Перед нами стоял высокий аршваи рам в дорогом многослойном одеянии какого-то глубокого жемчужного оттенка, расшитого серебряными нитями. Выглядел мужчина очень обеспеченным, явно не последний аршваи рам в Рам Эш. Его длинные светлые волосы были заплетены в сложную косу и украшены изящной заколкой. Светло-серые глаза взирали на нас с опекуном так, точно мы два таракана случайно выползшие на свет в его идеальном мире.
— Но господин, — решил воспротивиться один из наших похитителей, — это может быть небезопасно…
— По-вашему, — изогнул бровь мужчина, — я не справлюсь с жалкой отщепенкой и тоцци? Оставьте нас, этот разговор не для ваших ушей, — надменно бросил он.
Стоило мужикам, что притащили нас удалиться где-то в ближайших зарослях, как мужчина тут же смерил нас очередным уничижительным взглядом и подошёл ближе.
— Так это ты? — брезгливо усмехнулся он, потянув свои пальцы, чтобы взять меня за подбородок и поднять лицо так, чтобы получше рассмотреть. — Хм, — презрительно фыркнул он, обдав меня дыханием с ярким запахом лука. — Тебе, должно быть, интересно, почему я изволил говорить с тобой…
Черт, я даже не знала, что это за фраер⁈ Почему мне должно было быть интересно, что он там «изволил»⁈
Больше не мешкая я ухватила в ладонь сумку, а точнее кирпич, что лежал в ней.
— Я отец…
На этой фразе моя ладонь, с зажатым в ней кирпичом, вошла аккурат в висок склонившегося ко мне мужика. Он охнул, пошатнулся, но устоял. Не дав ему опомниться, приложила его ещё несколько раз. Тут же подключился Фирс. Вдвоем мы уработали его за несколько секунд. Не сговариваясь взяли за руки за ноги, подтащили к обрыву и, как следует раскачав, швырнули вниз. Мужик кувыркнулся пару раз по склону, но до воды не долетел, распластавшись на берегу.
— Кто это? — прошептал запыхавшийся опекун.
— Папаша какой-то, — пожала я плечами. — Может авторитет местный? Или папаша тех бандюков? — спросила я скорее у самой себя, поскольку Фирс вряд ли мог знать ответ на этот вопрос. — Хрен с ним, — сплюнула я. — Будет знать, падла, на кого батоны крошит. А, ты говоришь, зачем кирпич? Да, я теперь его с собой везде буду носить…
— Идём, а то эти вернутся ещё раньше времени, — кивнул Фирс в противоположную сторону.
До Башни Семи Стихий мы добрались ближе к вечеру, поскольку весь обратный путь шли по берегу реки, а склон, по которому нужно было залезть, чтобы выйти на дорогу становился всё круче и выше. Когда же мы решили, что пора вылезать, оказалось, что всё будет совсем непросто. Фирс в силу своей комплекции никак не мог ухватиться за корешки ближайших растений, чтобы выбраться. Он хватался, и прежде чем успевал перехватить руку и продвинуться вверх, выдирал скудные коренья и отваливался назад.
— Это всё потому, что тут слишком хлипкая растительность и рыхлый грунт, — умничал этот горе-колобок.
— Нет, это всё потому, что кто-то слишком много ест, — ворчала я. — Пить и играть ты бросил, пора бы и жрать завязывать, — упираясь руками ему под зад, точно упрямого осла, старалась затолкнуть его как можно выше.
— Ты хочешь лишить меня последнего удовольствия в жизни⁈ Я зачахну и умру, — жалился он.
— Я за тебя ещё возьмусь! Вся эффективность проведённых операций теряется из-за твоих габаритов… С того пожара еле ноги унесли! А, если бы ты между домов застрял тогда… ай, — охнула я, когда Фирс вырвал очередной корешок и начал заваливаться прямо на меня. Ноги мои подогнулись, я упала на колени, а опекун рухнул мне на спину, распластав меня под собой. — Слезь…дышать не чем… — прошипела я, понимая, что ещё немного и натуральным образом задохнусь.
Так мы провозились ещё какое-то время, пока не стало очевидным, что у нас есть несколько вариантов: либо возвращаться назад и вылезать, где пониже, либо подниматься мне и искать помощь.
— Иди, я подожду, — кивнул он.
— Нет, я тебя одного не оставлю, пойдём назад, вряд ли тот хрен всё ещё там валяется? Его наверняка унесли. Если где нас и ждут, то точно не там.
Чего мы никак не ожидали, сидя в непроходимых зарослях кустарника, что произрастал вдоль реки, так это того, что на месте преступления будет царить такая суета.
Какие-то аршваи рам в черных многослойных одеяниях, сновали туда-сюда. Все что-то осматривали, суетились.
— Что-то мне это не нравится, — одними губами, прошептал Фирс и я согласно кивнула.
Хотела было предложить ему двинуться в обратный путь, но мы сидели в кустах, ногами утопая в мягкой глине, а вокруг всё прибавлялись и прибавлялись аршваи рам. Уйти тихо сейчас бы уже не получилось. Дав знак Фирсу сесть ниже, зачерпнула в ладони глину и обмазала свои светлые волосы и лицо, потом повторила то же самое с Фирсом.
«Прям Рембо на каникулах у бабушки», пришла странная и почему-то очень смешная мысль, глядя на пухлого Фирса, измазанного глиной.
— Сидим до победы, — тем временем серьёзно прошептала я
«До победы» не пришлось. Через какое-то время на берегу появился тот, кого я совсем не ожидала увидеть в этом месте. Зейн собственной персоной, подъехал на одном из аеши башни в сопровождении Яса. Он спешился и к нему тут же подбежал один из аршваи рам в черном одеянии. Уже позже я узнала, что так одевалась сыскная служба королевства.
— Рами вэй Рам Арашису, — чуть поклонился мужчина, подойдя к Зейну.
— Что здесь произошло? — нахмурился Зейн и, мне показалось, что он бросил свой взгляд аккурат на нас с Фирсом.
Но ведь не мог он нас так просто заметить⁈ В кустах, перемазанные глиной, мы сидели, боясь лишний раз вздохнуть.
— Рами вэй Ройс Рам Арашису госпитализирован. У него множественные травмы: сломана челюсть и нос, сотрясение мозга, трещина скулы, — запыхавшись перечислял мужчина, а я сидела, боясь даже лишний раз вздохнуть, точно в этот самый момент в меня молния ударила.
«-Я отец», сказал этот придурочный прежде, чем мы с Фирсом взяли его в оборот! Отец Зейна, что ли⁈
— Если что скажем, что это я его так… — тем временем на грани слышимости, прошептал Фирс, который тоже успел осознать всю глубину настигших нас неприятностей. — Ты пыталась меня остановить, но я как в боевой транс вхожу, то мне всё не по чем… Так и скажем.
Не унимался этот боевой хомяк.
— Вот ещё, — фыркнула я, с силой сжав кулаки. — Этот придурок сам напросился, — поправив ремень сумки с кирпичом, точно это был мой меч, который я вот-вот готова была обнажить против всего мира, я перевела дыхание.
— Что известно о нападавших? — поинтересовался Зейн, а я уж было начала подниматься из нашего укрытия, но вдруг явственно ощутила, что Зейн сейчас смотрит прямо мне в глаза.
Он слегка покачал головой, словно давая мне знак сидеть на месте и тут же обратил всё своё внимание к следователю.
Так мы просидели ещё час. Суета на берегу как-то постепенно свернулась. Люди в черном покинули берег, а вот Яс остался с Зейном, который будто следил, чтобы поблизости не осталось никого постороннего. Глина на моём лице давно высохла и превратилась в непроницаемую маску. В принципе, за несколько часов неподвижного сидения в болоте, мне стало казаться, что я вся уже вросла в эту глину.
Наконец-то на живописный берег реки накатила благословенная тишина. Стрекотали цикады, квакали жабы, несмотря на зиму, которая в Рам Эш напоминала больше теплую весну, в воздухе пахло разгоряченными на солнце травами и свежестью. Было мило. До тех самых пор пока мощная фигура Зейна вдруг не закрыла собой заходящее солнце.
Прежде, чем я смола найти в себе силы выпрямиться и встать на ноги, он склонился надо мной и точно маленькую девочку, взял подмышки, одним движением вытаскивая из болота.
Я приготовилась к тому, что сейчас в мою сторону обрушится град обвинений. И, уже прикидывала, как буду объяснять почему сломала челюсть его отцу… Но, похоже, я совсем мало знала об этом мужчине, раз подумала о нем так.
— Ты замерзла и промокла, — тихо прошептал он, притянув к себе ближе. — Это никуда не годится, — покачал он головой, проводя рукой по моим волосам.
* * *
— Я говорю с тобой только потому, что ты мой друг, — сейчас Зейн больше всего напоминал того, кем был по праву рождения — членом королевской семьи, одним из возможных наследников престола.
Холодный, высокомерный и жестокий взгляд, пронизывал Оре насквозь.
— Но, как бы я к тебе не относился, наказания ей не избежать. Теперь, когда Реймар пришел в себя и Эон занимается извлечением его воспоминаний, а также ведётся расшифровка установок Алисандры Рам Солли, это неизбежно. Леяри нарушила распоряжение короля, подставила под угрозу миссию. Ты должен понимать, какой приговор её ждет.
— Можно ли оставить ей жизнь? — дрогнувшим голосом, спросил Оре.
Как бы он не относился к сестре, но ему казалось, что он любит её. Желание позаботиться о Лее было таким непреодолимым, что Оре совершенно точно знал, что несмотря ни на что он немедленно отправится к ней и предупредит её об опасности.
— Решать не мне, — коротко бросил Зейн. — Её допуск на нижние уровни башни аннулирован. Сегодня люди Эона доставят её на допрос и нет, — качнул он головой, — тебе не удастся её предупредить, можешь даже не рассчитывать. Пока Эон не даст своё заключение, что на тебе нет следов её воздействия, ты останешься тут.
— О, чем ты говоришь⁈ Какое ещё воздействие⁈ — вдруг заорал вечно тихий и спокойный Оре. — Я должен ей помочь! Она моя сестра!
Зейн лишь хмыкнул и без всякого заключения видя, что его друг не в себе. С Оре и Ясом они были знакомы с детства и до последнего времени он был уверен, что отношения Леяри и Оре весьма напряженные. По-другому и быть не могло, поскольку из-за особенностей своей магии он не мог встать во главе рода, а Леяри занимала положение фаворита среди всей семьи. Теперь Зейн был почти уверен, что не так просто девочка была всеобщей любимицей. Для того, чтобы стать наследником одного происхождения недостаточно. И, вот, Оре так яро защищает сестру, которую ещё весной едва выносил. Девушка и тут подстраховалась, и нашла способ воздействовать.