. К тому же никакого мальчика во дворе не оказалось. Здесь вообще никого не было, кроме Люси.
Она обошла двор и обнаружила явные признаки того, что мальчик все-таки существует. К ограде была прислонена бейсбольная бита. Рядом с садовой скамейкой стоял складной скутер. Еще она обнаружила, что в саду полно бражников, которые реяли над цветами, точно крохотные феи. Заметив, что на клумбах есть таблички, Люси наклонилась, чтобы прочесть надписи. «Труба ангела. Луноцвет. Аквамарин». Люси шепотом повторяла эти загадочные названия, манившие в неведомый мир.
Сделав еще несколько шагов, Люси случайно пнула роликовую доску, та пронеслась по подъездной дорожке и врезалась в столб, на котором висел антимоскитный фонарь с цитронеллой.
— Привет! — услышала Люси. — Ты что, решила устроить здесь погром?
Призраки всегда разговаривали с ней именно так. Их голоса раздавались у нее в голове, словно там включалось радио. С бешено бьющимся сердцем Люси огляделась по сторонам, ожидая увидеть парящее в воздухе мертвенно-бледное лицо. И она его увидела…
— Вы призрак? — спросила Люси, судорожно сглотнув.
Вот уж дурацкий вопрос.
— Пока нет, — усмехнулся Итан, глядя на маленькую кривляку, вторгшуюся в его владения.
Он поднял доску, встал на нее, разогнался и совершил самый офигенный кикфлип, на какой только был способен. Пусть у нее глаза на лоб полезут. Надо же, приняла его за привидение. Словно он нуждается в напоминании о том, что ему недолго осталось.
Запыхавшийся Итан подкатил к девчонке. Она была примерно на год моложе, чем он сам, волосы заплетены в косички, глаза так потемнели от страха, что невозможно понять, какого они в действительности цвета. Видно было, что ей ужасно хочется прикоснуться к нему и проверить, не пройдет ли ее рука насквозь.
— Ты кто? — спросил Итан.
— Люси.
— И что ты делаешь в моем дворе, Люси?
— Мне велели идти сюда, — сообщила она, тряхнув головой.
Итан, наступив на конец доски, заставил ее подскочить и прыгнуть прямо ему в руки. Чертовски крутой трюк. Ему нечасто удавалось вот так блеснуть перед незнакомыми людьми, да к тому же девчонками.
— А ты что, охотница за привидениями? — поинтересовался Итан. — Я знаю, где их полно. Мне дядя показывал.
Девчонка, похоже, была совсем напугана. Губы ее шевелились, но она не могла произнести ничего внятного. Наконец она судорожно сглотнула, прижала руки к груди и пробормотала:
— Идем… в дом…
— Это еще зачем? — удивился Итан. — Что ты там забыла?
— Там… ингалятор…
Итан со всех ног бросился в дом.
— Она задыхается! — закричал он, ворвавшись в кухню.
Какая-то незнакомая женщина метнулась к дверям так быстро, что Итан не успел ее разглядеть. Когда он выскочил во двор, женщина, наклонившись к Люси, прижимала к ее губам какую-то маленькую трубочку.
— Успокойся, Люси, — повторяла она. — Расслабься.
Мама подошла к Итану и обняла его за плечи.
— Похоже, у девочки астма, — пробормотала она.
Лицо Люси приобрело голубоватый оттенок. Теперь она сама похожа на привидение, подумал Итан.
— Она что, может… умереть? — прошептал он.
— Да, если вовремя не дать ей лекарство или не вызвать врача.
Итан был сражен наповал. Эта девчонка, с виду совершенно нормальная, в любую минуту могла загнуться. В точности как и он сам. В этом мире, вообще-то, живут тысячи — нет, миллионы совершенно нормальных детей, которые по дороге из школы могут попасть под автобус. Или утонуть, купаясь в реке жарким днем. Он, Итан, как-то не думал об этом…
Мама Люси убрала трубочку в карман.
— Пошли в дом, — сказала она дочери. — Сырость тебе не на пользу.
Люси, покорная, как ягненок, побрела вслед за ней. Проходя мимо Итана, она шепнула:
— Они меня ищут.
Оставалось только гадать, что она имела в виду.
Эз не мог отвести от нее глаз. Они с Мередит Оливер сидели рядом в коридоре лаборатории в Монтпилиере. Два совершенно незнакомых человека, прижимающие ватные шарики к локтевым сгибам, откуда только что взяли кровь. И сказали, что результаты анализа будут готовы через несколько часов.
— Простите, что я на вас так смотрю, — пробормотал он. — С моей стороны это не слишком вежливо.
— Мы оба оказались в довольно странной ситуации, — вздохнула она. — И вы, и я.
Да уж, ситуация, мягко говоря, странная. Точнее, из ряда вон выходящая. Во-первых, он встретил женщину, похожую на Лию как две капли воды. Во-вторых, ему пришлось сдать кровь на какой-то мудреный анализ, что само по себе было необычно. Не говоря уж о том, что в лабораторию его привезли Росс Уэйкман и Илай Рочерт.
Мередит, похоже, понимала, что творится с Эзом. Она улыбнулась, пытаясь его ободрить. Когда она улыбалась, на левой щеке у нее появлялась ямочка — в точности как у него.
— Часто вам приходится здесь бывать? — пошутила она.
— Пару раз в неделю, — усмехнулся Эз. Теперь ямочка на левой щеке появилась у него, Мередит это заметила, и в глазах у нее мелькнуло удивление. — Главным образом, ради бесплатного сока и печенья.
Они переглянулись, чувствуя, что сковавшая их неловкость отступает.
— Вы живете в Мэриленде? — осведомился Эз.
— Да, с дочерью.
— С дочерью, — благоговейно повторил он. Значит, у него есть не только правнучка, но и праправнучка.
— Ее зовут Люси. Ей восемь лет.
— Она похожа на вас?
Мередит покачала головой:
— Нет, она похожа на мою маму. У нее темные волосы.
Как у меня, подумал Эз. Он знал, Мередит думает о том же. Невидимая стена, разделявшая их, таяла в воздухе.
— Илай сказал: вы доктор.
— Мистер Томпсон… — Она говорила мягко и вежливо, но в ее голосе чувствовались стальные нотки, которые напомнили ему о Лили с ее бунтарским нравом. — При всем уважении к вам хочу напомнить: скорее всего, в скором времени выяснится, что никаких родственных связей между нами не существует, и мы уйдем отсюда такими же абсолютно чужими друг другу людьми, как и пришли.
— Миссис Оливер, я не слишком хорошо знал свою дочь и ни разу не видел свою внучку. И я надеюсь — разумеется, в том случае, если мы с вами окажемся не чужими, — что вы позволите мне поближе познакомиться со своими родными.
Неожиданно из лаборатории вышли Илай и Росс, в руках у них были какие-то бумажные листы. По пятам за ними бежал лаборант, брызжущий слюной от ярости:
— Для того чтобы провести этот анализ как следует, нужно больше восьми часов!
— Расслабьтесь, — бросил через плечо Илай и вручил Эзу лист, покрытый загадочными гроздьями чисел, сцепленными попарно, как животные в Ноевом ковчеге.
Эз мог лишь предположить, что все это написано на языке навахо[28]. Скользнув по листу недоуменным взглядом, он кивнул в сторону лаборанта:
— Может, этот парень объяснит нам, что к чему?
— Позвольте мне взглянуть, — протянула руку Мередит.
— Вы не разберетесь…
— Разберется, Эз. Это ее профессия.
— Правда?
Мередит кивнула, не отрывая взгляда от колонки цифр, по которой скользил ее палец.
— Точнее сказать, я занимаюсь генетической диагностикой. Проверяю, здоров ли эмбрион и вырастет ли из него здоровый ребенок.
Когда Эз был мальчишкой, ему казалось, что в дни осеннего и весеннего равноденствия время замирает. Теперь он испытывал такое же чувство: время остановилось, прошлое и настоящее слились воедино.
— Значит, ты генетик, как и твой дедушка, — заметил он и спросил у Илая: — Спенсер Пайк знает, что у него есть внучка?
— Спенсер Пайк? — удивилась Мередит. — Разве он не умер давным-давно?
— Кто тебе сказал? — засмеялся Эз. — Он и не думал умирать.
Мередит повернулась, глаза ее блестели. Росс и Илай потупились, внезапно заинтересовавшись узором на линолеуме. Эз понял: проблема состоит не в том, что́ Росс рассказал Мередит, а в том, о чем он умолчал.
— Я не успел поблагодарить вас за то, что вы привезли Мередит, — сказал Илай.
Они с Россом стояли на крыльце лаборатории, ожидая Мередит. Узнав, что у нее живы дед и прадед, она была так потрясена, что скрылась в уборной и не спешила оттуда выходить. Эз, как всегда невозмутимый, посоветовал дать ей время переварить новость. Сказав, что ему пора на дежурство в карьер, он сел в свой раздолбанный «пейсер» и уехал.
— Честно говоря, я сделал это не ради вас, — усмехнулся Росс.
— Я знаю. Но все равно спасибо.
Илай помахал бланком вокруг разгоряченного лица. Было чертовски жарко. Он надеялся, что Мередит Оливер, кем бы она там ни была, скоро придет в себя. Илай взглянул на Росса — тот, опустившись на корточки, чертил на ступеньках камешком крестики-нолики, длинные волосы упали ему на глаза.
— А еще спасибо за то, что вы вернулись домой, — произнес Илай.
Росс вскинул голову:
— Что, Шелби проела вам печенку? Она обожает драматизировать ситуацию. Я имею в виду, моя записка совершенно не походила на прощальные излияния самоубийцы, и непонятно, почему она…
— Знаете, для женщины, брат которой уже совершал самоубийство, подобная ошибка простительна.
— Выходит, она вам рассказала? — искоса взглянув на Илая, спросил Росс и уселся на ступеньку.
— Да, — кивнул Илай.
Любопытно, на что она похожа, любовь между братом и сестрой? Такая же безоглядная, как материнская? Наверное, по силе и напряженности она все-таки уступает сексуальному притяжению между мужчиной и женщиной. А может быть, и нет… Илай с сожалением посмотрел на свои чистые голубые джинсы, вздохнул и присел на ступеньку рядом с Россом.
— Вы отдаете себе отчет, как сильно она за вас переживает?
— Я вполне в состоянии сам о себе позаботиться.
— Именно этого она и боится, — вздохнул Илай, упираясь локтями в колени. — Того, что вы позаботитесь о себе, разом избавившись от всех проблем. Поверьте, за свою жизнь я повидал немало всякого дерьма. Знаю, какие кошмары творятся порой за закрытыми дверями. Знаю, как жестока бывает жизнь по отношению к некоторым людям. По сравнению с ними вы просто счастливчик.