— Какие именно?
— Вот, посмотрите. — Илай заглянул через плечо Росса и указал на то место, где линии расходились. — Например, бифуркация. Разветвление, выражаясь более понятным языком. А вот гребень, который внезапно обрывается. Здесь — то, что называется точкой. Короче говоря, найти два полностью совпадающих отпечатка так же невозможно, как бросить в воздух камень и не увидеть, как он упадет на землю. — Он убрал карточку с отпечатками Серого Волка и положил на стол другую — с новыми отпечатками, только что снятыми со стакана Спенсера Пайка. — Итак, даже если трубка принадлежала Серому Волку, обнаруженные на ней отпечатки не имеют к нему никакого отношения. И мне чертовски хочется узнать, чьи они.
В голове у Росса словно завертелись шестеренки.
— Если Спенсер Пайк держал эту трубку в руках, вполне возможно, именно он подкинул ее на место преступления, — пробормотал он.
— Неплохо соображаете, — одобрительно кивнул Илай. Отодвинув Росса от стола, он принялся рассматривать отпечатки через лупу. — Согласно полицейскому отчету, накануне убийства Сесилии Пайк ее муж выставил Серого Волка из своего дома. По какой-то причине он ненавидел этого парня. Ненавидел так сильно, что вполне мог повесить на него убийство. Я возил фотографии, сделанные на месте преступления, в Монтпилиер, в лабораторию. И выяснилось, что окно в спальне было разбито изнутри.
Росс почувствовал, как внутри у него все болезненно сжалось.
— Я думал, что муж ее бьет, — выдавил он. — Но она постоянно повторяла, что он ее любит. Слишком сильно любит.
— Человек способен залюбить другого до смерти, — кивнул Илай. — Я сталкивался с этим не раз.
— Вы думаете, она пыталась убежать от мужа?
— Не знаю, — покачал головой Илай. — Но похоже, в тот день у супругов дошло до рукопашной. В коронерском отчете упоминаются синяки на запястьях жертвы, которые появились за несколько часов до смерти.
— Вы думаете… — Росс судорожно сглотнул. — Вы думаете, он убил ее и потом повесил?
— Нет. Ее повесили живой. Это подтверждают результаты вскрытия. Так что эта версия не проходит. К тому же вот фотографии, которые я увеличил. Крыльцо ледника покрывали опилки, и на них сохранились следы двух видов. Отпечатки маленьких ботинок — именно тех, что были сняты с ног жертвы. Другие следы значительно больше, — скорее всего, они принадлежат мужчине. Пайк сообщил, что сам перерезал веревку, на которой висела жена. При этом он утверждает, что повесил ее кто-то другой. Но на опилках остались следы только одного мужчины. Спрашивается, где следы Серого Волка? — Илай еще раз взглянул на отпечатки и сердито бросил лупу на стол. — Черт! Пайк не трогал эту проклятую трубку!
Росс придвинул к себе карточки, всматриваясь в изгибы параллельных линий. Он был знаком с правилами осмотра места преступления. Самое важное из этих правил гласило: всякий человек, вступивший в контакт с другим человеком или предметом, неизбежно оставит какую-то улику — отпечаток пальца, волосок, ворсинки ткани, частицы кожи. Собрав подобные свидетельства, детектив, такой как Илай, может с уверенностью утверждать, что подозреваемый в определенное время находился в определенном месте. Человек, которого ты любишь, тоже оставляет в твоей душе мельчайшие частицы своего существа — иначе как объяснить, что любовь, подобно фантомной боли, продолжает жить и после утраты любимой?
Криминалистам хорошо известна истина, на постижение которой у кого-то уходят долгие годы. Нельзя пройти свой жизненный путь и не оставить ни одного следа.
Камень лег на сердце Росса. Ему стало так тяжело, что он едва не потерял сознание.
— Что с вами? — спросил Илай, метнув на него любопытный взгляд.
Даже пес поднял голову и пристально посмотрел на Росса.
— Все нормально.
Росс схватил первое, что попалось ему под руку, — еще одну фотографию с изображением отпечатков пальцев — и, нагнувшись, принялся внимательно ее изучать.
— Я вот что думаю, — вслух размышлял Илай. — Пайк был в городе влиятельным человеком. Он сообщил офицеру полиции свою версию случившегося. И детективы сочли за благо безоговорочно в нее поверить. Куда проще повесить убийство на индейца, чем выдвинуть обвинение против человека, который пользуется в городе уважением. Но в любом случае вопрос о том, почему Пайк мог убить жену, остается открытым. — Илай упаковал стакан в контейнер, чтобы отправить на исследование ДНК, и снял резиновые перчатки. — Не исключено, причина самая банальная — деньги. Ведь после смерти Сисси он унаследовал дом и участок.
Росс, задумчиво сдвинув брови, рассматривал отпечатки пальцев, снятые с трубки, и сравнивал их с другими, оставленными на месте преступления.
— Я, конечно, не специалист по этой части… но вам не кажется, что рисунок здесь совпадает?
Илай взял у него из рук обе карточки и поочередно поднес их к глазам:
— Хм. — Он уселся на табуретку, взял лупу и принялся изучать отпечатки. Минут через пять поднял голову и потер челюсть. — Черт, конечно, тут требуется заключение эксперта. Но похоже, вы правы. Отпечатки совпадают.
— И кому же они принадлежат?
— Сесилии Пайк. У жертвы всегда снимают отпечатки пальцев. Обычная процедура.
— Но если Серый Волк в ту ночь не приходил к Пайкам, как у нее могла оказаться трубка? И что она с ней делала?
— Несомненно, она держала ее в руках, — усмехнулся Илай. — Как и многие другие вещи.
— Какие, например?
— Возможно, ее руки касались и самого Серого Волка. Ласково и нежно. Предположим, они были любовниками. Тогда мотивы Пайка становятся понятными. Одним выстрелом он убивает двух зайцев: избавляется от неверной жены и отправляет ее любовника за решетку.
— Заткнитесь! — с неожиданной злобой рявкнул Росс. — Не надо этих ваших грязных предположений, хорошо? Вы сами не знаете, что несете. Никакого любовника у нее не было.
— Полегче, приятель! — Илай примирительно вскинул руки. — Ни к чему катить на меня бочку.
Росс судорожно сглотнул, пытаясь успокоиться. Наверное, этот коп считает его совершенно чокнутым, пронеслось у него в голове.
— Я всего лишь хотел сказать… что у нее не было никакого любовника. Вы ее не знали…
— Но и вы ее не знали тоже, — пробормотал Илай, удивленно уставившись на него.
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
Дата: 22 сентября 1932 года
Время: 08:15
Допрашиваемое лицо: Лемюэль Толланд
Следователи: офицер Дьюли Вигс и детектив Ф. Оливетт
Место проведения допроса: Управление полиции г. Комтусук
1. Вопрос: Будьте любезны, сообщите свое имя и постоянный адрес.
Ответ: Лемюэль Толланд, Берлингтон, Честнат-стрит, 45а.
2. Вопрос: Где вы работаете, мистер Толланд?
Ответ: В баре «Крысиная нора» в городе Уинуски. Я бармен.
3. Вопрос: Вы знакомы с Джоном Делакуром, известным также под именем Серый Волк?
Ответ: Конечно. Он постоянно бывает в нашем баре.
4. Вопрос: Вы видели его вечером 18 сентября?
Ответ: Да. Он пришел часов в восемь, может, в половине девятого. А ушел около часа ночи.
5. Вопрос: В течение всего этого времени он находился в баре, ни разу его не покинув?
Ответ: Насколько я помню, он выходил покурить.
6. Вопрос: Как долго он отсутствовал?
Ответ: Не могу сказать. В тот вечер в баре было много посетителей.
7. Вопрос: Вспомните хотя бы приблизительно. Речь идет о пяти минутах? Или о часе?
Ответ: Честно признаюсь, не помню. Я за ним не следил. Все, что я могу сказать, — он выходил и вернулся опять.
8. Вопрос: Он не рассказывал вам о том, что сегодня днем потерял работу?
Ответ: Нет. Но Серый Волк вообще не любит болтать. Свои проблемы он ни кем не обсуждает. (Пауза.) Но он вряд ли успел бы смотаться куда-то, совершить убийство и вернуться в бар.
9. Вопрос: Мистер Толланд, когда вы видели Серого Волка в последний раз?
Ответ: В тот вечер в баре. Больше он к нам не заходил.
10. Вопрос: Вы не знаете, где мы можем его найти?
Ответ: Не знаю. Он не сидит на одном месте.
11. Вопрос: Как и все вы, индейцы. А еще вы большие мастера врать. Вы ведь нам врете?
Илай вошел в душное, тесное помещение городской библиотеки и сразу подумал, что Шелби здесь не место. В ней слишком много жизни, чтобы сидеть в затхлом воздухе. Куда больше ей подошло бы выращивать тюльпаны в Голландии или нырять за жемчугом в Карибском море, решил Илай. И тут же мысленно выругал себя за идиотские фантазии.
Ватсон, не привыкший к поводку, внезапно дернулся так сильно, что Илай подскочил, ударившись о ближайший стол. Услышав грохот, Шелби, сидевшая за компьютером, отвела взгляд от экрана.
— Добрый день, — сказала она, поднялась и подошла к ним.
Ватсон вилял хвостом так усердно, что у него трясся даже нос.
— Вам нельзя здесь находиться, уважаемый Ватсон, — обратилась к нему Шелби, но при этом погладила пса по голове. — Впрочем, кто я такая, чтобы объяснять полицейскому, что можно делать, а что нельзя.
Она улыбнулась, и Илай почувствовал, как сердце его рвется из груди, желая взлететь, точно воздушный шар.
— Привет, — выдавил он.
«Блестяще, Рочерт! — поздравил он себя. — Ты чертовски красноречив. Несомненно, ты сумеешь произвести впечатление на женщину, которая работает в библиотеке и знает наизусть все толковые словари».
— Вы ищете какую-нибудь книгу? — осведомилась Шелби. (Илай открыл было рот, но тут понял, что она обращается к Ватсону.) — Может, «Собаку Баскервилей» — о приключениях вашего тезки? Или вам нужны «Псы войны» Роберта Стоуна?
— На самом деле он пришел сюда просто за компанию со мной, — заявил Илай. — А я хотел бы посмотреть городские архивы тридцатых годов.
Еще несколько минут назад у него и мысли не было просматривать эти самые городские архивы. В библиотеку Илай явился с одной-единственной целью: увидеть Шелби. Но дело об убийстве Сисси Пайк так прочно засело у него в голове, что предлог для визита в библиотеку возник сам собой. Да, вздохнул про себя Илай, расследование этого старого дела и неодолимая тяга к Шелби практически не оставляют ему времени на рутинную полицейскую работу.