отовы умирать за свой интерес, за свою демократию!
Агент непонимающими глазами смотрел на гвинейцев.
— Что вам от меня надо?
— Для начала ты расскажешь нам о себе…
Спустя полчаса гвинейцы уже знали практически все биографические данные, как на самого агента, так и на весь состав разведывательного аппарата, который работал в американском посольстве в Гвинее. Джин осознавал, что раз ступив в болото, залезает в него всё глубже и глубже, но инстинкт охотника, идущего по следам жертвы, не давал ему остановиться.
— А теперь расскажи обо всех информаторах, с которыми вы работаете в нашей стране!
— Этого я рассказать не могу… — вдруг упёрся американец.
Джин вынул пистолет и приставил его к голове агента:
— Да и ладно, ты нам и так уже достаточно много рассказал. Для своей страны ты уже стал безвозвратным предателем. В США тебя ждет смертная казнь или пожизненное заключение. А я могу убить тебя вот прямо сейчас. Думаю, что ты не сомневаешься в этом…
— Нет, не сомневаюсь.
Джин всмотрелся в американца и понял его состояние — перед лицом смерти тот психологически сломался, но именно ожидание смерти сыграло с американцем злую шутку — он перешел незримую черту духовной готовности умереть, и сейчас собственная жизнь была ему абсолютно безразлична. В своём потустороннем безразличии, смирившись со своим положением, он был готов умереть.
Джин подумал, что в таком виде агент ему не нужен. Нужно его как-то успокоить, а потом снова подвергнуть пыткам, когда тот поверит, что смерть отошла.
— Поехали к нашим гостям, — сказал Джин Нкету.
Они покрепче связали американца, и уложив его под тентом в кузове пикапа, двинулись в обратную дорогу.
Эсминец «Макфол» вошел в территориальные воды Гвинеи, и, не обращая внимания на диалог с диспетчерами, регулирующими движение судов в районе порта Конакри, уверенно приближался к мирному городу.
Построенный по проекту «Орли Бёрк», корабль обладал внушительным набором наступательного и оборонительного вооружения. При удачном раскладе эсминец мог разгромить большой конвой или корабельную группировку. Но в данном случае его вооружение было избыточным, так как военно-морские силы Гвинеи представляли собой всего несколько патрульных катеров, не имеющих никаких боевых средств для поражения такого крупного корабля, как эсминец. Носового 127-мм орудия эсминца было вполне достаточно для быстрой и надежной расправы над всем гвинейским флотом.
Тем не менее, к своему удивлению, командир «Макфола» увидел, как к нему наперерез идет патрульный катер, гордо неся над собой гвинейский военно-морской вымпел.
Командир имел четкие указания от адмирала Чейза, и поэтому в его действиях не было даже отдаленных признаков неуверенности.
— Комендоры, принять целеуказание…
Экипаж гвинейского патрульного катера был намерен осуществить по курсу эсминца маневр, призывающий к остановке, но сделать этого не смог. Внезапно носовое орудие американского корабля озарилось вспышками выстрелов, и на катер обрушился рой снарядов.
Все было окончено в тридцать секунд. На поверхности воды остались плавать догорающие обломки, среди которых угадывались обезображенные человеческие тела.
— Вероятно, наши политики скажут, что эсминец военно-морских сил США подвергся нападению пиратов, — сострил командир корабля.
Команда, находившаяся с ним в боевой рубке, весело заржала.
«Макфол» занял позицию у входа в порт Конакри, перекрыв трассу международного судоходства.
Присутствие эсминца, который огнем своего орудия уже сокрушил треть гвинейского флота, многое говорило правительству страны. По международным каналам связи с командиром «Макфола» связался помощник президента Гвинеи Ральф Камара.
— Кэп, мне поручено составить с вами диалог, — начал Ральф. — Мы готовы передать вам всех военнослужащих, из числа задержанных на аэродроме.
— Я был уверен в вашем благоразумии, — ответил командир «Макфола».
— Спасибо, сэр, — парировал Ральф, и тут же продолжил. — Мы готовы передать вам всех комбатантов, как того и требуют международные договоренности и конвенции. Но проверка показала, что, увы, комбатантов среди задержанных граждан США нет. Ни один из задержанных не является военнослужащим США. Все они являются сотрудниками частной военной компании «Блэкуотер», а, следовательно, являются наёмниками, на которых не распространяются никакие международные законы.
— Но они все являются гражданами США! — возразил командир эсминца.
— То есть, как я правильно понял, вы будете настаивать на том, чтобы мы передали вам наёмников, пойманных на преступлении, задержанных на поле боя, прошу заметить, на нашей суверенной территории? Людей, которые пришли к нам незваными гостями, которые убили несколько десятков граждан Гвинеи? Людей, которых иначе как военными преступниками назвать не поворачивается язык? Так?
— Возможно, — отозвался командир после некоторой паузы.
— Хорошо, мы передадим вам военных преступников после консультаций в Совете Безопасности Организации Объединенных Наций. После того, как ваш президент объяснится по факту расстрела нашего военного корабля в наших же территориальных водах.
— Помощник, ты не понял, — вскипел командир эсминца. — Если в течение часа вы не выполните условия ультиматума, я закрою вам небо, и буду сбивать каждый самолет, который попытается вылететь из Конакри. Поверьте, зенитных ракет у меня хватит надолго!
— В таком случае мы будем вынуждены не отдавать вам военных преступников, а судить их по нашим законам. Знаете, что им грозит? Вероятно, смертная казнь, — Ральф говорил спокойно и уверенно, как будто за ним стоял не только президент Гвинеи, но и кое-кто посильнее. — Кэп, вероятно, вы уже знаете причину гибели вашего танкера? Если нет, я вам могу рассказать. А еще лучше — показать на примере вашего же «Макфола»!
— Не несите чушь, Камара! Атака на эсминец ВМС США — это акт агрессии в отношении Соединенных Штатов Америки. Со всеми вытекающими последствиями!
— Не спорю. А расстрел нашего патрульного катера, который был вооружен одним пулеметом — это, по-вашему, что? Акт агрессии против суверенного государства, или учебная стрельба на мишенном поле? Подумайте, капитан. Жизнь военных преступников теперь в ваших руках. Я предлагаю вам покинуть территориальные воды Гвинеи. И чем быстрее — тем для вас же безопаснее. Всего доброго. И помните о танкере.
Ральф отключился.
Командир «Макфола» взмок от такого разговора. Ему действительно вдруг стало страшно — по всем военно-морским уставам одиночное плавание кораблей типа эсминец запрещено. Только групповое. А он здесь один. И пусть его корабль оснащен массой оружия и средств освещения обстановки, все равно это не гарантирует полной безопасности.
Перед глазами командира эсминца предстали российские ракеты «Гранит», которые летят в его корабль. Эти интеллектуальные крылатые убийцы, безусловно, разнесут в клочья красавец «Макфол». Ибо даже «Иджис» и сверхскоростные «Стандарты» не способны осуществить перехват атакующих «Гранитов».
Командир связался с Чейзом и передал ему суть разговора. Адмирал вспылил:
— Истеричка! Я вас отстраню от командования! Оставайтесь на месте! Нам всем сейчас тяжело!
— Сэр, но он очень уверенно говорил про танкер! Я опасаюсь…
— Заткнитесь! И продолжайте выполнять боевую задачу!
— Есть, сэр.
Командир эсминца поспешил отключиться.
Восстановив управляемость базы, полковник Петров связался с экипажем боевого вертолета Ми-24, который находился на промежуточной посадочной площадке вместе с машиной аэродромного обеспечения и командой техников. Командир базы кратко довел до Филатова текущую обстановку:
— Женя, у нас погром, американцы высадили десант, идет оккупация страны. Пока никаких действий не предпринимайте. Вместе с техниками находитесь подальше от вертолета, на случай, если американцы нанесут по нему удар с воздуха.
— Что, всё так серьезно?
— Более чем.
— Понял. Вооружение с машины снимать?
— Нет. Пусть будет.
— Ну, так мы полетим куда, или можно вообще расслабиться?
— Я сказал «находиться», но не сказал «расслабиться».
— Понял, командир.
После разговора с командиром базы, Женя Филатов посмотрел на своего штурмана:
— Ну что, Юра. Готовься к вылету. Если Петров начал юлить, значит, скоро полетим.
Глава 7
Сразу после посадки в Конакри, эксперты ООН собрались в конференц-зале, любезно предоставленном правительством Гвинеи для обсуждения результатов произведенных наблюдений. Мнения участников расходились только в деталях, и уже ни у кого не вызывал сомнения тот факт, что американцы, наплевав на все международные договоренности, нагло попрали независимость нескольких государств, и более того — развязали на территории этих стран настоящую войну.
В конференц-зал быстрой и уверенной походкой вошел помощник президента Гвинеи Ральф Камара. Он поприветствовал присутствующих, и сразу встал за трибуну:
— Прошу внимания, господа, — Ральф говорил с чуть заметным акцентом. — Несколько часов назад в наши территориальные воды вошел американский эсминец «Макфол», который огнем бортовой артиллерии уничтожил патрульный катер береговой охраны. Я не побоюсь охарактеризовать это событие не иначе, как акт войны в отношении нашего государства со стороны США. Министр иностранных дел Гвинеи в ближайшие минуты обратится в Совет Безопасности ООН со специальным заявлением относительно развития данной ситуации. Но и это еще не все…
Камара на мгновение замолчал, чтобы обвести взглядом всех присутствующих, выискивая представителя США, который, будто осознав меру вины за действия своего правительства, старательно прятал взгляд.
— Так вот, несколько минут назад работники американского дипломатического представительства — посольства США в Гвинее, в центре столицы вступили в перестрелку с неустановленными лицами, в результате чего, один из якобы «дипломатов» был убит, а другой — тяжело ранен. Такое поведение американских «дипломатов» не укладывается ни в какие рамки действующих международных соглашений! До каких пор мы станем терпеть провокационные выходки Америки? Может быть, представитель США ответит нам на этот вопрос?