— С вас десять ли, — один льер состоял из пятидесяти ли, так что переводя на валюту Тварволь что-то около десяти медных монет.
Довольно терпимо.
Стараясь не поднимать глаз от земли, протянула необходимую сумму мужику и всё же отошла с дороги, опершись плечом о ближайшее здание, пытаясь подавить рвотные позывы.
Ну, что ж, улица, которая проходила рядом с Башней Семи Стихий выглядела на порядок шире, ухоженней и дома все были из камня или хорошо обработанного дерева. Тут же сплошь деревянные одно- и двухэтажные постройки, стоявшие впритык друг к друг. Какие-то питейные заведения, странная галдящая публика… Должно быть, даже в городах таких снобов, как эти аршваи рам тоже есть свои «отщепенцы», которым надо где-то обитать. Да, трущобы аршваи рам были на порядок чище и благоустроеннее тех же трущоб в Изэр, но сути это никак не меняло. Нужное мне здание выделялось, потому как в нем было не два, а три этажа, а вокруг ошивалось гораздо больше людей. Поправив сумку на плече, я начала присматриваться к тому, как люди попадают внутрь. Сразу стало понятно, что я не пройду. Несмотря на то, что район был бедным, публика выглядела в основном прилично. Люди подходили ко входу и высокий, мускулистый мужик, в широких штанах и жилетке на голое тело, доставал какие-то списки, что-то в них искал, а потом кивал подошедшим, пропуская их внутрь.
Ну, через центральный вход мне и не надо было.
Потому перейдя дорогу, я свернула в узкий проход между близстоящими домами и оказалась уже на заднем дворе, который никто и не думал как-то огораживать. Смеркалось. На улице стало не так жарко, и слава богам, что и не так светло. Стараясь слиться со стеной, я шла вдоль здания, приметив небольшую дверь, которая оказалась заперта изнутри. Решив, постоять немного в сумерках и последить за входом, я простояла так ещё с полчаса, прежде, чем дверь открылась и на крыльцо вышла женщина в светлом фартуке. Бросила простую серую тряпку и деревянную швабру, прислонив её к стене и тут же с крыльца вылила воду с бурой жижей.
— Достали, — фыркнула она, исчезая за дверью.
Бросившись вперёд из своего укрытия, я в самый последний момент поймала дверь и проскользнула внутрь здания. Посмотрев, что дверь закрывается на простой защелкивающий замок, который в случае чего не составит труда открыть, я решила осмотреться. Оказалась я в каком-то узком, плохо освещённом коридоре. Честно говоря, я сильно опасалась, что тут полно охранников и меня вот-вот поймают и выставят вон. Но, похоже, самая главная охрана была у центрального входа. Стоило пройти коридор и оказаться в наполненном табачным дымом и парами алкоголя зале. Честно говоря, в Изэр я внутрь местного игрового дома не заходила. Стояла снаружи и ждала, когда выйдет Фирс. И, вот сейчас, я испытывала легкий шок. Это был какой-то…фу, короче. Грязно, темно, накурено, куча столов, за которыми сидели всякие сомнительного вида личности и азартно что-то галдели. И, вот, среди всей этой вакханалии нашлась и моя пропажа. За одним из столов расположился профессор, прижимая к груди бутылку с горячительным и азартно швырял странного вида карты на стол.
Дождавшись, когда рядом сидящий сосед воскликнул:
— Видишь, Эдвин, ты снова выиграл! Новичкам везёт!
Я с облегчением выдохнула.
Судя по всему, я застала ту фазу, когда дурачкам вроде профессора дают почувствовать вкус победы, прежде чем жестко сбросить их с высоты.
— Ты прав, Вин! — широко улыбнулся Фирс своему дружку.
— Да, спасибо за поддержку Вин, — положив ладони на плечи вздрогнувшего Фирса, улыбнулась я, — я украду у вас на минутку Эдвина, — продолжая улыбаться, посмотрела я на мужчин за столом. — Не волнуйтесь, всего минутка и он снова с вами. Встал и за мной, — буквально прорычала я на ухо Фирсу, прекрасно зная, что сопротивления не последует.
Будто напортачивший мальчишка Фирс поднялся со стула и поплёлся впереди меня. Похоже Эдвин уже выпил или вчерашнее ещё не выветрилось, потому как походка его была неровной, и с каждым шагом выплескивалось из бутылки небольшое содержимые алкоголя. Моей задачей было как можно скорее вывести его на улицу, потому как я сильно волновалась, что кто-нибудь решит, что я увожу легкодоступную добычу и попробует нас вернуть. Потому я то и дело подталкивала его в спину, отчего выплёскивалось на пол всё больше пойла. А уж когда мы оказались на улице, Фирс и вовсе все расплескал, едва не полетев со ступенек. Решив пока не закрывать дверь в коридор, чтобы процесс устрашения прошел как надо, я схватила оставленную теткой швабру, обмотала ее полотенцем из сумки и тут же чиркнула кресалом, поджигая импровизированный факел.
— Ты что же творишь⁈ — вызверилась я. — Я тебя предупреждала⁈ — махнув горящей шваброй ещё громче рявкнула я.
Испуганный Фирс как-то весь съёжился, нервно поглядывая на полыхающую палку в моей руке.
— Элечка, ну не злись, сам не знаю, как…
— Я тебе дам не знаю, — схватив опекуна за шиворот, рявкнула я, когда с противоположной стороны коридора, ведущего в игральный зал, послышались голоса.
Бывают такие моменты в жизни, которые происходят словно ты смотришь на них со стороны…
Это был один из таких.
Когда я обернулась, чтобы посмотреть кто там идёт, а возникшие в коридоре парни позвали Фирса всё, чего я хотела, так это бросить горящую швабру и просто свалить с профессором подмышкой. Но стоило швабре оказаться на земле, как полыхнуло пролитое Фирсом пойло и поползла огненная змейка прямо в открытую дверь и тут же полыхнули стены и деревянное крыльцо. Я кинулась, хватая половую тряпку, пытаясь потушить хоть что-то, но похоже Фирс наплескал своё пойло и на неё, и вместо того, чтобы потушить я подожгла ещё и внешние стены.
— Пожар! — закричал сперва кто-то один, а потом к нему присоединились десятки голосов.
Отшвырнув в сторону полыхающую тряпку, схватила Фирса за руку и понеслась с ним по тому же пути, по которому и пришла. Но куда-там! Профессор отказывался пролезать в щель между домами хоть боком, хоть передом. Поняв, что ничего не выходит, судорожно воскрешала в памяти карту.
— Валим через гору, — рыкнула я, хватая опекуна и таща его через дворы в сторону небольшой горы, обогнув которую, можно было выйти в другой район города.
Но и тут ничего не вышло! Пока мы ползли наверх ещё были сумерки и хоть что-то было видно, потом Фирс устал и рухнул где-то на середине пути, а следом стало темно хоть глаз вырви!
Спустя час мы сидели на склоне небольшой горы под раскинувшейся кроной вековой сосны. В небе ярко светили звёзды, хотя их рассматривать желания не было. Теплый воздух, наполненный ароматами трав, хвои и раскалённой на солнце смолы, портил легкий флёр гари, что долетал снизу. Но несмотря на упоительно теплую ночь, мы не могли найти в себе сил, чтобы отвести взгляд от полыхающего огнем квартала внизу.
— Седьмой дом занялся, — прошептал Фирс, а я лишь кивнула.
Глубоко вздохнув, я почесала кончик носа и прикрыла глаза.
— Ну, — глубоко вздохнула я, — играть тебе теперь всё равно негде, — пожала я плечами. — Но одно запомни, если вдруг сподобишься ещё раз взять в руки карты без меня, то в следующий раз я оставлю тебя внутри, — чуть улыбнулась я, намеренно нагоняя жути на опекуна. — Ладно, пошли чтоль, теперь достаточно светло, чтобы найти тропу вниз. И, если, что, то мы геологи….эээ… — прикрыв глаза, встряхнула я головой, отгоняя непонятные слова и образы, — не местные то есть и пришли погулять в горах и заблудились ещё днём, теперь идем домой, усёк?
— Усёк, — тихонько вздохнул Фирс, поднимаясь следом за мной.
Глава 9
— Рами вэй, послушайте же меня, эта девка отмороженная! — всхлипнув, вопил один из тех, кого по его указанию Тэрций Эрион поставил в работу к опекуну графской дочери.
Оба мужчины сейчас находились в лазарете, залечивая ожоги на руках. Так же, говоривший с ним, кажется, Тирим, имел повязку на голове. Как понял со слов его напарника, мужчина упал, когда пытался покинуть игорный дом и сильно ударился об угол игрального стола.
— Я всеми богами клянусь, такой девке самое место в тюрьме для тех, кому жажду убийства в жизнь не одолеть! Вы бы видели! Вы бы видели! — причитал он. — Глядя мне в глаза она просто кинула этот факел, поджигая нас внутри! Ни тени сомнения, ни сожаления, ничего! Одна ярость звериная! Да, если б в соседнем борделе не развлекалась парочка аршваи рам все бы там и полегли! Это ж чудо просто, что никто не сгорел!
Квартал Падших Лилий, как романтично называли жители район трущоб, давно был бельмом на глазу власть имущих. Тут собирались все виды пороков присущие простым тоцци: похоть, алчность, чревоугодие и всё это щедро сдабривалось вседозволенностью и безнаказанностью. Сюда стекались все, кому желалось дешёвого секса, легких денег и выпивки. Кроме того, некоторые банды имели тут свои штаб квартиры. Сами аршваи рам тоже любили такого рода развлечения, но исключительно классом выше, а не этот клоповник с грязными шлюхами, пьянью и прочей шушерой.
В одном мужчина был прав: чудо, что никто не погиб, хотя людей с ожогами было предостаточно и лекарям в эту ночь скучать в центральном госпитале Арамии не приходилось. Зейн смотрел на происходящее и впервые ощущал, как капля за каплей ускользает его хваленый самоконтроль. Похоже, это у него скоро прорыв силы случится, а не у мелкой пигалицы!
Поджав губы, он развернулся и направился на выход из переполненного проститутками, алкоголиками, игроками и прочими маргинальными личностями госпиталя. Это была жуткая ночь. Из-за стоявшей неделями знойной и ветреной вблизи гор погоды, квартал Падших Лилий полыхнул в считанные секунды. Пока на подмогу двум не пойми, как там оказавшимся аршваи рам добрались отряды, отвечавшие за безопасность в столице, выгорело уже восемь зданий: два борделя, два постоялых двора, игорный дом, питейная, прачечная и дом Косого Угря… Вот с последним была отдельная песня. Во-первых, сгорели все долговые книги. Во-вторых, сгорело хранилище, где Косой Угорь хранил весь общаг, который держал на нужды преступных групп Арамии. И, кстати, сыскное управление искало это здание не первый год, а узнало кому оно принадлежит, только потому, что бедный Угорь, похоже, помутился умом прикидывая свои потери и орал об этом на всю улицу.