— Мы закончили, — коротко бросил он, открывая дверь прекрасно зная, что Ройс скорее сдохнет, чем позволит какой-то жалкой секретарше услышать или заметить, как к нему относится его собственный сын.
Проводив отца, Зейн впервые задумался о том, что ему следует покинуть род Арашису. Вступить в новый род?
Проказливая улыбка вдруг заскользила по его губам.
* * *
Ройс едва мог дышать от разрывающего его лёгкие гнева. Удаляясь всё дальше и дальше от центрального здания Башни, он с яростью сжимал кулаки на руках. Что он себе позволяет⁈ Да, раньше их отношения тоже были напряжёнными, но никогда прежде его сын не позволял себе такого откровенного пренебрежения к нему! Никогда! В чем причина таких изменений⁈
Полностью поглощённый мыслями, он едва не прошел мимо одиноко сидящей на скамейке женской фигурки. Как он мог так задуматься, что едва не пролетел мимо Леяри. Сейчас девушка вовсе не выглядела радостной. Казалось, на её плечи обрушилась вся тяжесть мира, отразившись печалью на лице.
— Лея? — осторожно позвал Ройс, подойдя к скамейке.
Что могло так опечалить эту юную красавицу?
Ройс искренне заволновался, хотя и сам не смог бы сказать, с чего бы? Слово «чуткий» никогда не вязалось с его личностью.
— Ох, рами вэй Рам Арашису, — вскинула девушка глаза полные слёз на мужчину и тут же судорожно вытерла щёки.
— Что… что ты здесь делаешь? Что случилось? — нахмурился он, а девушка лишь жалобно всхлипнула, опустила глаза и тут же покачала головой.
— Всё… всё это глупости… — прошептала она.
— Из-за глупостей молоденькие девушки не плачут одиноко сидя на лавочках в ночи, — строго сказал Ройс, нахмурился и присел рядом с Леей, положив ладонь на её предплечье в надежде успокоить. — Ну же, девочка, расскажи мне…
То, как лукавый огонёк загорелся в заплаканных глазах Леи и тут же погас, стоило ему прикоснуться к ней, Ройс не заметил. А, вот девушка была очень рада, что его ладонь сейчас соприкасалась с её кожей. Так будет гораздо легче, рассказать о том, что так расстроило. Ведь одно дело подбросить нужную идею и совсем другое, когда человек сам открывается, желая проникнуться, помочь. Не внушение, не работа с сознанием, всего лишь эмпатическое прикосновение.
— Понимаете, — всхлипнула она, — наши отношения с Зейном…
Девушка судорожно перевела дыхание, словно пытаясь проглотить комок в горле.
— Простите, конечно же с рами вэй Рам Арашису…
— Перестань, — коротко оборвал её Ройс, — просто расскажи, как есть.
— Зейн так изменился последнее время, он просто сам не свой! Я не узнаю его!
Ройс нахмурился. Даже эта девушка заметила, что его сын стал другим! Отстранился от рода, отца, даже от возлюбленной. Не просто же так Лея называет его по имени.
— Почему? Что произошло?
— Всё, что мне остаётся это лишь строить предположения, но после его возвращения из Тарволь он стал другим… После того, как сблизился с отщепенкой, — Леяри прикусила губу, раздумывая не слишком ли поспешила, обличив мнимую виновницу её бед?
Но судя по тому с какой охотой Ройс воспринимал её слова, мужчина и сам искал ответ на схожий вопрос и с радостью ухватился за подготовленный ею.
— Отщепенкой? Мой сын связался с отщепенкой⁉ — казалось, мужчина едва не задохнулся от нахлынувших на него эмоций. — С кем⁈
Против всех приличий, воскликнул он. А, Леяри лишь мысленно улыбнулась.
* * *
— Сколько? — поинтересовалась я у крупного смуглого мужика, который смерил меня странным взглядом, и чему-то усмехнулся.
— Три льер.
— Охренел⁈ — воскликнула я, с сожалением бросая приглянувшийся молоток на его прилавок. — Откуда такие цены⁈
Три льер значило шесть полновесных серебряных монеты в Тарволь. Ну, я так предполагала, меряя цены хлебом решив принять цену за полновесный батон мерой к которой привязала курс местной валюты. Пока мне было тяжело понять, что дорого, а что не очень. А считать в булках цены хоть как-то помогало разобраться, что к чему. Хотя и это не помогало, поскольку осталось у нас с Фирсом на двоих полтора льер. Одна серебряная монета в Тарволь равна пятидесяти медным. Один батон стоит пять медных монет. Таким образом на одну серебряную монету можно было прикупить десять батонов, а за хренов молоток с меня хотели содрать шестьдесят батонов!
— Металлы нынче дорожают, — ехидненько выдал явно нечистый на руку продавец, который решил меня надурить, видя во мне несмышлёную девицу.
— Бабушке своей гони, — фыркнула я, отворачиваясь от прилавка и пошла дальше.
— Ты уверена, что хочешь купить молоток? — поинтересовался Фирс, не поняв почему я так раздраженно кинула выбранный мною инструмент и пошла дальше.
Тяжело вздохнув, пожала плечами.
Пока строительный рынок, куда мы смогли выбраться с Фирсом в как-то слишком быстро наступивший выходной, разочаровывал. Слишком дорого для наших скромных запасов, а обещанную стипендию и зарплату что-то никак не желали выдавать.
— Тебе мало было последнего похищения? А, там, между прочим, была утеряна ЭЛИЯ и нож куда-то сперли… Санитарки, похож постарались, пока я в отключке была, — пробормотала я. — Сила пробудилась, но владеть я пока ею не могу. Даже браслеты эти сама снять не смогу, если что. Ещё эта бешеная врачиха что-то мутит, — покачала я головой. — Это никуда не годится, — тяжело вздохнула я, останавливаясь у очередного прилавка. — Я чувствую себя голой и беззащитной. Сколько? — поинтересовалась я у очередного продавца, указывая на понравившийся мне инструмент.
И снова этот странный взгляд и на этот раз ставка в шестьдесят пять батонов.
— Да, твою мать… — начала было закипать я, но моего запястья коснулась рука опекуна.
— Не знаю, что ты ему говоришь, но подозреваю, что что-то малоприличное, — вкрадчиво, заметил он. — Ты же помнишь, что мы работаем над речью и манерами?
Мило улыбнувшись, я кивнула Фирсу, повернулась к продавцу и точно так же с совершенно очаровательным выражением лица, заговорила на языке рам эш.
— Охеревший ты типок, — улыбнулась я. — Доволен? — посмотрела я на опекуна, видя, как интенсивно наливается красным цветом кожа на лице продавца.
— Мне кажется тут что-то не чисто, — пробормотал Фирс.
— Ты придираешься, — фыркнула я, перейдя на другую сторону торгового ряда, практически отчаявшись найти хоть что-то, что мне бы понравилось и было по карману.
И, тут я подняла взгляд и увидела аккуратно сложенный на деревянных поддонах кирпич. Красный, красивый, в общем вполне себе подходящий на крайний случай. В Тарволь я бы совершенно бесплатно подобрала первый попавшийся на глаза камень, но в Рам Эш были помешаны на чистоте парков, улиц и любой придворовой территории. Чтобы найти бесхозный подходящий по размеру булыжник надо было идти к руслу реки и то я наверняка не знала, каменистое ли там дно.
— Уважаемый, — обратилась я к продавцу, — мы с мужем планируем возведение дома для нашего семейного гнёздышка, — вдохновенно начала врать я и сама не поняла, как в мыслях скатилась к последнему вечеру, проведённому в объятьях Зейна.
Ещё толком так и не осознав, что мы теперь пара, я даже в мыслях боялась об этом лишний раз думать и безумно смущалась. И на прогулку эту сегодня решилась, чтобы немного отвлечься и проветрить голову. Сперва я опасалась, что нас с Фирсом не выпустят за территорию Башни, после всего произошедшего, но вопреки моим опасениям никто нас задерживать не стал.
— Я бы хотела дать ему посмотреть образец вашего товара. Не могли бы вы продать мне один кирпич?
— Образец? — удивленно вскинул брови маленький мужичок, продававший кирпичи, цемент и прочие строительные смеси.
«Полезный чувак, пригодиться может», подумалось мне фоном.
— Да, — кивнула я. — Разумеется, я готова купить…
— Да, зачем купить, — махнул он рукой. — От одного кирпича с меня не убудет, — пожал продавец своими узкими плечиками и торжественно вручил мне целый кирпич, который я благоговейно засунула в свою матерчатую сумку, которую носила через плечо.
— Кирпич-то нам зачем? — поинтересовался опекун, когда мы отошли от продавца на приличное расстояние.
— Потому что молоток не по карману из-за некоторых любителей азартных игр, — ядовито ввернула я.
— А, напомни мне, кто оставшееся на вино спустил? — мило улыбнулся опекун.
— Один-один, — кивнула я, уводя опекуна с оказавшегося слишком дорогим для нас строительного рынка.
И всё же кирпич приятно оттягивал сумку, и я решила с ним не расставаться ближайшее время точно. Мало ли что…
А, на обратном пути в Башню случилось то, что начало казаться мне уже какой-то закономерностью, стоило нам покинуть учебное заведение. Нас похитили. Опять. С той лишь разницей, что в этот раз по голове никто не бил, сознания не лишал. Стоило зайти за поворот одного из домов, чтобы перейти на центральную улицу, как на головы натянули мешки. В спину уперли что-то острое, явно намекая на то, что лучше лишний раз не трепыхаться.
— Спокойно, с вами всего лишь хотят поговорить, — раздался чуть хриплый мужской голос у меня над ухом. — Не нужно лишних телодвижений и все останутся целы.
Что ж, повторять дважды ни мне, ни Фирсу не требовалось. Как заядлые картёжники мы умели ждать и ловить один единственный момент.
Нас недолго вели по улице, потом куда-то запихнули и посадили на деревянный пол. Судя по тому, что пол под нами начал раскачиваться это была повозка. Ехали мы вновь недолго и выгрузили нас где-то возле реки, судя по характерному шуму. Мешки тут же сняли, и я невольно поморщилась от яркого света, а стоило привыкнуть, как появилась возможность немного осмотреться.
Нас привезли на небольшую поляну. С одной стороны заросли кустарника, с другой невысокий обрыв ведущий к реке. В принципе, можно было бы спрыгнуть и уйти по воде. Конечно, если представится такая возможность.
— Оставьте нас, — властный мужской голос, раздался откуда-то со спины, и мы с Фирсом одновременно обернулись.