– Куда бы мы делись?
– Жертв много?
– Пока непонятно. Но они есть.
– Мы у себя атаку ждали.
Как выяснилось, прав был Гудрон.
– Теоретик, ты, если что, там держись! Ждем рассвета. Сам понимаешь, в таком тумане черта с два определишь – свой или чужой.
Слова Грошева звучали как оправдание. Он хотел добавить что-то еще, но в наушниках послышались близкие выстрелы.
– Что там у вас? – Мало того что я в точности повторил вопрос самого Грошева, так еще и начал орать тоже.
Ответа я не дождался: наверняка ему уже было не до переговоров. И теперь оставалось только надеяться, что они справятся сами.
– Что у них? – прибежал привлеченный моим криком Гудрон.
– Не знаю точно, но, по-моему, теперь атаковали их.
– То-то мне стрельба не показалась. Игорь, мы сейчас людей на помощь не поднимем: тут бы со своей ситуацией разобраться.
– Понимаю. Потерь много?
– Не менее двух десятков. И все равно скажу, что легко отделались. Жаль только, что Фил погиб.
– Точно погиб?
– Точно, Игорь, точно. Еще в самом начале.
Новость заставила заскрипеть зубами. Пусть к Филу я особенно теплых чувств не питал, но лишиться такого союзника было безумно жаль. Не говоря уже о том, что как человек он был далеко не самым плохим.
– Патроны к пулемету остались?
Если бы не он, все могло бы сложиться куда хуже.
– С дюжину, не больше. Сейчас пойду изымать у тех, кто только на глаза попадется. Глядишь, и чего-то наковыряю.
– «Капкан», «Капкан»!
Раз за разом я продолжал повторять в ларингофон позывной Грошева, который надолго умолк, и в наушниках кроме шипения и еще каких-то помех ничего слышно не было. И своего добился.
– Теоретик? – ответил мне незнакомый голос.
Не знаю почему, но я сразу понял, кому именно он принадлежит.
– Гардиан?
– Догадливый!
Я сорвал с головы один наушник, предлагая его Гудрону. Голос у Гардиана был совсем молодым, что полностью соответствовало описанию главаря наших врагов. Наверное, потому мне и удалось признать его по одному-единственному слову.
– Слушаю тебя внимательно.
– И правильно делаешь. А еще хорошенько запоминай.
– Что с Грошевым?
Это необязательно должна быть рация Грошева. Вполне возможно, Гардиан настроился на наш диапазон.
– Здесь он, недалеко от меня валяется.
Гардиан мог лгать.
– Сейчас я ему слово дам.
– Игорь, – послышалось в наушнике, – мы всё.
Грошев старался говорить спокойно, но было совершенно очевидно – он уже попрощался с жизнью.
И снова голос Гардиана.
– Косарь, – обратился к кому-то Гардиан, после чего раздался приглушенный предсмертный вскрик.
– Грошева добили, – одними губами сказал Гудрон.
– В общем, так, Теоретик, хватай всех своих, и марш-броском туда, откуда пришли. Уйдете быстро, и какое-то время еще поживете: в ближайшем будущем мне будет не до вас.
Я молчал, давая ему выговориться. И продолжал проклинать туман, который все так же висел плотной стеной, когда в нескольких шагах ничего не видно.
– Время даю вам час. Да, сам можешь остаться – уж больно твои жадры хороши. Пальцем не трону, слово! Поживешь у нас, и тебе обязательно понравится. Что-то новое для себя откроешь. То, о чем наверняка мечтал, но боялся. Так что жду. Кстати, привет Лерочке, надеюсь, вскоре с ней увижусь!
Я по-прежнему молчал, но не Гудрон.
– Что-то ты не на шутку разговорился, щенок!
– И кто это там?! – Голос у Гардиана оставался веселым и даже немного игривым. – Стоп, сейчас сам попробую догадаться. Уж не Борис ли это Александрович?! Так сказать, военный советник при Теоретике? Наверняка ведь угадал!
Гудрон промолчал, хотя лицо у него стало злым дальше некуда.
– Ну так что, Игорек, ждать? И не забудь – час вам на то, чтобы убраться.
– Приду, обязательно приду. Только вряд ли ты нашей встрече рад будешь, – сказал я, выключая рацию и борясь с желанием от всей души приложить ее о ближайший камень. – Борис, собери старших, будем держать совет.
– Долго сюда топали?
В ожидании я разговаривал с Демьяном, с которым так и не успел толком пообщаться.
Держал за руку Валерию. Вернее, она меня держала, пытаясь успокоить, поскольку внутри все кипело от злости. На перквизиторов, лично на Гардиана, на чертов туман, на эти вонючие ущелья, на то, что все идет наперекосяк, что оказался на этой проклятой планете… словом, на все сразу.
– Нет. Во-первых, торопились, да и дорога практически вся знакома. Единственное, в Станцах пришлось проводника брать. Никто не хотел, но Фил нашел убедительные слова.
Демьян поморщился, вспомнив о его гибели.
– Нормальный был мужик!
– Нормальный.
– Как Бондарь в Центре себя чувствует?
– Как в гареме. Мало тех девчонок, которых вы от перквизиторов освободили, так еще и с Земли прибыло несколько. Кстати, что там этот гад наговорил такого, что тебя до сих пор трясет?
Вспомнив слова Гардиана о Лере, я покрепче сжал ее руку. Отослать Валерию с Ирмой в Центр, пока еще не поздно? В компании того же Демьяна. Только что это даст, кроме отсрочки? Покончив с нами, он обязательно направится туда.
– Чушь какую-то нес. Желаешь подробностей, спросишь потом у Гудрона.
– Ну и кто что думает? – обратился я сразу ко всем, после того как Гудрон вкратце передал содержание разговора с Гардианом. Ни словом не упомянув о его предложении для меня лично.
– Значит, с Грошевым покончено, – тяжело вздохнул Жамыхов.
– Судя по всему, да. Наверняка кому-то удалось спастись, но не думаю, что в ближайшее время к нам придет помощь. Пока они доберутся до Вокзала, пока и если соберется новый отряд, может и неделя пройти.
– Так понимаю, вариантов у нас три, – первым высказался тот, с носом картошкой, который привел своих людей из Светлого, и я никак не мог вспомнить его имя. – Как можно скорее отсюда убраться, держать оборону и попытаться атаковать самим.
– Чтобы в последних двух вариантах оказаться на месте Грошева? – возразил ему кто-то.
– Нельзя нам отсюда уходить! Вы еще предложите разойтись по поселкам. На мой взгляд, самый правильный вариант – атаковать самим, – горячо заговорил Жамыхов.
Гудрон, не скрываясь, хмыкнул: откуда, мол, у него вдруг смелости прибавилось? С ней у Жамыхова и раньше все было в полном порядке. Другое дело, что по неопытности ошибок успел натворить.
– Что с патронами? – не совсем к месту я обратился к Борису.
– Насобирал почти на ленту. Уже хоть что-то. Теоретик, что думаешь сам?
– Полностью согласен с Петровичем: нам отсюда уйти не дадут. На плечи сядут и уже не слезут, пока всех не кончат. Так понимаю, остаться, чтобы прикрыть, желающих не найдется?
Заслон стопроцентно погибнет. И далеко не факт, что ему удастся сделать свое дело хотя бы наполовину. Есть и еще трудность – не разбежался бы народ. Один уйдет, другой, третий, а затем уже лавиной. И ведь не остановишь ничем. Да, через какое-то время перквизиторы придут мстить. Но когда это еще будет! А тут практически верная смерть.
– Так, значит, сами ударим? – сказал тот, чье имя я наконец-то вспомнил – Арсен.
– Сами. Думаю, у нас получится. Когда мы пришли сюда, то даже не предполагали, что у нас окажутся помощники с Вокзала. И гоняли перквизиторов, пока не заперли в долине. Да, Грошеву не повезло. Но ведь и у перквизиторов наверняка есть потери, и немалые. А значит, основная задача у нас – продумать все так, чтобы не случилось промахов. Главное, чтобы разошелся туман.
Глава двенадцатая
После разговора с Гардианом меня продолжало разрывать на части. Из-за его пренебрежительно-снисходительного тона. Хотя было понятно – он специально выбрал именно такой. Что я вообще о нем знал? Гардиан совсем молод: ему немногим больше двадцати. И тем не менее перквизиторы появились именно благодаря ему. Когда он переместился на планету, люди в Центре уже обитали. В самом обычном поселении – сколько здесь таких? Затем в нем оказался Гардиан, и все изменилось. Через какое-то время жители Центра стали теми, кем пугают детей. Впрочем, взрослым они тоже внушают неменьший страх. Пленные и те, кого мы спасли, описали его как получилось. Роста выше среднего, строен, волосы, как и глаза, темные, особых примет нет. Своеобразная манера разговаривать – невозможно догадаться, шутит он, говорит всерьез или иронизирует. И еще Гардиан крайне жесток, его даже свои боятся куда больше, чем гвайзелов. Вот и все, что мне о нем известно.
– Игорь, успокойся! – негромко призвал меня Гудрон.
– Я спокоен.
– Если бы! Ты в таком состоянии, что способен на любую глупость. Доберемся мы до него, можешь даже не сомневаться. Не сейчас, так потом. Главное – не пороть горячку.
Не пороть ее – это всегда главное. Особенно в тех случаях, когда дело касается жизни людей.
– Может, все-таки попробуем уйти? – предложил кто-то за спиной. – Не уверен, что получится отбить еще одну их атаку. Мы бы и первой не выдержали, если бы не Фил со своими людьми.
Я был полностью с ним согласен. Хотя вряд ли Фил решил проявить героизм – все решили обстоятельства. Он оказался на самом острие, и ему не оставалось ничего другого, как яростно отбиваться, что давало пусть мизерный, но шанс остаться в живых.
– Не получится! – Жамыхов был категоричен. – Думаю, Игорь прав и нам необходимо ударить первыми. Иначе верная смерть.
– Значит, так, – повысил голос я. – Едва разойдется туман, так сразу же и ударим. Пусть даже ночью.
– Раненых у нас больше десятка.
– Оставим их здесь, чтобы руки не связывали. Если удастся разгромить перквизиторов, вернемся за ними. Если же нет…
Если разгромят, разницы никакой – что с ними нас настигнут, что найдут их, когда мы уже будем мертвы.
– Забавно получится, если перквизиторов опять не окажется, – сказал Трофим. – Как в случае с Карпышевым.
– Забавно. Тогда остается только надеяться, что мы их сумеем догнать.