— Поставь её, — голос, пронизывающий холодной яростью, вспорол тишину.
Мой взгляд тут же нашел говорившего. Рыжеволосый мужчина с зелёными демоническими глазами, смотрел на нас так, что хотелось спрятаться лишь бы не привлекать внимание этого человека.
— Она залог моего выживания! — ещё сильнее сжав меня рукой, так что казалось у меня вот-вот рёбра треснут, прошипел он, продолжая пятиться назад. — Лучше не провоцируйте…
Договорить он не успел.
Предводитель аршваи рам лишь вновь сделал едва уловимый пас рукой и у меня над ухом раздался до ужаса пугающий звук ломаемых костей. А следом мой пленитель как-то протяжно захрипел и начал заваливаться, погребая меня под собой. Нож чуть заскользил по коже шеи, вспарывая её и я ощутила, как мне за воротник побежал обжигающе-горячий ручеек.
— О, боже! — вновь кричал Фирс, когда кто-то сильный рывком стащил с меня тяжелое тело бандита, и я оказалась на руках у одного из воинов аршваи рам.
— Она цела? — вопрос можно было бы принять за беспокойство, но голос говорящего был до неприятного ровен. Он просто спрашивал не поломалась ли вещь.
— Да, рами вэй, небольшая царапина, я обработаю, — так же ровно ответил смельчак, решивший взять меня на ручки.
— Я сам, — ни с того ни с сего вызвался самый главный.
Не то, чтобы я была против того, чтобы обо мне позаботились, но почему он? Это было странно.
Тем временем я решила молчать, пока меня словно драгоценную вазу под нескончаемые оханья профессора потащили куда-то в сторону повозки на которой путешествовали люди с железными шорами на глазах. Мужчина, что нёс меня, не выглядел хоть сколько-то запыхавшимся. Как в принципе и всё сопровождение обоза. Не люди они что ли? Такое ощущение, что даже ранена была только я одна. Такое вообще возможно⁈
Меня посадили на край повозки и Фирс тут же вцепился в мою ладонь, отчаянно причитая и наглаживая мои плечи.
— Да, не собираюсь я умирать, ну ё моё, хватит меня перед братвой позорить! — шикнула я на него, пытаясь унять кровотечение просто стерев его рукавом платья, а заодно и высвободиться от его бесконечных обнимашек.
— Девочка моя, так я испугался, — зашептал профессор. — Твари какие! Как только рука поднялась на такую малышку-у-у…
— Да ну да, малышка, кобыла уж хоть куда, — пробормотала я себе под нос, отчаянно смущаясь того, что на нервной почве начал вытворять опекун. Весь авторитет корове в зад!
Тем временем аршваи рам быстро покидали убитых бандитов с дороги на обочину, будто те и не люди вовсе, а просто мусор, который их задерживает и начали споро занимать места в обозе. В повозку полезли странные люди, от вида которых мне до сих пор было не по себе. Самое удивительное то, что, судя по их виду, они должны были быть слепы как котята, но это вовсе не мешало им ориентироваться, ходить вокруг, запросто находить и запрыгивать в повозку.
Пока я с интересом пялилась на ловкачей, ко мне бесшумно подкрался этот жуткий аршваи рам с демоническим глазом. Объективно говоря мужчина был очень хорош собой. Высокий настолько, что даже при моём немалом росте, я выглядела довольно миниатюрной рядом с ним. Широкоплечий, с грацией хищного зверя, он двигался, как истинный воин. Чуть раскосые яркие зелёные глаза, будто скрывающие в себе какую-то хитринку. И цвет этих самых глаз завораживал. Он был не как привычно темным или светлым, а именно зелёным, ярким, как весенняя трава. Рыжие, больше даже красные волосы контрастировали с почти белоснежной кожей. Очень необычная внешность. Хотя, чего уж душой кривить, все трое аршваи рам, что руководили обозом незримо отличались от других участников обоза. Было в них что-то, что приковывало глаз… какое-то незримое сияние…
Вздрогнув, я постаралась отстраниться от неуместных мыслей. Они мои пленители и неизвестно зачем тащат меня не пойми куда. Вряд ли там конфеты будут раздавать нашей группе неудачников.
Пока я размышляла о всяких глупостях, указательный палец аршваи рам коснулся ворота моего платья и повел вверх, обжигая своим прикосновением полученную царапину. От его прикосновения кожа покрылась неприятными мурашками, а рану обожгло. Я попыталась отпрянуть от этого доморощенного целителя, но к своему ужасу поняла, что просто не могу пошевелиться. Даже возмутиться вслух не получалось. Я смотрела в его блестящие зелёные глаза, которые в ответ рассматривали меня как какой-то предмет по воле случая одаренный зачатками разума.
Проведя пальцем по всей ране, он отстранился, и я почувствовала, что вновь могу дышать, двигаться, говорить…
— Что вы… — просипела я, смотря как этот мужчина поднял передо мной указательный палец с моей кровью, которую собрал с шеи, и криво усмехнулся.
— Не стоит разбрасываться коли это самое ценное, что в вас есть, — сказал и, повернувшись ко мне спиной, направился в сторону своей лошади.
Я же испуганно прикоснулась к обожжённой шее, которую всё ещё пекло, но вопреки ожиданиям обнаружила лишь ровную, не тронутую никакими ножами, кожу.
— Кашпировский, мать его, — пробормотала я, продолжая глупо пялиться вслед ушедшему мужчине. — Не хрена себе дал установку…
— Кто? — спросил профессор, не менее заинтригованно рассматривая мою шею.
— Не знаю, — покачала я головой, — но раны и впрямь нет или мне только кажется? — посмотрела я в глаза профессору.
— И впрямь нет, — кивнул он, подтверждая, что всё произошедшее мне вовсе не показалось.
Спустя ещё три часа наша процессия прибыла в небольшой портовый городок, где вопреки всему нас ожидал вовсе не маленький кораблик, а целых три корабля, которые конечно же не могли войти в местный крошечный порт и стояли на удалении. Я боялась представить сколько времени уйдёт на погрузку в таких условиях? Почему аршваи рам не воспользовались центральным королевским портом тоже было не очень понятно. Разве что тогда бы нам пришлось немного углубиться на север, может быть они старались этого избежать? Вопреки моим опасениям, казалось, на нашу погрузку были брошены все имеющиеся ресурсы города. Животных никто не брал. Из груза лишь огромное количество сундуков с добром и мы шестеро. И, хотя, была уже глубокая ночь, когда моя нога ступила на борт одного из кораблей, никто не собирался останавливаться или задерживаться в водах Тарволь. Чувствовалось, что аршваи рам желали убраться из проигравших c земель как можно скорее.
Несмотря на то, что я была вроде как дочерью графа и мне была положена отдельная каюта, нас трёх женщин разместили в крошечной комнатушке выдав вместо кроватей три тонких матраса, невнятную подушку и плед. Можно было попробовать возмутиться, как это сделала госпожа Лавиль, но точно так же это не возымело бы никакого эффекта.
Когда Алисандра увидела предоставленные нам апартаменты её вымело из каюты в мгновение ока. Мы с госпожой Вьер некоторое время наблюдали весьма занимательную картину, как порядком потрепанная дорогой и мной с Фирсом блондинка, выпятив свои прелести и обнажив зубы в хищной улыбке, неслась на абордаж ближайшего аршваи рам, которым оказался жгучий брюнет с голубыми глазами.
— Господин, — проворковала девушка, — разве может такая нежная девочка как я жить в таких суровых условиях? — захлопала ресницами Алисандра.
— Она сказала «девочка»? — поинтересовалась я шепотом у госпожи Вьер.
— Ну, — хмыкнула женщина, — все мы в глубине души «девочки», — фыркнула она.
— Хм, — поражаясь тому насколько Алисандра энергичная девица, покачала я головой.
— Можете спать на палубе, — коротко отбрил её брюнет даже глазом не моргнув.
— Силён, — уважительно кивнула я. — Идёмте, надо занять место подальше от нужника, — поделилась я мудростью с госпожой Вьер.
Женщина лишь кивнула. Мы обе понимали, что мы не на отдых плывём, а в плен и лишь воля аршваи рам в том, как мы проделаем этот путь — в пусть и маленькой каюте или в трюме. Профессор, Томас и ещё один мужчина, имя которого я пока так и не узнала, разместились в соседней каюте точно так же на полу. Я немного переживала, как скажутся такие ночёвки на спине профессора и даже решила попросить для него дополнительный матрас, как только мы обустроимся.
Заняв место возле единственного крошечного окошка, я спешно расстелила выданный мне матрас и шмякнула сверху свой саквояж. Всего добра у меня было шесть платьев, одно из которых было на мне, корсет, который был на мне, нижнее платье, тоже на мне, несколько панталон, расческа и пара заколок…тоже на мне. Ах, ещё был теплый плащ, но он тоже был на мне. Потому, мой багаж был скромнее некуда. Может быть, кто-то и мог подумать, что я такая умная в плен решила много не брать, но по правде говоря, то что осталось дома и стоило бы взять в плен… не так жалко. У мадам Вьер была сумка побольше, но тоже одна. А вот чемоданы Алисандры могли заполнить собой всю нашу скромную комнатушку. К счастью их оставили у двери.
— Грубиян! Мерзавец! Я Алисандра Лавиль, а он жалкое ничтожество смеет так поступать со мной! — распалялась блондинка, входя в комнату, где из свободных мест остался кусочек у входа, там же стояло ведро для естественных нужд. — Что? — пробормотала она, только сейчас понимая, что выбор места теперь у неё стал ещё скуднее. — Я что должна тут спать? Неслыханно! Эй, старуха, ну-ка, подвинулась! — небрежно взмахнула рукой девица.
Мадам Вьер испуганно съёжилась, посмотрела на меня и закусила губу. Судя по всему, женщина не желала меняться, прекрасно понимая, что у двери будет сквозняк, но и не терпящий возражений приказной тон Алисандры напоминал ей о годах работы в услужении у более влиятельных господ. Я успокаивающе положила ладонь на её руку и покачала головой.
— Меньше шляться будешь! Кто не успел, тот опоздал, — пожала я плечами.
— Ах, ты, мелкая тварина! — прошипела она, обратив свой взор на меня. — Тоже мне графиня! Время вам даю пять минут и решайте, кто из вас уступит мне место! — натуральным образом прорычала девушка.
Успокаивающе похлопав мадам Вьер по руке, я исподлобья глянула на Алисандру, и поднялась на ноги.