И самое отвратительное было осознавать, что подтолкнул ее к этой грани я. Стал той самой последней каплей, после которой сдалась даже Кобра…
Я так часто мечтал ее переиграть, ответить так, чтобы она покраснела, смутилась, не смогла придумать очередной ехидный комментарий, чтобы сама стала предметом обидного смеха однокурсников. И вот сейчас, когда она впервые стоит передо мной, сдаваясь, не желая больше бороться… я не хочу продолжать. И все язвительные слова, заготовленные на десять лет вперед, намертво приклеиваются к языку. И я просто молчу, не зная, что сказать и сделать.
Потому что такую Кобру не знаю. Я прекрасно представляю, что делать с той злобной фурией, что терроризирует меня с самой первой секунды нашего знакомства. Но эта девушка не имеет с ней ничего общего, открываясь с совершенно неожиданной стороны.
Ветер порывистый и довольно сильный, обжигает оголенную кожу, швыряя в лицо мелкое крошево снега. Неестественно выпрямленная спина Лазутиной не может скрыть чрезмерной бледности и того, как она пытается сохранить остатки тепла у тела, пряча руки в карманы и почти незаметно поеживаясь. И она готова замерзнуть здесь до окоченения, топать в город несколько километров, лишь бы не оставаться со мной рядом. А я, почему-то, вовсе не чувствую себя победителем. Если бы кто-то раньше сказал, что будет так – не поверил бы.
И с чего я вдруг решил, что сорвав на ней злость, мне станет легче? Ведь я уже с утра был на взводе, с того самого момента, когда понял, что ответа на сообщение нет и не будет. Прождал ее за воротами минут десять, костеря последними словами, а затем, психуя, пошел ее искать и едва сдержался от откровенной грубости, когда увидел, что она невозмутимо пьет кофе. А потом целенаправленно издевался, пытаясь вызвать ответную реакцию… а Лазутина не реагировала, что распаляло меня все сильнее… пока она не решила уйти. Бросив на меня такой открытый, такой разочарованный взгляд, что внутри все перевернулось. Просто ушла, оставив меня вместе с моим дерьмом наедине.
«Уезжай»…
Выдавить из себя извинения не смог. Объяснить свою выходку – тоже. Точнее себе признаться у меня получилось, хоть и не сразу. А вот Кобре об этом сказать я бы не решился даже под пытками…
Около суток назад…
Телефон разрывался знакомой мелодией уже в пятый раз, а я все еще неуверенно крутил его в руках, не спеша отвечать на звонок. В комнате было уже довольно темно, но работающего телевизора мне вполне хватало. Я снова сидел в гордом одиночестве, не собираясь покидать пределы своей квартиры. Лазутина с утра отменила нашу встречу, в очередной раз заставив внутренности вспыхнуть клубящимся раздражением.
Да что она о себе возомнила? Хочу – прихожу, хочу – не прихожу! Тоже мне, нашлась фифа! Даже не удосужилась объяснить причину, просто поставив в известность, как какого-то школьника!
Естественно, перезванивать, чтобы спросить об этом, я не стал. Не дождется!
Телефон снова зажужжал, высвечивая лицо знакомого донельзя абонента. Предыдущие четыре раза звонил Курт, и один раз – Марина. Значит, затевается что-то интересное, и меня там нет.
А, собственно, какого черта?
Мне сейчас как никогда надо расслабиться, тем более, что Кобра, на которой завязано мое «наказание», все равно сегодня меня кинула. Зарраза…
В размышлении скосив глаза на ангела, я решил, что пить могу и молча. Трахаться тоже.
– Ник, тебя где черти носят? – друг был уже изрядно навеселе, а из динамика доносилась громкая музыка и смех. Он явно был не один и уж точно не собирался лечь спать пораньше.
– Ты где? – проигнорировал я вопрос, ощущая смутное недовольство. Напиваться, пусть даже и в компании лучшего друга, мне тут же расхотелось. Желудок подвело в тошнотворном спазме, добавляя уверенности в решении.
– Мы на даче у Дьякона, обмываем его новую игрушку, – очередной взрыв многоголосого хохота заставил меня поморщиться и отодвинуть трубку подальше от телефона, – приезжай, он угощает.
Но я уже точно понял, что мне нужно, и меня совершенно не волновал новый байк Дьякона и халявная выпивка.
– Маринка с тобой? – перешел сразу к делу, сворачивая бессмысленный треп до минимума.
– Нет. Что, впечатлил сюрприз? Не терпится повторить? – он пошло загоготал, отхлебывая, судя по всему какой-то алкоголь прямо из бутылки.
– Да пошел ты, – беззлобно буркнул я, теряя интерес к разговору. Пьяный Курт – не лучший собеседник.
– Да ладно тебе, какие между друзьями секреты, – хохотнул друг, и добавил, – я ей звонил, но она отказалась. У нее то ли зачет, то ли еще что… я не понял.
– Ясно, – бросил я, собираясь попрощаться, но Курт оказался быстрее.
– Так ты приедешь?
– Возможно, – нейтрально отозвался, не желая объяснять прямой отказ, – Дьякону привет.
Сбросил вызов, а пальцы уже набирали следующий номер.
– Ник? – легкое удивление в голосе было обманчивым. Я был уверен, что она ждала моего звонка, держа телефон в зоне видимости.
– Привет, Марин, – отозвался я чуть нетерпеливо. К черту обмен любезностями! Все равно мы оба знаем, к чему все приведет.
– Как дела? – игриво поинтересовалась она, томно растягивая слова.
– Через двадцать минут буду у тебя, – перебил я ее, натягивая куртку и ища ключи от машины.
– Что? Как? – непонимающе выдала девушка, а затем обиженно протянула, – может, у меня планы на вечер и я тебя не жду…
– У тебя есть планы? – немного резче, чем следовало, задал вопрос, обнаруживая искомое на полке около входной двери.
– Нет, – совсем растерялась она.
– Ты меня не ждешь? – схватил телефон и портмоне, и вышел, закрыв дверь на два замка.
– Ну… не знаю, – чуть недовольно ответила Марина.
– Слушай, Марин, у меня сейчас не то настроение, чтобы тебя уговаривать, – я выскочил из подъезда и вдохнул морозный воздух полной грудью. Холод мелкими иголочками начал пробираться к телу через распахнутые полы легкой куртки, но машина стояла совсем недалеко. Не успею замерзнуть, – поэтому если есть какие-то проблемы, говори сразу. Я найду кого посговорчивее.
Обиженное фырканье в трубке стало мне ответом. Но я прекрасно знал Марину – отказа не будет. Слишком уж ее сейчас устраивает теплое место рядом со мной. А мне нужно было снять напряжение, и девушка прекрасно справлялась с этой задачей в прошлом. Страстная, раскрепощенная, без лишних закидонов – идеальный вариант любовницы. Но не больше, о чем я ее сразу предупредил, еще до секса. Она согласилась.
– Приезжай, – выдохнула она, а я довольно улыбнулся своему отражению в зеркале заднего вида, – шампанское захвати. То, которое мое любимое.
Ну да, Марина не была бы Мариной, если бы не оставила за собой последнее слово. Будет ей шампанское, не жалко.
Отключившись, я завел машину.
– Привет, – дверь мне открыли почти сразу, – ты быстро.
Я хищно сощурил глаза, оглядывая девушку. Да, уж, шампанское она заслужила, это точно. И шоколадные конфеты, которые я взял за компанию, тоже.
Марина стояла в трех шагах от меня в обманчиво расслабленной позе, небрежно облокотившись о шкаф. Ее длинные стройные ноги выглядывали из-под коротенького полупрозрачного пеньюара, так и притягивая взгляд. Она была босиком, являя миру в моем лице безупречный педикюр с нежно-розовыми ноготками. Под пеньюаром не слишком успешно скрывалось кружевное боди в тон с невероятно глубоким вырезом, едва ли прикрывая стратегически важные места.
В голове сразу же заклубился вихрь самых разнообразных мыслей о том, как бы я хотел с нее содрать эти тряпки. Маринке всегда нравилось, когда я вел себя жестко, почти грубо. И сейчас мне как никогда хотелось того же. Я шагнул к девушке, намереваясь начать здесь же, в коридоре, у стены.
– Нет, нет, нет, Ник! Не так быстро, – она ловко увернулась от моих рук, и игриво поманила пальчиком за собой, соблазнительно изгибаясь, – ты сегодня вел себя совершенно недопустимо, поэтому я заслужила небольшую компенсацию и хочу тебя немного помучить…
На мой тяжелый вздох, она лишь улыбнулась уголками губ, и, выразительно покачивая бедрами, скрылась в комнате
Черт!
Быстро скинув ботинки и куртку, небрежно бросив ее на тумбу, я проследовал за девушкой.
Маринка жила одна, снимая вполне приличную однушку в хорошем районе. Ее родители были людьми небогатыми, а сама девушка приехала из небольшого областного городка. Прожив полгода в общежитии и оценив все возможности большого города, отчаянно при этом завидуя более «везучим» однокурсницам, она решила взять ситуацию в свои руки. Родители не могли обеспечить ее в той мере, которой бы ей хотелось, поэтому Марина предпочла выгодно использовать смазливую внешность и отменную фигуру.
Надо отдать девушке должное – партнеров она выбирала с умом, не размениваясь по мелочам. Да и открыто не изменяла, проявляя определенную порядочность. Любовниками мы стали не так давно – около трех месяцев, столкнувшись на одной из вечеринок и продолжив знакомство у нее дома. Оставшись довольными друг другом, теперь мы частенько встречались, закрепляя результат. Есть ли у нее еще кто-то на стороне, меня не волновало. Серьезные отношения в данное время не прельщали совершенно.
Обстановка в квартире была уютной, но простой – в прихожей стоял огромный, до потолка, шкаф-купе с зеркальными дверями, а в комнате располагался удобный широкий Г-образный диван кофейного цвета, небольшой журнальный столик, письменный стол с книжными полками над ней и внушительный плоский телевизор на стене.
Девушка полулегла на диван, подложив под себя пару небольших подушек, и выразительно махнула рукой на столик, предлагая расставить угощение. Сейчас там, в одиночестве, скучала небольшая ваза с фруктами.
Я быстро, чуть не уронив бутылку при этом, расставил принесенное, и даже сходил на кухню за бокалами. От нетерпения дрожали руки, но я мужественно терпел, расправляясь с пробкой и разливая пенный напиток, присев на диван рядом с Мариной. Следовало соблюсти ритуал, иначе даже Маринка могла взбрыкнуть, отправив меня в путешествие по эротичным местам. А любоваться пейзажами хотелось меньше всего.