Я медленно обернулся, пытаясь запомнить как можно больше. Нигде не было видно семейных фотографий, зато к краю зеркала крепился снимок Киры с ее новым кругом друзей-гиков: Холлидэем, Огом и другими чудиками из «Миддлтаунской гильдии искателей приключений». Некоторые из этих парней позже написали мемуары о юности в компании Холлидэя и Ога. Как всякий преданный делу пасхантер, я проштудировал все эти книги в поисках информации, способной помочь с загадкой Холлидэя. Я вновь их перечитал несколько лет назад и на этот раз сосредоточился на малейших упоминаниях Киры, поэтому мне известно, что ни один из парней не описывал ее комнату в доме Барнеттов. Ей не разрешалось приводить к себе мальчиков, и ни один из друзей Киры не видел ее комнату, включая Ога и Холлидэя. Но я готов биться об заклад, что оба частенько представляли, как она выглядит. Возможно, именно на это я и смотрел: на симуляцию того, какой комнату Киры воображал Холлидэй.
На письменном столе стоял маленький цветной телевизор с подключенным к нему домашним компьютером Dragon 64. Я улыбнулся при виде его. Dragon 64 был британским ПК, созданным на том же оборудовании, что и TRS-80 Color Computer 2 – самый первый компьютер Холлидэя. В «Альманахе Анорака» приведены записи из его старого дневника, где Холлидэй признается, что, узнав о совместимости их с Кирой компьютеров, он воспринял это как знак свыше, что им суждено быть вместе. Он ошибся, очевидно.
К компьютеру был подключен цветной матричный принтер, а на гигантской пробковой доске над столом висели распечатки ранних работ Киры, сделанных с помощью кодировок ASCII и ANSI: множество пиксельных драконов, единорогов, эльфов, хоббитов и замков. Я уже видел их прежде, но меня вновь поразило то, какие детали и нюансы ей удалось передать с таким небольшим количеством пикселей и ограниченной цветовой палитрой.
Л0энгрин пересекла комнату и подошла к комоду, на котором стояла компактная стереосистема Aiwa, затем нажала кнопку извлечения и указала на пустой лоток.
– Прошу. Можете похозяйничать…
Я вставил «Подборку Леукосии» в магнитофон и прокрутил до конца шестой песни на первой стороне (Jessie’s Girl Рика Спрингфилда). Когда я нажал кнопку воспроизведения, послышалось шипение и через несколько секунд началась следующая песня. Вскоре Моррисси запел:
– Take me out tonight…
Я огляделся. Ничего не произошло. Затем посмотрел на Л0энгрин, она подняла руку и одними губами произнесла «ждите».
Итак, мы принялись ждать. Примерно на третьей минуте песни Моррисси начал повторять строчку из названия: There is a light and it never goes out…
Когда он впервые пропел «light»[20], открылась стоящая рядом с магнитофоном деревянная шкатулка, и из нее, словно поднятое невидимой рукой, выплыло ожерелье – серебряное с голубым драгоценным камнем. Я вспомнил его по фотографии Киры в школьном альбоме Миддлтауна восемьдесят девятого года выпуска. Согласно автобиографии Ога, он подарил ей это ожерелье, когда впервые признался в любви.
Песня The Smiths закончилась, возникла ослепительная вспышка. Я зажмурился, а когда открыл глаза, вместо украшения перед моим лицом вращался большой синий кристалл в форме капли.
Наконец-таки я его нашел – один из Семи осколков сердца сирены.
0007
Я с благоговением уставился на осколок, испытывая странное сочетание бешеного восторга и досады. Наконец удалось обнаружить тайник Первого осколка! Но после трех лет усилий я не сумел отыскать его самостоятельно, нет, меня к нему привели за ручку – прямо как нуба, следующего пошаговому руководству. Я покупал победу, словно бестолковая «шестерка», вместо того чтобы заработать ее своим трудом и с помощью друзей…
Тем не менее стыд не полностью заглушал прилив облегчения и радости: осколки действительно существуют! Пусть я по-прежнему не знал точно, что ищу и чего ради, теперь хотя бы можно не переживать, что загадка – просто розыгрыш. Она в самом деле являлась частью новой охоты, созданной Холлидэем. И каким бы ни был приз, он явно важен.
Краем глаза я заметил движение: Л0энгрин потянулась за вращающимся осколком, однако ее рука прошла прямо сквозь него, как сквозь голограмму.
– Я сотню раз пыталась его взять, сотней различных способов – все без толку, – призналась она. – Всякий раз один и тот же результат. Полагаю, его можете коснуться только вы – наследник Холлидэя. Чтобы получить осколок, вам нужно неким образом за него заплатить…
«За каждый осколок наследник заплатит высокую цену,
Дабы вновь сделать сирену цельной».
– Есть только один способ узнать, – сказал я, протягивая руку.
Мои пальцы не прошли сквозь осколок – нет, они сомкнулись вокруг него. И как только это случилось…
…Внезапно я оказался в другом месте – в школьном классе с кучей древних микрокомпьютеров BBC. Класс пустовал. Один я сидел перед монитором, в котором отражалось мое лицо – только оно было вовсе не моим. На меня смотрела Кира Андервуд. Она… или, скорее, я выглядел лет на десять. И я ликовал! Кожу покалывало от возбуждения, а в крошечной грудной клетке отчаянно колотилось сердце. Я глядел на экран, любуясь творением, которое только что закончил – пиксельный силуэт вставшего на дыбы единорога на фоне полумесяца.
Я его узнал. Он был известен как самый первый цифровой рисунок, созданный Кирой Андервуд. И, похоже, я переживал ее впечатления сразу после его завершения…
…В следующий миг я вернулся в свой аватар, стоящий в спальне Киры – гостевой комнате в Миддлтауне.
Каким-то непостижимым образом я только что провел несколько секунд в прошлом Киры.
Не успел я оправиться от потрясения, как раздалась серия каскадных перезвонов, и на моем дисплее высветилось сообщение: «Поздравляю, Парсифаль! Вы нашли первый из Семи осколков сердца сирены!»
– Что такое? – спросила Л0энгрин. – Вы на мгновение словно отключились. Все в порядке?
Я взглянул на светящийся голубой осколок в руке.
– У меня было нечто вроде видения. Как вспышка воспоминания. Надо полагать, та самая «большая цена»?
– Воспоминание? – медленно повторила Л0энгрин. – В каком смысле?
– Как запись ОНИ, только всего несколько секунд. Я был Кирой Андервуд – по крайней мере мне так показалось, – и я пережил момент, когда она создала этого единорога на школьном компьютере.
– «Единорог с полумесяцем»? – От благоговения у Ло округлились глаза. – Но то явно симуляция, верно? В восьмидесятых гарнитуры ОНИ еще не изобрели. А Кира и вовсе их не застала.
Я кивнул, думая о том же самом.
– Точно не настоящая запись ОНИ. Но уж очень похоже. Вероятно, Холлидэй создал симуляцию. Хотя не имею ни малейшего представления, как у него получилось так правдоподобно…
– И зачем? – покачала головой Ло. – Зачем создавать симуляцию детского воспоминания Киры? С ее точки зрения? Как-то жутковато. Даже для Холлидэя…
Я обдумывал этот вопрос, когда на экране появилось срочное уведомление: иконка, которую я не видел уже много лет, – оповещение с «Доски почета» на старом веб-сайте Холлидэя. Через несколько секунд после того, как я нашел пасхалку и выиграл конкурс, табло сменилось изображением моего аватара в мантии Анорака, вместе с сообщением: «ПАРСИФАЛЬ ПОБЕДИЛ!»
Я ткнул на иконку оповещения и увидел, что картинку заменила новая «Доска почета». Однако вместо привычного списка из десяти лучших игроков на этом табло отображался только один ник – мой. А напротив вместо количества очков светился синий значок осколка и шесть пустых силуэтов в той же форме.
– Ох, – выдохнула Л0энгрин, запуская пальцы в короткие светлые волосы. – Теперь весь мир знает, что вы нашли Первый осколок. О вас, должно быть, во всех новостях трубят.
Я повертел свой трофей в руках, затем поднес к лицу, чтобы рассмотреть внимательнее.
На кристаллической поверхности была выгравирована надпись:
«Единица и ноль стали ее нитью и канвой
Самая первая героиня, которую подменил герой».
– «Самая первая героиня, которую подменил герой», – прочитала Л0энгрин, внезапно оказавшись прямо рядом со мной. – О черт! Кажется, я знаю! Это…
– Прошу, не надо! – воскликнул я, на мгновение отключая звук ее аватара, пока она не закончила фразу. – Спасибо за помощь, но дальше я как-нибудь сам.
– Ох! – разочарованно выдохнула она. – Ладно. Понимаю.
– Спасибо еще раз.
Я убрал осколок в инвентарь, чтобы скрыть от посторонних глаз.
– Если застрянете, звоните, – сказала Ло. – Я уже провела полное исследование этой версии Миддлтауна восемьдесят девятого года и нашла тонну невероятных интересностей! Наверняка это полезные подсказки! О них больше никто не знает…
– Спасибо за предложение, – перебил я. – Но, полагаю, следующие несколько месяцев тебе будет не до этого… ты будешь тратить свое вознаграждение. Пора тебе получить заслуженные деньги, Билли Джин.
Ее лицо просияло.
– Погодите… что, прямо сейчас?
Когда я протянул руку к своему дисплею, она затаила дыхание. Открыв меню финансовых операций, я выбрал ее аватар и нажал на ряд иконок. И все, дело сделано: с моего счета в OASISе на ее перевелся один миллиард долларов.
Когда Л0энгрин увидела поступивший платеж, казалось, она упадет в обморок.
– Поздравляю, Ло. Ты заслуженно стала миллиардером. Ни в чем себе не отказывай.
Я протянул ей руку, и она машинально ее пожала, затем несколько раз открыла и закрыла рот, пытаясь что-то выговорить, и в конце концов бросилась мне на шею. Я на мгновение замер, потом обнял ее в ответ.
– Словами не передать, как много это для меня значит, сэр, – проговорила она, отстраняясь. – Моя жизнь теперь полностью изменится. И жизнь моих друзей. Я куплю для всех нас дом в Коламбусе.
– Весьма недурной план. – У меня дрогнул голос. – Как переедете, надеюсь, пригласите в гости. Или вы приходите ко мне. Я бы не отказался от новых друзей в реальном мире.
– Что ж, посмотрим… – Она нервно рассмеялась. – Вам предстоит найти еще шесть осколков, а мне… разобраться с кучей дел…