Эйсон рванул вперед и бросился на землю рядом с Алтеей. Шлюпка, напоровшись на острый выступ коралла, быстро наполнялась водой. Очередная волна снова подтолкнула ее вперед. Синаптическая сеть Эйсона активировалась и вычислила вектор приближения и точку удара. Он чуть передвинулся и вытянул руку…
В раскрытую ладонь ударилась рука. Он крепко ухватился за нее и потянул. Шлюпку отнесло назад, бросило на выступы кораллов, окружавшие стену, и она затонула в пенном водовороте. Тиарелла, с тяжелым стуком упав на траву, схватила плечо парня, которого держал Эйсон. Все втроем они перетащили его через край коралловой стены.
Эйсон удивленно моргнул. Это был Маллен.
– Идиот! – закричала Тиарелла. – Ты мог погибнуть. – Она заключила ошеломленного парня в объятия. – Господи, ты же мог погибнуть.
– Простите, – заикаясь, пробормотал Маллен.
Он сильно дрожал, с ладоней падали капли крови.
Тиарелла отпустила его и смутилась, совсем как Алтея, потом шмыгнула носом и провела рукой по лицу. Эйсон был готов поклясться, что она смахнула слезы.
– Да. Конечно. Все хорошо. Это рискованный путь, сначала ты должен был изучить течения вокруг острова.
– Да, мисс, – жалобно пролепетал Маллен.
Эйсон взял руку парня и повернул ее ладонью вверх. Кожа была сорвана в нескольких местах.
– Что произошло?
– Это гребля. Я не привык.
– Гребля? Хочешь сказать, что ты от самой Оливьеры шел на веслах?
– Да.
Эйсон подавил готовую вырваться реплику. Он перевел взгляд на Алтею, девушка смотрела на Маллена с удивлением и восхищением.
– Зачем? – робко спросила она. – Зачем тебе понадобилось сюда плыть?
– Я хотел…
Он в панике оглянулся на Эйсона и Тиареллу.
– Продолжай, – ласково сказала Тиарелла. – Правда, в конечном счете, никогда не повредит. – Она ободряюще улыбнулась.
Маллен нервно втянул воздух.
– Я хотел снова увидеть тебя, – выпалил он, обращаясь к Алтее.
– Меня?
– Угу.
Ее хрупкое лицо осветило восторгом всю Вселенную. Затем радость сменилась выражением вины, и девушка почти испуганно посмотрела на Эйсона.
Его собственные чувства были почти в таком же смятении. Какой смешной романтизм. Чему удивляться, что Алтея так довольна. Но именно сейчас он не был готов терпеть соперника.
– Эйсон, – резко окликнула его Тиарелла. – Нам с тобой необходимо поговорить. Прямо сейчас.
– Мы поговорим, но не теперь.
Он заставил себя держаться вежливо, сдерживая свой нрав.
– Я настаиваю. Алтея?
– Да, мама?
– Займись руками Маллена. Ты знаешь, где лежит аптечка первой помощи. И пройдите на кухню, я думаю, он захочет перекусить после такой прогулки. – Она погладила удивленного парня по голове. – Глупый мальчишка. С возвращением.
Эйсон закрыл за собой дверь кабинета, преградив путь болтовне Алтеи и Маллена, доносившейся с кухни. Поворачиваясь к Тиарелле, он уже понимал, что она сумела его переиграть. Появление Маллена все меняло. Тем не менее он не мог сообразить, как это можно было устроить.
– Что, черт возьми, происходит? – спросил он.
Лицо Тиареллы вновь превратилось в бесстрастную маску.
– Я тебя предупреждала. Я говорила, что твое время закончилось, но ты не захотел прислушаться.
– Мое время только начинается.
– Это не так. И с нынешнего дня ты больше не будешь спать с Алтеей. Я говорю серьезно, Эйсон. И в случае необходимости сумею настоять на своем. Соланж вполне способна с тобой разобраться, а это лишь одно из существ, о котором ты знаешь.
– Ты блефуешь.
– Вот как? Попробуй. – Она выдвинула ящик стола и достала цилиндр толщиной с палец, из которого с одного конца торчали провода. – Это деталь твоего ружья. Вчера вечером я заходила в твой домик. Так, на всякий случай.
– И ты всерьез грозишь натравить на меня змею за то, что я люблю твою дочь?
– Теперь да. Ты понимаешь только силу, Эйсон. И ты прибегнешь к ней, если поймешь, что Маллен представляет для тебя опасность. Я не потерплю насилия по отношению к нему.
– Ой, брось! Неужели ты думаешь, что она предпочтет мне этого мальчишку?
– Она выбрала его еще до своего рождения.
– Это опять твоя карточная чепуха?
– Ничего подобного. – Тиарелла обошла стол и показала на семейный снимок. – Кто это?
Палец нетерпеливо постучал по Ванстоуну.
Он скрипнул зубами от злости. Сумасшедшая сука. Потом перевел взгляд на портрет и присмотрелся к лицу мужчины. Вся его самоуверенность, вся ярость мгновенно растаяли.
– Это же… Но этого не может быть.
– Может, – печально возразила она. – Это Маллен. На десяток лет старше, чем сейчас.
– Что ты натворила? Что здесь происходит?
Тиарелла невесело усмехнулась.
– Ничего удивительного, что он до смерти напугал меня утром, явившись в этой шлюпке. – Она посмотрела на Эйсона, задумчиво наклонив голову набок. – Есть еще кое-что, что ты должен увидеть напоследок.
Он и не знал, что в доме есть подвал. Тиарелла взяла фонарь и повела его вниз по скользким каменным ступеням. Внизу оказалась металлическая герметичная дверь. Она была не заперта и вела в небольшую дезактивационную камеру. А вот дверь в дальнем конце оказалась закрыта.
– Это лаборатория моего отца, – сказала Тиарелла, нажимая на механическую защелку внутренней двери. – Электропроводка сгорела во время бури несколько лет назад, но все остальное, как я думаю, должно функционировать.
Внизу Эйсон обнаружил мир, абсолютно не соответствующий остальному Шармейну. Под лучом фонаря заискрились и заблестели ряды стеклянных сосудов на длинных столах. Безмолвные электронные модули тянули свои провода и оптоволоконные нити к трубам, колбам и чашам. Вдоль стен стояли автоклавы, морозильные камеры и еще какие-то шкафы, назначение которых было ему неизвестно. Стол в центре занимали два больших компьютерных терминала, над ними к потолку был прикреплен голографический проектор высокого разрешения.
– Большая часть растительности Шармейна создана здесь, – сказала Тиарелла. – И эти докучливые огнемухи тоже.
– Прекрасно.
Она остановилась перед высокой стойкой с какими-то приборами.
– Я пытаюсь тебе сказать, Эйсон, что отец знал свое дело. Он получил степень магистра в университете Каривака. Несколько лабораторий биотехнологии предлагали ему работу, но он вернулся сюда.
– Ладно, я верю тебе. Найвуд был отличным ученым.
– Правильно. Так ты теперь понял?
– Объясни.
– Он клонировал для меня Ванстоуна. Партеногенетический клон, идентичный оригиналу. После кораблекрушения от него осталось достаточно материала для клонирования.
– Боже милосердный. Россо сказал, что ты отказалась от одного из детей. Близнецы! Он говорил, что ты родила двоих.
И только тогда Эйсон все понял.
– Верно. Отец клонировал и меня тоже. Они зародились здесь. – Тиарелла похлопала по стойке приборов. – А я выносила их в своем чреве. Уже тогда вторая маленькая я и второй маленький Ванстоун росли вместе. После родов я оставила Алтею при себе, а Маллена отдала в церковный приют. Он рос точно в таких же условиях, как и первый Ванстоун.
– И ты полагаешь, что она его полюбит, да?
– Она уже полюбила, ничего другого ей не оставалось. Наша любовь была слишком сильной и прекрасной, чтобы я позволила ей безвозвратно погибнуть. Тем более что представился шанс увидеть, как она возродится.
– Ты использовала меня. Проклятая ведьма, ты меня использовала. У тебя до Ванстоуна был любовник. Поэтому ты и позволила мне сюда приехать: создала для Алтеи условия, максимально близкие к прошлому.
– Конечно, использовала. Как и ты использовал нас, чтобы справиться с теми, кто за тобой охотился. Алтея должна узнать разницу между простым сексуальным влечением и истинной любовью, дать которую ей может только Маллен.
– Сумасшедшая сука! Ты не можешь диктовать ей, как жить.
– Но это моя жизнь. И ты знаешь, что Алтея тебе не принадлежит. Ты видел, какой эффект произвел на нее Маллен и она на него. – Тиарелла улыбнулась своим воспоминаниям. – Точно так же, как было у нас с Ванстоуном. Знаешь, он тоже сбежал с приходского острова ко мне. Только на рейсовом торговом катере.
– Сейчас другое время, – огрызнулся Эйсон. – И сейчас здесь я. Она любит меня, я это знаю.
Тиарелла протянула руку, чтобы обнять его за плечи, но быстро отдернула ее.
– Ох, Эйсон, я ведь не хотела причинить тебе боль. Впрочем, какое значение имеет влюбленность для такого, как ты?
– Для такого, как я?
– Да. Увидев тебя в гавани, я решила, что ты отлично подходишь. Преступник в бегах, эгоистичный и жестокосердный. Почему ты не можешь относиться к ней так же, как относился ко всем остальным в своей жизни?
Он метнул на нее сердитый взгляд, не в силах противостоять искреннему сочувствию, а потом выбежал из лаборатории.
– Не трогай ее! – крикнула вслед Тиарелла. – Предупреждаю! Оставь ее в покое.
Эйсона не требовалось предупреждать. Уже через несколько часов стало ясно, что он проиграл. Алтея и Маллен были так влюблены друг в друга, что это вызывало страх. Единственный человек, которого любил Эйсон, теперь был безгранично счастлив, и любые его попытки нарушить это счастье вызвали бы у Алтеи только ненависть.
Он не мог решить, назвать это судьбой или историей.
На вторую ночь Алтея и Маллен отправились в постель вместе, поспешив наверх сразу после ужина. Девушка, беззаботная и нетерпеливая, бежала впереди.
Эйсон посмотрел вслед, вспоминая вечер после похорон и отмечая огромную разницу в ее поведении. Тиарелла сочувственно за ним наблюдала.
– Если это тебе ни о чем не говорит, я бессильна, – сказала она.
– Понятно.
Он поднялся и вышел в сгущающиеся сумерки. Бутылка с домашним зельем Россо стояла там, где он ее оставил.
На следующее утро Алтея обнаружила его сидящим на причале и смотрящим в воду. Между острыми зубьями кораллов еще вертелись оставшиеся от шлюпки щепки.