ой чертой располагалась до нелепого урезанная версия Соединенных Штатов, чтобы втиснуть в симуляцию также другие города и площадки из фильмов, снятых по сценарию Хьюза: «Каникулы» и «Один дома».
Как правило, когда аватары постоянно телепортируются куда попало, это разрушает ощущение присутствия в фильмах и целостность симуляции. Поэтому на некоторых планетах вроде Шермера существовало ограниченное число пунктов прибытия и отправления. За их пределами телепортироваться запрещалось. Выбирая Шермер в качестве пункта назначения для телепортации в своем меню, я, по указанию АртЗмиды, ткнул на железнодорожную станцию на западной окраине города.
Материализовавшись на планете, мы обнаружили, что стоим на небольшой платформе перед круглым зданием из красного кирпича. Вокруг толпились десятки неписей – ожидавшие утреннего поезда мужчины и женщины в деловых костюмах в стиле восьмидесятых.
Когда мы прибыли, заиграла песня, которую я узнал, изучая творчество Хьюза, – вступительная часть кавера Кирсти Макколл на You Just Haven’t Earned It Yet, Baby из саундтрека к фильму «У нее будет ребенок». Казалось, музыка исходит из ниоткуда, словно вокруг нас парили невидимые колонки. В определенных местах симуляции музыка запускалась, когда туда прибывал аватар – нечто вроде музыкальной мины. При нашем последнем посещении планеты АртЗмида упоминала, что на Шермере таких музмин на квадратный километр больше, чем на любой другой планете в OASISе (в тот раз мы прибыли в точную виртуальную копию чикагского аэропорта О’Хара, который почти круглый год утопал в снегу).
Пока играла песня, позади нас остановился полупустой поезд. Когда открылись двери, поток ожидавших на платформе пассажиров полился внутрь. АртЗмида жестом показала нам следовать за ней и кинулась в противоположном направлении, наперерез толпе, мы с Эйч и Сёто поспешили за ней.
Пересекая прилегающую к станции парковку, мы миновали двух неписей – молодую пару, слившуюся в страстном поцелуе. Когда они оторвались друг от друга, я узнал Кевина Бэйкона и Элизабет Макговерн – Джейка и Кристи Бриггс, главных героев «У нее будет ребенок», самого автобиографичного фильма Хьюза. Джейк в сером деловом костюме еще разок поцеловал жену на прощание и побежал к поезду.
Перейдя дорогу, мы миновали церковь, в которой проходило венчание в «Шестнадцати свечах». Сразу за ней виднелся знакомый неоновый щит с надписью «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ШЕРМЕР, ШТАТ ИЛЛИНОЙС – ОДИН ИЗ ГОРОДОВ АМЕРИКИ! НАСЕЛЕНИЕ: 31 286». Однако АртЗмида повела нас в противоположном направлении, на Шермер-роуд, которая вела к центру города.
В начале своего существования симуляция Шермера включала только локации и персонажей из четырех фильмов Джона Хьюза: «Шестнадцать свечей», «Клуб „Завтрак“», «Феррис Бьюллер берет выходной» и «Ох уж эта наука». За прошедшие десятилетия ее несколько раз обновляли и переписывали, чтобы добавить другие классические фильмы Хьюза, такие как «Милашка в розовом», «Нечто замечательное», «Дядюшка Бак», «Мистер мама», «Самолетом, поездом и автомобилем», «На лоне природы» и уже упомянутые «Один дома», «Каникулы» и «У нее будет ребенок». За последние годы поклонники впихнули в симуляцию даже работы, вытащенные из самых темных уголков фильмографии Хьюза, с персонажами и местами отовсюду, начиная с «Кудряшки Сью» и заканчивая «Как сделать карьеру». Поэтому, прибыв в современный Шермер, вы оказываетесь в мешанине интерактивных копий всех этих фильмов. События разворачиваются одновременно вновь и вновь, день за днем, неделя за неделей, и так до бесконечности.
Я достал карту города, чтобы определить наше точное местоположение. По Шермеру проходили железнодорожные пути, разделяющие город на две более или менее равные части, которые обозначили как «богатые» и «бедные» и закрасили красным и синим соответственно. Богатая половина граничила с уменьшенной версией озера Мичиган, а бедная располагалась по пути к мини-центру Чикаго. Большинство фильмов Хьюза снималось в Чикаго и его окрестностях, многие из них – в Нортбруке, где закончил школу сам Хьюз (иные снимали в Лос-Анджелесе, например, «Милашку в розовом», хотя действия фильма происходят в пригороде Чикаго). Благодаря географическому постоянству в фильмах Хьюза дизайнеры сумели воссоздать все здесь, на планете, внутри одной непрерывной, взаимосвязанной симуляции.
Судя по низко висящему на востоке солнцу, было довольно раннее утро. Впрочем, не все так определенно на Шермере: в разных частях города могло быть разное время суток и даже разное время года. На одной улице – погожий зимний денек, а в двух кварталах от нее – уже свежая мартовская ночь.
Мы прошли несколько кварталов к северу от вокзала в богатую часть города. По обеим сторонам улицы выстроились похожие на особняки дома с безукоризненно ухоженными газонами и кольцевыми подъездными дорожками. У тротуаров росли огромные дубы и клены: их длинные ветви простирались над дорогой, образуя зеленый туннель, который, казалось, уносился в бесконечность. Тротуары и переулки пустовали, если не считать одинокого разносчика газет, катившегося на своем велосипеде в нескольких кварталах от нас.
Я бывал на планете всего раз, во время давнего «свидания» с АртЗмидой. Она призналась, что часто туда прилетает, когда хочет отдохнуть и расслабиться, после чего провела для меня экскурсию по самым популярным местам смоделированного пригорода. Все мои мысли тогда занимала одна АртЗмида, поэтому, к сожалению, я почти ничего не запомнил и по большей части разглядывал ее саму, нежели окружающую нас планету. Несколько лет назад, из-за известной привязанности Киры к Хьюзу, я пересмотрел большинство его фильмов (но не все). Теперь я надеялся, что в голове отложилось достаточно информации по Шермеру – не хотелось ударить в грязь лицом перед АртЗмидой.
Мы бежали по Шермер-роуд, пока не сорвали очередную музмину – It’s All in the Game группы Carmel, еще одну из саундтрека фильма «У нее будет ребенок». Услышав песню, АртЗмида резко остановилась и, ко всеобщему изумлению, начала подпевать вступительному куплету в идеальной гармонии.
– Many a tear has to fall, it’s all… a game. Life is a wonderful game, we play and play…
Я уже однажды слышал пение Саманты, когда мы гостили в поместье Ога, поэтому знал, что она не использует автотюн. Однако я умудрился забыть, как необычайно красиво она поет, вдобавок ко всем остальным талантам. И теперь от ее пения, при таких обстоятельствах, в груди внезапно отчаянно заныло, застав меня врасплох.
АртЗмида посмотрела на нас и заметила, что я пялюсь на нее с отвисшей челюстью, как болван. На удивление, она не отвела взгляда, а даже наградила меня ласковой улыбкой. Затем перестала петь и глянула на свои умные часы.
– Отлично! Как раз вовремя. Начинается новый день в раю.
Она указала на противоположную сторону улицы. Мы обернулись, и в ту же секунду в семи ближайших домах одновременно распахнулись двери и в танцевальной синхронности на крыльцо за утренними газетами вышли семь разных мужчин в халатах. Я признал в шести из них актеров Чеви Чейза, Пола Дули, Майкла Китона, Стива Мартина, Джона Херда и Лаймана Уорда, которые сыграли Кларка Гризволда, Джима Бейкера, Джека Батлера, Нила Пейджа, Питера Маккалистера и Тома Бьюллера соответственно – пригородных отцов из различных фильмов Хьюза.
Седьмой мужчина был в больших круглых очках и с прической рок-звезды в восьмидесятых: сбоку и спереди волосы острижены покороче, а сзади отпущены подлиннее. Его лицо показалось мне весьма знакомым. Я было собирался запустить приложение для распознавания лиц, когда меня осенило – то был Джон Хьюз собственной персоной!
Он появился в короткой эпизодической роли в «Клубе “Завтрак”», сыграв отца Брайана Джонсона, персонажа Энтони Майкла Холла. А значит, в доме, из которого он вышел, жил и Брайан. Я вдруг осознал, что, поскольку Холл также сыграл Расти Гризволда в «Каникулах», на улице должно быть по меньшей мере две его версии или даже три, если там также находился дом Теда Фермера. Еще Холл сыграл Гэри Уоллеса в «Ох уж эта наука». Впрочем, можно было смело полагать, что он жил по другую сторону железнодорожных путей, поскольку его отец Эл работал водопроводчиком.
Наблюдая за мистером Джонсоном/Джоном Хьюзом, который подобрал утреннюю газету и побрел обратно в дом, я невольно вспомнил об Анораке – о другом цифровом призраке погибшего создателя, оставленного среди людей, чтобы вечно преследовать собственное творение.
– Эй, Си! – Голос АртЗмиды вывел меня из задумчивости. – Дай еще разок взглянуть на подсказку.
Я протянул ей Второй осколок, достав из инвентаря. Она прочитала надпись вслух:
– «Замени гадкого утенка, верни его концовку, первая судьба Энди нуждается в шлифовке».
– Получается, надо восстановить оригинальную концовку фильма – ту, где Энди сходится с Даки, а не с Блейном, – сказал я.
АртЗмида не ответила, погрузившись в мысли.
– Этот смазливый пижон Блейн, – Эйч окинула взглядом большие, зажиточные дома по обеим сторонам улицы. – Вероятно, он живет где-то здесь? Предлагаю его найти и запереть в багажнике «БМВ» его папочки. Тогда он не сможет прийти сегодня на выпускной, и Энди придется провести вечер с Даки. Так мы его «заменим», верно?
Мысль показалась мне не такой уж плохой, но я ждал ответа АртЗмиды.
– Я бы с удовольствием, но вряд ли это сработает. – Она ткнула в слова на осколке. – К чему относится «Гадкий утенок»?
– Ну, Блейн ведь оказался не там, где ему следовало быть, как Гадкий утенок Андерсена?
АртЗмида медленно покачала головой.
– Не думаю… Гадкий утенок, гадкий… – Внезапно ее глаза широко распахнулись, а лицо просияло. – Поняла! – закричала она. – Я знаю, что нужно делать!
– Да? – переспросила Эйч. – Точно?
АртЗмида вновь посмотрела на часы, затем повернулась и оглядела пустую улицу.
– Есть только один способ выяснить. Нужно ехать в школу. С минуты на минуту подъедет автобус.
Едва она договорила, из-за угла в конце улицы показался желтый школьный автобус. Когда он остановился перед нами, мы прочитали надпись на табличке сбоку: «СРЕДНЯЯ ШКОЛА ШЕРМЕРА».