Мельком бросив взгляд на часы в гостиной, Зейн сокрушенно поджал губы. Наверное, уже очень поздно для визитов?
— Чем сегодня занималась Элия? — поинтересовался он у ещё одной «тени».
— М, — вместо ответа мужчина странно замялся и Зейну это не понравилось.
— Что? Я же просил докладывать обо всём, что выходит за рамки обычного.
— Просто, это не то, чтобы выходит, но мне показалось странным. Хотя, может, у отщепенцев нормально играть в такое…
— Играть? — обернувшись, Зейн посмотрел прямо в глаза одному из соглядатаев, которые теперь должны были присматривать за Элией.
Как показала практика, одной метки было явно недостаточно с её умениями влипать в неприятности.
— Да, девушка получила сегодня посылку с бумагами…
— Какими бумагами? — прищурился Зейн.
— Ну, — немного растерялся мужчина, — мы не стали вскрывать, только проверили на наличие заклятий и запрещённых веществ… Всё стандартно, по схеме! — будто оправдываясь затараторил парень, явно испугавшись, когда нечеловеческие глаза прошлись по нему, точно заглядывая под кожу.
— И? — уже предчувствуя что-то нехорошее, поинтересовался он.
— Ну, потом она с братом кидала на коробку с бумагами кирпич… Мы не совсем поняли, что это за игра, потому что когда кирпич упал, они с парнем прыгнули в кусты…
Зейн лишь молчаливо изогнул бровь и решил, что несмотря на позднее время, а стоит зайти к его девочке. Что ещё за бумаги могли ей прислать, и кто?
Мне снился сон. Такой странный и реалистичный одновременно, что было не по себе. Я вновь оказалась на берегу озера на котором была лишь однажды. Светило солнце. Летнее ясное небо, стрекот кузнечиков и навязчивое жужжание шмелей. Наполняющий воздух особой сладостью запах сосен и разогретой на солнце смолы вперемешку с многотравием, что сейчас цвело вокруг. Отсюда не хотелось уходить. Интересно, где это место?
— Это Ивантеевка — деревня моей бабушки, — грубый, немного хриплый мужской голос, стал мне ответом.
— Красиво, — прошептала я, опускаясь на небольшой деревянный мостик, где я рыбачила предыдущий раз.
— Красиво, — согласился мужчина, присев рядом со мной. — Всё бы отдал, чтобы ещё хоть раз сюда вернуться, — глубоко вздохнул он.
Между нами вновь воцарилась тишина.
— А, ты чего тут опять? Проблемы? — вопросительно изогнув бровь, глянул он на меня.
Неуклюже пожав плечами, я вдруг взяла и рассказала о полученных документах, о том, что в них было написано и о своих переживаниях на этот счет. Не знаю, почему с этим совершенно незнакомым мне мужчиной, напоминающим огромный шкаф, мне было так просто разговаривать на столь болезненные темы.
— Ну и чего ты тут? — громыхнул он. — Надо побазарить с паразитом! Хочешь я сам разберусь? Если надо и прикопаю, где поглубже…
Как-то по-свойски предложил он.
— Да не, — махнула я рукой, — прикопать-то я и сама кого хочешь могу…
— Ну да, точно, — усмехнулся он, вдруг положив свою огромную ладонь мне на голову и как-то неуклюже её погладил. — Что умел, тому научил. Но, знаешь, о чем я больше всего жалею? — вдруг спросил он меня.
Я лишь пожала плечами. Откуда мне знать, о чем он жалеет? Я его-то второй раз в жизни вижу.
— Что когда был у меня шанс, я вот тоже надумал всякого и разбираться не стал. Бросил всё и ушёл. Гордый. Думал всё у меня ещё впереди, а теперь, где я?
— Где? — посмотрела я на него.
— Ну как тебе сказать, чтобы не в рифму, — хохотнул он, а я понятливо захихикала.
Похоже, мужик был матершинник, прям как я.
— Так, что вот тебе мой совет: прежде, чем закапывать кого-то для тебя важного попробуй поговорить…
— Но, как же⁈ — возмутилась я. — Там же всё написано…
— На заборе тоже написано, — буркнул он. — А ты лучше покумекай, кто писал и зачем тебе прислал? — задал он вопрос, и я неожиданно вздрогнула от раската грома в совершенно чистом небе.
Лишь спустя долю секунды сообразила, что это стук в дверь, потому как испуганно распахнула глаза.
— О, черт, кто припёрся? — пробормотала я, широко зевнув.
Кое-как отодрав себя от подушки, в тонкой ночной сорочке до середины бедра, прошлёпала к двери.
Решив, что сейчас я устрою незадачливому визитёру зло распахнула дверь.
Казалось, на мня обрушилась огненная волна ярости, стоило лишь увидеть такую знакомую, невольно любимую мной фигуру. Испугавшись, что я его просто убью так ничего и не выяснив, я точно так же молча захлопнула перед ним дверь.
Нет, я определённо не готова была разбираться, несмотря на совет незнакомца из сна. Разве можно что-то выяснять, когда все мысли о том, где я положила кирпич перед сном! Ещё не хватало Зейна к отцу в палату оформить!
— Нет, нет, нет, не сегодня, — прошептала я, нервно проведя рукой по распущенным волосам.
Но кто бы меня спрашивал, когда дверь в мою комнату вдруг открылась, а порог переступил Зейн. Вид у него был такой, будто он готов сражаться со всем миром. Он взмахнул рукой и я, открыв рот, наблюдала, как стены моей комнаты накрывала золотая сеть. Она вспыхивала и тут же гасла, прокатываясь от потолка до самого пола.
— Что происходит? — серьёзно спросил он, прожигая меня своими невероятными зелёными глазами. — Ты в порядке? — нахмурился он, подходя ближе.
Всё на что меня хватало перед грядущим взрывом, так этот сжать кулаки и часто-часто дышать. И, как же меня бесило то, что он так заботливо спрашивал в порядке ли я⁈
— Да не хрена я не в порядке! — вдруг рявкнула я и поняла, что это конец.
Плотину прорвало и теперь, кто выживет, тот и молодец!
Так и не вспомнив, куда я сунула кирпич, схватила ближайший стул и швырнула его даже не думая контролировать меткость. Куда прилетит, туда и ладно! В ход шло всё, что попадалось под руку! Зейн мастерски уклонялся, но меня это лишь ещё больше распаляло!
— Давай поговорим, малыш! — временами доносилось до меня из-под шквального огня моими учебниками, предметами интерьера и даже горшка с бедным цветком.
— Ха! — гаркнула я, запуская очередной библиотечный фолиант в несколько килограмм. — С бабушкой своей поговори, обманщик! — рявкнула я.
Книга оказалась очень тяжёлой и прежде чем её запустить, я невольно накренилась назад и замедлилась на долю секунды. Этой самой секунды, хватило Зейну, чтобы поднырнуть и схватить меня за бёдра, поднимая над полом. Как получилось, что мои ноги вдруг оказались вокруг его талии, я и сама не поняла. Но так было удобнее держаться за него.
— Ты… — прошипела я, наклоняясь назад и готовя свой коронный с головы в нос.
Сам подставился! Никто ему не виноват!
Горячие губы накрыли мои. Страстно, головокружительно, заставляя забыть обо всём на свете. Зейн целовал так яростно, словно доказывая, что я принадлежу ему. Его язык проник внутрь моего рта, скользя по губам, даря нежную и в то же время обжигающую страстью ласку. Крепкие мужские руки тут же заскользили по моим бёдрам, рождая странное томление внизу живота. Широкие ладони накрыли мои ягодицы притягивая к себе ещё крепче. И, если первые секунды я ещё пыталась сопротивляться, то с каждым уверенным движением его ладоней, губ, языка, я сдавала позиции, тая в руках любимого мужчины. Невольно прогнувшись в спине, ощутила, как соски касаются его груди и не сдержала стона удовольствия. Губы мужчины заскользили ниже по моей шее, выцеловывая каждый сантиметр кожи.
— Моя девочка, — шептал он, — любимая… моя…
С каждым его движением, словом, поцелуем я теряла контроль, растворяясь в умелых руках, от которых перехватывало дыхание.
Когда спину обжёг холод простыней, я невольно выгнулась, застонала, открываясь на встречу умелым ласкам мужчины.
— Что бы я ни сделал, ты простишь меня, обещаю, — прошептал он, от чего рой мурашек пробежался по коже, заставляя меня трепетать в предвкушении чего-то необъяснимо притягательного и поджимать пальчики на ногах.
И сама не поняла, как оказалась без сорочки, совершенно обнажённой сгорающей под прикосновениями любимого мужчины. Одежды на Зейне тоже стало гораздо меньше, но именно сейчас это казалось так правильно. Его губы скользили по моей груди, нежно ласкали живот, пока он не оказался там, где я и вовсе представить не могла. Его обжигающие прикосновения и настолько это была запретная ласка, заставили окончательно раствориться в нахлынувших ощущениях! Я теряла разум, реальность разлеталась осколками неземного удовольствия, унося меня куда-то очень далеко, чтобы прийти в себя уже лежа в объятиях любимого, который и не думал останавливаться.
И снова его руки скользили по моей коже, разнося за собой жар и новый виток желания. Небольшая боль не смогла хоть сколько-нибудь остудить меня и легкие поцелуи, собирающие крошечные слезинки в уголках моих глаз. Тихое признание в любви и мой ответный поцелуй. Отдаваясь ему, я таяла в его сильных руках, умелых движения, возносясь всё выше и выше к тем самым пикам, которые он мне уже единожды подарил.
— За что ты так разозлилась на меня? — всё же спросил Зейн, когда мы лежали в объятиях друг друга и я уже могла более-менее соображать. Его пальцы едва ощутимо скользили по моей обнаженной спине, заставляя блаженно жмуриться от удовольствия.
Глубоко вздохнув, я решила всё прояснить, пока не впала в очередной приступ ярости, стоило спросить то, что так волновало меня:
— Папки, — ткнула я пальчиком на валяющиеся в углу бумаги, — я получила их вчера от Леяри и там план по пробуждению крови для каждого из нас.
Ощутив, как руки Зейна напряглись, прижимая меня к себе так крепко, что даже если бы я захотела, то вряд ли смогла бы вырваться из его объятий.
— Кровь пробуждают сильные эмоции, ты права, — тихо заговорил он, целуя меня в волосы, — но разве ты не заметила, что наши отношения начались после того, как пробудилась твоя кровь? Тебя же это возмутило больше всего?
— Да, но… А, госпожа Вьер?
— Госпожа Вьер никогда ничего не угрожало, — заговорил он. — Я знаю, что тебе сложно принять такой подход к активации ваших сил, но я никогда не скрывал этой необходимости. Всё, что было предпринято, было сделано с минимальным вредом для каждого из вас, поскольку Рам Эш дети рода Рам Солли нужны здоровыми и сильными. То, что Лея планировала относительно тебя, так и осталось её планом, правда…