— Я большой, мне много надо!
— Старшина! Совесть имей! — рассмеялся Чистяков, наливая Шайбе водку. — Все, больше не налью. Остальное в пэпэдэ получишь.
— Прискорбно и печально получать от своих боевых товарищей так мало водки, олицетворяющей в данной обстановке меру оценки моего личного вклада в дело решения стратегически-важной боевой задачи, — ответил Шайба, и быстро выпил свои честно отвоёванные сто грамм.
Офицеры остолбенели от такой проникновенной речи. Чистяков чуть не выронил из руки бутылку.
— Всё, иди, не выноси мне мозг, — Лунин махнул рукой. — Людей накорми. Чтоб все поели. И резиденту каши дай. А то сдохнет еще от голода, а мне потом отвечай…
— Есть!
Шайба удовлетворенно хмыкнул и удалился.
— Это точно — Шайба? — спросил Вадим.
— Растет не по дням, а по минутам, — гордо похвастался майор своим подчиненным.
— Я в шоке… — Вадим развел руками.
— Долго мы тут еще сидеть будем? — спросил Лунин.
— Как я понял, сидим здесь до получения приказа. Все перемещения по стране уже через пару часов будут невозможны. Американцы пока заняты захватом центровых объектов, и дня через два-три, когда ситуация нормализуется, они начнут искать нас всеми силами.
— И мы все это время будем сидеть здесь?
— Думаю, что у генерала голова болит, куда нас деть. Знаешь, он пошел на то, что раскрыл перед нами ОАГр — это агентурщики подготовили схрон.
— Плохи наши дела, — покачал головой Лунин.
— Короче, мужики, падайте все спать. Мы впятером покараулим. Я знаю, как вы устали! — Чистяков развел руками. — А утром обо всем поговорим.
— У вас есть связь с генералом? — спросил Лунин, тронув рукой спутниковый телефон.
— Есть. Я ему уже доложил о встрече. Но у него самого там не все хорошо, и пока наша главная задача — сидеть на месте и ждать.
— Хорошо, — согласился Дима. — Ждать, так ждать. Это мы умеем…
На аэродром в Лунги группа дипломатов садилась в просвет между посадками огромных «Глобмастеров». Реактивный «джет», как юркий воробей между величавых орлов, быстро приземлился на посадочную полосу и покатил в торец «взлётки».
Пока самолетик катился по рулежной дорожке, Олег с нескрываемым восхищением рассматривал движение американских военных, осуществляющих воздушно-десантную операцию. На окраинах аэродрома уже было сосредоточено большое количество техники — грузовики, боевые машины, артиллерийские системы. На вертолетной площадке, потеснив в угол белые вертолеты миротворческой миссии, стояли камуфлированные «Чинуки», «Блэк-Хоуки» и «Супер-Кобры». Все это боевое великолепие будоражило мозг — просто так такое количество оружия в одном месте не сосредотачивается! И если это все здесь оказалось, то можно со всей уверенностью предполагать, что замышляется что-то ужасно грандиозное…
Встречать дипломатов приехал глава Миссии ООН в Сьерра-Леоне Сэм Брим. На трех белых «ооновских» джипах и арендованном большом автобусе с кондиционером, в сопровождении взвода кенийских миротворцев, делегация двинулась вдоль аэродрома, и спустя несколько минут переехала на территорию Российской миротворческой авиационной группы.
По обрывкам разговоров главы Миссии с руководителем делегации, Олег понял, что Брим не собирается оказывать им должного содействия, отчего французский дипломат, являющийся старшим в комиссии, суетливо начал тыкать Бриму под нос мандатом ООН, в котором были указаны полномочия дипломатов. Нартову показалось, что Брим с большим одолжением согласился помочь.
Автобус остановился. Брим громко оповестил:
— Уважаемые коллеги, мы подъехали к расположению российской миротворческой авиационной группы. Здесь произошло боестолкновение, в ходе которого русские убили несколько граждан США.
— А что делали граждане США на боевых бронированных машинах с боевым оружием в руках в расположении миротворцев? — спросил Нартов, демонстративно приготовив к записи диктофон.
— Не комментирую, — ответил Брим. — Спросите об этом у начальника авиабазы, господина Петрова. Вот и он, кстати…
К делегации подошел полковник Петров. Он не слышал начала разговора, и поэтому выглядел достаточно приветливо, настроенный на серьезную и справедливую работу дипломатов.
— Уважаемый мистер Петров, — Брим двинул рукой в сторону полковника, как бы представляя его делегации, и одновременно начиная вопрос: — Расскажите нам, что здесь произошло? Дипломатов интересует — кто убил американских граждан?
Петров пропустил злой сарказм мимо ушей, указал рукой на будочку контрольно-пропускного пункта:
— Бойцы американской частной военной компании «Блэкуотер», возглавляемые американским адмиралом Робертом Льюисом, на трех боевых машинах типа «Хамви» ворвались на территорию базы. При прохождении контрольно-пропускного пункта выстрелами из пулемета, установленного на третьей машине, был убит военнослужащий, входящий в состав российской миротворческой группы. У нас есть записи с камер видеонаблюдения, которые мы можем предоставить на обозрение мирового сообщества…
Пока Петров что-то там рассказывал дальше в том же духе, Олег вместе с парочкой других любопытных членов комиссии, прошел через КПП и завернул за жилые модули. Здесь на площадке перед жилыми блоками стояли сгоревшие американские броневики. Олег с удовлетворением рассмотрел на корпусах машин пулевые отметины, и по возможной траектории определил, откуда велась стрельба.
Пока начальник авиабазы знакомил комиссию с подробностями перестрелки, Олег дошел до модуля, из которого, по всей видимости, вёлся огонь по «Хамви». В одном из модулей он увидел небольшой сейф, распахнутый настежь — как бы говорящий, что я пуст, не трогайте меня. Пол был обильно посыпан пистолетными гильзами. В следующем модуле на полу Олег увидел массу автоматных гильз, а перед входом — два небольших тканевых свертка. Нагнувшись, он поднял их — вне сомнений, это были так называемые «беруши», с помощью которых гранатометчики оберегали свои уши от резких болезненных выстрелов реактивных гранатометов. После выстрела, неведомый Олегу стрелок-гранатометчик, выдернул их из ушей, чтобы не мешали ориентироваться в бою, и бросил на землю.
Нарисовав для себя картину боя, Олег присоединился к делегации. Там, среди дипломатов, уже шел жаркий спор. Прислушавшись, Олег понял, что европейцы и два африканца ругают Брима за искажение истинной картины произошедшего. Нартов вступать в перепалку не стал, тем более, что Брим уже распознал в нем русского.
В это время Петров отвернулся в сторону и выматерился.
— Как я вас понимаю, — сочувственно сказал Нартов. — Меня эти благородные британцы уже самого достали — дальше некуда.
— Федор Иванович, — Петров протянул руку. — Командир базы.
— Олег, — Нартов крепко пожал руку полковника. — Я в делегации от российской стороны.
— Чего им надо?
— Нам надо как можно убедительнее доказать факт грубого вмешательства в дела миротворческой Миссии со стороны американской военщины, а бритам и пиндосам — как можно красивее сгладить этот момент. Я набрал достаточно материала, скоро буду готовить доклад.
— Козлы они все, — подвел итог начальник авиабазы.
— Но вы их здорово тут посекли… — не смог скрыть своего удовлетворения бывший спецназовец, а ныне дипломат. — Можете мне ничего не отвечать, но руку профессионалов здесь не узнать невозможно…
— Да мне и скрывать нечего, — развел руками полковник. — Наши ребята стрелять умеют.
— Ага, — рассмеялся Олег. — С каких это пор в миротворческой авиационной группе появились реактивные штурмовые гранаты?
Полковник растерянно посмотрел на дипломата, но Олег всем своим видом показывал, что своими словами он не несет зла.
— Там, возле модуля, валялись «беруши», которые идут в комплекте с реактивной гранатой. Благо, если никто из дипломатов не знает, что это такое… но лучше уберите там. Пока никто не обратил внимание…
Петров недоверчиво посмотрел на Нартова, затем повернулся, подозвал к себе одного из техников базы и, поставив задачу, снова обернулся к Нартову:
— А ты не простой дипломат…
— Был бы простым — сюда бы не послали… — Олег улыбнулся.
Разговор с начальником авиабазы был исчерпан.
Джин завел двигатель и выжал сцепление. Машина послушно тронулась, но не успел он проехать и десятка метров, как дорогу ему перегородила легковушка, из которой стремительно выскочили три человека с пистолетами в руках.
В одно мгновение Джин понял, что это — американцы. Ему стало не по себе — в родной стране оказалось так просто можно попасть в вооруженную разборку с сотрудниками иностранных спецслужб. Почему-то за минуту до этого он интуитивно предположил возможность такого развития событий, и поэтому внутренне был готов к нему.
— Стоять! Руки! — крикнул один из нападавших, решительно подбегая к водительской дверце.
Джин прикинул — если сейчас врубить заднюю скорость, то все равно ничего из этого не выйдет. В три ствола агенты в считанные секунды изрешетят обоих — ведь сидящие в машине люди представляют собой очень удобную, компактную цель. Но и подчиниться им — в родной стране казалось совсем не приемлемым.
Надо признать, что агенты действовали профессионально. Один встал у машины, и навел пистолет на лобовое стекло, а двое других практически одновременно открыли дверцы.
Совершенно не хотелось сейчас вступать в зарубу, но вариантов уже не оставалось. И в данной ситуации боевой опыт Джина стал решающим фактором в столкновении с агентами, имеющими только опыт оперативной работы. Джин, в отличие от американцев, не боялся получить пулю. За свою жизнь он был ранен много раз, и подспудно он понимал, что в большинстве случаев пуля не несет мгновенных смертельных поражений — если ты правильно будешь «подставляться».
Пока с другой стороны машины американский агент вытаскивал из кабины опешившего Нкета, Джин спокойно достал пистолет. Все его движения агент видел, но почему-то промедлил с открытием огня, что и стало его роковой ошибкой.