АртЗмида отвезла нас обратно в отель «Шермер», у которого по-прежнему стоял NPC Роберта Даки-младшего. Она протянула ему сценарий Джона Хьюза. Парень открыл его на последних страницах и прочитал за считаные секунды. Едва он закончил, сценарий внезапно обратился в сверкающую золотую пыль.
– Уяснил! – заявил наш Даки, надевая темные очки. – Идем зажигать!
Затем он кинулся в отель. Мы последовали за ним и прошли через вестибюль с мраморным полом в длинный коридор, ведущий к бальному залу, где проходил выпускной. Энди Уолш в своем розовом платье стояла там совсем одна, нервно кусая нижнюю губу и оглядываясь. Когда она заметила Роберта Дауни-младшего, идущего к ней в своем прикиде Даки, у нее вытянулось лицо и округлились глаза. В ту же секунду заиграла фортепианная мелодия Майкла Гора из фильма. Не раздумывая, неписи побежали друг другу навстречу; Энди бросилась в распростертые объятия Даки, который покрутил ее и поставил на пол. Затем они отступили друг от друга, чтобы полюбоваться нарядами, и что-то сказали – мы стояли слишком далеко и ничего не расслышали. Наконец Энди взяла Даки под руку и повела через главный вход в бальный зал. Мы с АртЗмидой последовали за сладкой парочкой.
Зал выглядел идентично тому, в котором снималась оригинальная концовка «Милашки в розовом». В центре располагалась большая танцплощадка, где сотни зажиточных шермерских подростков в старомодных смокингах и вечерних платьях пастельных тонов отжигали под песню If You Leave группы Orchestral Manoeuvres in the Dark. На сцене в окружении синтезаторов и микшерных пультов стояли два диджея в одинаковой форме отельных коридорных. За их спинами висела гигантская черно-белая фотография дирижера и его оркестра. По бокам от танцпола стояли круглые столики, за одним из них я заметил Стефа Макки в смокинге: он скучал, но, увидев новоприбывших, резко выпрямился.
Когда Энди и Даки медленно шли к танцполу, все больше людей поворачивались, чтобы на них взглянуть. Даже пары на танцполе перестали танцевать и уставились на них. Вскоре и диджеи остановили музыку. Теперь все в помещении застыли, пялясь на Энди и Даки с презрением в глазах.
Мы издали наблюдали, как из безмолвной толпы отделился Блейн Макдонна и подошел к Энди с Даки. Он что-то сказал девушке, на что она лишь покачала головой, затем протянул руку парню, и, поразмыслив немного, тот ее пожал. Блейн развернулся и ушел, вновь сливаясь с толпой.
– Ура! – крикнула АртЗмида. – Первая судьба Энди отшлифована!
Мы продолжили наблюдать за парой: Энди взяла Даки за руку, и они с гордым, вызывающим видом прошествовали сквозь массу молчаливых, глазеющих на них сверстников. Когда они остановились в центре танцпола, ди-джеи вновь включили звуковую систему и заиграли новую песню – Heroes Дэвида Боуи.
Парочка начала танцевать и кружиться – все быстрее и быстрее, пока не слилась в одно розовое пятно. Затем возникла яркая вспышка неоново-розового света, на мгновение ослепившая нас.
Когда ко мне вернулось зрение, на месте двух несчастных влюбленных я увидел парящий в воздухе Третий осколок.
АртЗмида подбежала и попыталась его взять, но ничего не вышло. Она засмеялась и поманила меня пальцем. Я присоединился к ней на танцполе.
– «За каждый осколок наследник заплатит высокую цену», – продекламировал я, протягивая руку и обхватывая осколок.
Как и прежде, тут же возник новый флешбэк…
…Я вновь был в теле Киры: стоял в ее спальне в крошечном коттедже на окраине Лондона. Я когда-то видел фотографии Киры, сделанные здесь, которые она отправила Огу в Штаты во время его выпускного класса в школе.
Передо мной на кровати лежали два открытых чемодана, заполненных одеждой, альбомами для рисования и коробками с дискетами. Кира перевела взгляд на стоящего в дверном проеме, загораживая весь проход, восемнадцатилетнего Огдена Морроу. За ним виднелся невысокий неопрятный лысый мужчина, низвергавший проклятья, – вероятно, пьянчуга-отчим Киры Грэм. Он явно пылал от ярости, и сдерживала его лишь бита в руках Ога, которой тот угрожающе размахивал, как «Зомби по имени Шон».
Это происшествие Ог тоже описывал в своей автобиографии. В апреле девяностого года Кира сообщила семье, что после экзаменов не будет поступать в университет, а вернется в Штаты и поможет Огу и Холлидэю основать Gregarious Games. Услышав новость, ее жестокий отчим пришел в бешенство и залепил ей пощечину (в момент флешбэка я все еще чувствовал ноющую боль вокруг ее/моего левого глаза). Кира по телефону рассказала о случившемся Огу, и он первым же рейсом вылетел в Лондон, чтобы забрать ее домой. Именно это спасение я теперь переживал. То есть несколько секунд спасения.
Ог оглянулся и поймал ее/мой взгляд, после чего ласково улыбнулся, как бы говоря: все будет хорошо, теперь ты в безопасности, я тебя защищу. В этот момент я почувствовал мощный физический отклик Киры на взгляд и улыбку Ога. Насколько же сильно она его любила… Улыбка Саманты по-прежнему вызывала у меня точно такие же ощущения – ощущения, которые лучше всего описывает фраза «полный раздрай»…
…Затем, в мгновение ока, воспоминание оборвалось. Я вновь стоял на танцполе с АртЗмидой. А когда опустил взгляд, то увидел в руке Третий осколок.
Я перевернул его, чтобы прочитать подсказку. Однако вместо слов на нем светился символ: богато украшенный щит со стилизованными математическими знаками сложения, вычитания, деления и умножения. Я сразу признал в нем герб королевы Многвата – суверенной правительницы магического королевства Многват на планете Халцедония.
На мгновение я воспрял духом, но меня тут же окатила волна тревоги. С одной стороны, мне несказанно повезло: я провел на Халцедонии огромную часть детства и знал ее как свои пять пальцев – лучше, чем любую другую планету. Однако я не ступал на нее больше десяти лет. А во время последнего визита поклялся никогда не возвращаться…
0018
АртЗмида и я – вместе с Эйч и Сёто, встревоженными, но готовыми вернуться в игру, – материализовались на Халцедонии. А конкретнее – в моем личном Домике свободы на дереве, расположенном в дебрях Леса дружбы Тридевятого, куда автоматически переносились все халцедонцы по возвращении на планету. Любой ребенок до тринадцати лет мог заработать в OASISе Домик свободы на дереве, проходя бесплатные образовательные квесты на планете. Призовой домик принадлежит вам до конца жизни, и никто не вправе войти в него без вашего разрешения. Маленький клочок виртуального дома стал для мальчишки из штабелей первым местом, которое я смог назвать своим – и единственным до появления моего убежища.
Основав Halcydonia Interactive и создав эту планету, Кира и Ог придумали Домики свободы на деревьях, чтобы у детей по всему миру был бесплатный, счастливый виртуальный дом в OASISе, где всегда можно укрыться от бед и где их окружает бесчисленное множество разнообразных пушистых товарищей и мудрых зверей-учителей, с радостью готовых научить читать, писать и считать, оставаясь при этом активным и добрым к другим.
Только благодаря тому, что в детстве я мог надеть свой визор OASIS и перенестись в волшебное царство Халцедония, я не сошел с ума, и жизнь в штабелях на Портленд-авеню была довольно сносной. Как и у миллионов других детей по всему миру.
Дети до тринадцати могут бесплатно телепортироваться в Халцедонию из Инципио или с любого терминала общественного транспорта OASISа. И все квесты с обучающими играми тоже бесплатные. Мне никогда не хотелось покидать планету, а последние несколько лет жизни матери, когда ее все больше поглощала депрессия и зависимость, я практически оттуда не вылезал.
В то время в нашем крошечном унылом трейлере жить становилось все невыносимее, и я старался как можно дольше задерживаться в своем Домике на дереве на Халцедонии. Иногда после работы мама заходила в OASIS и присоединялась ко мне, так что я делился с ней впечатлениями о прошедшем дне, или показывал свои рисунки и подделки, или знакомил с очередным виртуальным другом-зверьком.
Внутри мой Домик свободы состоял из одной огромной овальной комнаты с окнами по всему периметру, открывающими панорамный вид на окружающий лес, забитый миллионами одинаковых деревьев с одинаковыми домиками. Казалось, густой лес домиков на деревьях простирался до бесконечности.
Посреди комнаты проходил большой полый ствол с винтовой лестницей, ведущей вниз. Интерьер напоминал домик на дереве семьи Чубакки на планете Кашиике в «Звездных войнах: Праздничный спецвыпуск». Эйч заметила сходство, едва мы прибыли: усмехнувшись, она издала долгий рык вуки, означающий узнавание. Мне же было не до смеха. Внимательно оглядывая помещения, я пытался не разрыдаться.
С одной стороны комнаты стоял гигантский консольный телевизор, расположенный прямо перед синим диваном еще большего размера. По телевизору по-прежнему крутили любимые передачи одиннадцатилетнего Уэйда. В данный момент на экране виднелся зеленый маппет с рыжими волосами и рыжей козлиной бородкой, и с секундным запозданием я признал в нем ведущего «Шоу Гэри Гну». Он как раз произносил свою коронную фразу, которую я слышал, должно быть, тысячу раз: «Когда гнет гновостей – это хорошие гновости с Гэри Гну!»
Поворачивая огромные переключатели на телевизоре, можно было выбирать передачи из гигантской бесплатной библиотеки старых детских образовательных программ конца двадцатого века. Например, «3–2–1 Контакт», «Большой удобный диван», «Капитан Кенгуру», «Электрическая компания», «Большие космические сани», «Соседство мистера Роджерса», «Пи-ви», «Игровая комната», «Читающая радуга», «Улица Сезам», «Зоопарк Зообиля» и многие, многие другие. Кира с Огом использовали свое гигантское состояние, чтобы выкупить права на эти давно забытые передачи, затем загрузили их в бесплатный видеоархив на Халцедонии, и теперь все новые и новые поколения детей могут ими наслаждаться и учиться по ним.
Однако на этом Морроу не остановились. Они воссоздали декорации из всех этих программ, а также персонажей в виде NPC. Затем разбросали эти декорации и персонажей по всей Халцедонии, смешав с собственными образовательными квестами и мини-играми. Во многом благодар