«И что, это был повод сделать из нее то, что она сейчас собой представляет?» На Ирму я старался не смотреть, а крепости и вкуса виски, почти полный стакан которого Гардиан поставил передо мной, даже не почувствовал.
Наконец Карабас отправил Ирму со сцены смачным шлепком ниже поясницы, чтобы подать знак следующей. Очередная девушка вела себя совсем иначе – она была сильно напугана, ее улыбка ничего, кроме жалости, не вызывала, пусть несчастная и выполняла все приказы беспрекословно и старательно.
– Как к вам попала Ирма? – спросил я, совсем не надеясь на ответ.
– В Центр вылазку сделали, а там у них полнейший разброд. Правда, мы не стали до конца дело доводить, смысл? Думаю, и без того скоро в нем никого не останется. Наверное, тебе интересно узнать о судьбе своих людей?
– Да, – едва вырвалось из моего пересохшего горла.
– Этот, как его там, со строительной кличкой… Гудрон, гранатой себя подорвал. Мужественный человек, должен заметить, – как камикадзе, в толпе. А может, крыша у него поехала, после того как его подругу замочили. Прибалт у вас был, так он до последнего патрона отстреливался. А затем под пули в полный рост встал и улыбается. Не сдержались конечно же, изрядно он нашего брата проредил. Длинный, худой, с бородкой, с виду – типичный интеллигент, наверняка Проф и есть, вернее, был, сразу и не подумаешь, что ножом резать мастак. Про остальных своих бойцов не спрашивай – не знаю. Хотя вряд ли кому-нибудь повезло.
Я потянулся за бутылкой на столе, и в плечи, больно прищемив кожу под одеждой, вцепились сразу две пары рук.
– Ну что же вы как звери?! – укорил Гардиан тех, кто находился за моей спиной. – Человек выпить хочет, а вы его сразу хватать!
«Заботливый какой! Не по-твоему ли приказу они там и оказались?» – подумал я, наливая себе в стакан из первой попавшейся бутылки и отчаянно надеясь, что в ней окажется что-нибудь крепкое, ведь предстояло задать самый важный для меня вопрос. Выпил, снова ничего не почувствовав.
– А что с Лерой?
В тот момент я был себе противен дальше некуда: голос получился едва ли не жалобным. Хотя, скорее, просящим – умоляю, скажи, что с ней все в порядке! И еще по той причине – вероятно, погибли все, но я переживаю не об их гибели, а о том, чтобы с Лерой ничего не случилось, и потому на душе было мерзко.
– С Лерой? – переспросил Гардиан.
Я замер, ожидая: «Сейчас увидишь и ее».
– Честно скажу, не знаю. Но не думаю, что с ней все хорошо. Видели Лерочку, и даже пытались поймать, но куда там! В восточной части долины, за развалинами, болота начинаются, а в них скрабсов полно. Туда она, дурочка, и подалась. Скрабсы – те еще твари, ты наверняка ведь с ними встречался, так что шансов у нее нет. Пытался я когда-то зачистку там сделать, потерял несколько людей да и плюнул. Они к нам из болота не лезут, и, если оставить в покое, никакой опасности от них нет. В общем, забудь про нее. Хотя скажу честно – имейся у меня хоть малейшая возможность, обязательно бы ее спас. Сам знаешь, какие у меня на нее виды были. Да и что тебе она? Вон сколько красоток, – движением головы он указал на сцену, где как раз появилась очередная девушка.
– Кстати, Ирму успел трахнуть? Нет?! – Гардиан удачно изобразил крайнее удивление. – Ну и зря, огонь баба! Хочешь, сегодня к тебе отправлю? Представь, какая сейчас за нее борьба начнется, а она к тебе.
Гардиан подмигнул. Я стерпел. Существует мизерный шанс спасти Леру, и для этого нужно крепко держать себя в руках. Иначе давно бы вцепился ему зубами в горло, и черта с два кто-нибудь успел бы помешать мне его перегрызть.
– Ну так что, Теоретик, отправить?
– Благодарю, не надо. Если ты не против, я пойду. Позволишь?
Рука держала бутылку не за горлышко – за самое дно, но даже из такого положения несложно убить человека, если знаешь, как действовать.
– Иди. И выпей за упокой души своих бывших соратников. Проводите его, – обратился Гардиан к тем, кто по-прежнему находился за моей спиной. – И потом без внимания не оставьте: как бы он в таком состоянии глупостей не натворил. Думаю, через время его обязательно отпустит. Ну а ежели нет… – Он демонстративно тряхнул пробиркой с кристаллами. – Сами его в нужное состояние приведем. Правда, в этом случае останется только надеяться, что дар эмоционала не пропадет. – И заржал так, как ржали до него другие перквизиторы, заливисто и надолго. – Да, надумаешь насчет Ирмы, передай с кем-нибудь, только не тяни, – услышал я уже в спину.
– Тебе что надо? – Я грудью остановил на пороге человека, который по замыслу Гардиана должен присматривать за мной.
– Босс сказал все время быть рядом.
– Ну так и будь… через дверь.
Войдя в комнату, я специально оставил дверь приоткрытой. Затем, стоя к ней спиной, намеренно громко звякая, налил четверть стакана, поднес ко рту, осторожно перелил в другой, подержал его… и залпом выпил. Пить не стоило, но после всего увиденного и услышанного не смог сдержаться. Затем, якобы обнаружив, что дверь прикрыта неплотно, с грохотом ее захлопнул. И изо всех сил ударил кулаком в стену. Хотя больше всего хотелось биться об нее головой.
Гудрон, его подруга Дарья, Янис, Слава Проф, остальные… которые наверняка тоже мертвы. Теперь их нет, и никого уже не вернуть. Сейчас можно долго сожалеть о том, что сделал не так. Подробно разобрать каждую ошибку, переосмыслить, сделать правильные выводы, но толку-то? Все эти жадры, вядели, кристаллики в колбах – они не в состоянии никого вернуть. Нет такого средства, и вряд ли когда-нибудь оно появится.
Развернулся на скрип двери, собираясь послать любого, кто бы там ни оказался. На пороге стояла Лариса. Завидев выражение моего лица, она застыла и испуганно сжалась.
– Проходи. Пить будешь?
– Если прикажете, – торопливо сказала девушка.
– Не приказываю – прошу.
Никогда раньше не лечил проблемы алкоголем, но сейчас он был мне необходим.
– Может, принести что-нибудь для закуски? – Лариса метнулась к двери.
– Нет. Если не будешь, просто посиди рядом со мной.
Налил себе теперь уже половину стакана и одним глотком отправил все внутрь. Лариса осторожно отпила из своего, поперхнулась, закашлялась, махая ладонью перед открытым ртом. Я подошел к постели, рухнул на нее лицом вниз, молясь о том, чтобы уснуть. Скоро ночь, и вместе с ней настанет пора действовать. Ну а пока мне очень было нужно провалиться в сон, чтобы не видеть по очереди всплывающие лица тех, кого уже нет в живых. Гудрона с его вечной полуухмылочкой. Флегматичного Яниса. Профа, который всегда серьезен. Хохотушки Дарьи. И остальных…
Лариса прилегла рядом, прижалась, ласково гладя по волосам.
– Игорь, ты получил плохое известие?
Мне вообще с той самой поры, когда оказался здесь, хотя бы раз хорошее приходило?!
– Может быть, я смогу тебе чем-нибудь помочь?
Ничем. То единственное, что мне наверняка помогло бы, будет предательством по отношению к Лере. Во всяком случае, пока не станет известно, жива ли она. Потом? Потом не знаю.
– Погладь меня еще, и больше ничего не нужно.
Глава семнадцатая
Проснулся я от тревожной мысли – ночь заканчивается, Виталий не пришел, что наверняка означает: побег откладывается. Или хуже того – его поймали. Затем я вдруг подумал, что зря отказался от предложения Гардиана забрать Ирму к себе. Конечно же совсем не по той причине, что появилась бы отличная возможность с ней переспать. Если разобраться, едва она только среди нас появилась, после того как мы ее спасли в числе еще нескольких девушек, у нас вполне все могло бы случиться. Согласен, далеко не всегда мне удается быть настолько умным, насколько хочется. И все-таки, когда девушки усиленно оказывают знаки внимания, ошибаюсь редко. Если бы Ирма была сейчас со мной, ей удалось бы избежать всего того, что предстоит в эту ночь. Женщины у перквизиторов общие, и, кто бы ее ни выиграл, так или иначе он поделится Ирмой с остальными. Мало того, удалось бы узнать у нее хоть какие-то подробности о том, что случилось в Центре. И даже взять ее с собой в надежде, что нам удастся сбежать. Хотя последнее вряд ли, учитывая состояние девушки.
Наконец-то появился Виталий.
– Заждался, поди? – спросил он таким тоном, как будто ходил за бутылкой и надолго пропал. – Погода-то какая, а?! – не дожидаясь ответа, продолжил Бобер.
Барометр не солгал и на улице шел дождь. К тому же порывы ветра были такими сильными, что ветви росшего у самого окна куста то и дело стучали по стеклу.
– Один сегодня? – скользнув по постели взглядом, поинтересовался, точнее, констатировал Виталий.
– Один.
Ларису я отпустил еще вечером, заявив ей:
– Тебе лучше уйти.
И даже ее жалобное:
– Игорь, я не хочу туда! Можно, я здесь останусь? Пусть на полу, возле самого порога, только не прогоняй! – нисколько на мое решение не повлияло.
Ну а если она проснется в самый неподходящий момент? Мне что, резать ей глотку? Или взять слово, что она никому ничего не скажет до самого утра? Нет никаких гарантий, что она не поднимет тревогу, как только мы с Виталием исчезнем за окном.
– Чего в постели валяешься? Почему не готов? – спросил он, как будто увидел меня в одних трусах. Заодно прошелся по комнате, осматривая ее так, словно только для этого сюда и прибыл. Обнаружив на столе бутылку, Виталий тут же к ней приложился, сделав несколько солидных глотков, убавляя ее содержимое больше чем на половину.
– Не лишним будет? – резонно поинтересовался я.
– Даже если и лишним, когда я еще такого попробую? Кальвадос?
– Черт его знает.
По вкусу понять сложно, а на этикетку ни разу и не взглянул: не до того мне было.
– Готов, Теоретик? – И снова поднес бутылку ко рту.
– Да. Забери ее лучше с собой. Иначе кто тебя знает – песни орать не начнешь?
– Логично! – кивнул он, но бутылку во внутренний карман перквизиторского балахона спрятал только после того, как изрядно глотнул. – Чего лыбишься?