ещё он был болен. Из-за своей болезни ещё будучи молодым он потерял жену, работу, имущество, репутацию и всё, что ему оставалось это бежать к черту на рога, а именно в графство Изэр, где вести о его репутации просто никому были не интересны. И, вот, у моего профессора появляются дружки, свободное время и маленькие деньги, а ещё фраза, которую он обронил, утешая в очередной раз Алисандру.
«— Ничего, мы найдем способ со всем справиться», — шептал профессор и сейчас мне казалось, что это было как предзнаменование грядущей катастрофы.
— Лошпед херов, — стукнув кулаком по стене, прошипела я сквозь сжатые зубы.
Уснула я в эту ночь с трудом. Долго ворочалась, думая о том, что я могу предпринять, если мои предположения окажутся верными? Обычно, на Фирса неплохо действовали запугивания и возможность играть дома. Он как-то сказал, что играть со мной всё равно, что алкоголику пить легкое вино. Вроде и пьёшь, а вроде и не хмелеешь.
— Уж лучше бы пил, — прошептала я. — С этим бы на раз два подвязали, — тяжело вздохнула я, боясь представить, с какими проблемами он мог бы столкнуться во вражеском государстве проигравшись тут в пух и прах. Разумеется, меня волновали не деньги, а то, что с ним сделают за невозможность отдать долг.
Сон был тяжелым, проснулась я с гудящей головой и в прескверном настроении, что само по себе могло быть опасным. За окном только занимался рассвет и больше ждать я не собиралась. Фирсу лучше было бы храпеть на всю общагу иначе даже я не ручаюсь за его здоровье.
Одевшись в форму Башни, собрав все необходимое на сегодня, я решительно вылетела из женской общаги и широким шагом направилась в сторону мужского общежития. Стоило мне свернуть на дорожку, ведущую ко входу, как я увидела предмет моей утренней страсти. Шатающейся походкой этот маленький грузный мужчина, на котором одежда аршваи рам смотрелась, как бальное платье на толстой короткостриженой тетке в очках, пытался взять штурмом ступени. Выходило плохо. Опекун падал, полз на корячках, отчего «юбка» его одеяния становилась ещё пышнее, и, казалось, что это огромный ворох ткани пытается преодолеть непреодолимое.
— Ну, паскуда, — прошипела я сквозь сжатые зубы.
Решительно подошла к этой неваляшке и схватила его заворот, приводя в вертикальное положение.
— Ой, — крякнул профессор от неожиданности, потом подслеповато сощурился, снял с мясистого носа очки, и решил протереть их вымазанными в земле пальцами, чтобы вновь надеть и взглянуть на меня сквозь мутные стёкла. — Элечка, — расплылся опекун в улыбке от уха до уха. — Что-то ты грязная такая, просто с ног до головы, совсем за собой не следишь, — шатаясь в ритме восьмёрки, с умным видом выдал этот смертник.
Я была в той степени ярости, когда любое моё неосторожное движение могло обернуться мордобоем, о котором я, в последствии, могла бы сильно пожалеть.
— Идём, — рыкнула я, утаскивая мужчину в сторону входа в общагу. — Ты где шлялся, падла? — шипела я.
Ускользающим сознанием понимала, что опекун не виноват, что он болен и ему просто нельзя оказываться в таких ситуациях…
Вот только моё темное «я» было твёрдо убеждено, что даже, если так, то спускать с рук такие вещи нельзя.
— Элечка, — вновь приторно улыбнулся опекун, спешно работая своими короткими ножками, чтобы успеть за мной. — Мы с коллегами отмечали зарплату!
— Куда деньги дел? — шваркнув опекуна о стену, нависла я над ним нерушимой скалой.
Опекун шатался и время от времени похихикивал.
— Не скажу, — выдал этот колобок в платье, и поднес указательный палец к губам. — Это секрет. Ребята взяли на сохранение до вечера.
Схватив его за грудки я с силой его встряхнула, на что опекун лишь ещё веселее захохотал.
— С какими ещё ребятами был?
— С ребятами, — проказливо выдал Эдвин, попытавшись закатить глазки и сползти по стеночке на пол.
— Ты, что забыл, что я тебе обещала, м?
— А я в игры не играл, — подбоченившись, выдал этот кругляш в юбке, взглянув на меня сквозь мутные стекла очков. — Мы сегодня только пили… за знакомство… немно…немножечко…вот столько вот…вот, — выдал Фирс, пытаясь пальцами показать сколько это «немножечко», но никак не мог сфокусировать взгляд на руках, а может сквозь заляпанные стёкла очков ему было не видно.
Зная опекуна, как никто в этом мире, поскольку, что не говори, а мы скорее были лучшими друзьями, чем в отношениях преподаватель-ученик, я прекрасно понимала, как действует на Фирса алкоголь. Сейчас он был в том состоянии, когда на утро и не вспомнит, что было. А, ещё, именно в этом состоянии Эдвин готов был рассказать все секреты мироздания. Даже те, о которых он не имел ни малейшего понятия.
— И, что? Даже не собираешься?
На такой мой провокационный вопрос Фирс расплылся в совершенно довольной улыбке и выдал всё, как на духу:
— Собираюсь, — кивнул он. — Сегодня выходной в архиве и завтра тоже, ребята вечером зайдут и пойдём…
— Куда? М?
— Улица Героев Оршад семь, — выдал Фирс, засыпая прямо стоя у стены.
Дернув его со всей силы потащила в сторону комнаты.
Ну-ну, сходи милый, и я подойду, раз пошла такая пьянка.
Запихав опекуна в комнату, закинула его на кровать, решив не раздевать его, а то ещё догадается, что я была с ним. Может затаиться, тогда попробуй его выкури. Нет уж, сегодня предвыходной день в Башни, индивидуальных занятий в кои-то веки нет, а Зейн сказал, что в свободное время мы можем посещать город.
Идеальное совпадение… Хм.
Неважно. Сегодня вечером у меня планы на опекуна и его «ребят».
Решив подумать о предстоящей вылазке сидя на скамейке перед мужским общежитием, я сначала думала позвать с собой Томаса. Парень бы не отказал. Потом решила, что лучше не надо. Ещё не известно, как пойдёт. Не хотелось бы его вмешивать.
Весь день я была необыкновенно молчалива, сурова и собрана. Хватало одного взгляда, чтобы к нам никто не лез.
— Что-то случилось? — всё же поинтересовался Том ближе к обеду.
— Да, — отмахнулась я, — не бери в голову, просто хандра по дому, — сказала я, глядя в его обеспокоенные серые глаза.
Нет, определённо лучше не ввязывать в предстоящую вылазку парня. И так, пленники, а если всерьёз присесть придётся… учитывая мои особенности. Надеюсь, тюрьмы у аршваи рам тоже ничего.
Ближе к вечеру, я возвращалась с занятий предельно сосредоточенная. Сегодня днём я сходила в библиотеку, просмотрела карту города. На всякий случай зачем-то изучила квартал, где был расположен игорный дом. Стоило задуматься для чего? Как внутренний голос орал во все горло, что такое дело надо начинать с изучения местности, чтобы знать пути отхода. Будучи в своей комнате открыла шкаф и переоделась в темные широкие штаны и такую же куртку с запахом и широким поясом. В такой одежде мы обычно занимались на физподготовке и на индивидуальных занятиях. В сумку положила кресало, деньги, небольшое полотенце. В принципе изобретать что-то новое я не собиралась. Нужно было припугнуть Фирса уже проверенным способом… Сработает ли? В конце концов, спалив тот злосчастный сарай в графстве Изэр я конечно перетрухнула. Но то было дома, а тут-то не дома…
Ладно, просто факелом помашу. Должно хватить…
Выйдя на улицу, я с сожалением посмотрела на свою темную одежду. Мы тут неделю почти, а жара и не думает спадать, хотя на родине уже должен идти первый снег. Утерев пот со лба, направилась вновь в мужское общежитие. Ожидаемо Фирса и след простыл. Скрипнув зубами направилась на выход из Башни Семи Стихий. Никто меня не останавливал, не просил предъявить документ на выход или что-то подобное. Хочешь идти — иди. Интересно, почему они не боятся, что мы можем сбежать?
«Этому должна быть причина…»
Решив, что обязательно поразмыслю об этом позже, сосредоточилась на предстоящем. Изначально отмела возможность добираться до игорного дома пешком. Во-первых, он находился на другой стороне города и даже реки. Во-вторых, пока я дойду опекун проиграет всё, что можно и нельзя. Потому узнав у прохожих, как можно добраться до нужного мне места, была неприятно поражена, что исключительно на аеши. Кто такие чертовы аеши стало понятно, когда говорившая со мной женщина показала рукой на мужика, сидевшего на огромном ящере и ссаживавшего с его спины двух пассажиров. К спине рептилии было прикручено три сиденья. Одно для погонщика и два для пассажиров.
— Ну, Фирс, держись гад, — пробормотала я себе под нос и окликнула мужчину с его питомцем.
Что сказать, поездка на ящере была незабываема. Хорошо, что я не стала ужинать. Тварь бежала как будто у неё пятки горят. Что уж говорить о том, что у меня не получалось рассмотреть мимо пролетающие красоты, а всё на чем могла сосредоточиться, так это на том, чтобы не вылететь из седла. Когда мужик помогал мне сползать с бока животного, я очень боялась позорно упасть в придорожную грязь.
— Ну вы ж сами просили побыстрее, но вы уверены, что вам сюда? — пробормотал погонщик.
Я кое-как покивала, так и не найдя в себе силы на ответ.
— С вас десять ли, — один льер состоял из пятидесяти ли, так что переводя на валюту Тварволь что-то около десяти медных монет.
Довольно терпимо.
Стараясь не поднимать глаз от земли, протянула необходимую сумму мужику и всё же отошла с дороги, опершись плечом о ближайшее здание, пытаясь подавить рвотные позывы.
Ну, что ж, улица, которая проходила рядом с Башней Семи Стихий выглядела на порядок шире, ухоженней и дома все были из камня или хорошо обработанного дерева. Тут же сплошь деревянные одно- и двухэтажные постройки, стоявшие впритык друг к друг. Какие-то питейные заведения, странная галдящая публика… Должно быть, даже в городах таких снобов, как эти аршваи рам тоже есть свои «отщепенцы», которым надо где-то обитать. Да, трущобы аршваи рам были на порядок чище и благоустроеннее тех же трущоб в Изэр, но сути это никак не меняло. Нужное мне здание выделялось, потому как в нем было не два, а три этажа, а вокруг ошивалось гораздо больше людей. Поправив сумку на плече, я начала присматриваться к тому, как люди попадают внутрь. Сразу стало понятно, что я не пройду. Несмотря на то, что район был бедным, публика выглядела в основном прилично. Люди подходили ко входу и высокий, мускулистый мужик, в широких штанах и жилетке на голое тело, доставал какие-то списки, что-то в них искал, а потом кивал подошедшим, пропуская их внутрь.