"Жюле Верне", заявил, что ничто из того, что он видел там, не было таким ужасающим, как то, что они увидели сейчас. Одно существо, которое, казалось, было безоговорочным хозяином этого царства фосфоресцирующей жизни, по-видимому, по своей странности превзошло предельные описательные способности всех тех, кто смотрел на него, поскольку их письменные отчеты полны восклицаний и более или менее несовместимы друг с другом. Читатель узнает от них, однако, общее впечатление, которое существо произвело на их изумленные умы.
Существа были багрового цвета и имели форму шара, такого же большого, как сам колокол, с клапанным отверстием на одной стороне, которое, очевидно, было ртом, окруженным кругом похожих на глаза дисков, проецирующих в воду лучи самородного света. Они передвигались с удивительной легкостью, поднимаясь и опускаясь по собственному желанию, иногда катились по изгибу арки, испуская вспышки зеленого огня, а иногда проносились через промежуточные пространства в погоне за своей добычей, которая состояла из более мелких просфорных животных, которые убегали в крайнем ужасе. Когда искатели приключений в колоколе увидели, как один из шарообразных монстров схватил свою жертву, они были полны ужаса. Он загнал свою жертву в угол разрушенного хора и внезапно распластался, как резиновый шарик, прижатый к стене, полностью накрыв существо, которое должно было быть съедено, хотя эффект его борьбы был заметен; а затем, к изумлению зрителей, живой шар медленно выворачивался наизнанку, поглощая жертву в процессе.
– Великие небеса, – воскликнул профессор Абель Эйбл, – это гигантские гидроидные полипы! Именно таким образом эти маленькие существа заглатывают свою добычу; внешнее становится внутренним, то, что было поверхностью тела, превращается в слизистую оболочку пищеварительной полости, и каждый раз, когда они принимают пищу, процесс интроверсии повторяется. Это чудовище – не что иное, как огромная самоподдерживающаяся пасть!
– Très bien, – воскликнул де Боушам с легким смешком, – и он оказывается в Нью-Йорке, совершенно chez soi (фр. как дома).
Никто, казалось, не заметил сарказма, и в любом случае они бы быстро забыли о нем, потому что не успело закончиться трагическое зрелище, свидетелями которого они стали, как они внезапно обнаружили, что колокол окружен толпой существ в форме шара, толкающих друг друга и прижимающихся к его металлическим стенам. Они толкали колокол, катались по нему и, по-видимому, не находили ничего страшного в свете прожектора, который был едва ли ярче фосфоресцирующих отблесков, исходивших от их собственных люминесцентных органов. Один из них попал одним из своих светящихся дисков точно в поле увеличительного стекла, и король Ричард, чей глаз случайно оказался в фокусе, с тревожным криком отскочил назад.
– Я не могу описать то, что я видел, – записал король в своем блокноте. – Это был проблеск огненных конусов, треугольников и кругов, расположенных ярусом за ярусом, с пронзительным глазом в центре, и исходящий от них свет не походил ни на что из того, что я когда-либо видел. Казалось, это была живая эманация, и она почти парализовала меня.
– Мы должны уйти от них, – воскликнул де Боушам, как только первый ошеломляющий эффект атаки на колокол прошел. И сразу же он установил винты на максимальную скорость.
Колокол затрясся и наполовину перевернулся, среди монстров снаружи послышалась возня, и двое или трое из них частично уплыли обмякшие, как будто были серьезно ранены короткими лопастями винтов.
Направление подводного полета случайно пронесло их мимо купола библиотеки Колумбийского университета, который стоял почти нетронутым, а затем они проплыли мимо монументальной могилы генерала Гранта, которая венчала величественное возвышение с видом на реку Гудзон. Кусок верхней части этого сооружения был унесен, но большая часть осталась на месте. Они больше не видели шарообразных существ, которые населяли руины собора, но вместо этого вокруг колокола появилось огромное множество маленьких светящихся животных, многие из которых были очень красиво сформированы и излучали из своих световых органов различные изысканные цвета, которые превращали окружающую воду во всеобъемлющую радугу.
Но вскоре появилось еще более удивительное явление, заставившее их ахнуть от изумления. Когда они приблизились к разрушенному куполу, в иллюминаторы на стороне, обращенной к памятнику, внезапно хлынул яркий свет – поток света, такой яркий, что воздух внутри колокола, казалось, осветился золотым восходом солнца. Они посмотрели в сторону памятника и увидели, что он увенчан каким-то вибрирующим предметом, который, казалось, горел ослепительным огнем. Цвета, которые исходили от него, быстро менялись от золотого к пурпурному, а затем, через мерцающие оттенки бронзы, к глубокому насыщенному оранжевому. Это было похоже на солнце, стоящее на горизонте. Зрелище было таким ослепительным, таким неожиданным, таким красивым и, связанное с архитектурным памятником одному из величайших персонажей американской истории, настолько странно наводящим на размышления, что даже король Ричард и два француза были сильно тронуты, в то время как Космо и его соотечественники схватили друг друга за руки и первый сказал торжественным тоном:
– Друзья мои, на мой взгляд, в этой сцене, какой бы случайной она ни была, есть что-то от пророчества. Это меняет ход моих мыслей – Америка не умерла, каким-то образом она все еще живет на земле.
Долго они смотрели и удивлялись, но, наконец, частично оправившись от изумления, по предложению де Боушама, они приблизились к памятнику. Но когда они подошли к нему на расстояние нескольких ярдов, ослепительный свет исчез, как будто погас, и они не увидели ничего, кроме разрушенных серых стен купола. Движущийся объект, который вначале был смутно виден и, очевидно, был источником света, исчез.
– Существо, которое производило свет, – сказал профессор Абель Эйбл, – было встревожено нашим приближением и ушло внутрь.
Это, без сомнения, было верным объяснением, но они не могли обнаружить никаких признаков жизни в этом месте, и в конце концов они отвернулись от него со странными ощущениями.
Избегая окрестностей собора, они направили колокол вниз по прежнему течению Гудзона, но затем еще раз рискнули пройти над затонувшим городом, пока не прибыли на место большой станции Пенсильванской железной дороги, которую они обнаружили полностью без крыши. Они погрузили колокол в обширное пространство, где туннели выходили из-под старого русла реки, и снова увидели потрясающее зрелище. Что-то огромное, вытянутое и пятнистое, снабженное расширяющимися, похожими на клешни конечностями, медленно отступало, когда их свет падал на красноватый ил, покрывающий огромный пол. Чудовище отступило назад в устье туннеля. Они осторожно попытались последовать за ним, повернув увеличительное стекло в его направлении и получив поразительный вид горящих глаз, но существо ускорило свое отступление, и последнее, что они увидели, была гротескная голова, которая выбрасывала пронзительные лучи зеленого огня, когда она уходила вглубь туннеля.
– Это слишком ужасно, – воскликнул король Ричард, содрогаясь. – Во имя Небес, давайте не будем идти дальше.
– Мы должны посетить Уолл-стрит, – сказал Амос Бланк. – Мы должны увидеть, как теперь выглядит бывший финансовый центр мира.
Соответственно, они вышли из разрушенной станции и, возобновив свой курс на юг, наконец достигли большого денежного центра. Высокие здания, которые напирали друг на друга в этом чудесном районе, превращая улицы в огромные ущелья, в определенной степени защищали друг друга от воздействия волн, и скелеты многих из них все еще стояли. Посреди них темный шпиль старой Троицы все еще упорно указывал вверх, как будто продолжая свою безнадежную борьбу с духом мирское величие, чьи устремленные вверх творения, хотя и в руинах, все же затмевали этот символ бессмертия. На пересечении Уолл-стрит и Брод-стрит каньонс они обнаружили огромное стальное здание, построенное незадолго до потопа, превратившееся в руины классической формы старой фондовой биржи, основные черты фасада которой все еще были узнаваемы. Вес рухнувшего здания был настолько велик, что разрушил крышу хранилища сокровищ, занимавшего его первый этаж, и обломки множество сейфов с их содержимым было разбросано по северной части Брод-стрит. Красная жижа покрыла большую часть скопившегося там богатства, но местами сквозь нее проглядывали груды золота. Амос Бланк был очень взволнован этим. Его старые наклонности, казалось, возобновили свое влияние, и его прежнее безумие вернулось, и он вонзил ногти в свои сжатые ладони, прижавшись лицом к окну, воскликнув:
– Мое золото! МОЕ ЗОЛОТО! Выпустите меня от сюда! Я должен получить это!
– Никто не может выбраться из колокола, мистер Бланк, – успокаивающе сказал Космо. – И золото теперь никому не нужно.
– Я говорю вам, – воскликнул Бланк, – что это мое золото. Оно исходит из моих хранилищ, и я должен выбраться!
И он яростно забарабанил кулаками по стеклу, пока костяшки его пальцев не покрылись кровью. Затем он стал искать какой-нибудь инструмент, которым можно было бы разбить стекло. Они были вынуждены схватить его, и последовала ужасная борьба в ограниченном пространстве внутри колокола. В разгар драки лицо Бланка застыло, и его глаза дико уставились в окно.
Остальные проследили за направлением его взгляда и почти застыли, превратившись в статуи. Рядом с колоколом, который во время борьбы плавал недалеко от главной кучи сокровищ и руин, тяжело присев на самой вершине кучи, находилось такое существо, которое невозможно описать словами – жуткого цвета, громоздкое и уродливое, с тремя горящими глазами, которые вращались и сверкали то зеленым, то красным пылающим пламенем, и огромные бесформенные конечности, которые оно поднимало одну за другой, нанося неуклюжие удары лапами по колоколу! Перепуганным зрителям казалось, что это сам демон жадности, защищающий свою добычу. Бланк беспомощно опустился на нижнюю часть колокола, а остальные некоторо