстон, не выдержав аплодисментов, которыми был встречен его соперник, резко вскочил на ноги, его круглое лицо покраснело от гнева, и закричал:
– Я говорю, ваши знания, это чушь собачья!"
– Может ли англичанин не перебивать? – воскликнул Териаде с горящими глазами. – Не намотать ли мне сэра англичанина на кулак?
У него был такой вид, словно он собирался привести в исполнение свою угрозу, и сэр Ательстон принял боксерскую стойку, но прежде чем военные действия могли начаться, громкий вопль с палубы, сопровождаемый криками и восклицаниями, заставил всех выбежать из салона.
Те, кому удалось заглянуть через плечи членов экипажа, которые уже выстроились вдоль единственной доступной части фальшборта, чтобы видеть ту часть океана, на которой, казалось, было сосредоточено всеобщее внимание, уставились с открытыми ртами на круглую массу блестящего металла, со скругленным отверстием наверху, крышка которого была сдвинута набок, и там стоял человек, размахивая красным кепи с золотым шитьем, кланяясь и улыбаясь с большой галантностью.
Глава XVII. ЖЮЛЬ ВЕРН
Волнение моря заставляло странного вида судно подниматься и немного опускаться, и иногда вода, пузырясь, переливалась через низкий край отверстия, в центре которого стоял человек в красной фуражке, опираясь на какую-то невидимую опору, повторяя свои приветствия и дружелюбные улыбки и балансируя, его тело качалось на волнах с бессознательным мастерством моряка.
Ковчег двигался медленно, но очень скоро оставил бы пришельца позади, если бы он тоже не был в движении. Было очевидно, что объект под его ногами, должно быть, какое-то подводное судно, хотя это был тип, который по заявлению капитана Армса, стоявшего рядом с Космо на мостике, тот никогда раньше не видел. Оно лежало так низко в воде, что не было видно его движущего механизма, но оно удерживало свое место рядом с Ковчегом с легкостью дельфина и постепенно подплывало все ближе и ближе.
Когда судно стало настолько близко, что можно было услышать, как он говорит голосом, едва ли превышающим обычный тон, мужчина, сначала снова легким жестом приподняв кепку, обратился к Космо Версалю по имени, используя английский язык с едва заметным акцентом:
– Господин Версаль, я приношу вам свои поздравления по поводу великолепного внешнего вида вашего Ковчега, и я выражаю свое почтение дамам и джентльменам из вашей компании.