– А что, если мы с тобой попробуем сами вернуться туда? – прошептала я, чувствуя, как высыхают слезы на щеках. Нет, а что? Почему бы и нет?
– Если мы попробуем найти то самое место в лесу, может, получится? – прошептала я, чувствуя, как в груди разгорается огонек надежды.
Глава 24
Мысль о побеге прочно засела в голове, и я поглядывала в сторону дверей. Тонколапый «косиножка» шуршал брезентовым комбинезоном, бегая по комнате. Я смотрела в окно, пытаясь вспомнить то место из сна. Так или иначе, оставаться здесь нельзя. На секунду я представила, как стучусь в дверь Сигурда, за которой доносятся характерные звуки страстной любви.
– Так? У вас всё? Да? – спрашиваю я, прижимая к себе Сиги. – Мы можем потереться? Хорошо, спасибо! Еще подождем.
При мысли об этом на душе стало гадко-гадко. Я еще в очереди не стояла!
– Ну ведь как чувствовала, да? – бухтела я, водя руками по холодному, чуть сырому подоконнику. – Не согласилась на…
Я шмыгнула носом.
Есть все-таки у меня чуйка на мужиков! Есть она! Я могу участвовать в битве экстрасенсов. Есть те, кто работают по живым, есть те, кто работают по мертвым, а я по козлам. Так и мечтаю, чтобы кто-то спросил меня в эфире: «В каком ящике козел?!» И я безошибочно определяю!
Уверенность росла и крепла. Я улеглась на кровать и попыталась поспать. Обычно это мешало мне делать глупости. Только что я открыла в себе супермена. А у меня столько нервов и здоровья нет!
Полежав, повертевшись, подумав, я решилась.
– Сиги! – полушепотом позвала я, видя, как встрепенулся песель и на тонких лапках поспешил ко мне. Я нахлобучила на него шапочку, а сама подошла к двери.
За дверью было тихо. Я взяла на руки Сиги, глядя на комок пушистых спящих нервов.
– Пошли, – шепнула я, скрипнув дверью.
Скрип двери мурашками пробежал по телу. Собственные гулкие шаги отдавались внутри легким вздрагиванием.
Я прошла по коридору, вышла в главный зал, где на меня никто не обратил внимания. Я зажала Сиги пасть, шикнув ему в бархатное ушко.
Мы тихонько пробрались к приоткрытой двери, а потом на выдохе протиснулись в нее.
Запах весны ударил в нос, заставив ноздри защекотать. Я шла по мосту, то и дело оборачиваясь на замок. Впереди стрекотал ветками лес.
Я вошла в него, понимая, что лес как бы не страшный. В последний раз я обернулась на замок. Что-то защемило внутри, но я сглотнула это чувство. В душе вращался склизкий ком обиды. Словно плевок в лицо. Это то же самое, когда ты старалась, из кожи вон лезла, готовила романтический ужин, чтобы послушать историю о бывшей и посмотреть ее фотки с новым парнем. Жить с мужиком, который любит другую, невыносимо.
– Слушай, но все ж лучше, чем жить в унизительном положении «Бывшей Луны»! – сглотнула я, когда под ногами хрустнула ветка. – Это я ему встретилась, а он мне попался! Вот!
Лес с каждым шагом становился все гуще. Мы двигались медленно, внимательно глядя по сторонам.
– Ничего! – утешала я нас, осторожно переступая через ветку. – Придем домой, напьемся чаю! Да! Чаю!
В лесу стало зябко, а я поежилась. Над головой что-то вспорхнуло, напугав меня до того, что я подскочила на месте.
Туман наползал между деревьями, размывая их силуэты.
Я прошла еще немного. Ветка под ногой оглушительно хрустнула, а я подпрыгнула и дернулась к огромному дереву. На дереве что-то зашелестело коготками, а я отпрянула от него, бросившись к другому. Послышалось хлопанье крыльев, а я заметалась в тумане, как ежик с узелком.
Внезапно из тумана послышалось хриплое дыхание огромного зверя.
Споткнувшись о ветку, я чуть кубарем не полетела в какой-то овраг. Я бросилась вдоль оврага. Узел, который держал юбку, развязался, а юбка зацепилась за корягу. Я обернулась, дернула ее посильнее и тут же наспех завязала узел.
Я слышала, как за мной явно гонятся. И страх придавал мне силы. Нога поехала на прошлогодних листьях, и я с визгом съехала вниз, собирая попой все неприятности. Последний камень был явно лишний.
Охая, как старушка, я лежала в овраге, проверяя, цел ли Сиги. Тот залился яростным лаем, а я не могла понять, на кого он гавкает. Пока что рядом не было никого.
Я попыталась встать, но тело гудело, звенело и болело.
Зато я смогла сесть.
– Сиги, что там? – спросила я шепотом, пытаясь отследить взгляд Сиги. Тот явно кого-то чуял.
Внезапно я услышала дыхание там, вверху. Задрав голову, я чувствовала, что надо бы бежать, но встать оказалось не так-то просто. Шум дыхания и шелест стих.
– Пронесло, – выдохнула я, сглатывая панику.
Осторожно, морщась от боли, я вставала на ноги. Подол платья был разорван, все сзади было грязным. Я решила оторвать подол юбки. Помучившись немного, я сорвала его и набросила на озябшие плечи, как палантин.
– Идем дальше, – скомандовала я себе, поправляя на Сиги шапочку.
Я развернулась и остолбенела. На меня двигались два огромных плешивых оборотня. Они выглядели облезло и жутко. Сиги зашелся пронзительным лаем, и я неуклюже попятилась назад.
Хриплое дыхание вырывалось из огромных пастей.
– Иииии! – пронзительно закричала я на высокой ноте. Все оперные дивы похлопали моему таланту. Я мысленно похлопала себя по плечу, осознавая, что
Эти двое ломанулись на нас! Глава 25. Сигурд
Обе говорили правду.
Одна пришла, чтобы избавить меня от тягот истинности. И убивать меня она не собиралась.
“Сигурд! Я не хочу, чтобы ты умирал из-за какой-то истинной! Подумай, что будет со стаей!”, – слышался голос Ингрид. Я видел, как она цеплялась за меня, заглядывая в глаза, как ее рука гладила медальон на моей груди.
Вторая ухаживала за мной, перевязывала раны. Спрашивается, зачем? Если раны на мне заживут сами? Просто нужно дать им время?
“Я бинтовала каждую рану, чтобы остановить кровь, пока ты лежал на полу, на коврике. Мне было так хреново! Я вообще вид крови не переношу! Меня начинает мутить! Я рвала простыню на бинты, бегала с тазиком, чтобы промыть твои раны и смыть кровь с тебя, чтобы осмотреть. Я вытащила из тебя чужой клык…” – задыхалась истинная, а я смотрел на нее, чувствуя, что даже не смотря на медальон что-то внутри сжимается при виде ее слез.
Я сидел в кабинете, сдирая с себя повязки. Эта абсолютно ненужная и навязанная мне забота раздражала.
– Рррах, – зарычал я, надеясь, что магия истинности постепенно исчезнет.
С медальоном я физически ощущал себя по-другому. Словно с глаз сошла пелена. А я ведь боролся с этой пеленой, понимая, что я зверь, а не преданная собака.
– Кто придумал эту проклятую магию, когда оборотень теряет голову из-за какой-то девки! – прорычал я, сотрясая стол. – Шапочку! Искать красную шапочку! Приютить ее задохлика! И в тот момент, когда понимаешь, что в шаге от глупости, она начинает гладить: “Сигурд, миленький, ну пожалуйста!”. И я не могу отказать!
Ярость накрыла меня, а я хрипло выдохнул, чувствуя, как сжимаются кулаки от едва сдерживаемого гнева.
Может, лучше было и правда убить ее? И не тащить сюда?
Словно две чаши весов, на которых стояла Ингрид и Истинная. Сильная Ингрид несомненно обладала той красотой, которая однажды так запала в сердце. Она была очень похожа на Эрцилию. И когда я зарывался в ее волосы, то представлял себе другую. Сильная, хитрая, умная Эрцилия была бы отличной Луной Стаи. Именно такую Луну я хотел. И заполучил бы, если бы не герцог и тот факт, что Эрцилия не была истинной, а это значит, что ее постигла бы судьба моей матери. Если на девушке нет отметки богини, то она не сможет пережить роды. Ингрид, конечно, не дотягивает, однако понимает принципы стаи. Она может себя защитить. И это неоспоримый плюс. Истинная напоминала одуванчик. Светловолосая, с наивными глазами, слабая и…
– Мать Луна! – рыкнул я, вздыхая. – Вот за что? Скажи мне, за что мне такая истинная? Что это за цветочек, на которого чуть рыкнешь, и глаза на мокром месте? Чем я так провинился?
Однако, волчицы начали ее признавать. Она осмелилась высказать все, о чем молчали они. И это завоевало их расположение.
Я посмотрел на обрывки бинтов на столе, а потом вспомнил ее гавкучую блошку на руках. И внезапно почувствовал себя им.
Кресло скрипнуло, когда я облокотился на спинку.
– Еще немного и мою шапочку искать будут по лесу! Сначала бинты, потом шапочка! – рыкнул я, на секунду представив себя таким же неповоротливым мерзликом.
Эта забота душила меня, а я мог лишь свирепо дышать, чувствуя, как с каждым выдохом из груди вырывается недовольный рык.
– К тебе можно? – спросил голос Сальгарда. Сначала голос, потом стук. Я поднял глаза на дверь, рыкнув в ответ: “Да!”.
– Что заставляет тебя делать глупости? – спросил я, видя, как Сальгард опускает глаза. Обычно он так делал, когда был в чем-то виноват.
– Ничего. Честно. Я доброволец! – усмехнулся Сальгард. – Ты как?
– Не дождешься. Это бета чужой стаи как, а я нор-р-рмально, – прорычал я.
– Н-да, бой был серьезный, – вздохнул Сальгард. Он смотрел на медальон, а потом почему-то на дверь. – Ну что, теперь-то ты доволен? Медальон снова у тебя. Жалеть не будешь?
– О чем? – спросил я, останавливая взгляд на Сальгарде. Моя рука легла на подлокотник.
– Она была довольно… милой, – заметил Сальгард.
– Добавляй, – рыкнул я. – Потому что чесала тебя.
– Ой-ой-ой, а ты просто не пробовал, вот и бесишься! – усмехнулся Сальгард. – Вот мой тебе совет. Переступи через все принципы, ляг, расслабься и попроси кого-то почесать тебя. Поверь, сначала тебя это будет дико раздражать, но потом… Я не собир-р-раюсь! – рыкнул я.
– Тебя просто не чесали за ушком! – заметил Сальгард, усмехаясь. – Еще наорал, небось, на бедную девочку, которая была уверена, что ты уже бежишь, виляя хвостом, по лунной дорожке в сторону Охотничьих Угодий Богини. Но заметь, ко мне она не прибежала!
– Я даже голос на нее повысил, – хрипло произнес я, прекрасно понимая, что Сальгард недоволен. – Хотя мог бы загр-р-рызть ее! Но, как видишь, я это не сделал.