– Стасов?
– Да, – ответил удивлённый Ваня. Он узнал отца Саши, потому что украдкой наблюдал за ней и видел её родителей.
– Садись в машину. Поговорим.
Иван подчинился и сел на переднее сиденье.
– Вот что, парень, дочь у меня одна, и я очень люблю её. Поэтому говорю прямо. Если хоть малейший вред нанесешь девочке, откручу голову. Ты понял меня?
– Да. Не волнуйтесь, я никогда ничего плохого не сделаю.
– Я говорил с твоим бригадиром. Он хвалил тебя. Ты тёртый калач. А Сашка не знает жизни. Она как оранжерейный цветок, к тому же ещё наивна и всему верит. Обещай, как отцу, что с моей дочкой всё будет в порядке!
– Обещаю, – твёрдо произнёс Иван. Он не обиделся на Сергея Даниловича. Будь он взрослым человеком, не разрешил бы своей дочери общаться с кем-то из семейки алкоголиков.
– И чтоб в одиннадцать Сашка являлась домой. В целостности и сохранности.
Иван кивнул.
– Ясно.
– Смотри, не подведи меня.
Мужчина протянул руку. Иван крепко пожал её.
«Не белоручка, вся ладонь в мозолях, – подумал Сергей Данилович. – Надеюсь, я правильно поступаю».
Стасов свято соблюдал слово, данное отцу Саши. Труднее приходилось с ней самой. Иногда девушка не хотела возвращаться домой рано, приходилось идти на уловки. Осенью бригада вернулась в город. Снова после школы он мчался на стройку. Иван уже многое умел. В будущем собирался поступать в Политехнический институт на строительный факультет. Ему нравилось ощущение своей полезности, нравился сам процесс возведение дома. С гордостью смотрел на «свои» квартиры, в которых зажигались окна и жили люди.
С Сашей он мог говорить обо всём. Единственное табу – его семья. Иван не представлял своей жизни без Саши. Она взрослела на его глазах, превращаясь из красивой девочки в обворожительную девушку. Женственная, мягкая, уступчивая одноклассница смотрела на мир слишком доверчиво. В начале учебы в одиннадцатом классе тётя Катя изредка стала оставлять с Иваном шестилетнего Ромку. Дядя попал в больницу, и ей приходилось ухаживать за ним. Ваня приобрел кровать для младшего брата. В строгой комнате появились детские игрушки. В ноябре из тюрьмы вышел Захар, ему исполнилось двадцать пять лет, но выглядел он намного старше. С первого дня пребывания дома Захар попытался установить тюремные порядки. Жизнь Ивана стала невыносимой. Если родители, пившие долгие годы, постепенно превратились в тихих алкоголиков, то брат сразу привнёс в их пьяное болото дух скандала и раздора. Между Захаром и отцом всё чаще вспыхивали ссоры и драки. Ваня не чаял, когда окончит школу и уйдёт в армию. В тот злополучный день он застал родителей и брата, взламывающих дверь в его комнату. Иван возмутился. Не ожидая нападения, спокойно повернулся к Захару спиной и получил сильный удар по голове. Очнулся от дикой боли. С трудом смог вдохнуть и подняться на ноги.
«Сломаны ребра и сотрясение мозга», – понял Иван. Точно так же он чувствовал себя после нападения на него два года назад банды подростков.
Иван покачнулся, и его вырвало кровью. Голова кружилась. Он огляделся вокруг. Родители спали на диване, Захара поблизости не наблюдалось. Ваня сумел добраться до квартиры деда Клима и потерял сознание. Старик вызвал «Скорую».
Очнувшись в больнице, Стасов позвонил Никите. После знакомства в парке парни подружились.
– Никита, привези футболку, брюки и полотенце.
Игнатов вернулся быстро.
– Все спали. Мне повезло, входная дверь оказалась не заперта. Тебя искала Саша. Я привёз телефон. Позвони ей.
– Позже. Не хочу, чтобы она видела меня в таком виде.
– Как знаешь. Может, расскажешь. Она поймёт.
– Нет, – сдавленно произнес Иван. Он не хотел снова увидеть презрение в её глазах.
Весь день у него ныло сердце. На душе камнем лежала тяжесть. Ваня маялся, не понимая причины своей тревоги. Он задремал после обеда, а когда открыл глаза, на пороге больничной палаты увидел Сашу.
– Не нужно было приходить.
На её лице чувство жалости, сменилось страхом. Ощущение надвигающейся катастрофы усилилось. Иван не понимал, что с ним. Они поговорили. Иван немного успокоился и смог порадоваться её присутствию. Саша отправилась домой.
На следующий день, ближе к вечеру, в больницу пришёл хмурый Никита.
– Ты зря скрывал правду о своей семье. Смог бы подготовить Сашку. Она ездила к твоим родителям.
Это являлось ему в кошмарах, этого он всегда боялся. Теперь Саша знает, кто его родители и каким он может стать, по мнению сердобольных соседей и старушек. Парень с дурными наклонностями.
– Ваня, ты слышишь меня? – забеспокоился Игнатов. – Может, зря волнуешься? Она умная девочка, знает тебя много лет. Ты – это ты. Никто не выбирает родителей.
– Спасибо, Никита. Теперь решать Саше, общаться со мной или нет.
Он отключил дешёвый телефон, принесённый ему Игнатовым.
ГЛАВА 6
Глубокой ночью Саша встала выпить воды, пересохло горло. Проходя мимо приоткрытой спальни родителей, услышала голос матери.
– Осталось полтора месяца до окончания школы. Если дочь не примет решения, ей придется пожинать плоды своего упрямства.
– Неужели ты и, правда, заставишь Александру работать и учиться? – полюбопытствовал отец. – Как далеко ты намерена зайти?
– Достаточно далеко, чтобы избавиться от этого мальчишки. Она не понимает, в какую яму может упасть. Кто, как не родители, должны остановить её.
– Оля, а не слишком ты строга к Ивану? За четыре года он доказал, что держит слово.
– Это сейчас, а когда женится и ему стукнет лет тридцать, ручаешься, что он не запьет горькую, как его папаша и мамаша? А внуки? Ты хочешь больных внуков? Склонность к пьянству передается по наследству. Где гарантия, что родители не зачали его в алкогольном угаре? Он прямо околдовал нашу девочку. Вдали от него Сашка быстрее забудет Стасова. И если ей придется для этого работать – пусть – быстрее одумается. Хорошо, что он уходит в армию осенью. Ты лично представляешь его родителей в нашем доме?
Ответ отца Саша не услышала. Мать продолжила:
– А этот брат уголовник, ты его тоже пригласишь к столу или на дачу? Представишь нашим друзьям? Неужели Александра не понимает: ей придется с ними сталкиваться, даже если они будут жить отдельно.
– И всё-таки ты сильно давишь на дочь!
– Нет. Я хочу ей счастья, нормального мужа и здоровых детей.
Саша на цыпочках прошла на кухню. Выпила воды и задумалась.
«Кем я смогу работать, учась заочно и снимая квартиру в чужом городе? Официанткой, уборщицей, секретаршей. Я же никогда в своей жизни не работала».
Стало страшно. Паника охватила её.
***
Ещё одна фотография. Римма сняла её с Иваном на свой телефон. Саша увидела это фото случайно. Она пришла в гости к Петровой, не находя себе места от беспокойства, пытаясь принять окончательное решение. Увидев её, Римма спрятала стопку фотокарточек в ящик. Один из снимков упал на пол. Александра с удивлением узнала на фото себя и Ваню. Они сидели на скамейке в школьном сквере. Это было два дня назад.
Иван вышел из больницы через три недели и появился в классе. В его глазах Саша видела вопрос или ей казалось, что видит. Поговорить они смогли только на следующий день после школы. Стасов ждал её на улице.
– Как твое здоровье? – Саша осторожно коснулась его и тут же отдернула руку.
– Нормально, – усмехнулся он.
Оба чувствовали себя неловко. Она не могла забыть, в какой жуткой обстановке он вынужден жить. Всё время думала: «Как он выдерживает это?»
Ивану казалось, что Саша стала чужой и теперь стесняется и презирает его вместе с родителями.
– Тебе починили дверь в комнату?
– Не волнуйся, всё в порядке. Новую дверь не выбьют. Замок тоже заменил.
Саша еле сдерживалась, чтобы не заплакать от жалости к нему, кусала губы, не умея объяснить своё состояние. А Стасов видел: она не желает дотрагиваться до него.
«Я стал ей противен!»
Тягостное молчание повисло между ними. Саша хотела, чтобы Иван обнял, поцеловал, и они вместе решили, что делать дальше. Зная, что он не переносит жалости, крепилась, как могла. Стасов угрюмо молчал и не сделал ни одной попытки дотронуться до неё.
«Он сердится! Я не послушалась и пошла к его родителям».
«Саша не сможет забыть! Может, дать ей время…»
Так они и расстались, не сумев понять друг друга. Каждый унёс в своём сердце невысказанные слова любви и утешения, оставляя в душе боль и непонимание. Иван первым поднялся со скамьи в школьном дворе.
– Меня ждут на работе. Я и так потерял три недели и чуть не подвёл бригаду.
И не дожидаясь её ответа, ушёл. Саша долго смотрела ему вслед, пока он не скрылся из виду.
Вот тогда Римма и сфотографировала их. Зачем? И почему прятала фото? Это была последняя фотография в школьном альбоме. Этот снимок она забрала у Петровой. Подруга сказала:
– Можешь взять, я случайно сфоткала вас.
Только теперь спустя тринадцать лет Саша задумалась и вспомнила: у Риммы было много фотографий Ивана. На снимках, конечно, он не один, с Сашей, или с одноклассниками.
«Какая же я невнимательная, подружка-то неравнодушна к Ивану! Что ещё я не замечала?»
Саша встала с кровати, закрыла альбом. За окном тёмная безлунная ночь постепенно уступала место серым предрассветным сумеркам. Она смотрела в окно на крепко спящий город. Прошлое теснилось перед её глазами, и сейчас оно виделось ярче настоящего.
Стена непонимания ширилась между ними. Май пролетел быстро. Поговорить откровенно они так и не решились. Потом начались экзамены. Объясниться всё не находилось времени, или казалось, что не находится. Саша ловила себя на мысли: «Я не готова принять Ивана таким, какой он на самом деле». Сомнение поселилось в её душе.
На выпускном вечере они всё же были вместе. Почти не разговаривали, только держались за руки. Стасов не сводил с неё глаз. Он раньше Саши понял: она прощается с ним. Иван всегда боялся этого, но в глубине души готовился к расставанию. Он так до конца и не поверил, что его можно любить. Каждый день с этой девушкой Стасов считал подарком судьбы. Он не винил её и не злился, прощая слабость. Такие, как Саша, не выживают в его условиях, а самое главное, глубоко в душе всегда боялся разочаровать её.