Когда его трансформация завершилась, заиграла музыка. Сперва я подумал, что это I Want a New Drug группы Huey Lewis & The News, но, едва зазвучали слова, стало понятно, что это пародия от Странного Эла Янковича – I Want a New Duck («Хочу новую утку»).
Песня играла всего несколько секунд, новоиспеченный Роберт Даки-младший немного потанцевал, щеголяя новым образом. Когда музыка оборвалась, он принял эффектную позу и заявил:
– Я остаюсь и всегда буду Даки.
И, как Даки в фильме, указал на свои остроносые ботинки, повернул правую стопу направо, затем левую – налево, и вновь взглянул на нас. Не получив аплодисментов, он нахмурился, поочередно понюхал подмышки и спросил:
– Что-то не так?
АртЗмида издала победный клич, затем подскочила к нему и хлопнула по спине.
– Изначально роль Даки должен был исполнить именно Роберт Дауни-младший, – объяснила она мне. – Однако студия выбрала Джона Крайера. А при тестовом показе первой версии фильма зрителям не понравилась концовка, где Энди выбрала Даки. Так что Хьюза заставили переписать ее за рекордные сроки. В итоге Энди осталась с богатеньким придурком Блейном.
– Правда? Впервые слышу. – Я покачал головой. – Впечатляющие познания, Арти.
– Спасибо, Парсифаль, – сказала она с гордостью. – Я вспомнила старое интервью с Молли Рингуолд, где она говорит, что всем бы понравилась первоначальная концовка, если бы Даки сыграл Роберт Дауни-младший, как хотел Хьюз, поскольку между ними была явная химия.
Я вновь озвучил подсказку с кристалла, на этот раз по памяти:
– «Замени гадкого утенка, верни его концовку, первая судьба Энди нуждается в шлифовке». Так вот о какой судьбе речь! Сойтись с Робертом Дауни-младшим в роли Даки? И единственный способ «отшлифовать» эту судьбу – заменить актера? Арти, ты умница!
Я улыбнулся и захлопал в ладоши, она чинно поклонилась, затем схватила Роберта Даки-младшего за руку и потащила к дороге. Мы подбежали к «роллс-ройсу» с откидным верхом, припаркованному на подъездной дорожке Джейка Райана. АртЗмида запихала Даки на заднее сиденье, а сама села за руль.
– Эй, – обратился я, занимая место рядом с ней. – А не быстрее было бы, скажем, на «феррари»?
Я махнул на деревья, сквозь которые проглядывал обособленный дом на сваях – резиденция Камерона Фрая из «Феррис Бьюллер берет выходной». На заднем дворе виднелся гараж со стеклянными стенами.
– И не мечтай, – возразила АртЗмида. – У отца Камерона самая навороченная система безопасности. Его машину можно украсть разве что днем, с ключами и с помощью Камерона. Если попытаешься сейчас, загремишь в тюрьму Шермера, в камеру с парнем из «Нарушителя спокойствия». Сбежать-то нетрудно, но все равно угробим с полчаса времени. – Она улыбнулась. – Можно было бы украсть такую же «феррари» у Алека Болдуина на церковной парковке всего в нескольких кварталах отсюда. – Она указала на юг, затем взглянула на часы. – Но свадьба Бриггс-Бейнбридж начнется только через час. Прости, но, боюсь, лучше «роллс-ройса» мистера Райана нам сейчас ничего не найти.
– Ладно, – пробурчал я. – Придется довольствоваться этой ржавой колымагой.
– Пристегни-ка ремень, – АртЗмида подождала, пока я подчинился, затем на ее губах расползлась хитрая ухмылка.
– Настало время веселиться!
Она перевела машину на полный привод и вдавила педаль газа в пол. Вновь сработала музмина. Мелодия из детективного сериала «Питер Ганн» сопровождала «роллс-ройс», когда он тронулся с места и увез нас в ночь.
АртЗмида на головокружительной скорости мчала по залитому лунным светом лабиринту пригородных улиц, резко входя в повороты. Нас с Робертом Дауни-младшим швыряло то в одну, то в другую сторону. Мы словно перенеслись в игру «GTA: Шермер». Вскоре АртЗмида выехала на шоссе, и мы перестали кататься по салону. Заиграла новая мелодия – Holiday Road Линдси Бакингем, – и оборвалась, когда мы свернули с шоссе.
Вероятно, я не заметил, как мы пересекли рельсы и въехали в бедную часть города, поскольку дома вдруг стали поменьше и поскромнее, и располагались кучнее. У одного из них я заметил облаченного в халат Гарри Дина Стэнтона, который читал газету, сидя в шезлонге во дворе. Через несколько домов в открытом гараже стоял Джон Бендер с сигаретой во рту и помешивал краску в банке. Соседний участок выглядел совсем заброшенным: лужайка заросла, окна заколочены досками, а на входной двери висела табличка «Конфисковано». Я заметил на ржавом почтовом ящике имя: «Д. ГРИФФИТ».
Когда я указал на него АртЗмиде, она улыбнулась.
– По Шермеру бродят пять разных неписей Джона Кэнди. Сумеешь назвать их всех?
– Да запросто! Собственно, Дел Гриффит, затем Чет Рипли, Си Ди Марш и Гас Полински, среднезападный мастер польки. О, и утром я видел Бака Рассела.
Она улыбнулась, явно впечатленная.
– Недурно, Уоттс. Котелок-то еще варит.
Она указала на ресторан в стиле бревенчатого домика на другой стороне улицы с вывеской «Буфет Поля Баньяна», с большими статуями Поля и голубого быка Бейба у входа.
– Хотел бы зайти и отведать старину девяносто-шестого?[41] – предложила АртЗмида. – Наверное, с ОНИ будет не просто…
Она оборвала себя на полуслове, будто пожалела о сказанном, и краем глаза я заметил, как она поморщилась.
– Спрашиваешь тоже! – как ни в чем не бывало ответил я и слегка пихнул ее локтем под ребра. – Будь у нас время, я бы умял старину девяносто-шестого прямо сейчас. – Понизив голос, я добавил: – Если ты думала, что я не стану есть блюдо со словом «шестой» в названии, то сильно прогадала.
АртЗмида рассмеялась своим чудесным смехом – услада для моих ушей.
– Когда все закончится, перекусим тут, ладно? – рискнул я.
Она кивнула.
– Приглашение принято.
Лицо у меня загорелось всеми оттенками красного – я что, нечаянно пригласил ее на свидание, и она согласилась?
Пока мы ехали, я украдкой косился на АртЗмиду: ее волосы развевались на ветру, она выглядела обворожительно. И казалась счастливой. А я все еще был по уши в нее влюблен, как ни старался это отрицать.
Внезапно ни с того ни с сего заиграла новая песня – More Than a Feeling группы Boston – из саундтрека к фильму «У нее будет ребенок», когда Джейк с первого взгляда влюбляется в свою будущую жену Кристи.
В тот же момент АртЗмида резко повернулась ко мне и поймала мой взгляд. Я поспешил сделать вид, будто смотрю в лобовое окно. Но успел мельком увидеть ее улыбку в отражении. Затем она рассмеялась.
– Ты чего? – спросил я.
– Эта песня начинает играть, когда один аватар смотрит на другого дольше пяти секунд и при этом у него резко увеличивается сердцебиение. Маленькая пасхалка, добавленная в прошлом году для пользователей ОНИ.
– Прекрасно, – пробормотал я. – Меня предали собственные биомониторы.
Она вновь рассмеялась, не отрывая глаз от дороги. Я сполз на сиденье и притворился, будто внимательно разглядываю окрестности. Жаль, на планете не действует магия, и я не мог стать невидимым.
Через несколько минут мы прибыли в отель «Шермер». «Роллс-ройс» с визгом затормозил у обочины, проходящие мимо неписи с испугом отскочили в сторону.
Мы выпрыгнули из кабриолета и кинулись к главному входу. Однако всего в паре шагов от цели Роберт остановился как вкопанный.
– Прости, – сказал он АртЗмиде. – Но я не могу туда войти.
– Что?! – Она схватила его за атласные лацканы. – Какого черта?! Ты обещал! И я уже отдала тебе всю траву Бендера!
– Я хочу тебя выручить, правда. Но внутрь не пойду. Не в таком виде. И потом, я не знаю, что мне делать, что говорить…
– Да ничего не надо говорить! – АртЗмида подтолкнула парня ко входу. – Просто зайди в зал, найди рыжеволосую красотку в омерзительном розовом платье и пригласи ее на танец. Вот и все! Дело сделано!
Однако Дауни-младший покачал головой и не сдвинулся с места. АртЗмида обернулась ко мне, молча прося о помощи. Я обхватил упрямца за талию, поднял и попытался перетащить через порог. Но ничего у меня не вышло: он словно ударялся о невидимую стену. Я упорствовал, однако исход оставался прежним. Дауни-младший начал вырываться.
– Не обижайтесь! – закричал он. – Просто я эмоционально не готов туда войти. Только взгляните на мое шмотье… И вообще, я никогда не умел себя вести на подобных мероприятиях!
АртЗмида мне кивнула, и я отпустил беднягу. Он одернул костюм и возмущенно уставился на меня исподлобья. Я думал, он попытается убежать, однако он лишь скрестил руки на груди и принялся выстукивать носком туфли по земле – неписи так входят в режим ожидания.
Я повернулся к АртЗмиде.
– «Замени гадкого утенка, верни его концовку», – продекламировал я. – Может, не концовку Даки нужно вернуть, а концовку Джона Хьюза? Концовку «Милашки в розовом», которую он написал в изначальном сценарии? Может, надо найти копию оригинального сценария и отдать ему? – Я кивнул на Дауни-младшего.
АртЗмида с досадой вскинула руки.
– И как же это сделать?
Я улыбнулся.
– Пойдем к сценаристу в гости!
Несколько секунд она озадаченно на меня смотрела, затем в ее глазах загорелся огонек.
– Матерь божья! – воскликнула она. – Точняк, Си! Ты просто гений!
Не успел я сообразить, что, черт возьми, происходит, она схватила мое лицо и прижалась губами к моим. Без гарнитуры ОНИ она не чувствовала этого поцелуя, но я-то почувствовал. Затем она повернулась к Дауни-младшему и велела:
– Не двигайся с места! Мы сейчас вернемся.
Схватив меня за руку, она кинулась обратно к машине.
0017
АртЗмида знала короткий путь через богатую часть города. Она умудрялась обходиться без карты, мчась по темному лабиринту одинаковых улиц, вдоль которых стояли одинаковые дома. Мы добрались до места всего за несколько минут. От ее безбашенного вождения сдетонировала еще одна музмина – March of the Swivel Heads группы English Beat – мелодия, под которую Феррис Бьюллер под конец фильма мчится домой, чтобы опередить родителей. Вряд ли АртЗмида хоть раз нажала на педаль тормоза, до тех пор пока мы, наконец, с визгом шин не остановились на подъездной дорожке дома Джонсонов.