Нежно поцеловав его грудь, она осторожно встала и вышла из спальни. Ей очень хотелось остаться с ним в постели подольше, но у нее были обязанности.
Тело ее болело, и боль эта была приятной. У Харпер так давно не было мужчины. До Дейла у нее было несколько романов, но все они закончились неудачно. А сегодня Харпер чувствовала себя прекрасно. И боль после ночи любви была подобна почетной награде. Только бы Кейд не пожалел об этом…
Харпер приняла душ, надела джинсы и футболку и прошла на кухню, в свои владения. Здесь Харпер чувствовала себя комфортно. Она включила радио, пританцовывая, принялась доставать с полок посуду и продукты. Она была счастлива.
И все же в глубине души она боялась, что Кейд сейчас проснется и поймет, что совершил большую ошибку.
Разбив яйца в миску и добавив туда кусочки бекона, оливки и чеснок, Харпер вылила полученную смесь в чугунную сковородку и поставила ее на плиту. Затем начала готовить кукурузный хлеб с медовой глазурью. При этом она продолжала танцевать и подпевать радио.
Три раза повернувшись вокруг себя в танце, Харпер остановилась как вкопанная – перед ней стоял Кейд. Прислонившись к стене, он скрестил руки, глядя на нее. Харпер сглотнула, взглянув на его обнаженный торс и джинсы, сидевшие низко на бедрах. Его густые волосы были взъерошены, пряди падали на глаза, свежая щетина темнела на подбородке.
– Да у тебя талант! – сказал он, оттолкнувшись от стены. Отобрав у нее миску, обнял ее и поцеловал в губы. – Я успел соскучиться.
Этот мужчина знал, что ей хочется услышать.
– Я приготовила омлет. – Харпер налила ему кофе. – Вот, наслаждайся.
– Я уже получил наслаждение. А ты?
– Разве в этом можно сомневаться? – Он был бесподобным любовником и, несомненно, знал об этом. – Обычно я не танцую на кухне по утрам, но сегодня – особенный день.
Улыбнувшись, Харпер отхлебнула кофе, вылила тесто в жаропрочную форму и поставила ее в духовку.
– Через полчаса кукурузный хлеб будет готов, – сказала она. Затем, сев рядом с Кейдом за стол, стала смотреть вместе с ним в окно. – Сегодня прекрасный день.
– Да, – согласился Кейд. – Ты хочешь провести его вместе?
Улыбка расцвела на ее лице.
– Да, конечно.
– Мы можем покататься на катере, я покажу тебе прекрасные места. – Помедлив, он поднес чашку ко рту. – Это будет свидание.
Свидание с Кейдом? Какие это были сладкие слова!
Глава 5
Харпер расположилась на мягком сиденье катера и взглянула на озеро. Дул легкий ветерок, катер плавно отчалил от пристани, рассекая волну.
Здесь, на озере, Харпер почувствовала себя свободной, как никогда. Сняв темные очки, она распустила волосы, уже не боясь того, что кто‑то ее узнает.
– Вон там мы с братом пытались ловить рыбу, когда были детьми. – Кейд указал на маленькую бухту, окруженную пышной растительностью. – Тут гнездятся утки. Моя сестра всегда скармливала им все наши сэндвичи.
– Да, это очень похоже на Лили, – сказала Харпер и тут же осознала свой промах. Сердце ее учащенно забилось, дыхание перехватило от страха.
– Что ты сказала?
– Я сказала, что Лили, должно быть, очень добрый человек.
– Ну да, но иногда ее добросердечность доставляет ей неприятности.
Харпер поспешно сменила тему:
– Ах, как жаль, что я не догадалась взять с собой ланч.
– В этом нет нужды. За тем мысом на берегу есть один ресторанчик, можно пообедать там или взять еду навынос.
– Навынос, – немедленно отозвалась Харпер.
Кейд взглянул на нее поверх штурвала и кивнул.
– Хорошо. Возьмем еду и найдем подходящее место, чтобы бросить якорь и устроить ланч на воде.
– Спасибо, Кейд. Это просто… великолепно.
– И ты великолепна, – промолвил он, одарив ее ослепительной улыбкой. Взяв ее за руку, он притянул ее к себе.
Харпер охотно уселась к нему на колени.
– Хочешь побыть капитаном? – Кейд коснулся губами ее губ.
Ее тело мгновенно напряглось.
– Да, хочу, – прошептала она.
– Доун, – сказал он с жаром. – Я хочу тебя все утро.
Он с жаром поцеловал ее, и Харпер с тихим стоном ответила на поцелуй. Кейд стал целовать ее долгими и страстными поцелуями, его язык проник к ней рот, а руки ласкали тело. Они находились на середине озера, вокруг не было никого, и все же…
– Ты хочешь?..
– Да, – мгновенно ответила она.
Кейд снова поцеловал ее и направил катер в укромную бухту, там он бросил якорь, а затем, подняв Харпер на руки, отнес ее на нос судна под навес, где их никто не мог увидеть. Они снова стали целоваться и, изнемогая от желания, начали скидывать с себя одежду.
Кейд ласкал ее груди, она, прерывисто дыша, откинулась на спину.
– Вот так и лежи, – шепнул он, продолжая целовать, и приспустил ее джинсы. – Позволь мне это сделать для тебя.
Кейд запустил ладонь в ее трусики, и Харпер почувствовала нежное прикосновение его пальцев. Они ласкали, теребили ее, каждое прикосновение доводило ее до грани. Харпер никогда не занималась любовью одетой, но Кейд знал, что он делает. Стоны ее становились все громче. Бедра изгибались, ноги напряглись, еще мгновение… и ее тело содрогнулось от оргазма. Наслаждение, как взрыв, охватило ее мощной волной, и она растаяла в изнеможении.
Кейд обнял ее, а затем отстранился и испытующе посмотрел на нее. По его глазам было видно, что он доволен собой. Харпер не могла вымолвить ни слова, но ее реакция была красноречивее слов. Наверное, впервые в жизни Харпер почувствовала себя на одной волне с мужчиной. С Кейдом.
– Ты все еще хочешь есть?
Она покачала головой, не в силах вымолвить ни слова.
– Тогда поедем домой и завершим то, что начали.
Да, конечно, она хотела этого. Она хотела Кейда, а он хотел ее. Это было просто как дважды два.
Причалив к пристани, Кейд помог девушке сойти на дощатый настил. Ему хотелось прикасаться к ней, чтобы ощущать ее реальность. Доун заворожила его с первого взгляда, стала спасением от тоски и одиночества. Она не была партнершей на одну ночь, которая жаждала переспать с братом Гейджа Тримэйна. При мысли о том, как она возбудилась от его прикосновений на катере, Кейд еще больше хотел ее.
Взявшись за руки, они направились к дому. На пороге Кейд снова поцеловал Доун, затем посмотрел ей в глаза.
– Как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно, – выдохнула она.
– И я тоже. Вот мы и дома.
Доун улыбнулась ему и увлекла за собой в свою спальню. Кейд закрыл за ними дверь. Ее комната была меньше, кровать уже, но его это не волновало.
Он провел рукой по ее волосам.
– Раздевайся, милая.
– И ты раздевайся, – отозвалась Доун.
– Конечно. – Он расстегнул рубашку, потом ремень на брюках и стал снимать с себя ботинки. При этом он не сводил глаз с Доун, которая уже разделась до трусиков.
– Я уже готова, копуша.
Кейд усмехнулся:
– Ты потом поблагодаришь меня за неспешность.
И они бросились в объятия друг друга. Кейд ласкал каждый изгиб ее тела, вдыхал запах, наслаждаясь ее отзывчивостью. Ладони его разогрелись от поглаживания ее упругих грудей. Розовые соски напряглись, призывно маня его. Наклонившись, Кейд обхватил губами один сосок, потом другой. Харпер сладострастно вскрикнула.
Кейд надел презерватив, опрокинул ее на спину и навис над ней. Запустив пальцы в его волосы, Доун жадно припала к его губам, и он вошел в нее. Оба застонали от наслаждения – они идеально подходили друг другу.
– О, черт возьми, Доун! – прохрипел Кейд, продолжая двигаться внутри ее.
Ее глаза горели от страсти, и это невероятно возбуждало его. Доун не была женщиной на одну ночь. Определенно.
– Кейд, – прошептала она, обхватив его за шею и двигаясь в такт ему.
У него перехватило дыхание, и он почувствовал, как тело ее напряглось, и услышал ее мольбу не останавливаться. Несколько энергичных толчков, и Доун испытала оргазм – Кейд явственно ощутил это – все тело ее содрогалось от наслаждения.
И это возбудило его до предела.
Кейд стал двигаться быстрее и жестче и через несколько мгновений тоже взорвался, издав громкий крик, а затем, обессиленный, опустился на нее.
Потом, отдышавшись, он обнял ее, перевернулся с ней на бок и крепко прижал к себе.
– Это было… превосходно, – прерывисто выговорил он.
Доун кивнула, уткнувшись лицом в его грудь.
Откуда взялась эта чудесная женщина? Все складывалась слишком хорошо, чтобы быть правдой.
На следующее утро, после чудесно проведенного дня и не менее чудесной ночи, Харпер застала Кейда на кухне возле плиты. Кофе был уже сварен, а на сковородке жарился бекон. Харпер тихо рассмеялась, и Кейд повернулся к ней, явно удивившись ее приходу.
– Доброе утро, – сказал он, поцеловав ее в щеку. – О, ты потрясающе выглядишь в моей рубашке!
– Спасибо. А что ты делаешь?
– Ну… Я пытаюсь приготовить завтрак.
– Правда? Это очень мило.
– На самом деле это нелегко. – Положив лопаточку на стол, Кейд обнял Харпер, прикоснувшись губами к ее волосам. Ее охватило блаженство. Ей было так спокойно и хорошо в его объятиях. На самом деле, проснувшись, она боялась, что он ушел спать к себе в спальню, но вместо этого она нашла его здесь, на кухне.
– Никогда не поздно научиться готовить. Если хочешь, я тебе все объясню.
– Ты хочешь меня научить?
– Конечно.
Прикоснувшись пальцем к ее губам, он обвел их контур. Она взяла в рот его палец и пососала его.
– Ты просто ангел. – Голос его стал низким и хриплым.
– Угу. – Попятившись назад, Харпер отодвинулась от него. – Иногда я могу быть дьяволом. Особенно… на кухне. Поэтому трепещи!
Откинув голову назад, Кейд засмеялся – и так заразительно, что она засмеялась вместе с ним.
Они взглянули друг другу в глаза. Что‑то сказочное совершалось между ними. По крайней мере, ей так казалось. Но никаких слов не было сказано, они говорили обо всем на свете, шутили и подкалывали друг друга, но не обсуждали то, что происходит между ними.
Харпер не хотела анализировать их действия. Пусть все идет своим чередом, а что будет дальше – покажет время.
– Так ты хочешь, чтобы я научила тебя готовить?
– Я с трудом верю самому себе, но да, хочу.
Харпер показала ему, как готовить вкусный омлет, поделилась секретами мастерства. Им пришлось приложить усилия, чтобы сосредоточиться на готовке и не отвлекаться на объятия и поцелуи, по крайней мере, во время обучения.
Потом они ели омлет и пили кофе, и Кейд рассказывал ей забавные истории из своей жизни. Но каждый раз, когда он интересовался ее жизнью, Харпер отвечала ему очень коротко и односложно. Ей не хотелось лгать Кейду, но правду говорить она тоже не могла, ведь их отношения еще только зарождались. Да и отношениями их связь еще нельзя было назвать, хотя с каждым днем ее чувства к нему становились все сильнее. Справиться с ними она уже не могла.
– На кухне такой беспорядок, – заметила Харпер после второй чашки кофе. – Я сейчас уберусь. – Она встала, чтобы заняться уборкой, но Кейд взял ее за руку и потянул к себе. Она опустилась к нему на колени.
– Я помогу тебе, – сказал он, взглянув на нее потемневшими глазами.
В этот момент зазвонил его телефон, и Кейд взял его со стола.
– Это моя сестра, – сказал он.
Харпер кивнула и встала с его коленей, сердце забилось быстрее. К счастью, Кейд не заметил ее паники. Подойдя к раковине, она с особым рвением стала мыть посуду, а он ушел в другую комнату поговорить с Лили.
Ей совсем не хотелось знать, о чем они разговаривают. Харпер терла и терла тарелки и чашки, вымещая на них свое отчаяние. Это было все равно что колоть дрова.
– Эй, ты сейчас сотрешь краску с посуды, – окликнул ее Кейд, входя на кухню.
– Что? О нет. Я просто люблю чистоту.
Кейд стоял за ней, но она не поворачивалась, не смотрела на него, продолжая яростно тереть посуду.
Кейд взял полотенце, стал вытирать чашки и ложки.
– Не надо этого делать, – сказала Харпер, надевая свой поварской колпак. – Это моя работа.
– Это я устроил здесь беспорядок, я и уберусь, черт возьми!
Она не стала спорить с ним. Кейд был упрямым человеком, и у него было обостренное чувство ответственности. Это Харпер уже поняла.
– Хорошо.
– Мне звонила сестра. Она просто поинтересовалась, как я поживаю. Хороший ли я мальчик, кушаю ли морковку и горошек. Я сказал ей, что ты прекрасный повар, и я никогда так не расслаблялся. Я даже забыл о своей работе.
Харпер опустила голову.
– Это правда?
Кейд накинул ей на талию кухонное полотенце и притянул к себе.
– Да, это правда. И все благодаря тебе.
– Мне? – Харпер покачала головой. – Потому что…
– Потому что ты открыла мне глаза. Я увидел, как пуста была моя жизнь без тебя. И я позволил горю всецело мной завладеть, я не жил, а мучился…
– Я не специалист, но я думала, что переживание горя благотворно влияет на душу человека. Но нельзя горевать бесконечно.
Кейд кивнул.
– Благодаря тебе я стал гулять, ходить в магазин, кататься на лодке и учиться готовить. Я снова могу дышать полной грудью.
Он не должен ее хвалить. Не должен верить. Она не заслуживала этого.
– Ты бы сделал то же самое без меня.
– Нет, Доун. Я знаю, что не сделал бы. – Он произнес ее имя с почтением, будто она порядочная женщина, а не лгунья.
Харпер была поймана его полотенцем. Поймана его очарованием, честностью, силой. И в этот момент она поняла, что любит его. Глубоко и искренне.
Он – идеальный мужчина. А она – негодная девчонка…
Но это не имело значения. Потому что она любила его. Кейд стал ее «последним шансом», хотела она этого или нет.
– Доун? С тобой все в порядке? Ты так сильно моргаешь! Что‑то попало тебе в глаз?
Кейд с тревогой взглянул на нее.
– Н‑нет, ничего…
Он на миг задумался.
– Если тебе неприятны мои слова, то я не буду больше об этом говорить. Я не хочу расстраивать тебя.
– Ты не можешь меня расстроить, – ответила она, и это было правдой.
– Мне нравится, что ты мне доверяешь. – Кейд крепче прижал ее к себе.
Прижавшись к его твердой груди, Харпер мгновенно забыла обо всем. Боже, они вчера ночью два раза занимались сексом, и это было потрясающе, но утром она снова хотела его. Она не могла сказать ему, что любит его, но могла показать ему это.
– Я тебе доверяю. Но только не в картах!
Кейд рассмеялся.
– Ты вызываешь меня на дуэль?
– Пока нет, но позже – возможно.
– У тебя есть дела? – Похоже, он расстроился.
– У меня сейчас только одно дело, Кейд, – честно призналась Харпер, приподнявшись на цыпочки и поцеловав его в губы. – Это ты.
Секунду он не мог прийти в себя от изумления, затем усмехнулся:
– Хорошо, мой ангел. Я действительно хочу сыграть с тобой в карты. – С этими словами Кейд взял ее за руку и повел наверх, в свою спальню.
* * *
Кейд лежал в постели один, глядя в окно на расцветающий весенний день. Он находился в счастливейшем месте. И странно, что рядом с Доун он не ощущал никакой вины за то, что начал забывать о своем горе, так долго терзавшем его.
После любви они нежились в постели, в полудреме обняв друг друга, а сейчас уже был полдень. Кейд никогда не бездельничал, но вместе с Доун было славно ничего не делать. Работа, офис и все эти проблемы до недавнего времени сводили его с ума, но только не здесь, с Доун.
Закинув руки за голову, Кейд вздохнул и пришел к окончательному выводу. Он не мог без нее жить.
Дверь душевой кабины щелкнула, и Кейд мгновенно представил, как Доун раздевается. Он мгновенно возбудился. Похоже, он никогда не насладится Доун, и, к счастью, она так же сильно хотела его.
Встав с кровати, он подошел к ванной. Сквозь стеклянную панель смутно был виден ее обнаженный силуэт. Слегка приоткрыв дверь, Кейд заглянул внутрь.
– Кейд! Ты испугал меня.
– Прости. – На самом деле он не чувствовал себя виноватым. Доун была вся покрыта мыльной пеной, тело ее блестело под струями воды. – Мне, пожалуй, тоже надо принять душ. Можно к тебе присоединиться?
Он никогда не устанет любоваться ее обнаженной фигурой. Упругие ягодицы, тонкая талия, которую он мог обхватить двумя руками, и полные, слегка удлиненные груди. Все было идеально.
– Почему ты так долго спал, соня? Я думала, ты вообще не проснешься.
– Через минуту ты поймешь, что тебе стоило дождаться меня, – ответил он.
Встав рядом с ней под душ, Кейд почувствовал себя на небесах. Взяв у нее мыло, он покрыл мыльной пеной плечи, спину и восхитительные ягодицы Доун. Потом, повернув к себе, он стал намыливать ее упругие груди.
– Кейд, – застонала она.
– Минутку, – шепнул он.
– Да, да, – сказала она, обнимая его за шею.
Кейд улыбнулся. Если бы она знала, как сильно он хочет ее. Всего за несколько дней она стала его ангелом, его спасителем.
Взяв у него мыло, Доун стала намыливать его, а когда дошла до нижней его части, ее руки сотворили волшебство. Кейд воспламенился до предела. А когда она заменила руки своими губами, он понял, что больше уже не сможет сдержать себя.
Тогда, остановив ее, Кейд вынес девушку из душа и отнес в кровать. Быстро вытерев ее и себя полотенцем, он надел презерватив и бросился в ее объятия. Она жадно приняла его, и они, сливаясь в едином ритме, скоро взорвались от блаженства и остались лежать на смятых простынях, обессиленные и удовлетворенные.