– Садись, я поухаживаю за тобой.
Кейд направился на кухню, гордо подняв голову. Он превосходно накрыл стол и теперь надеялся, что его стряпня будет съедобной.
Молодой отварной картофель выглядел невероятно аппетитно. К нему надо было лишь добавить масло и перец. Кейд выложил картофель на блюдо, а сверху говяжьи ребрышки и спаржу. Для непрофессионала это было совсем неплохо.
Кейд поставил тарелку перед Доун. Она смотрела на огонь, пылающий в камине.
– Вот, пожалуйста.
Она взглянула на еду, и на лице ее отразилось восхищение.
– Кейд, это прекрасно!
– Но ведь ты еще не пробовала.
– Я и так вижу, что ты превосходно все приготовил. Презентация еды – это половина дела.
Кейд потер затылок.
– Надеюсь на это.
Кейд сел за стол и выдохнул. Он смотрел, как Доун пробует его стряпню. Очень давно он не испытывал такого удовлетворения.
Закрыв глаза, она попробовала мясо, затем картофель.
– О, как вкусно!
– Правда?
– Да, правда, Кейд. Очень вкусно.
Он улыбнулся.
– Спасибо.
Доун с гордостью взглянула на него:
– Ты прекрасно все приготовил.
– Ты еще не попробовала бисквиты. Но они не поднялись, как я хотел.
Доун взглянула на блюдо с бисквитами. Они были плоскими и сморщенными.
– Приготовление бисквитов – это искусство. И все же я их съем.
– Если не хочешь – не ешь.
Доун взяла один бисквит и надкусила.
– Неплохо для первого раза.
– Ты просто пытаешься поддержать меня.
– Совсем нет. – Она ободряюще подмигнула ему.
– В таком случае я буду готовить тебе ужин каждый вечер.
Улыбнувшись ему, Доун подняла бокал.
– Давай выпьем за тебя, – сказала она, чокаясь с ним. – И за твои успехи в кулинарии.
Кейд поддержал ее тост, но втайне выпил за то, что Доун вошла в его жизнь и помогла ему выбраться из темного омута горя.
Кейд сел на кровати, взглянув на Доун. Он никогда не видел такой прекрасной женщины – брюнетки с распущенными волосами и безмятежной улыбкой на лице. Открыв глаза, она протянула к нему руки.
– С добрым утром, – сказал он, целуя ее.
– М‑м‑м… – Доун вздохнула. – Зачем ты так рано проснулся?
– Малышка моя, уже десять часов утра.
Всю ночь они занимались любовь. При мысли об этом все тело его напрягалось, а сердце начинало учащенно биться.
– Десять утра? – Доун подскочила на кровати, отбросив одеяло. – Почему ты меня не разбудил?
– Потому что ты была похожа на Спящую красавицу. И даже немножко храпела.
– Кейд, я не храплю!
– Ну хорошо, значит, мне показалось.
Доун бросила в него подушкой, и он рассмеялся.
Рассмеявшись вместе с ним, Доун встала с кровати. Кейд обнял ее, но она вырвалась из его рук.
– О нет, уже поздно! Мы даже еще не пили кофе. И еще мы хотели прокатиться по озеру. Ведь мы собирались встать рано, ты помнишь?
– Но это было до того, как мы легли в постель!
– Так ты не хочешь покататься на катере?
В ее голосе слышалось разочарование. Это тронуло его. Конечно, он провел бы с ней весь день в постели, ведь она стояла перед ним во всей своей прекрасной наготе, и он не мог отказаться от своих слов.
– Конечно, мы пойдем кататься. Одевайся, а я пойду на кухню варить кофе, – сказал Кейд.
Девушка широко улыбнулась:
– Хорошо, я скоро буду.
– И надень, пожалуйста, свои джинсовые шорты. Они так идут тебе, – подмигнул он Доун.
Она поцеловала его.
– Конечно.
Улыбнувшись, он отправился на кухню, покачав головой. Он был влюблен в Доун и находился в самом прекрасном месте на свете. Когда это все закончится, он найдет способ оставаться с ней вместе.
Кейд сварил кофе и, взяв две чашки, понес их в комнату. В это время с улицы послышался звук мотора. Кто‑то подъехал к дому. Кейд нахмурился. Взглянув в окно, он увидел несколько машин, и среди них – автомобиль одного известного новостного канала.
– О черт…
Он понял, что это значит. Но он не позволит этим парням вторгаться в его жизнь.
Открыв входную дверь, он вышел на крыльцо. Лицо его ослепили вспышки камер, и посыпались вопросы. Подняв руку, Кейд жестом призвал журналистов остановиться и грозно взглянул на них.
– Ни шагу дальше, – промолвил он, перегородив им дорогу в дом.
И почему его братец Гейдж не побеспокоился о том, чтобы оградить его от папарацци?
– Скажите, где Харпер? – спросил один репортер.
– Вы вместе здесь прячетесь?! – выкрикнул другой.
– Разве вы не знаете, что вся страна ищет Харпер?
Вопросы сыпались один за другим.
– Кто такая Харпер, черт возьми?! – воскликнул Кейд. – Вы меня ни с кем не путаете?
– Харпер Доун, – сказал репортер. – Та женщина, с которой вы живете.
– Что?!
В это время дверь открылась, на крыльцо вышла Доун.
– Иди назад в дом, – сказал ей Кейд. – Это тебя не касается.
Но Доун не ушла, а встала рядом с ним. Она побледнела как полотно.
– Это меня касается, – сказала она, взяв его за руку. – Мне очень жаль, Кейд.
– Очень жаль? – заморгал он. О чем она говорит?
Но все репортеры сразу же бросились задавать ей вопросы. Голова у Кейда пошла кругом. Что происходит? Репортеры зовут ее Харпер. Харпер Доун.
– Зачем вы остригли волосы?
– В целях маскировки?
– Это означает, что вы больше не любите Дейла Мерфи?
– Я хотел бы услышать ответ на этот вопрос.
Вперед выступил худощавый мужчина со светлыми волосами и холодными голубыми глазами. Будто перед каким‑то божеством толпа репортеров расступилась перед ним.
Кейду показалось, что он стал участником какого‑то третьесортного шоу.
Харпер молча взывала о пощаде. Репортеры были безжалостны. А Дейл? Откуда он взялся? Почему он выглядит таким поникшим? Сердце ее отчаянно билось в груди.
Она повернулась к Кейду. Он смотрел на нее с изумлением. Будто молил о том, чтобы она сказала, что все это какая‑то невероятная ошибка.
– Доун?
На секунду она закрыла глаза, покачав головой:
– Мне очень жаль, Кейд. Меня зовут не Доун. Я Харпер Доун. И я хотела рассказать тебе…
– Это правда? Ты не та, за которую себя выдаешь? Ты обманщица?
Тяжело сглотнув, она почувствовала, как слезы навернулись ей на глаза, но не позволила себе расплакаться перед камерами.
– Это Харпер Доун, – сказал блондин, – и я хочу отвоевать ее. Напомнить ей о нашей мечте. Мы хотели открыть свой ресторан. Стать супругами, партнерами в жизни и в любви. Харпер – мой «Последний шанс»!
Все камеры повернулись в сторону шеф‑повара Дейла. Он был самонадеян и упрям, но люди симпатизировали ему. Этого нельзя было отрицать, он умел привлекать людей на свою сторону. Вообще‑то он был неплох, и его обаяние и острый ум на какое‑то время затмили ее разум. И в этом была ее ошибка.
Ее любимый мужчина стоял рядом с ней, и с каждой секундой лицо его становилось все более мрачным. Кейд смотрел на нее так, будто она была чудовищем. Лживым и уродливым, которое обманывало его.
– «Последний шанс»? – Кейд презрительно скривился. – Это то самое реалити‑шоу? – Он взглянул на репортеров, на спецмашины телевизионщиков, которых теперь уже было три, и Харпер поняла, насколько глубоко он потрясен.
– Да, оно самое, – сказал Дейл. – Мы встречались на этом шоу, и мы влюбились друг в друга.
– Нет, я не влюбилась! – воскликнула Харпер, решительно покачав головой.
Кейд проигнорировал ее слова.
– И ты – та самая звезда шоу, черт возьми?!
– Нет‑нет, это не так!..
– Ты струсила, – промолвил Дейл, – и сбежала. Но я не забыл тебя, Харпер. И я приехал сюда, чтобы попытаться еще раз.
Вздрогнув, Кейд окинул ее взглядом, в котором сквозили гнев и боль. Затем глаза его сузились.
– Харпер? У моей сестры есть такая подруга… Ты знаешь Лили?
О черт…
– Может быть, мы зайдем в дом и поговорим там, Кейд?
– И лишим этих хищников удовольствия?
– Кейд, пожалуйста. – Глаза щипало от слез. – Прошу тебя.
Он оглядел ее с ног до головы, затем кивнул на дверь:
– Заходи… Харпер.
Она вздрогнула. О боже, какой кошмар!
– А ты зайдешь?
– Это мой дом.
Она вошла первая, он последовал за ней. Захлопнув дверь, Кейд запер ее на замок. Харпер дрожала, колени подгибались. Кейд ненавидит ее. Она видела это в его глазах. Но он, по крайней мере, не оставил ее на растерзание волкам. Они по‑прежнему стояли снаружи, громко выкрикивая вопросы.
Кейд направился прямо к бару, открыл шкаф и налил себе виски. Выпив залпом стопку, он налил себе еще одну.
– Кейд, пожалуйста, позволь мне объяснить.
Он смотрел на нее через комнату, в глазах было отчаяние. Она разрушила его веру в нее и разрушила все, что было между ними. О боже…
– Сядь, – приказал он.
Харпер села на диван рядом с камином. На тот самый диван, где они сидели много раз, играя в карты, и где Кейд угощал ее приготовленными им блюдами.
Он постоял немного, затем стал расхаживать по комнате. Ничего не говорил. Просто пил виски и, похоже, пытался успокоиться.
Опустошив очередную стопку, Кейд сел на диван.
– Я слушаю твои объяснения.
Она начала с самого начала – рассказала, как они с Лили стали подругами. И как она встречалась с мужчинами, пытаясь полюбить кого‑нибудь и выйти замуж. Она мечтала открыть с мужем ресторан, и, когда героем шоу знакомств стал шеф‑повар Дейл Мерфи, Лили убедила ее подать заявку на участие в этом шоу. У Харпер были сомнения, но когда продюсер узнал о том, что она тоже шеф‑повар, он выбрал ее среди двенадцати претенденток.
Когда она говорила ему все это, Кейд смотрел на огонь в камине, не глядя на нее. Лицо его было суровым, и ее слова, казалось, ни в чем не могли его убедить.
– Но после того как я отказалась выйти замуж за Дейла, на меня ополчились телезрители. Журналисты стали преследовать меня. Они знали, где я живу, и знали, где живут мои родители. Мне негде было скрыться. Поэтому Лили предложила мне спрятаться в этом доме.